В шаре должно было заключаться что-то еще. Его можно было вскрыть, узнать, что в нем находится, проникнуть в технику иного мира, познакомиться с научной мыслью этого мира, установить уровень развития планеты двенадцать тысяч дет тому назад.
Черный шар был доставлен в Пришельцев лично Карелиным. Было решено временно поместить шар возле цилиндра.
Ним о еще не знал о его загадочном поведении, вернее свойстве, и для шара была подготовлена специальная подставка в виде кольца.
У Карелина вдруг появилось непреодолимое желание удивить сотрудников филиала и многочисленных гостей, собравшихся в этом зале, поразить их воображение неожиданностью.
Он подошел к подставке, поднял над ней шар и… выпустил его из рук, точно желая уронить в кольцо.
Раздались испуганные возгласы, тотчас же сменившиеся изумленным молчанием.
Эффект получился даже большим, чем ожидал сам Николай Тихонович.
Но ему не пришло в голову усилить аффект, заставив шар вспыхнуть.
Шар не загорелся, но одно то, что он не упал, сильно подействовало на присутствующих.
Ученые были смущены неожиданностью, зрители - ошеломлены, но не удивлены. А если и удивлены, то только тем, что техника пришельцев оказалась выше, чем они думали.
- Театрально! - сказал кто-то. - Но что бы произошло, если бы он упал?
Немного смущенный своим поступком, Карелин рассказал о том, что видел на дне океана, а затем в выходной камере крейсера.
- Весь путь до базы, - закончил он, - а затем и там, шар висел в воздухе на том месте, где его поместили. Его легко переносить с места на место, но он всегда остается в одном положении, независимо от окружающей среды. Давление воды или воздуха одинаково на него не действует. А за мою шутку приношу извинения присутствующим.
- Что там извинения! - сказал руководитель филиала, известный математик Шумилов. - Перед нами новая загадка, вернее не загадка, а техническая задача. Автоматически регулируемая антигравитационная установка - очень громоздкая штука. Как им удалось вмонтировать ее в небольшой шар - вот о чем надо подумать.
- Видимо, совершенно неизвестный нам принцип.
- Вот именно неизвестный. В шаре уже две установки. Автомат гравитации и источник света, управляемый биотоками. И нет никакого сомнения, что там имеется и еще что-то.
- А может быть, только это?
- Вряд ли! - покачал головой Шумилов.
Он оказался прав. Черный шар продемонстрировал третье свое свойство, и не далее как вечером того же дня.
Свидетелями этого происшествия стали Карелин и Шумилов.
Они давно знали друг друга, были дружны и, встретившись снова, проговорили до поздней ночи. Темой разговора, конечно, был шар и его свойства.
Шумилов жил в самом здании филиала, и друзья несколько раз заходили в круглый зал, посмотреть еще раз на шар, неподвижно висевший в полутора метрах от пола. Подставка с кольцом была убрана.
Освещение никогда не тушилось здесь. Скрытые светильники заливали зал дневным светом. Белые стены, гладкие и без всяких украшений, высоко сверху увенчивались прозрачным куполом. Пол был матовым, бледно-кремового цвета. Прямо напротив двери цилиндра стоял на подставке наблюдающий кибернет, поблескивая единственным «глазом». Мебели в зале не было.
И вот во время одного из таких визитов друзей и проявилось третье свойство черного шара.
Вспоминая впоследствии, как это произошло, Карелин и Шумилов пришли к выводу, что шар заработал не сам по себе, а именно они заставили его начать действовать. Заставили своим разговором. Здесь также подействовали биотоки.
В результате случившегося появились совершенно новые теории и перспективы. Вскрытие шара было отложено на будущее, и мысль ученых пошла по иному пути.
Случай, а иначе нельзя было назвать происшедшее (Карелин и Шумилов могли вести разговор в другом месте), сыграл огромную роль в достижении контакта двух миров, раньше чем открылась дверь цилиндра и вышли пришельцы.
Но разве мало было таких случаев в истории науки!
Само собой разумеется, что каждое слово разговора было потом записано с величайшей точностью…
«Карелин и Шумилов вошли в зал и остановились в четырех с четвертью метрах от шара.
