Коржухин расплатился и вновь вернулся к машине.
- Ты везде ходишь, а я сиди в этой душегубке, - привествовал его Алекс.
- На и не брюзжи, - Сергей протянул ему кулек.
- Классная малина, - оценил Алекс, пока Сергей заводил мотор. Коржухин, сняв руку с руля, тоже выудил из пакета ягоду.
- Знаешь, у меня гипотеза, - сказал хичхайкер, пока машина ехала по улице Лесной - кажется, единственной в городе улице с несоветским названием. - Что, если в Игнатьеве какая-нибудь уникальная болезнь? Ты сам видишь, как здесь мало народу. Большинство умерло. У оставшихся - иммунитет. Но они не покидают город, чтобы инфекция не вырвалась в мир, и не зовут на помощь, чтобы их не упрятали в секретные лаборатории.
- Бодро сказал он, жуя зараженную малину, - прокомментировал Сергей.
- Ну, по правде, я это не всерьез, - признал Алекс. - Так, в порядке гимнастики ума.
- Тренируйся дальше. Не сходится.
- Что не сходится?
- Все не сходится. Во-первых, мало народу на улицах - не значит, что мало в городе. Свет есть, электростанция работает, торф для нее добывается - кто-то это все обеспечивает? Они тут не в землянках живут и не в шкурах ходят. Чтобы поддерживать город в том состоянии, в каком он сейчас, требуется не так уж мало рабочих рук. Потом - с внешним миром они все же общаются. Деньги современные, чего, правда, про цены не скажешь…
- То есть это у нас они современные деньги берут.
- Нет, на почте мне сдачу дали. Опять-таки - «КАМАЗ», на котором в райцентр ездят…
- Это Сермяга сказал, что на нем ездят.
- Ну мы же его видели. Машина замызганная, но явно на ходу. По-твоему, на ней вокруг города круги нарезают? Кстати, особо не понарезаешь - бензин кончится. Нет же у них тут нефтяной скважины вместе с заводом по переработке. Газовый баллон на кухне, опять же… Кстати, у нас тоже бензина не шибко много осталось. Сегодняшняя экскурсия - первая и последняя.
Улица Лесная уперлась в глухую досчатую стену, обросшую у основания крапивой; налево, впрочем, уходил некий безымянный проулок, извивавшийся между заборами домов, ни один из которых не выходил сюда фасадом - в лучшем случае задней калиткой. Сергей, однако, смело свернул в этот лаз, и смелость его была вознаграждена, когда минуту спустя машина выехала на асфальт улицы Ленина возле дома номер 28.
К тому времени, как машина остановилась напротив калитки Лыткаревых, Сергей и Алекс бодрыми совместными усилиями приканчивали малину. Они не стали вылезать из машины, прежде чем не завершили это дело; наконец Алекс выудил последнюю ягоду, а Сергей тем временем вытер руки чистой стороной кулька и протянул его Алексу, благо чистое место там еще оставалось. Алекс уже прижал к бумаге липкие от сока пальцы… и вдруг поднял смятый кулек к лицу, расправляя и рассматривая.
- Взгляни, - он протянул кулек Сергею, указывая, куда именно взглянуть.
На краю бумаги были поспешно нацарапаны твердым простым карандашом какие-то каракули. Впрочем, не требовалось навыков экспертаграфолога, чтобы понять, что это - написанное впопыхах слово
УЕЗЖАЙТЕ
- Ай да бабка, - пробормотал Сергей. - Прямо Мата Хари. Конспираторша.
Однако на самом деле ему было не до шуток. Очевидно, у бабки были все основания для конспирации. До сих пор еще можно было объяснять все происходящее в городе случайностями и совпадениями; теперь это уже не имело смысла. То есть по-прежнему можно было - к примеру, почему бы у бабки не быть старческому психозу? - но смысла не имело. В городе Игнатьеве определенно что-то было. Что-то… страшное. И лучшим подтверждением тому служило демонстративное безразличие игнатьевцев к пришельцам, совершенно нелогичное для людей, которые редко видят незнакомцев. Даже торговцы на рынке стояли, как истуканы, не пытаясь привлечь внимание единственного покупателя. Одни лишь дети отреагировали, как говорится, с детской непосредственностью.
«Игнатьев - не такое место, чтобы из него уезжать.»
Разрушенный мост, мертвый грузовик.
Муха, выползающая из ноздри продавщицы. Черт возьми, ему не показалось! Он это видел !
Жаль, что тогда с ним не было Алекса, который мог бы подтвердить это или опровергнуть. Опровергнуть, конечно же, опровергнуть, что за бред, он же трезвомыслящий человек, а не герой ужастика!
- Вернулись? А мы уж думали, вы уехали.
Они посмотрели направо. У калитки стояла Лида.
- Куда ж мы от вас денемся, - пробормотал Сергей.
