Но вот против пары-тройки зомби, тем более, если они вдалеке… Фриман впервые за все пребывание здесь ощутил слабую надежду. На то, что он все-таки выживет. Найдет Отца Григория. Сможет уйти из Рэвенхольма.
Фриман подошел к трупам зомби и перевернул одного из них ногой. Преодолевая отвращение, вырвал из его живота штырь. Обтер его о пол и взвесил в руке. Нет, эта штучка определенно лучше других вариантов. Надо же – с пяти шагов пробила двух перерожденцев! Фриман снова включил гравипушку и захватил ею штырь. С трудом проворачивая его так, чтобы он смотрел острым концом вперед, Гордон вдруг подумал: "Н-да, жуткое место… Может, именно поэтому здесь не обойтись обычным оружием? Я похож на какого-то сумасшедшего ученого с лучом смерти собственного изобретения…".
Обдумав это сходство и найдя его донельзя удачным, Гордон направился к лестнице. Теперь он шел, выставив вперед тяжелую гравипушку. Впереди, в трети метра от него, в воздухе висело "копье". Готовое пробить всякого, кто встанет у Гордона на пути.
Фриман вышел из дома, полный уверенности. И тут же она испарилась, словно дым дешевой сигареты в душном вокзале после трех часов ожидания поезда, который сломался на полпути к перрону. Фриман услышал то злобное и яростное ворчание, которое недавно слышалось ему со всех сторон. И он увидел, как прямо на него по улице стремительно бежит нечто . Бежало оно очень быстро, опираясь на все четыре конечности, и при этом ворчало, поэтому эта тварь была очень похожа на собаку. Фриман, нешуточно испугавшись, вскрикнул и, близко не подпустив и без того быстрого "зверя", нажал на кнопку. Штырь ушел вперед, словно ветер, просвистев в ночном воздухе. Тварь уже подбежала слишком близко, и штырь пробил ее голову навылет, оставив в ней дыру с грецкий орех. Мгновенно умершая тварь упала прямо к ногам дрожащего от ужаса Гордона. Тот, дернувшись, с отвращением и страхом отшагнул от нее. Судорожно хватая ртом воздух и стараясь не выронить гравипушку, Гордон снова и снова прокручивал в голове все, что только что произошло. Это существо с рыком бежало на него, так быстро, как никто на Земле не способен. Фриману показалось, или на свету луны мелькнули ее костлявые руки? Или лапы?
Совладав со своим все еще теплящимся страхом, Гордон все же решил посмотреть на то, что на него напало. Фриман перевернул носком ботинка труп… и, скрипнув челюстями, зажмурился. Это был ужас в оправе жалости – то, что он чувствовал, глядя на перерожденцев, только в пять раз сильнее. Это был труп человека. Все в нем напоминало о том, что когда-то, очень давно, это был человек. Но теперь это был почти скелет. Местами голые кости белели под светом луны. Заметно удлинившиеся ноги и руки, словно адаптированные под бег на "всех четырех". Кости зияли везде, лишь конечности были снабжены неимоверно раздувшимися мышцами, необходимыми для движения. Внутренностей почти не было – сквозь останки легких через ребра был виден коричневый позвоночник. Тело словно тщательно выпотрошили – даже кожи не было. Руки, а главное, пальцы стали в три раза длиннее, их увенчивали острые когти. А на голове у этого несчастного, плотно обхватив ее, сидел "быстрый" хедкраб.
Фриману было тяжело. Ему было странно и непонятно. Он недоумевал – за что? За что природа изобрела для человека такие мучения? Само существование хедкрабов было величайшей трагедией всего живого. Они вырывали человека из того света, возвращали его к боли и мукам, оставляя часть сознания, а волю и тело забирая себе. Но такое… Хедкрабы мутировали, появились новые виды. И появились новые пытки. Это – было в три раза хуже того, что Гордон видел до сих пор. "Быстрые" хедкрабы, похоже, отбирали у человека даже последнее – его тело и остатки сознания. Они забирали его плоть, оставляя лишь скелет, лишь несколько мышц, необходимых для бега и атаки. Оставляли сеть нервов. И больше ничего. Эти – больше не осознавали, что они – люди. Этот не стонал, не плакал – он лишь яростно рычал, словно зверь. Да он и стал зверем. Гордон еще раз глянул на тело "быстрого" зомби, доставая из стены застрявший в ней штырь. Нет, это уже был не человек. Хедкрабы теперь срезают под корень. Оставляя лишь убогую оболочку. Да и та была страшнее, чем любой некрасивый человек.