- И все же, - сказал Карелин, продолжая ранее начатый спор, - я не могу согласиться с тобой в том, что шар имеет запись мозговых импульсов. Они не могли считать, что развитие науки, техники и самих людей Земли будет идти параллельно с их планетой. Мы, люди, вполне можем никогда не получить способности к непосредственному восприятию и, следовательно, когда-либо услышать то, что скажет нам шар. Если он предназначен что-то нам передать, о чем-то рассказать, то это должно идти другим путем.
- Каким же? - спросил Шумилов.
- Хотя бы путем прямой передачи зрительных образов.
- Через мировое пространство?
- Через пространство нулевого измерения. В нем нет расстояний. Выводы из формул моей «спирали времени», а они одинаково относятся и к нулевому пространству, допускают такую возможность.
- Радиосообщение?
- Нет. Скорее телесвязь. Если им удалось найти для передачи импульсов что-то отличное от электромагнитных волн, что-то, что могло бы пройти через нулевое пространство.
- Значит, по-твоему, этот шар еще и телевизор?..»
В этот момент шар вспыхнул. Ни Карелин, ни Шумилов не думали о свете, - это было совершенно точно. Шар вспыхнул сам. А потом свет померк, сосредоточился в узкий луч, который из белого стал зеленым и… завертелся, освещая кусок пола под собой концентрическими кругами.
ОНИ ЖИВЫ!
Зал был огромен. Настолько, что низкий и узкий стол, стоявший на его середине, казался совсем небольшим, хотя на самом деле за этим столом могла свободно расположиться добрая сотня людей.
По первому впечатлению, здесь не было ни потолка, ни стен, а один только пол, гладкий и блестящий, словно отлитый из одного куска серебристого металла.
Но потолок и стены существовали, до такой степени прозрачные, что становились почти невидимыми.
Ни одной двери нельзя было заметить.
Кругом со всех сторон раскинулся гигантский город.
Солнечные лучи насквозь пронизывали здания и улицы. Дома выглядели стеклянными, но то, что находилось внутри их, оставалось невидимым снаружи.
Было ясно, что и этот зал, казавшийся открытым, в действительности был «закрыт» для постороннего взгляда.
Исполинские мосты, переброшенные через целые кварталы, прозрачные и невесомые, с трудом угадывались на фоне неба. Экипажи и люди на них двигались словно по воздуху.
Перекрещивающиеся магистрали улиц шли одна над другой в несколько ярусов.
Как и на чём все это держалось - понять было трудно.
Призрачный облик города нарушался только вполне реальными фигурами людей и бесчисленными экипажами, разнообразной формы и размеров, наземными и воздушными, окрашенными во все цвета, создающими яркую и пеструю гамму красок. В одежде же людей преобладали два цвета - белый и голубой.
Непривычный глаз не сразу смог бы разобраться в этой картине. Оживленное движение происходило одновременно в нескольких плоскостях. Люди шли, ехали и летели наверху и внизу, друг над другом и друг под другом. Верхняя и нижняя границы города были неразличимы.
На темно-голубом, почти синем небе висело желто-оранжевое солнце.
Зал с узким столом находился где-то в средней плоскости. Город был виден из него и снизу и сверху. Прямо над головой проходил один из мостов, но столь высоко, что люди на нем казались пигмеями.
У конца стола в низких креслах сидело восемь человек.
Это были крупные, даже массивные, люди, видимо очень высокого роста. Все восемь казались совсем молодыми. Формы мускулистых тел подчеркивала плотно облегающая одежда.
Белая, как только что выпавший снег, кожа только у краев губ, у глаз и под ногтями длинных тонких пальцев отливала едва заметным розовым оттенком. На удлиненных лицах с сильно заостренными подбородками наибольшее место занимали глаза, огромные и очень светлые - голубые, бледно-серые или чуть коричневатые. Полностью открытые, они становились совершенно круглыми. Над очень длинными узкими бровями нависал мощный лоб, занимавший почти половину всего лица. Кроме бровей на их головах и лицах не было никакой растительности.
По первому впечатлению, все восемь казались поразительно похожими. Но более пристальный и внимательный взгляд легко нашел бы индивидуальные различия. Сходство вызывалось одинаковой формой головы, линиями лба и подбородка. Во всем остальном они не походили друг на друга. Но так как именно лоб и подбородок раньше всего бросались в глаза, были наиболее заметны, то и создавалось впечатление, что за столом собрались восемь братьев, примерно равных по возрасту.
