То, что флотилия северян попала в шторм, имело свои преимущества: им
удалось добраться до Норландии в Гвиннет в рекордное время. Боевые корабли
неслись, подгоняемые ветром, словно утята, плывущие по течению. Только
хладнокровие и огромный опыт моряков спас многие корабли от гибели.
Наконец, впереди показались холмы Корвелла, и море немного
успокоилось; впрочем, ветер выл и стонал по-прежнему, бросая отважным
воинам в лицо снежные крошки, - но худшее было уже позади.
Корабли приблизились друг к другу в этих спокойных водах, и
настроение Грюннарха стало улучшаться с каждой минутой, когда все новые и
новые корабли с разноцветными парусами начали появляться из серой мглы.
Скоро "Северный Ветер" окружило двадцать восемь судов, и Грюннарх со
смесью удовлетворение и печали заметил, что шторм погубил всего один
корабль.
А завтра они уже будут в Корвелле.

Понтсвейн все отлично продумал. Он рассчитал, что если он покинет
дворец вечером, когда все разойдутся спать, его никто не хватится до утра
и у него будет целая ночь. Он выбрал самую быструю лошадь, чтоб, если даже
его отсутствие будет замечено и за ним снарядят погоню, он смог бы сильно
опередить своих преследователей. А еще лорд Понтсвейн рассчитал, что при
удачном стечении обстоятельств может так случиться, что пропажу Короны
заметят не сразу.
Единственное, чего он не предусмотрел, так это то, что разразится
настоящий ураган и сделает путешествие почти невозможным. Глубокой ночью
поднялся ветер и пошел снег. Понтсвейн в это время скакал по береговой
пустыне далеко от города - впрочем, как и от любого другого человеческого
жилья.
Вскоре ему удалось найти место, где можно было укрыться от ледяного
ветра и снега, секущего лицо: громадный стог сена, который какой-то пастух
оставил на берегу моря для того, чтобы было чем кормить зимой скот.
Понтсвейн нырнул внутрь стога, чтобы хоть немного согреться, в то время
как измученного коня он оставил с подветренной стороны.
По крайней мере, утешал он себя, преследование в такую погоду
невозможно. Кроме того, он сильно отклонился от дороги в поисках хоть
какого-нибудь укрытия, а уж если его и будут преследовать, то непременно
по дороге, идущей вдоль берега моря. Понтсвейн убедил себя, что здесь он в
полной безопасности. В темноте он вытащил Корону из небольшого мешка, и
лорду показалось, что она теплая на ощупь, а ее волшебный свет озарил его
жалкое убежище. Довольный и успокоенный, Понтсвейн прижал Корону к груди и
заснул в надежде, что, когда он проснется, буря утихнет и он сможет
тронуться в путь.

- Еще ворот? Ты уже видел всех ворот! Пора отдыхать! - Хонках
недовольно плюхнулся на громадное бревно и мрачно скрестил руки на груди;
его громадный крючковатый нос горестно свесился ему на грудь. Тролль
выглядел таким несчастным и измученным, что Язиликлику даже стало жалко
его.
- Ну, еще одни ворота! И тогда мы сможем отдохнуть - еще. Н-но, если
мы н-найдем моих друзей, ты сможешь отдыхать, попивая вино.
- Не хочет винца! Хочет отдохнуть!
- П-пожалуйста. Ну, еще только одни ворота - всего одни!
Кантус и мерцающие собаки, тяжело дыша и вывалив наружу розовые
языки, лежали на земле. Язиликлик понимал, что они идут слишком быстро, но
чувствовал, что его друзья совсем близко!
- Где с-следующие ворота? Я сам пойду - сам!
Хонках посмотрел на маленького эльфа со смесью раздражения и
удивления. Затем, со стоном поднявшись на ноги, он двинулся в путь сквозь
нетронутый лес Волшебной Страны.
- Я покажу тебе. Один пойдет! Ха, заблудишься!
Тролль прошел через еще один заросший цветами луг, при этом, шагая по
траве, он забавно размахивал ножками. Один раз Язиликлику пришлось
взлететь, чтобы успеть за Хонкахом, в то время как собаки, не отставая,
бежали рядом с громадным троллем. Время от времени одна или две собаки
убегали вперед и потом дожидались остальных, лежа посреди дороги.
Тролль подошел к хрустальному ручейку и сполз по покрытому мхом
берегу к воде. Ручеек был очень узкий и мелкий, и Хонках устроил целое
представление, по очереди засовывая свои огромные неуклюжие ноги в
прохладную воду и хрюкая от наслаждения.
