- Пусть не официально, но он будет правителем. Ричарда я помню, -
горько ответил Карн.
- Опекуном назначен Кингсленд, не самый худший выбор для тебя, -
добавил Коннор.
- Совет признал последнюю волю Трева. Ларга будет правительницей до
твоего совершеннолетия. Но Совет не будет обеспечивать вашему дому никакой
защиты, - голос Макниса дрожал от возмущения.
Карн почувствовал, как кровь отливает от головы. Фон Шусс слегка
тряхнул его за плечо:
- Потому мы и собрались здесь. Я сейчас же пошлю сотню своих солдат.
- И я пришлю добровольцев, - сказал Джастин, - скорее всего, из своей
черни. Их ничто не остановит.
- Мы будем делать все возможное, пока ты не можешь приступить к
управлению Домом, - сказал Фризн, а Макнис и Коннор поддержали его.
Карн глубоко и облегченно вздохнул. Теперь он не одинок в своей
борьбе за жизнь. Голос его дрожал, когда он благодарил друзей. "Ты
проявляешь слабость", - снова услышал он суровые слова Халарека-старшего.
Усилием воли он заставил себя выпрямиться, в коленях еще ощущалась
слабость. Карн с трудом улыбнулся:
- Поверьте, у меня нет слов, чтобы сказать, как я вам благодарен. Мой
Дом к вашим услугам, если когда-нибудь нам понадобится помощь. Ваши люди
получат в моем Доме все, что я смогу предложить им.
Говоря, Карн едва заметно прислонился к стене и стоял, ощущая усталой
спиной приятный холод, но, несмотря на такую поддержку, перед глазами у
него вдруг все поплыло.
- Извините, друзья. Семья ждет меня дома, - тепло попрощавшись,
сказал Карн и, поклонившись, осторожно пошел к выходу.
Его провожал барон фон Шусс. Идя не слишком близко, чтобы не обидеть
Карна своей помощью, он монотонно (что было совершенно на него не похоже)
рассказывал ему всякие семейные сплетни и политические подробности, и эта
монотонность действовала на Карна успокаивающе. По дороге к ним
присоединился Ник, молчаливый и задумчивый. Барон все продолжал свой
бесконечный монолог; так они подошли к флиттеру фон Шуссов, коричневому с
золотом.
Барон остановился у крыла, готовый, если нужно, помочь племяннику и
Карну забраться в машину. Он все еще что-то рассказывал, но глаза смотрели
внимательно и серьезно, а сам он будто насторожился. Карн сам влез на
крыло и подал руку Нику. Тот сначала колебался, но здравый смысл взял
верх, и он принял помощь друга. Барон помрачнел, глядя на юношей.
- Надо было показать руку врачу, Ник.
- Ничего, меня посмотрит доктор Отнейл, когда мы прилетим в Онтар.
Пилот на своем месте, дядя Эмиль.
- Но ты не можешь везти Карна домой.
- Ничего, дядя.
Все трое знали, хотя и не говорили об этом, что, если сейчас Ник
останется, он может уже не попасть в Онтар. Без вмешательства армии Ричард
Харлан, возможно, не подчинится решению Совета. Напряжение продолжалось
еще несколько секунд, а затем барон возобновил свой рассказ. Карн
посмотрел на него, поймал его взгляд и подмигнул. Барон рассмеялся.
- А ты молодец, Карн Халарек. Я думал, тебе нужно время, чтобы
оправиться от твоего состояния. Поразительно! Ты так быстро пришел в себя.
Не знаю, кто еще сумел бы так. Включи автопилот и поспи, сынок. Ты
благополучно доберешься до дома, да и потом все будет хорошо. Даже Ричарду
Харлану потребуется не один день, чтобы обдумать те условия, в которых
оказался теперь его Дом. Да поможет тебе Бог!
Карн улыбнулся и, помахав фон Шуссу, нырнул во флиттер.
Ник уже сидел в пассажирском кресле, устроив как можно удобнее
раненую руку и закрыв глаза.
- Если бы он знал заранее, что мы полетим, то прислал бы транспорт,
но так как он этого не сделал, Джастины обещали сопровождать нас. Ян и
Дэннен Виллемы остаются здесь. Как сказал дядя Эмиль, даже Ричард не
отважится напасть на нас снова сразу же после вынесения приговора.
Через несколько секунд фон Шусс заснул. Карн поднял флиттер, включил
автопилот и взял курс на Онтар. В последний раз он взглянул на сверкающую
внизу снежную белизну и закрыл глаза.