Опустивший голову Фриман пошел по улице, слушая тихий топот по крышам и глухое рычание. Раньше он не замечал этого, но теперь понял. Они все время следовали за ним. "Пасли", вели его. Выжидая удобного момента…
Фриман, поняв это, в страхе обвел крыши гравипушкой со штырем. Казалось, что вот-вот, из-за той трубы на него кинется отдаленное подобие человеческого тела – ходячий скелет. Смерть наконец обрела свое истинное лицо.
Гордон, решив не соваться с темные подворотни, в которых слышался зловещий шорох, вошел в небольшой дом. Собственно идти туда было незачем, но все же Гордон не видел иного выхода. Другого пути не было. Как это ни было жутко, но надо было забраться наверх и по крышам продолжать дорогу. Теперь это не казалось таким безопасным делом, но хотя бы, сверху нет обычных зомби.
Фриман вошел и с порога увидел все, что стало с этим домом. Гордон шел по коридору, заглядывая в комнаты, и он видел, каким этот дом был раньше. До всего, что произошло. Фриман видел обрывки занавесок на полусорвавшихся карнизах – наверняка когда-то они были праздничными и яркими, создавая всей семье, жившей здесь хорошее настроение. Гордон видел заброшенную кухню – старая покореженная печка валялась в углу с раскрытой духовкой. А сколько вкусных блюд веселая хозяйка этого дома готовила на ней, угощая постояльцев – туристов, приехавших посмотреть тихий городок и живописные холмы вокруг. Кухня была пуста. Почти вся плитка была отбита со стен, потолок давно потек и растрескался. Лампочек не было и в помине. На полу, залитом чем-то бурым и уже затвердевшим, толстым слоем валялись деревянные щепки, бывшие когда-то столом, осколки фарфоровой посуды, погнутые вилки и ложки, проржавевший насквозь кофейник, куски какого-то тряпья. Фриман, нагнувшись, достал из мусора на полу что-то, блеснувшее в лунном свете, проникавшем через выбитое окно. Это оказалась совсем выцветшая и отсыревшая фотография в пластмассовой рамке. Стекло рамки было рассечено множеством трещин, но все же Фриман смог рассмотреть на фото трех человек. Счастливые минуты, на век застывшие на карточке. Веселые родители держат за руки свою десятилетнюю дочку, которая весело смеется, глядя на яркое солнце и голубое небо над головой. Гордон аккуратно поставил фотографию на чудом уцелевшую полку на стене. Посмотрел на нее еще раз. Он видел этих людей, там и тогда они были счастливы, как никто в мире. Они жили, строили планы на будущее, твердо веря в завтрашний день. Родители обязательно должны дожить до пенсии и провести свой отдых в теплом домике в Европе, радуясь жизни и успехам своего ребенка. Дочь должна окончить школу, где у нее было так много друзей, на "отлично" и поступить в хороший университет. С ее оптимизмом она будет всегда счастлива и уверенна в будущем, вскоре выйдет замуж за отличного парня из соседнего дома, и ее счастливые родители с улыбкой будут ожидать появления на свет первых внуков. И все будет хорошо.
Так и должно было быть. Пока прямо на улице не начали открываться зеленые порталы, выпускающие уродливых четырехногих тварей. Пока в дом не зашел патруль с эмблемами "Гражданской Обороны" на рукавах. Пока в крышу дома не влетела ракета, несущая в себе пять существ – дьяволов во плоти. И – все. Девочка погибла от зубов буллсквида, прыгнувшего на нее из портала. Мать замучили на допросах. Отец, в ужасе бежавший от вырвавшихся из ракеты хедкрабов, был настигнут ими. И все. Все мечты – растаяли, словно их и не было. Прах. И ничего более. Гордон уныло вышел из разбитой кухни, оставляя на полке фотографию с потускневшей подписью: "Семья Штронберг, 1999 год"…
Фриман поднимался по прогнившей темной лестнице, когда услышал стон. Уже приготовившись, он сделал осторожный шаг вперед. Перерожденец его чувствовал, еще не видя. Да у него и не было глаз… Он спускался сверху, медленно, спотыкаясь. Фриман, встав на изгибе лестницы, навел свое "оружие" на тело, которое давно уже умерло, но продолжало ходить по земле, стараясь забрать с собой побольше живых. Зомби услышал скрип досок под ногами Гордона и взвыл, делая поспешный шаг вперед. Мертвая нога, неловко подвернувшись, соскочила со ступеньки и хрустнула. И с громким стоном перерожденец полетел вниз, колотясь шишками и горбами о ступеньки. Фриман отвернулся, чтобы не видеть, как несчастный мертвец катится по лестнице, оставляя на ней багрово-желтые пятна и куски полусгнивших кишок. Фриман хотел бы никогда не слышать этих стонов – но покойнику было больно. С каждым ударом об очередную ступеньку его голос становился все тише, слабее. Зомби упал на пол и затих.
