Анн совершила обряд, Доротея исполнила роль дружки, Катрин — посаженой матери. Потом был праздничный вечер в ресторане гостиницы в Хановере — здесь мы вновь встретились с Доротеей.
— Жаль, что Ян не мог приехать, — сказал я, когда мы танцевали на открытой веранде вдали от шумного празднества. Музыка стихла, и мы расположились на лужайке под раскидистым кленом в глубине гостиничного двора — здесь стоял стол и четыре стула. Был июнь, вечер выдался теплый… Официант принес нам напитки и удалился.
— Папочка до сих пор не может поверить, что без него на ферме все будет как надо, — ответила она. — К тому же он активно участвует в работе законодательного собрания штата Бейн Биорах.
В свои девятнадцать она совершенно расцвела, хотя ни чуточки не выросла. Ее очень бледное лицо с правильными чертами было печально. Как всегда, Доротея умело скрывала мысли. Одета она была в брючный костюм вишневого цвета и белую блузку, на рукавах — кружевные манжеты. На груди, на золотой цепочке, брошь — усыпанная мелкими бриллиантами маска.
— Ты побывала на ферме?
— Да, правда, не так долго, как хотелось. — Она отбросила на затылок прядь темных волос, распушенных легким ветерком. — Я сообщила ему о свадьбе. Отец, скажем так… пришел в замешательство. Его отношение к браку в духе старых времен. Впрочем, как и у большинства людей, живущих на дальних планетах… Я поговорила с ним, упросила не устраивать заочную сцену… Он прислал свадебные кольца из каледонского золота… Там, недалеко от фермы, рудник. И черные бриллианты с Кали…
— Камни вовсе не кажутся черными, — удивился я.
— Да, на самом деле у них легкий сероватый оттенок. Это и придает им особую пикантность. Замечательные образцы… Мне кажется, наши торговцы выдумали и назвали их черными в рекламных целях, потому что так звучит куда более загадочно. Черные бриллианты!.. Каково? На наших месторождениях добывают алмазы самой разнообразной окраски, однако черные — большая редкость. Как и наш жемчуг. У нас даже листва похожа на клетчатую юбку. Каледония — удивительное место. Я бы хотела, чтобы ты навестил нас, дядя Роги. Заместитель Председателя имеет право на приглашение гостей, у меня есть лимит. Тебе просто выпишут билет, у нас ты будешь считаться официальной персоной. Поехали?
— Я бы с удовольствием. Как там насчет рыбалки?
— Фантастика! — Она засмеялась. — Это один из наших ударных туристских номеров. Мы там развели шотландского лосося, однако самым замечательным призом считается голубая сибирская форель. Она бывает величиной с твою ногу. Ее разведением занимается парень по имени Владимир Ильич Макнотон.
— Пришли три билета. Я захвачу с собой Марка и Джека.
— Если ты настаиваешь… — Ее улыбка погасла.
— Черт побери! — взорвался я. — После стольких лет ты еще дуешься на Джека?
— Конечно нет. — Она отпила лимонад и глянула на крыши зданий, принадлежащих Дартмутской школе. Колледж располагался через дорогу.
— У меня состоялся разговор с директором Джоном Ремилардом во время последней сессии Консилиума. Речь идет о кое-каких проблемах геологического свойства, возникших на Каледонии.
— Что-нибудь серьезное?
— Надеемся, что нет. Мы только приступили к изучению недр. На это нужны годы…
— Что-то вроде положения на Сацуме и Оканагоне?
— Очевидно, так, — сделав паузу, ответила Доротея. — После сессии мы решили провести комплексное исследование литосферы. Работы начались пять месяцев назад…
— Надеюсь, ты обменялась с Джеком рукопожатием?
Она смущенно кивнула.
Два человека — один высоченный, другой среднего роста — вышли на террасу. Они по привычке бросили окрест телепатический взгляд, заметили нас…
Я махнул им рукой. Доротея принужденно-вежливо улыбнулась. Братья Ремиларды, прихватив свои стаканы и маленькие тарелочки с закуской, направились к нам.
— Можно присоединиться? — спросил Марк, высокий, самоуверенный, с вечной дьявольской усмешкой, одетый в темно-зеленый фрак, белые лайковые бриджи, надраенные до блеска сапоги. На шее у него красовался белоснежный широкий галстук. Джек явился на свадьбу в своем обычном, шоколадного цвета костюме — сколько я его помнил, это был его единственный наряд.