4
Спустя несколько часов сигнал тревоги разбудил Карна. Он подскочил в
кресле и посмотрел в иллюминатор. Земля тускло поблескивала в холодном
бледно-голубом лунном свете. Дымчатые снежные хвосты летели с вершин
холмов. Огромные черные тени горных сосен лежали у подножия. На
раскинувшейся под крылом равнине показалась полоса посаженных буквой "И"
деревьев - граница примыкающего к замку парка.
- Включи посадочные огни, - сонно напомнил фон Шусс, здоровой рукой
заслоняя глаза от вспыхнувшего света синих лампочек.
Карн прильнул к иллюминатору, глядя, как постепенно открывается крыша
ангара над взлетно-посадочной полосой. Дома. Через шесть лет. Когда ангар
полностью открылся, Карн посадил флиттер и, включив сигнальные огни,
смотрел на медленно проплывающие за стеклами иллюминаторов грубо
обтесанные каменные стены. Он вспомнил, как в детстве ему чудилось, будто
он видит на них таинственные, высеченные далекими предками знаки.
Флиттер легко ударился о поверхность посадочной площадки, и через
несколько минут показались члены Семьи, слуги, стражники. Все они
образовали живой коридор, через который шествовала Ларга Алиша Халарек. В
честь счастливого и торжественного события она была одета в роскошное
длинное темно-синее платье. Это был традиционный цвет Семьи. Рядом с ней,
пританцовывая от нетерпения, бежала Катрин.
Карн ступил на крыло и несколько секунд стоял, слегка покачиваясь.
После сна, почти не снявшего усталости, он чувствовал себя разбитым. Ник
фон Шусс вышел вслед за ним.
- Мы поговорим позже, Ник. Пусть врач посмотрит твою руку. - Карн
осторожно спрыгнул на землю, держась за край крыла, чтобы сохранить
равновесие, немного постоял, пока не прошла унизительная слабость в
коленях. Он встретился взглядом с матерью. Она ласково улыбалась и
протягивала ему руку. Он подошел, опустился перед ней на одно колено и
поднял ее руку к своему лбу.
- Мама.
Ларга посмотрела на склоненную голову сына, и черты ее лица
смягчились. Она протянула руку, словно хотела погладить его по волосам, но
тут же отвела ее и жестом приказала одному из стражников помочь фон Шуссу
спуститься с крыла флиттера.
- Встань, сын мой. Ты дома.
Карн встал и оглядел ее.
- Ты прекрасна, как всегда, мама.
Он был восхищен ее красотой. О его отце, Треве Халареке, говорили,
что он не особенно интересуется женщинами и женится на ком угодно, если уж
необходимо иметь наследника. Трев же поразил всех, когда его Черный
Корабль привез с соседней звездной системы эту миниатюрную женщину с
нежной золотистой кожей, волосами цвета золотистого меда и глазами словно
темное золото.
Она была так не похожа на темноволосых Гхарров, что выбор Халарека
выглядел в их глазах оскорблением всех знатных мужей планеты. Трев не
просто кичился своим богатством и властью (любой благородный Гхарр,
решивший украсть невесту из других миров, должен был иметь и власть, и
богатство, чтобы финансировать полет на Черном Корабле) - он выказал
открытое презрение традиций Черного Корабля. После Болезни, унесшей
большинство женщин Девяти Семей и оставившей в мужском семени инфекцию,
погубившую треть всех девочек в младенчестве, появился обычай полетов на
Черном Корабле. Выбирали только тех женщин, которые походили на Гхарров
внешне и были воспитаны в родственной культуре. Золотая же красота Алиши и
тот факт, что жители ее планеты считали систему Старкера варварской, были
страшным оскорблением для тех, кто следовал существовавшей традиции,
молчаливым упреком в трусости и малодушии.
Ларга взяла Карна за руки:
- Пойдем. Все ждут тебя в Большом Зале. Столько ходило слухов о твоей
смерти, а чернь так легковерна. Они должны убедиться, что ты жив. Семью ты
можешь увидеть позже.
Карн покорно кивнул, вежливо поклонился стоявшим позади матери
кузенам, ласково потрепал по щеке Катрин и направился к дверям замка.
Охрана обступила его, но он слишком устал, чтобы противиться этому.