- Дорогу искали? - без обиняков спросила Лида.
- Осматривали местные достопримечательности, - ответил Алекс.
- У нас тут особо не на что смотреть. Это же не большой город.
- А вы бы хотели побывать в большом городе, Лида? - забросил крючок Алекс.
- Не знаю… - девушка пожала плечами. - Там все чужое.
- А в Игнатьеве не любят ничего чужого, - подхватил хичхайкер. - Лида, а вы никогда не задумывались, что такая девушка, как вы, делает в таком месте, как это?
Сергей мысленно усмехнулся, услышав эту шаблонную фразу скучающих голливудских ловеласов на вечеринках. Вряд ли Алекс пользовался ей в менее провинциальном обществе - разве что в шутку - но Лида явно слышала этот нехитрый оборот впервые.
- Я здесь живу, - просто ответила она.
- Я в курсе, - улыбнулся Алекс. - Я просто имею в виду - какие у вас здесь перспективы? Вы, к примеру, учитесь или работаете?
- Работаю. Кассиром в клубе. Только там не каждый день кино или танцы.
- Ну вот видите. Тоже мне занятие - раз в три дня сотню билетов продать. Представляю, какие гроши за это платят. И какая карьера вас здесь может ждать? Ну в самом лучшем случае годам к пятидесяти станете заведующей клуба, который, вы уж меня простите, годится только в качестве декорации к фильму о послевоенной деревне. И это - жизнь? А вот поедете в город, поступите в институт - сейчас, знаете, образование снова цениться начинает - устроитесь в хорошую фирму, станете настоящей бизнесвумэн…
- Кем-кем?
- Ну, это «деловая женщина» по-английски. Знаете, Лида, английский все-таки надо выучить. Без него сейчас никуда, точно вам говорю.
- Да мне никуда и не надо, - улыбнулась Лида. - Мне и дома хорошо.
- Понятно. Киндер-кюхель-кирха, - скривился Алекс. - Вы меня извините, Лида, но от подобных феодальных предрассудков надо отходить. Вы наверняка способны на большее.
- Откуда вы знаете, на что я способна… - фраза эта прозвучала не кокетливо, скорее печально. - Вы проходите в дом, что в машине сидеть.
- Там душно и окно не открывается, - решительно возразил Алекс.
- Окно? Надо будет отцу сказать. Вы понимаете, в этой комнате никто не жил после смерти моей матери.
- О, извините.
- Ничего.
- А ваш отец дома?
- Должен быть дома.
- Он не работает?
- У него отпуск сейчас. Он учитель в школе.
Хотя при первой встрече Лыткарев и напомнил Сергею учителя, сейчас эта новость оказалась для него неожиданной. Впрочем, пьющий учитель - не такая уж редкость в России… да, наверное, и не только в России. Сложнее было сопоставить с такой профессией угрюмый нрав хозяина. Вряд ли у него складывались хорошие отношения с детьми… скорее всего, ученики его не любили и не уважали, но боялись. Впрочем… похоже, что у жителей города существовали и более веские причины для страха.
Алекс вылез из машины и потянулся, жмурясь на солнце. Лида открыла калитку; в руке она держала ведро.
- Вы за водой? Давайте я принесу, - вызвался хичхайкер.
- Знаете, где колонка?
- Да уж видели.
Алекс взял ведро и зашагал по улице. Сергей меж тем тоже выбрался их автомобиля. У него мелькнула мысль, что Лида, оставшись с ним наедине, может что-нибудь ему сообщить; но девушка лишь молча проводила его взглядом, когда он неспешно прошел мимо нее и уселся на теплое крыльцо. В руке Коржухин по-прежнему комкал бывший кулек.
- Ваш отец работает в школе номер 1? - спросил он.
- А у нас других и нету.
- И что он преподает?
- Математику, географию… да много чего. Здесь с учителями негусто.
- Значит, дочка географа не хочет повидать другие города и страны?
- усмехнулся Сергей.
- Я… я не могу бросить отца, - тихо ответила Лида.
- А он не хотел бы отсюда выбраться?
- Выбраться? - она метнула на Сергея быстрый взгляд.
«Ошибка!» - понял Сергей.
- Ну, я имел в виду выбраться в отпуск, - сказал он.
- Нет, - покачала головой девушка, - он отсюда никуда не поедет.
Хлопнула калитка - вернулся Алекс, неся плещущееся холодной водой ведро.
- Ставьте сюда, я отнесу, - Лида указала на верхнюю площадку крыльца.
- Да я сам…
- Спасибо, вы мне и так уже помогли, - Лида столь требовательно протянула руку к ведру, что Алекс растерянно подчинился. - Я вам в комнату банку с водой занесу, - обернулась она на пороге.
«Похоже, она не хочет, чтоб мы лишний раз заходили на кухню», - подумал Сергей. Алекс меж тем опустился на ступеньку рядом.