- Здесь ворот. - Тролль ткнул пальцем в мокрый берег, куда сплетение
корней и кустов не пропускало солнце.
И тут эльф увидел знак, отмечающий ворота, по крайней мере, те, что
вели в Долину Мурлок.
Кантус и мерцающие собаки весело носились по берегу позади
Язиликлика, время от времени жадно лакая прозрачную воду из ручья, и,
наконец, утомившись, повалились в мягкую траву.
- П-подождите здесь. - Язиликлик нырнул в ворота. Странное ощущение
охватило его в тот момент, когда он переходил из Волшебной Страны в другую
реальность.
Порыв ледяного ветра ударил ему в лицо, и снежный вихрь тут же окутал
его белым плащом. Вой ветра заглушил его голос, когда изо всех сил он
позвал своих друзей. Он постоял несколько минут около большого сугроба,
стараясь запомнить место, где был выход в Долину из Волшебной Страны, и
еще раз позвал Тристана, Робин и Ньюта. Но никто ему не ответил. Наконец,
потеряв надежду, он вернулся через ворота назад в Волшебную Страну, не
заметив, что у него за спиной в ворота ударила волна страшной жары, ветер
стих, а снег начал таять.
- Все бесполезно! - Язиликлик уселся у ручья, уныло болтая в воде
ногами, в то время как Хонках не сводил с него печального взгляда.
Вдруг Кантус вскочил на ноги и, наклонив голову набок, уставился на
ворота. А потом с лаем выскочил через них в Долину. Повизгивая от
возбуждения, мерцающие собаки бросились вслед за ним.
- Эй, п-подождите, подождите меня! - Эльф полетел за собаками,
опасаясь потерять то последнее, что соединяло его с людьми.
Выскочив из ворот, он резко остановился. Неужели это то самое место,
где он только что побывал? Вокруг было невыносимо жарко, а от снежного
покрывала, словно случайно брошенного на землю, поднимался пар. Мерцающие
собаки озадаченно сбились в кучу, а Кантус с громким лаем бросился вперед.
Эльф услышал радостные крики и полетел на шум. Обогнув громадный
ствол дерева, он врезался во что-то очень большое и... в ужасе завопил:
- Помогите! Фирболг!
И только потом он узнал великана, которого они вытащили из смоляной
ловушки. В то же самое мгновение он увидел Робин и Тэвиш. Тристан
удивленно выглядывал из-под радостно повизгивающего мурхаунда, который
повалил хозяина на землю.
- Яз! - Ньют с жужжанием подлетел к эльфу и поцеловал его - или
укусил, Язиликлик так и не понял. - Я знал, что ты где-то поблизости! И
Кантуса отыскал! Ты вернулся! Но где же ты все-таки пропадал? И меня не
взял с собой? Ну-ка, рассказывай, если ты решил над нами подшутить, что
мне кажется...
- Н-нет, Ньют! Какая там шутка... ш-шутка! Я потерялся, и только
с-сейчас смог найти вас! А еще я нашел Кантуса, а он познакомился с
м-мерцающими собаками. Кстати, куда это они подевались?
Эльф начал оглядываться по сторонам и уже подумал, сообразив, что
волшебные собаки не последовали за Кантусом, но вдруг увидел мохнатую
голову, выглядывающую из-за дерева, и поманил существо рукой. Очень
медленно мерцающая собака подошла к эльфу, но, когда Робин потянулась к
ней, тут же исчезла из виду.
- Они всегда так д-делают! Честное слово, они очень х-хорошие, и им
ужасно н-нравится Кантус! Может быть, они к тебе скоро подойдут. -
Повернувшись к Робин, Язиликлик заметил еще одного члена маленького
отряда.
- Г-генна! Как т-ты... ты оказалась здесь? Я так р-рад... рад тебя
видеть! Мы д-думали, с тобой с-случилось ч-что-нибудь ужасное!
- Да, я знаю. Пора идти дальше! - заторопила всех Генна. - Мы и так
задержались!
Тристан поднялся и погладил эльфа по плечу, в глазах у него стояли
слезы.
- Ты должен рассказать мне, как тебе удалось это сделать, - сказал
он. - Большое тебе спасибо!
- П-пожалуйста! - воскликнул Язиликлик, когда отряд вернулся на
тропинку. - Я в-вернусь через минуту, но с-сначала мне надо кое-что
сделать. Есть у кого-нибудь вино?

Рэндольф как можно плотнее закутался в шерстяной шарф и склонился к
коню. Над гаванью дико завывал ветер, а буря заметала дорогу и причалы
снегом. Вскоре горизонт скрылся за непроницаемой снежной пеленой, и лишь
по направлению ветра Рэндольф определял, не сбился ли он с пути.