— Конечно. — Доротея жестом пригласила братьев. — Садитесь, пожалуйста.
Джек сел рядом с ней и заговорил о том, какая хорошая получилась свадьба, как красивы молодые… Доротея вежливо поддержала разговор, потом обратила внимание на кусок торта, лежавший на его тарелке.
Джек заметил ее взгляд и воодушевился.
— О, это свадебный торт мадемуазель Альмонд, — объяснил он и простодушно предложил: — Не хотите отведать?
Джек начал делить вилкой бисквитный, облитый шоколадной глазурью клин. Мы с Марком вытаращили глаза, однако Доротея и бровью не повела.
— Вы очень добры, — поблагодарила она и принялась есть.
Несколько минут мы сидели молча, я неотрывно смотрел на девушку, потом наконец заметил:
— Доротея рассказала, какая замечательная рыбалка у них на Каледонии.
— Я тоже слышал, что космического класса, — сказал Марк. — Давно мечтаю отправиться туда, но этот новый проект Е-18 лишил меня свободного времени.
— Новый церебральный усилитель? — заинтересовалась Доротея.
Марк кивнул.
— Если нам удастся создать новый биомодуль, то на выходе мы сможем увеличить мощность на триста процентов.
— Замечательно! — воскликнула Доротея. Она немного поколебалась, потом решительно предложила: — Я надеюсь, ваш брат рассказал вам, сколько хлопот доставляет нам литосфера Каледонии. Если для вашего проекта нужно подобрать место для натурных испытаний, милости просим на Каледонию. Заодно и порыбачите…
— Звучит заманчиво, — усмехнулся Марк.
— Не знаю, смогу ли я, — безразлично сказал Джек.
— Я приглашаю вас обоих. Как только будут получены первые результаты комплексной геологической съемки, я вас извещу.
— О, Е-18 давно положил глаз на вашу планету. Еще до того, как вы принялись так дотошно изучать планетарную кору, — пошутил Джек.
— Тогда вам должно быть известно, — Доротея посерьезнела, — что у нас есть основания для беспокойства. В последние три года замечено резкое усиление сейсмической активности по всему северному полушарию планеты, особенно вблизи континента Клайд. Недавно у нас произошел выброс вулканических газов, образовалась кимберлитовая диатрема. Мощность взрыва была необычайно велика — струя газов ударила в космос. К счастью, трубка взрыва не превысила метра в диаметре и катастрофа случилась в необжитом районе.
— Что это такое «диатрема»? — спросил я.
— Трубка взрыва, — объяснил Джек. — В результате извержения «холодных» газов — обычно двуокись углерода в смеси с водяным паром — в планетарной коре образуется капал, по которому газы устремляются на поверхность. При этом в условиях огромных давлений рождаются алмазы. Зрелище поразительное…
— Особенно если оно произойдет в густонаселенном районе. — Доротея мягко перебила его. — Но это не главная наша беда, куда большую угрозу несет нестабильность кристаллических плит. Плиты — самые древние части расколовшейся планетарной коры — служат основаниями наших материков и плавают в магме. На Земле каждый континент состоит из нескольких платформ, давным-давно состыковавшихся в единый гигантский кристаллический массив, а на Каледонии они пока плавают каждый сам по себе — итого, девятнадцать маленьких континентов. Семь самых опасных в сейсмическом отношении остались незаселенными. Двенадцать освоены — мы считали, что эти плиты — или платформы — несколько эпох назад пришли в устойчивое состояние. Таковы выводы исследований, проведенных учеными-крондаками во время первой геологической съемки. На основании исследований было принято решение о пригодности Каледонии для заселения землянами. Теперь мы сомневаемся в достоверности полученных крондаками конкретных данных и их осмыслении. Слишком попахивает халтурой…
— С их стороны это самый дешевый способ благотворительности, — буркнул Марк.
— У нас пока нет полной уверенности, — продолжала Доротея, — но, кажется, под континентом Клайд находится огромный резервуар необыкновенно подвижной магмы. По нашим расчетам, континент как бы вполз на него — надеюсь, вы понимаете, чем это может кончиться. Катастрофой планетарных масштабов.
— Если новый цикл исследований подтвердит выводы насчет коэффициента вязкости содержимого этого пузыря, то подобный исход неизбежен.
— Звучит невесело, — сказал Джек. — У вас есть операнты высокого класса, обученные работе с ЦГ? Они смогут квалифицированно сотрудничать с людьми Марка?