Лифт находился совсем близко от входа, но, лишь войдя в замок, Карн
почувствовал себя в западне, и с каждым его шагом это ощущение
усиливалось. Каменный пол и тяжелые, нависшие над ним каменные потолки,
серыми каменные стены вокруг. Ни окон, ни солнечного света, ни свежего
воздуха. Постоянное мягкое шуршание вентиляторов, толкающих один и тот же
воздух, непрерывно циркулирующий по замку, по всему городу. В нем не было
ни запаха, ни чувств, ни жизни. Карн замотал головой, словно пытаясь
стряхнуть с себя этот серый давящий камень, этот безжизненный воздух, этот
внезапный, душивший его страх. Долг сына возвратил его к тем обязанностям,
о которых он ничего не знал. И к смерти.
"Долг и смерть, - думал Карн, - смерть - судьба всех правителей этого
Дома".
- Карн!
Он поднял глаза. Ларга ждала его у открытого лифта. Когда же она
прошла мимо? Она вернулась, положила свою тонкую кисть на его руку и
посмотрела на Карна.
- Я знаю, как тяжело тебе было возвращаться сюда, сынок, - сказала
она так тихо, что только он один мог услышать. - Трев сделал все, чтобы ты
не любил ни этот Дом, ни эту Семью. И, _к_о_н_е_ч_н_о_, он не предполагал,
что ты станешь нашим правителем. Я счастлива, что ты вернулся, чтобы
попробовать.
По лицу матери Карн видел, что, будь они здесь одни, она бы обняла
его.
- Это потребовало такого мужества, сынок. Я горжусь тобой. - И с
заметным усилием добавила:
- Лифт ждет, Карн. Пора показать людям их нового повелителя.
Она взяла его под руку, положив свою руку поверх его руки, как было
принято.
- Я так счастлива тебя видеть, - очень тихо сказала Ларга, - я так
тосковала по тебе.
Они вошли в лифт, сопровождаемые четырьмя охранниками. Как только
двери закрылись, Катрин обняла Карна, крепко обхватив его за талию.
- Карн! Карн! Как я рада, что ты дома!
Он прижал ее к себе так, что девочка запищала, потом слегка
отстранил. Оба они были смуглые и темноволосые - в отца, но изящны и
золотоглазы, как Ларга.
- А ты уже не малышка, да, Кит?
- Мне четырнадцать зим, - гордо ответила сестренка, вытянувшись, как
могла.
- Я не это имею в виду. Ты совсем взрослая.
Девочка вспыхнула и поправила юбку.
- Мне же было только девять, а в этом керенстене исполнится
пятнадцать. Возраст невесты, Карн.
Карн обнял сестру.
- Есть кто-нибудь на примете?
- Нет, я подумаю об этом, когда все вернется на свои места и мир
перестанет лететь в пропасть. Карн, - снова окликнула она брата, смеясь и
сияя от счастья.
"У меня есть время до того как Ричард что-нибудь предпримет, но его
не хватит на то, чтобы разобраться и найти свою дорогу в этой политической
трясине. Все знают, что отец вовсе не готовил меня к управлению Домом.
Ричард быстро воспользуется этим", - размышлял Карн.
Катрин снова порывисто обняла его:
- Тебе придется выступить перед ними, Карн. Как мой большой
застенчивый брат собирается это делать?
Ларга строго посмотрела на дочь:
- Не приставай к нему сейчас, Катрин. И не лезь обниматься при людях.
- Но здесь же все свои, мама, - мы и личная охрана. И потом, я его
люблю и ужасно соскучилась.
Лифт остановился, и, как только двери открылись, Карн освободился от
объятий сестры.
- Ты же понимаешь - мама права, - сказал он и, наклонившись к ее уху,
шепнул:
- Я тоже ужасно по тебе соскучился.
Охранники вышли, за ними быстро зашагала вниз по коридору к Большому
Залу Ларга. Позади, в нескольких шагах от нее, шли дети, тихо о чем-то
переговариваясь.
- Я все время выступал перед людьми, Кит. Ведь я собирался быть
морским офицером-пацификом, помнишь?
Жестокая ирония собственных слов поразила Карна, и на миг лицо его
помрачнело.
Повернув во внутренний двор, темный в это время - в замке, как и
вокруг, была ночь - они остановились у входа в Большой Зал. Кого только не
было в Зале - от библиотекарей до помощников конюха. Карн увидел даже
садовника, известного тем, что он никогда не выходил из своей оранжереи на
шестом уровне. Галерею заполняли кузены, племянники и другие родственники,
разные по степени близости. Солдаты дворцового полка укрепляли горящие
фонари-факелы в нишах меж массивных древних колонн. Вот уже на протяжении
двенадцати поколений эти факелы были непременным атрибутом всех торжеств в
Доме Халареков. Карн провел пальцами по старинной полустершейся росписи на
одной из колонн. Неужели и на галерее, расположенной над входом, столько
же народу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36