Да еще и в опасной погоне.
— Мария, может она и взрослая по паспорту, но когда я смотрю на нее, то временами вижу маленькую напуганную девочку. Редко, но бывает. Как будто она ребенок, которого заставили быть взрослым. Ты же и сама это чувствуешь.
— Но она сильная ведьма. Она может позаботиться о себе сама. Чем ты сможешь ей помочь? Да и ты забыл, как к ней отнеслись все высшие иерархи церкви?
Нет, он забыл. Но и бросить девочку в беде не мог. Не учили его в духовной семинарии бросать попавших в беду. А Альтера попала в беде, хотя сама этого еще не понимала. И вряд ли уже успеет понять. Нет, нельзя ее оставлять одну. Скоро что-то случится. Что-то, что решит не только ее судьбу, но и судьбу всего сущего.
— Я помогу ей своей верой. Верой в нее и в Бога. Это ей сейчас нужнее всего. А что касается высших иерархов… Да Бог с ними, с иерархами, я должен ей помочь. Хотя бы из чувства благодарности за то, что она вылечила нашего старшего сына от лейкемии.
Схватившись за сердце, Марии без сил опустилась на кровать. О болезни сына она знала, но о том, что ведьма, в благодарность за кров, вылечила мальчика от проклятой хвори — нет. Алексей же видел, как ведьма, отдав почти все силы на борьбу с этой болезнью, корчилась на полу, не в силах даже закричать и плевалась кровью, пытаясь вновь научиться дышать.
— Она вылечила Митеньку? Но как?
— Колдовством своим. Сама чуть не померла при этом. А на следующий день изображала из себя полную сил ведьму, заговаривая наши девкам волосы на пышный рост. Когда она лечит, она свою энергию отдает. Легкие болезни даже не замечает, но Митеньке не больше года оставалось, ты же знаешь.
Обсуждаемый Митя тут же вошел в комнату, держа в руках свой потрепанный рюкзак. Парень семнадцати лет, худой и бледный, но с горящими зелеными глазами на пол лица, имел решительный вид.
— Отец, я с тобой пойду. Я отблагодарить должен Альтеру, за добро, которое она мне сделала.
— Ты же в семинарию хотел отправиться по выздоровлении.
Алексей удивился, услышав подобное заявление от старшего сына.
— У Господа и без меня хватает служителей. А она совсем одна. Мы ей нужны.
В дверях столпились остальные дети этой семьи. Две девочки пяти и пятнадцати лет и два парня близнеца девяти лет.
— Ну что, Мария, отпустишь нас?
— Ступайте. И да поможет вам Господь.
Она обняла сначала мужа своего, затем и сына.
— Не волнуйся мам, Господь поможет.
Прощальный взгляд, в котором сплелось все: и любовь, и надежда, и вера, и прощание, на всякий случай.
— А церковь я на Никодима оставил.
Глава 12
… И умирать в сознанье горделивом,
Что жертв своих не ведаешь числа,
Что никого не сделала счастливым,
Но незабвенною для всех была.
А. Ахматова.
Строительство посольства Артерриана продвигалось своим ходом. Точнее само здание уже было закончено и я занималась внутренней отделкой. Рабочие кабинеты чередовались с комнатами для отдыха, залами и галереями. Мне с детства нравилось создавать дизайны интерьера, но я ненавидела клеить обои. С магией дело пошло на лад. Просторные коридоры постепенно заполняли удобные кресла для посетителей, а также разнообразные фонтанчики с питьевой водой, урны для мусора, журнальные столики. Хотелось, чтобы все было по высшему разряду.
— Альтера, к нам гости.
Я оглянулась на Ямамото, который "стоял на стреме" в начале коридора, и недовольно поморщилась. Ну не хотелось сейчас никого видеть. Бывает же так, что человек хочет побыть наедине со своими мыслями?
— И кто?
— Юлиан.
В голосе духа не прозвучало ни уважения, ни почтения. Не знаю почему, но Юлиан активно не нравился моему духу-хранителю. Возможно и стоило прислушаться к нему, но я умирала от тоски и одиночества без своих друзей. А Юлиан, к тому же, был чем-то похож на Артура. Хотя наверно это не честно по отношению к нему. Ведь как личность он мне не так интересен, как носитель того тепла, по которому я скучаю. Надо бы перестроиться, но не получается.
— Леди Альтера, я рад видеть вас в добром здравии.
Взглянув на него, я поняла, что на меня серьезно обиделись. Нет, все же мужчины иногда как дети.
— И рада видеть вас в добром здравии, Юлиан, сын Айсдрега.
Для пущего эффекта я отвесила поклон в точности следуя букве этикета, чем ввела своего посетителя в жуткое смущение.
