- Это можно, - согласился Дробышев, - только тоже подождать придется. Летом мы хоть и часто туда машину гоняем - считай, на весь год закупки делаем - однако ж не каждый день. Денька через три-четыре наш водитель поедет.
- А пораньше никак? - гнул свое Сергей. - Мы бы заплатили за бензин и вообще…
- Да что вы все - «заплатить», «заплатить», мы ж не в Америке, - как будто даже обиделся мэр. - Мы ж понимаем. Но увы - раньше не получится. Машине профилактика нужна, потом, торф с заготовок перевезти надо…
«Врете, торф вы на лошадях возите», - подумал Сергей, а Алекс в это время как бы между прочим поинтересовался:
- А что, у вас на весь город одна машина?
- Вот видите, какой у нас тут медвежий угол, - принужденно рассмеялся мэр. - Кстати, тут и впрямь медведи водятся.
- А что со второй случилось? - не успокоился Алекс. Сергей пихнул его ногой под столом, но было поздно. - Той, что на шоссе? - закончил хичхайкер.
- А, это целая детективная история, - ответил Дробышев. - Только эта машина не вторая, когда она еще бегала, она единственной была. Тогда у нас в городе убийство произошло… Вы, пожалуй, решите, что у нас тут прям Чикаго какое-то. Но нет, это уникальный случай был. Хулиганство, конечно, бывает, но чтоб такое… В общем, парня одного убили, его же приятель и убил. То ли они там девушку не поделили, то ли просто по пьянке… Короче, убийца, когда понял, что натворил, решил бежать. Грузовик угнал. Водитель помешать пытался, так он его сбил. Спасибо нашему доктору, вытащил, можно сказать, с того света мужика… Так вот, выскочил убийца из города, гонит по шоссе, а наш сержант Сермяга на мотоцикле - за ним. Обогнал, знаки подает - сдавайся, дескать, в воздух выстрелил - а тот мало того что жмет вперед, так и Сермягу протаранить попытался. Пришлось стрелять на поражение…
- И что же, застрелил? - осведомился Алекс.
- Да, от полученной раны преступник скончался на месте.
- А грузовик что же? Почему на шоссе бросили?
- Так первая пуля в радиатор попала, аккурат что-то там в моторе попортила… А грузовик старый был, его все равно уже списывать собирались. Так и списали, не стали чинить.
- Ну а что ж в сторону хотя бы не оттащили?
- А кому он там мешает? Движение у нас тут не очень оживленное, - улыбнулся мэр. Внезапная улыбка возникла и на мрачном лице Кузьмы Емельяныча, словно Дробышев отпустил какую-то шутку, понятную им двоим.
- Давно это было? - спросил Сергей.
- Да уж лет пятнадцать, почитай.
Вошла секретарша с чаем и бутербродами. Бутерброды были без особых изысков - сыр и ветчина, по всей видимости, и то и другое - местного приготовления. Чай, разлитый по стаканам с подстаканниками, словно в поезде, оказался теплым и не более чем, но, по крайней мере, сладким. Очевидно, в мэрии сахар все-таки был.
- Как там в Москве? - поинтересовался Дробышев, глядя на Сергея и ритмично жуя бутерброд.
- Не знаю. Я оттуда в 96-ом уехал. Только по телевизору и вижу. Вы тут телевизор-то смотрите?
- Ну, не совсем же мы дикие, - усмехнулся мэр. - Первый канал принимаем. Хотя все равно сигнал слабый, помехи большие.
На этом разговор как-то выдохся. В молчанье допили чай. Дробышев поставил свой стакан и откинулся в кресле, благодушно поглядывая на приезжих. Молчаливый Кузьма Емельяныч тоже смотрел на них сквозь очки, и Сергей заметил, что левый глаз у него как-то странно косит - не просто даже вбок, а вбок и вниз. Меж тем солнце поднялось уже высоко, и в кабинете становилось душно. «Почему в мэрском кабинете нет кондиционера? - мелькнуло в голове у Коржухина. - Или хотя бы обычного вентилятора.»
Пауза затягивалась, и гости чувствовали себя все более неуютно.
- Ну мы пойдем, пожалуй, - приподнялся наконец Сергей. - Спасибо, что приняли, я, честно говоря, еще ни разу не разговаривал с мэром города.
- У нас тут не Москва, - ответил удовлетворенный Дробышев, - у нас тут к каждому человеку внимание. Вы уж не обижайтесь на нас из-за этих хулиганов. В ближайшие дни все будет в норме.
- Спасибо, - еще раз сказал Сергей.
- До свиданья, - сказал Алекс.
Они вышли, чувствуя спиной тяжелый взгляд Кузьмы Емельяныча.
- Врут они про грузовик, - убежденно заявил Коржухин, едва они вышли на улицу.
- Очень может быть, - согласился хичхайкер.