— Только трое.
— Значит, считай, никого. Это совсем плохо, — добавил Джек.
— Сорок два наших сильных оперантов-геофизиков проходят обучение работе с ЦГ на Сацуме, но им еще учиться и учиться. Председатель Гамильтон очень строг в этом отношении — без дипломов он их к работе не допустит.
— Ну, а меня? — спросил Марк.
— Мы с братом придумали очень интересную новую программу для большой группы оперантов, но сами обычно не участвуем в геофизических проектах, — пояснил Джек.
Доротея погрустнела.
— Понимаете, очень трудно привлечь хороших специалистов с других миров. Мы не одни в таком положении. Те планеты, которые послали своих людей в учебный центр на Сацуме, ждут не дождутся возвращения своих ребят. Вот почему я подумала: а не смогли бы вы вдвоем прибыть к нам на Каледонию, чтобы — ну, скажем — испытать новый биомеханический церебральный усилительный модуль Е-18?
Джек отрицательно покачал головой.
— Честно? — спросил он и, получив согласие, сказал: — Трех человек — со мной четверо, Марк служит проводником энергии — явно недостаточно. Никакой тут конфигурации не создашь!
— Понятно, — тихо отозвалась Доротея. — Прошу простить, если я что-то не поняла. — Она вскочила, собираясь покинуть нас. Мы тоже встали. — В любом случае выберете вы для испытаний Каледонию или нет, — обратилась она к Марку, — мне будет приятно встретить вас, Джека и дядю Роги на моей родине. Вы прекрасно проведете время. Порыбачите… Сейчас мне надо идти, я обещала Кену и Люку станцевать с ними прежде, чем покину вечер.
Она кивнула каждому из нас и поспешила в зал.
— Каково прощание. — Марк насмешливо подмигнул мне.
— Дело дрянь! — неожиданно выругался я. — Если бы там у нее было специалистов побольше.
— Трое — это считай что ничего! — развел руками Джек. — Даже используя Е-18. Разве не так? — Он взглянул на брата.
— Нет, — ответил Марк. — Проблема в другом… Раньше, на основании имевшихся данных, я считал, что источник опасности — зона повышенной вулканической активности, расположенная на глубине от десяти до пятидесяти километров. Если, как она говорит, общие закономерности формирования планетарной коры на Каледонии совпадают с земными, тогда подземный резервуар легкой магмы должен находиться на глубине от ста тридцати до двухсот километров. С помощью глубокого бурения можно добраться туда, но формирование творящего импульса, фокусирование его на окружающие породы при существующих там давлениях и температурах — сучья работа! Да-да, сучья!.. Тем более что все может оказаться напрасным. При определенных условиях… Это все равно что сунуть голову в пасть тигра.
— Но если использовать нашу новую установку, трех человек хватит? — жалобно переспросил Джек.
— За нашими работами и так уже следят в оба глаза. Только допусти промах — и консерваторы поднимут такой вой.
— Но если магматический пузырь взорвется, это может стоить жизни населению всей планеты!
— Черт тебя побери, Джек! — взорвался Марк. — Зачем мне думать о подобных вещах? Если реальна опасность, что суп разольется, пусть они эвакуируют население с континента! Извини, но я едва не погиб на Оканагоне, испытывая новое оборудование, тут же при таких давлениях и температурах риск многократно увеличивается.
— Бедная Доротея, — вздохнул я.
— Бедный Е-18, бедный я! — взвился Марк. — Почему я должен жертвовать делом всей жизни? И самой жизнью!.. Только потому, что мой младший братишка влюбился!..
Я не удержался и искоса глянул на Джека. Вот тебе раз! Чистая, бестелесная, духовная сущность — и на тебе, так обмишурился!
— Знаешь, Марк, — тихо ответил Джек. — Ты иногда способен так больно ранить человека…
— Я не навязываюсь! — рявкнул Марк. — На тебе свет клином не сошелся. — Он резко повернулся — вспорхнули фалды фрака — и направился к дому.
Джек не смог сдержать чувства (грязный, капризный воображала + полное отчаяние).
Я попытался поддержать его, капнув на рану каплю оптимизма.
— Не падай духом, Ти-Жан! Может, на Каледонии все и обойдется. Может, эти вислоухие крондаки не так уж и ошибались, и мы преувеличиваем опасность.
— А может, медведям в гигиенических целях лучше построить в лесу отхожее место?..