Фриман опустил гравипушку. "Обошлось…". Но вдруг тело зомби внизу слабо зашевелилось. Слышно было лишь злобное шипение хедкраба – он пытался заставить тело встать. Фриман, сообразив, что делать, быстро подскочил к нему и добил его тремя ударами монтировки. Тело уже было и так мертво окончательно – и Гордон услышал лишь последний звук хедкраба. И вновь стало тихо.
Поднявшись на второй этаж, Гордон сразу же пригвоздил к стене зомби, который попытался встать, когда Фриман вошел. Перерожденец, облегченно вздохнув, затих, но Гордон не мог вытащить штырь из его тела. Он засел слишком глубоко, а лезть рукой в месиво внутренностей трупа Гордону ох как не хотелось. Скрипнув зубами, Гордон огляделся в поисках подходящего снаряда. Не найдя ничего получше, Фриман притянул гравипушкой небольшой кирпич. Впрочем, учитывая силу метания, и этим кирпичом можно было убить.
Поднимаясь на чердак, Фриман уже отчетливо услышал пугающий шум сверху. По крыше кто-то бегал. Причем, с нечеловеческой скоростью. Слышно было и жуткое ворчание, яростное и тихое, словно у тигра перед прыжком. Фриман приготовился – ему очень не хотелось, но похоже, снова предстоит встреча с "быстрыми" зомби. Но Фриман был готов. По крайней мере, он убеждал себя в этом. Фриман вдруг услышал тихий и такой знакомый смех, сопровождаемый выстрелами. Похоже, одна из пуль попала в крышу прямо над головой у Гордона. Нахмурившись, он толкнул окошко чердака и вылез через него на плоскую часть крыши.
Первым, что он увидел, был быстро убегающий по темным крышам перерожденец, вслед которому гремели ружейные выстрелы. Еще мгновенье – и перерожденец пропал из виду.
– Эй, брат!
Фриман повернулся на знакомый голос. Священник стоял на балконе соседнего дома, сжимая свое ружье. Глаза его светились безумной азартом и вниманием. Фриман подошел к краю крыши – теперь их разделяло всего три метра.
– Ты разворошил Ад! – произнес Отец Григорий, окидывая взглядом темный город, – Ты мне по душе.
– Вам по душе все время скрываться? – спросил Гордон, опуская гравипушку, – Может, нам лучше встретиться и поговорить, не крича, словно на другой берег?
Григорий взглянул Гордону в глаза.
– Будь терпелив, и жизнь научится ждать тебя, – сказал он наконец, – Ты попал в такое место, где поспешность может стоить тебе многого.
Фриман пристально посмотрел на этого человека. Кто же он на самом деле? Безумец, отшельник, нашедший идеальную келью? Или все-таки священник, человек Бога?
– Я вижу, ты в затруднении, – туманно сказал Отец Григорий, посмотрев на необычное оружие Гордона, – Вот, у меня есть для тебя более подходящее оружие.
Он нагнулся и поднял лежащий у своих ног карабин.
– Лови!
Фриман ловко поймал три коробки охотничьих патронов и ружье. Бегло оглядел его – тут и впрямь было чему радоваться. Это был хорошее, легкое, но мощное помповое ружье. Старое, видавшее виды, ружье, упокоившее не одного несчастного, ожившего вопреки всему. Фриман с благодарностью посмотрел на священника и, отключив гравипушку, укрепил ее за спиной.
– Спасибо вам, – сказал он легко, – Я уже хотел отбиваться от них кирпичами… Какие они все… ничего, кроме жалости и страха, я к ним не чувствую.
– А большего и не надо, брат! – улыбнулся Григорий, – Свет добра для них погас, и не по их воле. Они обрели ад на земле… Мой тебе совет, – Григорий помолчал, – Целься в голову.
Вдруг Гордон вздрогнул от громкого топота, раздавшегося, казалось, сразу со всех сторон. Кто-то бежал по крышам.
– Тихо! – насторожился Отец Григорий, – Они идут!
Фриман передернул затвор. Священник со злобной улыбкой проследил за "быстрым" перерожденцем, пробежавшим невдалеке по черепице. Фриман заметил, как по стене дома, в котором был Григорий, молниеносно забрался скелет с хедкрабом на голове.
– В Рэвенхольме нет покоя никому, – задумчиво сказал Григорий, глядя на призрачную луну в небе, – Надо идти. Ты хотел встретиться, брат?
– Да! – Гордон с надеждой подался вперед.
– Тогда иди в церковь, – и Григорий махнул рукой в сторону черного силуэта купола над городом, – Я встречу тебя там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48