В действительности, между ними не было никаких родственных связей и возраст их был весьма различен.
Они говорили тихими и немного звенящими голосами, модулируя звуки слегка напевно. Такая речь была приятна для слуха.
Это были восемь известных ученых, мнение которых всегда поддерживалось большинством населения всей планеты.
То, что заставило их собраться вместе, было большой неожиданностью, внезапной весточкой из далекого прошлого, требующей немедленного обсуждения и принятия скорейших мер.
Общественное мнение планеты поручило это им.
- Расскажи еще раз, как все произошло, - сказал один из восьми, обращаясь к другому.
Язык мог показаться странным: в нем как будто совершенно отсутствовали гласные звуки. И было недонятно, как удавалось произносить слова напевно и мягко, точно они, наоборот, состояли из одних гласных.
Тот, к кому обратились с этой просьбой, откинулся на спинку кресла и полузакрыл глаза.
- Произошла ошибка, - сказал он. - И счастье, что наши предки не решились все же ликвидировать ненужную, по их мнению, линию связи. Мудрый поступок. Напомню прошлое. - Он заговорил так, как говорят, рассказывая сказку: - Давно-давно, в скверное время первоначальной переделки жизни на планете, группа энтузиастов контакта, я назвал бы их группой «нетерпеливых», отправилась установить нулевые камеры на другой планете. На какой? Кто может это сказать теперь? В смутное время начали они свое дело. Долго длился их путь. Но им казалось, что нет и не будет другого пути. Можно ли их осуждать за это? Перспективы будущего известны нам, но не были известны им. Тогда не умели и не могли предвидеть развитие. Камеры были ими установлены и соединены с нашей, вернее сказать с той, которая была установлена на нашей планете. Была связь, и было принято сообщение от них. Откуда точно, никто не знал. Они сами должны были сказать, когда вернутся. Но они не вернулись. Погибли там или на обратном пути, неизвестно. А камеры остались. И связь между ними также осталась. Следует добавить, что осталась односторонняя связь. Прошло много времени. И снова предки наши поторопились. Их можно понять. Контакт разума - древнейшая мечта. Для них! Четверо, имена которых хорошо помнят люди до сих пор, отправились в путь, не имеющий ни протяженности, ни времени. Достигли ли они цели? Теперь мы можем сказать, что да, достигли! А что увидели? Этого никто не знает, но четверо также не вернулись. И их посчитали погибшими. Так думали до сегодняшнего дня. Бессчетное число поколений думало, что они погибли. А куда ушли они, где стоят камеры, в какой точке Вселенной, никто не знает. И мы этого не знаем…
Ученый замолчал. Резкая морщина горизонтально перерезала его высокий лоб. Он взялся рукой за подбородок и, казалось, глубоко задумался о чем-то.
Семеро других тоже молчали.
О чем они думали? О смелости и самоотверженности своих предков, отдавших жизни во имя науки в отдаленную эпоху, когда наука была еще очень слаба, с их теперешней точки зрения? Или о том, как велика и безгранична Вселенная, где человек может затеряться бесследно? Или о величин разума, побеждающего пространство и время, несмотря ни на что?
Никто не торопил рассказчика, и через несколько минут он заговорил опять:
- В этом здании, где мы находимся, стоит старая камера. Стоит на том же месте, откуда они начали свой путь. Сохранились те же приборы и те же автоматы, которые были тогда. Примитивная техника, но пустить ее в ход будет нелегко. Иного пути у нас нет, хотя мы и отвыкли от таких аппаратов и, как это ни странно звучит, музейная техника слишком сложна для нас. Источников энергии там нет. Их надо установить заново именно такие, какие были тогда. Что же произошло сегодня? Ради чего я собрал вас здесь? В общих чертах вам это известно. Сработал старый автомат. И старая связь подала автоматический сигнал. Это значит, что там, куда ушли четверо, прибор связи, вы помните - он был вмонтирован в шар, - приготовился принять наши сообщения. Передать что-либо нам он не может. - Ученый пожал плечами. - Удивительно, что, дойдя до возможности отправить людей по нулевому пути, наши предки не смогли обеспечить двустороннюю связь. А работа прибора означает, что четверо, которых считали погибшими, живы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Черный шар был доставлен в Пришельцев лично Карелиным. Было решено временно поместить шар возле цилиндра.