- Не может быть, а точно. Допустим, первая пуля и впрямь повредила мотор. Настолько, что дальше машина ехать не могла. Наверное, это так и было, раз они не пригнали машину обратно в город. Тогда зачем было стрелять в водителя? Деваться ему было уже некуда - только выходить с поднятыми руками. Ну, допустим, он выскочил и побежал в лес - тогда бы его шлепнули уже на улице. Но его застрелили в кабине. Стало быть - Сермяга и не собирался брать его живым. Без вариантов.
- М-да, - не нашел что возразить Алекс.
Полные мрачных размышлений, они дошли до дома #36. Капот «Фронтеры» был открыт; вокруг автомобиля с деловитым видом прохаживался Сермяга, заглядывая то в салон, то в недра выпотрошенного двигателя. Чуть в стороне, возле мотоцикла сержанта, стоял Лыткарев, скрестив руки на груди и наблюдая за происходящим.
- Здравия желаю, - приветствовал подошедших Сермяга. - Вот, провожу осмотр места происшествия.
Сергей в этом сильно сомневался. Однажды ему приходилось видеть, как работает милиция на выезде - тогда у них во дворе взорвали машину одного бизнесмена. Милиционеры фотографировали, что-то замеряли, укладывали какие-то предметы в полиэтиленовые пакеты - в общем, сразу было видно, что люди заняты делом. Сермяга же просто прохаживался вокруг. С того момента, как Коржухин его увидел, сержант уже несколько раз смотрел под капот, потом отходил в сторону, потом подходил и смотрел снова.
- Ну и как? - осведомился Сергей, делая вид, что верит этому спектаклю. - Есть какие-то зацепки?
- Следствие покажет, - туманно ответил Сермяга. - Из салона у вас ничего не пропало?
- Нет, - ответил Коржухин. Накануне он забрал из машины все мало-мальски ценное, включая свой газовый пистолет. Не то чтобы он предвидел то, что случилось, но просто чувствовал себя спокойнее, имея эти вещи под рукой.
- Ну тогда здесь я закончил, - Сермяга направился к мотоциклу. - Поехали, Николай Кондратьич.
- Он что же, причастен? - спросил Алекс.
- Бог с вами, товарищ Ситников, что ж вы человека обижаете? Просто свидетельские показания снять надо.
Лыткарев молча забрался в коляску. Звучно затарахтел мотор. Сергей и Алекс гуськом прошли через калитку.
- Интересно, Лида дома? - спросил Коржухин, когда они вновь оказались в своей комнате.
- Наверняка. Не могли же они оба бросить дом, оставив нас тут хозяйничать.
- В таком случае, самое время тебе вспомнить свои навыки по очаровыванию девушек. Постарайся выманить ее на разговор куда-нибудь на крылечко.
- Так-так, - ухмыльнулся Алекс, - что я слышу от поборника пуританских нравов?
- Не ерничай. Ты прекрасно понимаешь, что я хочу осмотреть дом. Заодно, может, вытянешь наконец из нее что-нибудь интересное.
- А если вернется Лыткарев?
- Не знаю, зачем его увезли, но это наверняка надолго. Если бы нужно было просто еще раз его припугнуть, это можно было сделать и в доме. Думаю, как минимум полчаса у нас есть. Да и звук мотоцикла я услышу.
- А если он вернется пешком? Это даже скорее всего.
- Попытайся как-нибудь его задержать. Задействуй Лиду, а сам предупреди меня. Импровизируй.
- Если Лыткарев нас с ней застукает - и импровизировать не придется, - мрачно заметил Алекс. - Шум будет покруче, чем от мотоцикла.
- Ну устройте ваше романтическое свидание где-нибудь в саду, где вы заметите его раньше, чем он вас. Короче, Алекс, я на тебя надеюсь.
- Легко сказать, - пробурчал хичхайкер, но больше, видимо, для порядка.
- Если Лида спросит - скажи, что у меня разболелась голова, и я отлеживаюсь, - дал последнюю инструкцию Сергей.
- Плавали - знаем, - отмахнулся Алекс, приглаживая волосы рукой. - Я как, нормально выгляжу?
- Для автостопщика ты просто красавец, - заверил его Коржухин, укладываясь на кровать и возлагая ноги в туфлях на железную спинку.
Хичхайкер вышел. Прошло всего лишь минуты три, прежде чем его переговоры увенчались успехом - за дверью скрипнули половицы, и Сергей услышал тихий голос дочери Лыткарева, что-то отвечавшей хичхайкеру. Затем стукнула входная дверь - Алекс, кажется, хлопнул ею нарочито громко. Сергей подождал еще пару минут, на случай, если девушка передумает, а затем встал, прихватил на всякий случай фонарь и, машинально стараясь двигаться беззвучно, вышел в сени.