— Ну и из-за чего ты на меня обиделся?
Склонив голову к правому плечу. Я с легкой улыбкой наблюдала, как его щеки покрываются здоровым румянцем
— Ну что вы, госпожа Маг, разве я имею право на вас обижаться? Просто как друг, я волновался.
Скрестив руки на груди, я наградила его долгим и тяжелым взглядом, на который тот, собственно и не отреагировал.
— Я бы предупредила тебя, если бы сама знала, что буду так долго отсутствовать. Это была непредвиденная задержка. Мир?
Я протянула руку для пожатия, от чего Юлиан вздрогнул как от пощечины. Но в следующую секунду он уже активно тряс мою руку, улыбаясь краешком рта.
— Временное перемирие. Пока ты, госпожа Маг, не доведешь меня до очередного микроинфаркта своими выходками.
Невероятно то, как мы быстро перешли к панибратским отношениям. Мало того, что общаемся без должного уважения друг к другу, так я еще и выговор от него не получаю! И странно то, что иногда он как будто забывается и ведет себя так, будто с детства приучен к всеобщему повиновению. Что ни говори, а странный парень. Вроде прост как кухонная табуретка, но иногда… Вызывает подозрения он иногда, хотя тут же их гасит. Надо, надо к нему хорошенько приглядеться. Кто знает, если окажется достойным, то может через пару лет предложу стать моим Проводником. Но сейчас об этом даже думать невозможно.
— Постараюсь не доводить. Слушай, тебе никто не говорил, что ты иногда ведешь себя как заправский шпион? Если бы я страдала паранойей — заподозрила бы в тебе Отступника или представителя Клана Ледяного Дракона.
— А я и есть представитель Клана. Я сам Верховный Жрец, Великий и Ужасный, собственной персоной.
Он отвесил шутовской поклон, пытаясь сдержать улыбку. Я весело расхохоталась, так как на роль Верховного Жреца скорей походил Вадик, со своими сдвигами по фазе. Юлиан же обладал внешностью типичного молодого человека с романтическим складом характера. Хотя, говорят Чикатило был похож на среднестатистического сельского учителя.
— Ну если ты верховный Жрец, то я — наследница Императорского Престола. Ты только проведать меня пришел или есть что-то еще?
— Я пришел пригласить тебя на концерт на Дворцовой площади. Не знаю, кто там будет выступать, но веселье гарантирую.
Покопавшись в памяти, я припомнила обрывки разговоров о концерте на этой самой площади. Непонятно то ли группа какая-то приехала, то ли праздник очередной, но мероприятие массовое.
— И как мы туда будем добираться?
Юлиану хватило совести покраснеть.
— Я рассчитывал на твою Метелку. Дороги будут перекрыты, а метро…
Я снова расхохоталась. Да еще как — слезы на глазах выступили а в животе колики начались. Даже за стену пришлось схватиться, чтобы не упасть. Это было так похоже на просьбу неудачливого ухажера к девушке, сходить с ним на свидание и при этом оплатить билеты в кино и попкорн, что я просто не могла удержаться.
— Что тебя так рассмешило?
С трудом загнав смех глубоко внутрь, я покачала головой, давая понять, что ничего особенного.
— Куда и во сколько залететь за тобой?
— Не надо за мной залетать, я сам приду. Сюда. В шесть. Договорились?
— Договорились. Буду ждать.
Я все еще улыбалась, смотря в спину удалявшемуся Юлиану, хотя в низу живота начало нарастать чувство дискомфорта. Уже два года это было верным признаком того, что грядут большие неприятности.
Вся обстановка посольства была уже практически завершена, когда Ямамото в очередной раз предупредил меня об очередных гостях. Но если приходу Юлиана самурай не обрадовался, то новых гостей встретил с небывалым энтузиазмом.
— Отец Алексей, Митя я рада вас видеть. Что вас привело сюда? Что-то случилось?
Как всегда в присутствии этого представителя духовенства все внутри меня успокоилось и обрело гармонию. Как ни рассуждай о грязи и пошлости миров, о мерзости, скопившейся в душах представителей разумных рас — понимаешь, что не все так плохо, когда видишь таких людей. У них свет в глазах, любовь в улыбке и бесконечная доброта в поступках. Хотелось бы, чтобы таких было побольше, но надо радоваться и тому, что есть.
Однако моя радость быстро растаяла, когда я отметила их взволнованные лица, усталость и даже некоторый страх.
— Тебе грозит опасность, дитя мое.
Он еще не совсем отдышался от быстрого шага, но речь была достаточно понятной. Не понятным остался смысл слов.
— Какая еще опасность? О чем ты говоришь?