Ним о еще не знал о его загадочном поведении, вернее свойстве, и для шара была подготовлена специальная подставка в виде кольца.
У Карелина вдруг появилось непреодолимое желание удивить сотрудников филиала и многочисленных гостей, собравшихся в этом зале, поразить их воображение неожиданностью.
Он подошел к подставке, поднял над ней шар и… выпустил его из рук, точно желая уронить в кольцо.
Раздались испуганные возгласы, тотчас же сменившиеся изумленным молчанием.
Эффект получился даже большим, чем ожидал сам Николай Тихонович.
Но ему не пришло в голову усилить аффект, заставив шар вспыхнуть.
Шар не загорелся, но одно то, что он не упал, сильно подействовало на присутствующих.
Ученые были смущены неожиданностью, зрители - ошеломлены, но не удивлены. А если и удивлены, то только тем, что техника пришельцев оказалась выше, чем они думали.
- Театрально! - сказал кто-то. - Но что бы произошло, если бы он упал?
Немного смущенный своим поступком, Карелин рассказал о том, что видел на дне океана, а затем в выходной камере крейсера.
- Весь путь до базы, - закончил он, - а затем и там, шар висел в воздухе на том месте, где его поместили. Его легко переносить с места на место, но он всегда остается в одном положении, независимо от окружающей среды. Давление воды или воздуха одинаково на него не действует. А за мою шутку приношу извинения присутствующим.
- Что там извинения! - сказал руководитель филиала, известный математик Шумилов. - Перед нами новая загадка, вернее не загадка, а техническая задача. Автоматически регулируемая антигравитационная установка - очень громоздкая штука. Как им удалось вмонтировать ее в небольшой шар - вот о чем надо подумать.
- Видимо, совершенно неизвестный нам принцип.
- Вот именно неизвестный. В шаре уже две установки. Автомат гравитации и источник света, управляемый биотоками. И нет никакого сомнения, что там имеется и еще что-то.
- А может быть, только это?
- Вряд ли! - покачал головой Шумилов.
Он оказался прав. Черный шар продемонстрировал третье свое свойство, и не далее как вечером того же дня.
Свидетелями этого происшествия стали Карелин и Шумилов.
Они давно знали друг друга, были дружны и, встретившись снова, проговорили до поздней ночи. Темой разговора, конечно, был шар и его свойства.
Шумилов жил в самом здании филиала, и друзья несколько раз заходили в круглый зал, посмотреть еще раз на шар, неподвижно висевший в полутора метрах от пола. Подставка с кольцом была убрана.
Освещение никогда не тушилось здесь. Скрытые светильники заливали зал дневным светом. Белые стены, гладкие и без всяких украшений, высоко сверху увенчивались прозрачным куполом. Пол был матовым, бледно-кремового цвета. Прямо напротив двери цилиндра стоял на подставке наблюдающий кибернет, поблескивая единственным «глазом». Мебели в зале не было.
И вот во время одного из таких визитов друзей и проявилось третье свойство черного шара.
Вспоминая впоследствии, как это произошло, Карелин и Шумилов пришли к выводу, что шар заработал не сам по себе, а именно они заставили его начать действовать. Заставили своим разговором. Здесь также подействовали биотоки.
В результате случившегося появились совершенно новые теории и перспективы. Вскрытие шара было отложено на будущее, и мысль ученых пошла по иному пути.
Случай, а иначе нельзя было назвать происшедшее (Карелин и Шумилов могли вести разговор в другом месте), сыграл огромную роль в достижении контакта двух миров, раньше чем открылась дверь цилиндра и вышли пришельцы.
Но разве мало было таких случаев в истории науки!
Само собой разумеется, что каждое слово разговора было потом записано с величайшей точностью…
«Карелин и Шумилов вошли в зал и остановились в четырех с четвертью метрах от шара.
