– Нет, в нее заложено слишком большое количество защищающих от аварийных ситуаций программ.
– Ну хотя бы раскровенить ей нос?
– Это, наверное, можно сделать.
Работая, Элли чувствовала, что Спенсер не сводит с нее глаз.
Потом он спросил:
– Вам приходилось много разбивать...
– Носов? Мне?
– Сердец.
Элли удивило, что она покраснела.
– Только не это.
– А вам бы легко удалось. – Она ничего не ответила. – Собака слушает нас, – заметил он.
– Что-о-о?
– Я говорю только правду.
– Я не манекенщица и никогда не украшала обложки модных журналов.
– Мне нравится ваше лицо.
– Я бы хотела иметь другой нос, покрасивее.
– Если хотите, я вам куплю другой нос.
– Я подумаю об этом.
– Он будет другим, но не лучше прежнего.
– Вы – странный человек.
– Ну, я имел в виду не только внешность. – Она не реагировала, продолжая просматривать меню «Мамы». Спенсер сказал: – Если бы я был слепым и никогда не видел вашего лица, я все равно знал бы, что вы можете разбить мое сердце.
Когда наконец Элли смогла перевести дыхание, она сказала:
– Как только они поймут, что «Страж Земли-3» не работает, они постараются связаться с другим спутником и снова обнаружат нас. Пора спуститься ниже зоны действия радаров и поменять курс. Хорошо бы сообщить об этом пилотам.
Спенсеру было неприятно, что она никак не отреагировала на его откровенность. Помолчав, он спросил:
– Куда мы направляемся?
– Мы должны подлететь как можно ближе к границе Колорадо.
– Мне нужно узнать, сколько у нас еще осталось горючего. Но почему Колорадо?
– Потому что Денвер является ближайшим действительно крупным городом. Если мы будем в крупном городе, я смогу связаться с людьми, которые сумеют нам помочь.
– Нам нужна помощь?
– Вы что, ничего не замечаете?
– У меня кое-что связано с Колорадо, – сказал он. Его голос звучал весьма напряженно.
– Я понимаю.
– Это была неприятная история.
– Это и сейчас имеет значение?
– Может быть, – ответил Спенсер. Он уже больше не заигрывал с ней. – Нет, я думаю, что нет. Это всего лишь место...
Она посмотрела ему в глаза:
– Сейчас они идут за нами по горячим следам. Нам нужно добраться до людей, которые могут нас спрятать, пока погоня хоть на время не прекратится.
– Вы знаете таких людей?
– До сих пор не знала. Я всегда действовала в одиночку. Но постепенно... многое изменилось...
– Кто они?
– Хорошие люди. Пока я вам ничего больше не скажу.
– Тогда нам придется ехать в Денвер, – согласился он.
* * *
Мормоны, мормоны были везде, просто нашествие мормонов. Мормоны в прекрасно отглаженной форме, чисто выбритые, с ясными глазами. Слишком красиво рассуждающие для копов.
Настолько вежливые, что Рой даже подумал, может, они все притворяются?! Мормоны слева, мормоны справа. Местное начальство и начальство округа. Вы слишком деловые. Он может поклясться, что они или будут мешать его расследованиям, или же постараются не обращать внимания на все это, подмигнут ему и похлопают его по плечу. Но больше всего не нравилось Рою в этих мормонах то, что они лишили его всяческих преимуществ. В их обществе его добродушные манеры не были чем-то необычным. Здесь его вежливость выглядела весьма заурядно. Его милая улыбка была одной среди лавины подобных улыбок, которые сопровождались сиянием зубов гораздо белее, ровнее и прекраснее, чем его собственные. Эти мормоны бродили по торговому центру, задавали свои, такие вежливые, вопросы. У них были маленькие записные книжки. BIC'ob-ские ручки и прямой честный взгляд мормона. Рой не знал, верят ли они выдуманной истории, которую он наплел им, или же их убедили его удивительные фальшивые документы.
Он никак не мог найти верный тон, разговаривая с ними, с этими полицейскими из мормонов.
Он даже подумал, не потеплеют ли они в отношении его, если он скажет, что ему нравится их церковный хор. На самом деле он был абсолютно равнодушен к хоровому пению и у него возникло опасение, как бы они не поняли, что он им лжет с целью завоевать их расположение.
Так же равнодушен он был и к пению и танцам Осмондов – главной семьи в шоу-бизнесе мормонов.