Дорога спряталась под снегом, и земля превратилась в белую
однообразную поверхность. Рэндольф надеялся, что он двигается на юг. Он
уже потерял счет времени и не понимал, утро сейчас или вечер - его со всех
сторон обступал серый сумрак.
Может быть, его направляла удача, а может быть, и какая-нибудь
волшебная сила, но так или иначе, он оказался около какого-то странного
сооружения. Правда, довольно быстро Рэндольф сообразил, что это большой
стог сена, но только проехав мимо него, он увидел темный силуэт лошади,
привязанной около стога. Рэндольф сразу понял, что нашел того, кого искал.
Он соскочил с коня и, вытащив меч, подошел к стогу с наветренной
стороны. Капитан тут же увидел, что из-под соломы торчит капюшон плаща
Понтсвейна, и он целую минуту боролся с искушением вонзить свой меч в
солому. Но вместо этого он сильно ударил Понтсвейна ногой. Тот выполз из
стога наружу, при этом черты его красивого лица исказила какая-то
уродливая гримаса изумления. Прежде чем Рэндольф успел хоть что-нибудь
сказать, лорд вытащил меч, и только прекрасная реакция спасла капитана
гвардии от смертельного удара.
- Как ты мог? - пробормотал Рэндольф, отбивая нападение лорда, в его
глазах было столько презрения, что слова были не нужны.
- Не будь кретином! - насмешливо произнес лорд Понтсвейн и сделал
несколько выпадов в сторону Рэндольфа, но каждый раз его меч натыкался на
клинок капитана.
- Ваше высокомерие было бы забавным, если бы вы не оказались
предателем, - спокойно сказал Рэндольф, не сводя глаз со своего врага. -
Неужели вы и вправду думали, что вам удастся украсть Корону Островов и
скрыться в ночи, как самому обычному вору?
- Твое вмешательство - невероятная глупость! - Понтсвейн, дико
размахивая мечом, бросился на Рэндольфа, но вдруг попятился, а на щеке у
него появилась кровоточащая рана.
- А теперь ваше высокомерие и вправду стало забавным.
Меч Рэндольфа со звоном, заглушенным воем непогоды, наткнулся на
оружие Понтсвейна. Снова и снова звенели мечи, враги двигались медленно и
неловко в своей тяжелой зимней одежде. Понтсвейн был больше и сильнее
Рэндольфа, но тот лучше владел мечом. Сначала лорд наступал, и Рэндольф
был вынужден выйти из-за стога, но тут же попал под пронизывающий ледяной
ветер. Он все время пытался понять, в чем слабость Понтсвейна. И Рэндольф
начала выманивать противника на открытое место.
Наконец, когда Понтсвейн сделал сильный выпад, в долю секунды -
прежде чем лорд понял, что происходит - Рэндольф вонзил ему в горло свой
меч. Понтсвейн пошатнулся, глухо вскрикнув, и его кровь забрызгала снежное
одеяние земли. Правда, вскоре снег засыпал все следы отчаянной схватки.
Рэндольф не стал терять времени и проверять, что с Понтсвейном: его
охватило чувство нарастающей угрозы, он понял, что должен поспешить. Даже
его короткое отсутствие могло оказаться смертельным для Корвелла. Он
забрался в стог сена, нащупал золотую корону и положил ее в тот же мешок,
в котором привез ее сюда Понтсвейн.
Тело его врага еще не остыло, а Рэндольф уже вскочил на своего коня
и, взяв за поводья лошадь Понтсвейна, поскакал в Корвелл, не обращая
внимания на холод и ветер...

И снова путники разбили лагерь на раскисшей полянке, окруженной тьмой
и запустением. Невыносимая жара, вызванная заклинанием Генны, к ночи
перестала быть такой угнетающей. Хотя снег по-прежнему таял, но все же не
так быстро, как днем.
"Я должен был бы чувствовать облегчение и уверенность, - думал
Тристан. - В конце концов, вот и Язиликлик с Кантусом вернулись".
Громадный пес снова лежал спокойно, свернувшись около него, но все равно
короля почему-то не оставляло мрачное предчувствие.
Все очень веселились, когда Яз рассказал им о своем путешествии по
Волшебной Стране. Шесть мерцающих собак постепенно перестали стесняться
своих новых друзей, впрочем, близко к огню они не подходили, а устроились
неподалеку.
- Как ты думаешь, мы доберемся завтра до рощи? - спросил король,
медленно поглаживая мурхаунда по лохматой голове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48