Первым делом он направился в комнату Лыткарева. Обе тумбы стола оказались заперты; Сергей, впрочем, и не рассчитывал на обратное. Он подошел к книжному шкафу. Русская классика, Горький, Маяковский, Шекспир, Бальзак, Дикенс… довольно большое собрание Жюля Верна… отдельная полка с математическими справочниками… плотные ряды томов Большой Советской Энциклопедии… в общем, ничего необычного, если не считать отсутствия хотя бы одного современного глянцевого переплета и более-менее современных имен авторов. Коржухин вынул наугад несколько книг. 1939, 1948, 1954, 1951, 1957, 1940… Самая новая из попавшихся ему книг была издана в 1965 году.
Нельзя сказать, чтобы это открытие стало для Сергея неожиданным. Он еще раз окинул придирчивым взглядом корешки книг. Возможно ли, что какая-то из них скрывает внутри совсем не то, что написано на обложке? Воображение рисовало самые разные вещи - от вложенного в книгу тонкого листка, исписанного убористыми строчками, до прорезанного в страницах углубления под пистолет. Но, чтобы проверить это, надо было вынуть и перетряхнуть каждую книгу - а на это у него, скорее всего, не было времени.
Платяной шкаф тем более не преподнес сюрпризов: вверху - одежда на вешалках, внизу - постельное белье. Сергей подошел к кровати Лыткарева, приподнял покрывало, заглянул под матрас. Ничего. Он еще раз окинул взглядом комнату. В потолке был люк на чердак. Вот бы где интересно побывать, но где лестница, неизвестно, да и быстро убрать ее в случае опасности не получится. Коржухин разочаровано хмыкнул и направился к двери.
В большой комнате осматривать было явно нечего, за исключением люка в полу. Значит, погреб здесь все-таки был. Сергей подумал, услышит ли он сигнал опасности, если спустится, но, взглянув на часы, решил рискнуть.
Из темноты открытого люка пахнуло влажной прохладой. Прежде чем спускатья, Коржухин пошарил в темноте лучом фонаря. Свет пробежался по деревянным полкам, отразился от банок с солениями. Сергей полез вниз. Изнутри погреб тоже выглядел вполне обыденно. Картошка, морковка, соленые огурцы. Ни трупов, подвешенных на крюках для туш, ни покрытых слизью когтистых рук, высовывающихся из кадок. И все же здесь Сергей чувствовал себя особенно неуютно. Словно… словно в разрытой могиле. «Какая чушь!» - сердито сказал он себе и полез наверх.
Следующей на очереди была кухня. Сергей обвел взглядом уже знакомый антураж, и взгляд его снова задержался на холодильнике. В прошлый раз мысль о том, что там может быть что-то странное , была изгнана с позором, но сейчас она вернулась и потребовала свои права с решительностью, удивившей самого Коржухина. Он взялся за ручку дверцы. Сердце бешено стучало. Он чувствовал себя, словно жена Синей Бороды, стоящая перед заветной дверью и нервно тискающая в руках маленький ключик, который минуту спустя сделает ее проступок необратимым. Когда Сергей, наконец, потянул ручу на себя, он уже почти не сомневался, что внутри окажется в лучшем случае дохлая кошка, а в худшем - отрезанная человеческая голова.
В холодильнике с мягким щелчком зажегся свет, озарив почти пустое белое нутро. Лишь на второй полке стояла початая банка томатного сока. В морозилке Сергей обнаружил большой завернутый в бумагу кусок масла.
- Идиотизм, - сказал Коржухин вслух. - Я - трезвомыслящий человек. Что еще за фантазии в духе тупых ужастиков?!
Он прошел мимо плиты, заглянув на всяких случай в духовку, и подошел к стенным шкафчикам. В одном, как и следовало ожидать, была посуда, в другом - водка. «А действительно ли это водка? - усомнился вдруг Сергей. - Я знаю лишь, что это прозрачная жидкость, разлитая в водочные бутылки.» Однако стоявшая с левого краю початая бутылка - очевидно, уже новая, а не та, что в прошлый раз - развеяла его сомнения: достаточно было лишь снять крышку и приблизить нос к горлышку, чтобы почуять густой алкогольный дух.
Повернувшись направо, Сергей обнаружил дверь, которую не видел раньше. Она вела в узкую кладовку, расположенную между кухней и комнатой Лиды по другую сторону от соединявшего их коридора. Внутри, как и положено, оказалась всякая всячина: колченогий табурет, стул с треснувшей спинкой, прислоненный к стене старый ржавый велосипед, стоящие носами врозь болотные сапоги, старинная ножная швейная машина, похоже, сломанная, сваленная в кучу старая одежда, пара поставленных в угол удочек, ящик со столярным инструментом, большой бумажный змей и бог весть какой еще хлам. Все это основательно заросло пылью и паутиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29