Они, безусловно, были талантливы, но не в его вкусе. У Мэри Осмонд были идеальные ноги. Такие ноги Рой мог бы часами гладить и целовать. Он желал бы положить к ним охапки шелковистых красных роз и гладить эти ноги, слегка втирая чудесные лепестки. Но он был совершенно уверен, что полицейские-мормоны не из тех, с кем можно свободно обсуждать подобные вещи.
Рой понимал, что не все копы были мормонами. В полиции придерживались правил, дававших людям разных национальностей и разного вероисповедания равные возможности для работы. Если бы Рой мог вычислить тех копов, которые не были мормонами, он бы сумел установить с ними контакты, чтобы расследование шло быстрее и в нужном ему направлении. Он смог бы этого добиться и выбрался бы отсюда к черту. Но немормонов было невозможно отличить от мормонов, потому что они переняли у последних манеру поведения и речи и стали совершенно неотличимы. Немормоны – кем бы ни были эти чертовы хитрые ублюдки – все вели себя вежливо, чудесно выглядели в отглаженной форме, были трезвыми, с отвратительно чистыми зубами без желтых пятен никотина. Одним из полицейских был чернокожий по имени Харгрейв. Рой был уверен, что нашел наконец хотя бы одного копа, для кого учение Брайгема Янга было не более важным, чем учение Кали – жуткой жестокой Матери-Богини индуистов. Но как выяснилось, Харгрейв оказался самым верным мормоном среди всех когда-либо вставших на путь мормонов. У Харгрейва бумажник был полон фотографий жены и девятерых детей, включая двух сыновей, которые в настоящее время занимались миссионерской деятельностью в диких дальних уголках Бразилии и Тонги.
Разумеется, Рой был возмущен сложившейся ситуацией и жутко расстроен. Он чувствовал себя так, как будто участвовал в фильме ужасов.
До того, как начали прибывать патрульные машины из города – все они содержались идеально и блестели на солнце, – Рой воспользовался «чистым» телефоном, который было невозможно подслушать. Он позвонил из разбитого вертолета и вызвал еще два вертолета из Лас-Вегаса, но Агентство могло прислать ему только один.
– Боже мой, – сказал Кен Хукман. – Вы расправляетесь с вертолетами, как с салфетками «Клинекс»!
Рою предстояло продолжать преследование женщины и Гранта только с помощью девяти человек из его команды. Это было максимальное количество людей, которое он смог запихнуть в новый вертолет.
На починку разбитого вертолета требовалось не меньше полутора суток, чтобы он смог взлететь из торгового центра, и новый, заказанный Роем вертолет уже вылетел из Вегаса и направлялся в Седар-Сити. Спутник нацелили на слежение за украденным вертолетом. Конечно, они были не в выигрыше, но ситуация полностью не вышла из-под контроля. Один раунд проиграли, может, даже и не один, но это совсем не значит, что проигран весь бой!
Роя не успокоил процесс вдыхания персикового аромата и не вернул потерянный покой. Не помогало и выдыхание зеленой желчи ярости и возмущения.
Не действовали и другие способы расслабления, которые обычно вызывали умиротворение. Только одно сдерживало его растущую злобу, которая могла помешать ему в работе. Он думал о Еве Джаммер, о ее почти шестидесятипроцентном совершенстве. Обнаженная, втирающая в кожу крем. Она извивалась. Светлое великолепие на черном фоне.
Новый вертолет ожидали в Седар-Сити не раньше полудня. Рой был уверен, что к тому времени он сможет избавиться от мормонов. Он бродил под их внимательными взглядами. Снова и снова отвечал на их вопросы. Осматривал «Ровер». Все записывал, чтобы дальше можно было работать с этими данными. И все время в его воображении возникал образ Евы, удовлетворявщей себя то своими прекрасными руками, то с помощью разных приспособлений, изобретенных сексуально озабоченными людьми, чей гений изобретателей превосходил способности Томаса Эдисона и Альберта Эйнштейна, вместе взятых.
Рой стоял у кассы супермаркета и проверял компьютер и коробку с двадцатью дискетами, которые достали из «Ровера», и тут он вспомнил о «Маме». Какой-то жуткий момент он пытался уговорить себя, что все в порядке, что он отключил «Маму» или вообще выключил компьютер до того, как покинул вертолет. Ничего подобного! Он видел перед собой горящий экран дисплея в тот момент, когда оставил атташе-кейс с компьютером на сиденье в пассажирском салоне и поспешил покинуть вертолет. На экране в тот момент было изображение торгового центра – вид сверху, со спутника!