- И все же, - сказал Карелин, продолжая ранее начатый спор, - я не могу согласиться с тобой в том, что шар имеет запись мозговых импульсов. Они не могли считать, что развитие науки, техники и самих людей Земли будет идти параллельно с их планетой. Мы, люди, вполне можем никогда не получить способности к непосредственному восприятию и, следовательно, когда-либо услышать то, что скажет нам шар. Если он предназначен что-то нам передать, о чем-то рассказать, то это должно идти другим путем.
- Каким же? - спросил Шумилов.
- Хотя бы путем прямой передачи зрительных образов.
- Через мировое пространство?
- Через пространство нулевого измерения. В нем нет расстояний. Выводы из формул моей «спирали времени», а они одинаково относятся и к нулевому пространству, допускают такую возможность.
- Радиосообщение?
- Нет. Скорее телесвязь. Если им удалось найти для передачи импульсов что-то отличное от электромагнитных волн, что-то, что могло бы пройти через нулевое пространство.
- Значит, по-твоему, этот шар еще и телевизор?..»
В этот момент шар вспыхнул. Ни Карелин, ни Шумилов не думали о свете, - это было совершенно точно. Шар вспыхнул сам. А потом свет померк, сосредоточился в узкий луч, который из белого стал зеленым и… завертелся, освещая кусок пола под собой концентрическими кругами.
ОНИ ЖИВЫ!
Зал был огромен. Настолько, что низкий и узкий стол, стоявший на его середине, казался совсем небольшим, хотя на самом деле за этим столом могла свободно расположиться добрая сотня людей.
По первому впечатлению, здесь не было ни потолка, ни стен, а один только пол, гладкий и блестящий, словно отлитый из одного куска серебристого металла.
Но потолок и стены существовали, до такой степени прозрачные, что становились почти невидимыми.
Ни одной двери нельзя было заметить.
Кругом со всех сторон раскинулся гигантский город.
Солнечные лучи насквозь пронизывали здания и улицы. Дома выглядели стеклянными, но то, что находилось внутри их, оставалось невидимым снаружи.
Было ясно, что и этот зал, казавшийся открытым, в действительности был «закрыт» для постороннего взгляда.
Исполинские мосты, переброшенные через целые кварталы, прозрачные и невесомые, с трудом угадывались на фоне неба. Экипажи и люди на них двигались словно по воздуху.
Перекрещивающиеся магистрали улиц шли одна над другой в несколько ярусов.
Как и на чём все это держалось - понять было трудно.
Призрачный облик города нарушался только вполне реальными фигурами людей и бесчисленными экипажами, разнообразной формы и размеров, наземными и воздушными, окрашенными во все цвета, создающими яркую и пеструю гамму красок. В одежде же людей преобладали два цвета - белый и голубой.
Непривычный глаз не сразу смог бы разобраться в этой картине. Оживленное движение происходило одновременно в нескольких плоскостях. Люди шли, ехали и летели наверху и внизу, друг над другом и друг под другом. Верхняя и нижняя границы города были неразличимы.
На темно-голубом, почти синем небе висело желто-оранжевое солнце.
Зал с узким столом находился где-то в средней плоскости. Город был виден из него и снизу и сверху. Прямо над головой проходил один из мостов, но столь высоко, что люди на нем казались пигмеями.
У конца стола в низких креслах сидело восемь человек.
Это были крупные, даже массивные, люди, видимо очень высокого роста. Все восемь казались совсем молодыми. Формы мускулистых тел подчеркивала плотно облегающая одежда.
Белая, как только что выпавший снег, кожа только у краев губ, у глаз и под ногтями длинных тонких пальцев отливала едва заметным розовым оттенком. На удлиненных лицах с сильно заостренными подбородками наибольшее место занимали глаза, огромные и очень светлые - голубые, бледно-серые или чуть коричневатые. Полностью открытые, они становились совершенно круглыми. Над очень длинными узкими бровями нависал мощный лоб, занимавший почти половину всего лица. Кроме бровей на их головах и лицах не было никакой растительности.
По первому впечатлению, все восемь казались поразительно похожими. Но более пристальный и внимательный взгляд легко нашел бы индивидуальные различия. Сходство вызывалось одинаковой формой головы, линиями лба и подбородка. Во всем остальном они не походили друг на друга. Но так как именно лоб и подбородок раньше всего бросались в глаза, были наиболее заметны, то и создавалось впечатление, что за столом собрались восемь братьев, примерно равных по возрасту.