Я пропустил его колкость мимо ушей, потом не выдержал, спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
— Жаль, что Ян не мог приехать, — сказал я, когда мы танцевали на открытой веранде вдали от шумного празднества. Музыка стихла, и мы расположились на лужайке под раскидистым кленом в глубине гостиничного двора — здесь стоял стол и четыре стула. Был июнь, вечер выдался теплый… Официант принес нам напитки и удалился.
— Папочка до сих пор не может поверить, что без него на ферме все будет как надо, — ответила она. — К тому же он активно участвует в работе законодательного собрания штата Бейн Биорах.
В свои девятнадцать она совершенно расцвела, хотя ни чуточки не выросла. Ее очень бледное лицо с правильными чертами было печально. Как всегда, Доротея умело скрывала мысли. Одета она была в брючный костюм вишневого цвета и белую блузку, на рукавах — кружевные манжеты. На груди, на золотой цепочке, брошь — усыпанная мелкими бриллиантами маска.
— Ты побывала на ферме?
— Да, правда, не так долго, как хотелось. — Она отбросила на затылок прядь темных волос, распушенных легким ветерком. — Я сообщила ему о свадьбе. Отец, скажем так… пришел в замешательство. Его отношение к браку в духе старых времен. Впрочем, как и у большинства людей, живущих на дальних планетах… Я поговорила с ним, упросила не устраивать заочную сцену… Он прислал свадебные кольца из каледонского золота… Там, недалеко от фермы, рудник. И черные бриллианты с Кали…
— Камни вовсе не кажутся черными, — удивился я.
— Да, на самом деле у них легкий сероватый оттенок. Это и придает им особую пикантность. Замечательные образцы… Мне кажется, наши торговцы выдумали и назвали их черными в рекламных целях, потому что так звучит куда более загадочно. Черные бриллианты!.. Каково? На наших месторождениях добывают алмазы самой разнообразной окраски, однако черные — большая редкость. Как и наш жемчуг. У нас даже листва похожа на клетчатую юбку. Каледония — удивительное место. Я бы хотела, чтобы ты навестил нас, дядя Роги. Заместитель Председателя имеет право на приглашение гостей, у меня есть лимит. Тебе просто выпишут билет, у нас ты будешь считаться официальной персоной. Поехали?
— Я бы с удовольствием. Как там насчет рыбалки?
— Фантастика! — Она засмеялась. — Это один из наших ударных туристских номеров. Мы там развели шотландского лосося, однако самым замечательным призом считается голубая сибирская форель. Она бывает величиной с твою ногу. Ее разведением занимается парень по имени Владимир Ильич Макнотон.
— Пришли три билета. Я захвачу с собой Марка и Джека.
— Если ты настаиваешь… — Ее улыбка погасла.
— Черт побери! — взорвался я. — После стольких лет ты еще дуешься на Джека?
— Конечно нет. — Она отпила лимонад и глянула на крыши зданий, принадлежащих Дартмутской школе. Колледж располагался через дорогу.
— У меня состоялся разговор с директором Джоном Ремилардом во время последней сессии Консилиума. Речь идет о кое-каких проблемах геологического свойства, возникших на Каледонии.
— Что-нибудь серьезное?
— Надеемся, что нет. Мы только приступили к изучению недр. На это нужны годы…
— Что-то вроде положения на Сацуме и Оканагоне?
— Очевидно, так, — сделав паузу, ответила Доротея. — После сессии мы решили провести комплексное исследование литосферы. Работы начались пять месяцев назад…
— Надеюсь, ты обменялась с Джеком рукопожатием?
Она смущенно кивнула.
Два человека — один высоченный, другой среднего роста — вышли на террасу. Они по привычке бросили окрест телепатический взгляд, заметили нас…
Я махнул им рукой. Доротея принужденно-вежливо улыбнулась. Братья Ремиларды, прихватив свои стаканы и маленькие тарелочки с закуской, направились к нам.
— Можно присоединиться? — спросил Марк, высокий, самоуверенный, с вечной дьявольской усмешкой, одетый в темно-зеленый фрак, белые лайковые бриджи, надраенные до блеска сапоги. На шее у него красовался белоснежный широкий галстук. Джек явился на свадьбу в своем обычном, шоколадного цвета костюме — сколько я его помнил, это был его единственный наряд.
— Конечно. — Доротея жестом пригласила братьев. — Садитесь, пожалуйста.