– Черт, дерьмо какое! – воскликнул Рой, и все мормоны, слышавшие его, вздрогнули, как один.
Рой побежал в конец супермаркета, через склад, выбежал в заднюю дверь, мимо стоявших там полицейских и налетчиков, к разбитому вертолету. Только оттуда он мог позвонить по «чистому» телефону, оборудованному скрэмблером, чтобы никто не подслушал.
Он позвонил в Лас-Вегас и вызвал Кена Хукмана. Тот был в центре слежения.
– У нас неприятности... – Не слушая Роя, который начал объяснять ситуацию, Кен заговорил, как напыщенный осел, считающий, что обладает большим весом в Агентстве. – У нас здесь возникли сложности. Полетел бортовой компьютер «Стража Земли-3». Непонятно почему, но он не работает. Мы пытаемся что-то сделать, но мы...
Рой перебил его, потому что понимал, что женщина воспользовалась его компьютером и добралась до «Стража Земли-3».
– Кен, слушайте меня, мой портативный компьютер был в украденном вертолете, и он был соединен с «Мамой».
– Черт, вот дерьмо! – сказал Кен, но в центре спутниковой связи не было полицейских-мормонов, и там его язык никого не шокировал.
– Соединитесь с «Мамой», пусть она отключится от моего компьютера и заблокирует его, чтобы с ней было невозможно связаться. Никогда!
* * *
«Джет-рейнджер» с шумом летел в восточном направлении через Юту.
Он летел на высоте сотни футов над землей. Была надежда, что на таком расстоянии радары не засекут его.
Рокки остался с Элли, когда Спенсер отправился в кабину пилотов, чтобы понаблюдать за их действиями. Элли была сильно занята, пытаясь как можно больше узнать о возможностях «Мамы». У нее не было ни секунды, чтобы погладить собаку или поговорить с ней. Присутствие собаки показывало, что Рокки понемногу начинает доверять Элли и настроен доброжелательно. Элли было приятно ощущать это.
И лучше бы она погладила собаку и разбила эту чертову машину, потому что, прежде чем ей удалось чего-то добиться, все данные на экране дисплея исчезли и ей только светил синий экран. Потом на нем оказался вопрос, набранный буквами красного цвета: «Кто здесь?»
Элли не была поражена этим. Она ожидала, что ее отсоединят задолго до того, как она сможет что-то подпортить у «Мамы». Система была снабжена многими защитными свойствами. Она обладала защитой от компьютерных воришек и хулиганов и от заражения компьютерным вирусом. Чтобы найти возможность проникнуть поглубже на уровень разрушения программы управления, где она могла бы натворить настоящие беды, Элли понадобились бы не часы, а долгие дни упорной работы. Элли и так повезло, что ей удалось обезвредить «Стража Земли-3». Она никогда не смогла бы это сделать без помощи «Мамы». Замысел не только воспользоваться «Мамой», но еще и «набить ей морду» был поистине невыполним.
Тем не менее, хотя Элли понимала сложность задачи, она все равно должна была попытаться решить ее.
Не дождавшись от Элли ответа на вопрос, написанный красными буквами на экране, компьютер отключился. Экран погас. По-видимому, все закончилось, и не имело смысла снова связываться с «Мамой».
Элли выключила компьютер и положила кейс на сиденье рядом с собой. Она протянула руку к собаке. Рокки оживленно завилял хвостом. Нагнувшись к псу, чтобы его погладить, Элли заметила конверт из плотной коричневой бумаги. Он валялся на полу, скрываясь под ее сиденьем.
После того как она энергично погладила и приласкала собаку, Элли подняла конверт с пола. Там было четыре фотографии.
Она узнала Спенсера, хотя на фотографиях он был совсем мал. На этих снимках можно было узнать будущего мужчину, но он утратил не только юность за прошедшие годы. Он расстался с наивностью и невинностью. На лице ребенка и подростка были заметны сияние и радость жизни. Его улыбка была такой светлой. Жизнь украла у него этот свет. Хотя все это было сложно объяснить, но ощущение потери, страшной и обидной, не проходило.
Элли внимательно вгляделась в лицо женщины, которая на двух фотографиях была вместе со Спенсером, и решила, что это его мать.
Если внешность не лжет, а Элли была уверена, что не ошибается, то мать Спенсера была доброй, нежной, милой женщиной, с чудесным, немного наивным юмором.
На третьей фотографии мать была моложе, чем на первых двух. Ей, наверное, было лет двадцать. Она стояла перед деревом, усыпанным белыми цветами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93