В действительности, между ними не было никаких родственных связей и возраст их был весьма различен.
Они говорили тихими и немного звенящими голосами, модулируя звуки слегка напевно. Такая речь была приятна для слуха.
Это были восемь известных ученых, мнение которых всегда поддерживалось большинством населения всей планеты.
То, что заставило их собраться вместе, было большой неожиданностью, внезапной весточкой из далекого прошлого, требующей немедленного обсуждения и принятия скорейших мер.
Общественное мнение планеты поручило это им.
- Расскажи еще раз, как все произошло, - сказал один из восьми, обращаясь к другому.
Язык мог показаться странным: в нем как будто совершенно отсутствовали гласные звуки. И было недонятно, как удавалось произносить слова напевно и мягко, точно они, наоборот, состояли из одних гласных.
Тот, к кому обратились с этой просьбой, откинулся на спинку кресла и полузакрыл глаза.
- Произошла ошибка, - сказал он. - И счастье, что наши предки не решились все же ликвидировать ненужную, по их мнению, линию связи. Мудрый поступок. Напомню прошлое. - Он заговорил так, как говорят, рассказывая сказку: - Давно-давно, в скверное время первоначальной переделки жизни на планете, группа энтузиастов контакта, я назвал бы их группой «нетерпеливых», отправилась установить нулевые камеры на другой планете. На какой? Кто может это сказать теперь? В смутное время начали они свое дело. Долго длился их путь. Но им казалось, что нет и не будет другого пути. Можно ли их осуждать за это? Перспективы будущего известны нам, но не были известны им. Тогда не умели и не могли предвидеть развитие. Камеры были ими установлены и соединены с нашей, вернее сказать с той, которая была установлена на нашей планете. Была связь, и было принято сообщение от них. Откуда точно, никто не знал. Они сами должны были сказать, когда вернутся. Но они не вернулись. Погибли там или на обратном пути, неизвестно. А камеры остались. И связь между ними также осталась. Следует добавить, что осталась односторонняя связь. Прошло много времени. И снова предки наши поторопились. Их можно понять. Контакт разума - древнейшая мечта. Для них! Четверо, имена которых хорошо помнят люди до сих пор, отправились в путь, не имеющий ни протяженности, ни времени. Достигли ли они цели? Теперь мы можем сказать, что да, достигли! А что увидели? Этого никто не знает, но четверо также не вернулись. И их посчитали погибшими. Так думали до сегодняшнего дня. Бессчетное число поколений думало, что они погибли. А куда ушли они, где стоят камеры, в какой точке Вселенной, никто не знает. И мы этого не знаем…
Ученый замолчал. Резкая морщина горизонтально перерезала его высокий лоб. Он взялся рукой за подбородок и, казалось, глубоко задумался о чем-то.
Семеро других тоже молчали.
О чем они думали? О смелости и самоотверженности своих предков, отдавших жизни во имя науки в отдаленную эпоху, когда наука была еще очень слаба, с их теперешней точки зрения? Или о том, как велика и безгранична Вселенная, где человек может затеряться бесследно? Или о величин разума, побеждающего пространство и время, несмотря ни на что?
Никто не торопил рассказчика, и через несколько минут он заговорил опять:
- В этом здании, где мы находимся, стоит старая камера. Стоит на том же месте, откуда они начали свой путь. Сохранились те же приборы и те же автоматы, которые были тогда. Примитивная техника, но пустить ее в ход будет нелегко. Иного пути у нас нет, хотя мы и отвыкли от таких аппаратов и, как это ни странно звучит, музейная техника слишком сложна для нас. Источников энергии там нет. Их надо установить заново именно такие, какие были тогда. Что же произошло сегодня? Ради чего я собрал вас здесь? В общих чертах вам это известно. Сработал старый автомат. И старая связь подала автоматический сигнал. Это значит, что там, куда ушли четверо, прибор связи, вы помните - он был вмонтирован в шар, - приготовился принять наши сообщения. Передать что-либо нам он не может. - Ученый пожал плечами. - Удивительно, что, дойдя до возможности отправить людей по нулевому пути, наши предки не смогли обеспечить двустороннюю связь. А работа прибора означает, что четверо, которых считали погибшими, живы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31