Джек сел рядом с ней и заговорил о том, какая хорошая получилась свадьба, как красивы молодые… Доротея вежливо поддержала разговор, потом обратила внимание на кусок торта, лежавший на его тарелке.
Джек заметил ее взгляд и воодушевился.
— О, это свадебный торт мадемуазель Альмонд, — объяснил он и простодушно предложил: — Не хотите отведать?
Джек начал делить вилкой бисквитный, облитый шоколадной глазурью клин. Мы с Марком вытаращили глаза, однако Доротея и бровью не повела.
— Вы очень добры, — поблагодарила она и принялась есть.
Несколько минут мы сидели молча, я неотрывно смотрел на девушку, потом наконец заметил:
— Доротея рассказала, какая замечательная рыбалка у них на Каледонии.
— Я тоже слышал, что космического класса, — сказал Марк. — Давно мечтаю отправиться туда, но этот новый проект Е-18 лишил меня свободного времени.
— Новый церебральный усилитель? — заинтересовалась Доротея.
Марк кивнул.
— Если нам удастся создать новый биомодуль, то на выходе мы сможем увеличить мощность на триста процентов.
— Замечательно! — воскликнула Доротея. Она немного поколебалась, потом решительно предложила: — Я надеюсь, ваш брат рассказал вам, сколько хлопот доставляет нам литосфера Каледонии. Если для вашего проекта нужно подобрать место для натурных испытаний, милости просим на Каледонию. Заодно и порыбачите…
— Звучит заманчиво, — усмехнулся Марк.
— Не знаю, смогу ли я, — безразлично сказал Джек.
— Я приглашаю вас обоих. Как только будут получены первые результаты комплексной геологической съемки, я вас извещу.
— О, Е-18 давно положил глаз на вашу планету. Еще до того, как вы принялись так дотошно изучать планетарную кору, — пошутил Джек.
— Тогда вам должно быть известно, — Доротея посерьезнела, — что у нас есть основания для беспокойства. В последние три года замечено резкое усиление сейсмической активности по всему северному полушарию планеты, особенно вблизи континента Клайд. Недавно у нас произошел выброс вулканических газов, образовалась кимберлитовая диатрема. Мощность взрыва была необычайно велика — струя газов ударила в космос. К счастью, трубка взрыва не превысила метра в диаметре и катастрофа случилась в необжитом районе.
— Что это такое «диатрема»? — спросил я.
— Трубка взрыва, — объяснил Джек. — В результате извержения «холодных» газов — обычно двуокись углерода в смеси с водяным паром — в планетарной коре образуется капал, по которому газы устремляются на поверхность. При этом в условиях огромных давлений рождаются алмазы. Зрелище поразительное…
— Особенно если оно произойдет в густонаселенном районе. — Доротея мягко перебила его. — Но это не главная наша беда, куда большую угрозу несет нестабильность кристаллических плит. Плиты — самые древние части расколовшейся планетарной коры — служат основаниями наших материков и плавают в магме. На Земле каждый континент состоит из нескольких платформ, давным-давно состыковавшихся в единый гигантский кристаллический массив, а на Каледонии они пока плавают каждый сам по себе — итого, девятнадцать маленьких континентов. Семь самых опасных в сейсмическом отношении остались незаселенными. Двенадцать освоены — мы считали, что эти плиты — или платформы — несколько эпох назад пришли в устойчивое состояние. Таковы выводы исследований, проведенных учеными-крондаками во время первой геологической съемки. На основании исследований было принято решение о пригодности Каледонии для заселения землянами. Теперь мы сомневаемся в достоверности полученных крондаками конкретных данных и их осмыслении. Слишком попахивает халтурой…
— С их стороны это самый дешевый способ благотворительности, — буркнул Марк.
— У нас пока нет полной уверенности, — продолжала Доротея, — но, кажется, под континентом Клайд находится огромный резервуар необыкновенно подвижной магмы. По нашим расчетам, континент как бы вполз на него — надеюсь, вы понимаете, чем это может кончиться. Катастрофой планетарных масштабов.
— Если новый цикл исследований подтвердит выводы насчет коэффициента вязкости содержимого этого пузыря, то подобный исход неизбежен.
— Звучит невесело, — сказал Джек. — У вас есть операнты высокого класса, обученные работе с ЦГ? Они смогут квалифицированно сотрудничать с людьми Марка?
— Только трое.