Я уже хотела расхохотаться и подколоть батюшку на счет проснувшихся колдовских способностей, когда вспомнила о своем собственном предчувствии опасности. Неожиданно даже для самой себя, я поверила отцу Алексею. И, будто дожидаясь этого, на меня накатил черный ужас.
…Средневековая тюремная камера в подземелье. Холод такой, что на стенах толстая корка льда. Постоянная сырость, от которой ломит все кости. Голод, выгрызающий внутренности и заставляющий зубы выпадать, а десны кровоточить и распухать. Тьма, от которой хочется выцарапать себе глаза. Отчаяние от постоянного отсутствия магических сил. Всепоглощающий ужас, вызванный беспомощностью. Внутренняя боль от осознания своей вины в смерти близких. Внешняя боль от постоянных побоев и пыток. Страх перед безумием. Все это сплелось в тугой комок, который можно было назвать моей жизнью.
Скрип проржавевших петель, удерживающих тяжелую адамантовую дверь. И безумный животный ужас, от предчувствия новых побоев и издевательств. Сжавшись в комок, и заслонив глаза от нестерпимо яркого света, я ждала своего мучителя. Может и не с гордо поднятой головой, но не покоренная.
— Ну что, Альтера, ты готова принять свою судьбу?
Знакомый приятный голос с вкрадчивыми нотками. От него по всему тело проходит озноб.
— Катись к черту. Я никогда не покорюсь.
Язык еле ворочается. Он тоже распух, но все же меня поняли. Пинок по сломанным ребрам и ослепительная вспышка боли. Казалось бы смогла уже привыкнуть, но никак не получается.
— О нет, Дитя, ты покоришься. Прошло совсем немного времени. Еще чуть-чуть, и Клан закончит осаду Артерры. Я лично убью Мэрлина. Он ведь последний из членов Совета Посвященных, кто еще жив. Остальные мертвы. Забавно, что Артура ты убила сама.
Искренний злорадный смех эхом отражается от стен, вселяя ужас даже в тех, что пришел с моим палачом. Он бесится, что я не плачу. Я не плачу. Слезы кончились. Осталась лишь сосущая пустота.
— Мэрлин тебя по стенке размажет.
Я верю. Верю в своего единственного друга, еще живущего. Остальные все мертвы.
— Нет. Со мной наш бог, Ледяной Дракон. И после того, как старик умрет от моей руки, ты покоришься. Ты покоришься ему. И вся Вселенная станет нашей.
Сил не хватило даже на горькую или язвительную усмешку. Глупец, не понимает даже того, что если я покорюсь и встану на сторону Сумасшедшего Бога, то став на путь разрушения, я в первую очередь убью своих мучителей.
— Я лучше сдохну.
И вновь дикий смех сумасшедшего. Горячие руки на лодыжках. Меня снова тащат на пытки. Все так же, как и во все предыдущие дни.
— Никакой фантазии у вас ребята. Раскаленные щипцы, дыбы, иголки под ногти. И это в прогрессивный век электрического стула?
— Милая, зачем нам все эти новомодные выкрутасы? Нам нужно только чтобы ты испытывала постоянную боль. Нужно, чтобы твое тело не отвлекалось больше ни на что кроме регенерации.
Да, мое тело направляет всю энергию на регенерацию, не оставляя сил ни на что другое. И мои мучители это прекрасно знают. Не хочется признаваться даже самой себе, что скоро они сломают мой дух. И я стану такой же, как Ямамото, который теперь был мертв окончательно. Пока еще жив Мэрлин, и во мне живет надежда, что меня вытащат отсюда.
И снова боль, снова пытки. Они мучают меня и смеются. Смеются. И смех этот терзает меня сильней, чем все пыточные инструменты.
— Я никогда не стану вашей. Никогда. Я лучше умру. А умереть я могу. Кому Дитя доверяет больше всех? Конечно себе… Какая же я дура, что раньше не догадалась. Я убью себя сама…
Очнулась я оттого, что и нос, и глаза, и уши — все заливало холодной водой. Судорожно вздохнув и тут же закашлявшись, я вывернулась из-под потока воды. С раздражением ощупав промокшую одежду, я оглянулась вокруг.
Все тот же коридор посольства Артерриана на Земле, все те же взволнованные лица Ямамото, отца Алексея и его сына Митьки. Меня еще слегка потряхивало после пережитого в видении, но воспринимать ситуацию адекватно я уже более-менее могла.
— Так, друзья мои, Мага, впавшего в транс и получившего видение будущего никогда нельзя будить столь радикальным методом. Магов вообще нельзя выводить из транса. Вы мне, между прочим, концовку не дали досмотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28