— Значит, считай, никого. Это совсем плохо, — добавил Джек.
— Сорок два наших сильных оперантов-геофизиков проходят обучение работе с ЦГ на Сацуме, но им еще учиться и учиться. Председатель Гамильтон очень строг в этом отношении — без дипломов он их к работе не допустит.
— Ну, а меня? — спросил Марк.
— Мы с братом придумали очень интересную новую программу для большой группы оперантов, но сами обычно не участвуем в геофизических проектах, — пояснил Джек.
Доротея погрустнела.
— Понимаете, очень трудно привлечь хороших специалистов с других миров. Мы не одни в таком положении. Те планеты, которые послали своих людей в учебный центр на Сацуме, ждут не дождутся возвращения своих ребят. Вот почему я подумала: а не смогли бы вы вдвоем прибыть к нам на Каледонию, чтобы — ну, скажем — испытать новый биомеханический церебральный усилительный модуль Е-18?
Джек отрицательно покачал головой.
— Честно? — спросил он и, получив согласие, сказал: — Трех человек — со мной четверо, Марк служит проводником энергии — явно недостаточно. Никакой тут конфигурации не создашь!
— Понятно, — тихо отозвалась Доротея. — Прошу простить, если я что-то не поняла. — Она вскочила, собираясь покинуть нас. Мы тоже встали. — В любом случае выберете вы для испытаний Каледонию или нет, — обратилась она к Марку, — мне будет приятно встретить вас, Джека и дядю Роги на моей родине. Вы прекрасно проведете время. Порыбачите… Сейчас мне надо идти, я обещала Кену и Люку станцевать с ними прежде, чем покину вечер.
Она кивнула каждому из нас и поспешила в зал.
— Каково прощание. — Марк насмешливо подмигнул мне.
— Дело дрянь! — неожиданно выругался я. — Если бы там у нее было специалистов побольше.
— Трое — это считай что ничего! — развел руками Джек. — Даже используя Е-18. Разве не так? — Он взглянул на брата.
— Нет, — ответил Марк. — Проблема в другом… Раньше, на основании имевшихся данных, я считал, что источник опасности — зона повышенной вулканической активности, расположенная на глубине от десяти до пятидесяти километров. Если, как она говорит, общие закономерности формирования планетарной коры на Каледонии совпадают с земными, тогда подземный резервуар легкой магмы должен находиться на глубине от ста тридцати до двухсот километров. С помощью глубокого бурения можно добраться туда, но формирование творящего импульса, фокусирование его на окружающие породы при существующих там давлениях и температурах — сучья работа! Да-да, сучья!.. Тем более что все может оказаться напрасным. При определенных условиях… Это все равно что сунуть голову в пасть тигра.
— Но если использовать нашу новую установку, трех человек хватит? — жалобно переспросил Джек.
— За нашими работами и так уже следят в оба глаза. Только допусти промах — и консерваторы поднимут такой вой.
— Но если магматический пузырь взорвется, это может стоить жизни населению всей планеты!
— Черт тебя побери, Джек! — взорвался Марк. — Зачем мне думать о подобных вещах? Если реальна опасность, что суп разольется, пусть они эвакуируют население с континента! Извини, но я едва не погиб на Оканагоне, испытывая новое оборудование, тут же при таких давлениях и температурах риск многократно увеличивается.
— Бедная Доротея, — вздохнул я.
— Бедный Е-18, бедный я! — взвился Марк. — Почему я должен жертвовать делом всей жизни? И самой жизнью!.. Только потому, что мой младший братишка влюбился!..
Я не удержался и искоса глянул на Джека. Вот тебе раз! Чистая, бестелесная, духовная сущность — и на тебе, так обмишурился!
— Знаешь, Марк, — тихо ответил Джек. — Ты иногда способен так больно ранить человека…
— Я не навязываюсь! — рявкнул Марк. — На тебе свет клином не сошелся. — Он резко повернулся — вспорхнули фалды фрака — и направился к дому.
Джек не смог сдержать чувства (грязный, капризный воображала + полное отчаяние).
Я попытался поддержать его, капнув на рану каплю оптимизма.
— Не падай духом, Ти-Жан! Может, на Каледонии все и обойдется. Может, эти вислоухие крондаки не так уж и ошибались, и мы преувеличиваем опасность.
— А может, медведям в гигиенических целях лучше построить в лесу отхожее место?..
Я пропустил его колкость мимо ушей, потом не выдержал, спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82