- А все-таки хорошо здесь, - заметил он, подставляя лицо солнцу, - воздух чистый, тихо…
- Хочешь остаться здесь навсегда? - усмехнулся Сергей.
- Нет, что ты, - ответил Алекс не без испуга. - Это я в смысле, что во всем надо находить положительные стороны.
Сергей посмотрел на бумагу, которую все еще сжимали его пальцы, затем достал из кармана зажигалку (хоть он и не курил, но считал полезным иметь подобный предмет под рукой). Пламя весело охватило кулек. Сергей бросил догорающую бумагу на землю и растер пепел подметкой.
Они еще какое-то время просидели на крыльце, перекинулись парой анекдотов, а затем, когда стало совсем скучно, вошли в дом. Окно в их комнате по-прежнему было наглухо заклинено; если Лида и сказала об этом отцу, тот, как видно, не счел дело достаточно важным. Сергей, наваливаясь на раму и постукивая по ней кулаком - не слишком сильно, ибо боялся разбить стекло - все же сумел приоткрыть довольно широкую щель.
- В шахматы играешь? - спросил Алекс.
- В последнее время все больше с компьютером.
Хичхайкер достал из рюкзака портативные магнитные шахматы, и они сразились. Первую партию выиграл Алекс, вторую Сергей; это была странная игра - соперники по очереди зевали фигуры. В третьей партии оба решили собраться и после некоторого количества робких ходов с облегчением согласились на ничью. Затем Сергей сходил к машине, принес большую железную кружку и чай в пакетиках; Алекс выудил из рюкзака свою кружку и кипятильник. Открыли кильку, перекусили. Часы Коржухина показывали 16:21.
- Ну чего теперь делать будем? - вяло поинтересовался Алекс. - Пулю распишем?
- У тебя и карты есть?
- Я запасливый.
- Ну не вдвоем же. Пойду хозяина поищу.
- Думаешь?
- Уверен.
Сергей вышел из комнаты. Он уже успел понять планировку дома. Большая комната находилась в центре; справа от нее располагались две комнаты - ближе к входу та, в которой поселили их, а дальняя, вероятно, была лидиной (во всяком случае, утром девушка вышла оттуда). По левую сторону от большой комнаты также находились два помещения - кухня и, ближе к входу, еще одна комната - по логике, именно она должна была принадлежать хозяину. Хотя, конечно, не было никакой гарантии, что Николай Кондратьевич сейчас там.
Сергей подошел к двери и прислушался. Было тихо. Он осторожно постучал и не получил ответа. Он постучал сильнее, и дверь, тихо скрипнув, поддалась под его костяшками.
Комната была больше, чем та, что выделили гостям, и заметно лучше меблирована. У левой, торцовой стены возвышался платяной шкаф и рядом с ним - книжный; еще два книжных шкафа стояли у стены напротив. Прямо, под окнами, располагался двухтумбовый письменный стол, поверхность которого, впрочем, была совершенно пуста, если не считать коричневой настольной лампы; от стола был вполоборота отодвинут стул с неожиданно изящной изогнутой спинкой - явно не халтурный ширпотреб, может быть, даже дореволюционный антиквариат. Сергей сделал шаг внутрь, чтобы довершить осмотр помещения - и тут же наткнулся взглядом на хозяина.
У четвертой стены - той, что напротив окон - стояла кровать с железными спинками и шишечками; ей тоже, как видно, было немало лет. На этой кровати, неряшливо застеленной покрывалом, лицом вниз и в одежде, разве что без ботинок, недвижно лежал Лыткарев.
На какое-то мгновение у Сергея возникла твердая уверенность, что хозяин дома мертв. Не было заметно никаких признаков насилия, но на человека, который просто прилег отдохнуть на минутку, лежавший на кровати также не походил. Сергей не видел его лица… и боялся в него заглянуть.
Коржухин сделал еще один нерешительный шаг вперед - и тут ему все стало ясно. Рядом с кроватью на полу стояла водочная бутылка, уже пустая; свесившаяся рука Лыткарева почти касалась ее. «Вот что значит „мертвецки пьян"“, - подумал Сергей, выходя из комнаты с брезгливой гримасой на лице.
В конце концов день кое-как дотянулся до вечера; путешественники убивали время за картами (Алекс, как выяснилось, знал довольно много фокусов) и воспоминаниями из студенческой жизни. Игнатьев, словно по некому молчаливому уговору, не обсуждали.
В восемь вечера постучалась Лида и предложила поужинать. В меню было то же, что и вчера, правда, картошка на сей раз оказалась свежесваренной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
- Ты везде ходишь, а я сиди в этой душегубке, - привествовал его Алекс.
- На и не брюзжи, - Сергей протянул ему кулек.
- Классная малина, - оценил Алекс, пока Сергей заводил мотор. Коржухин, сняв руку с руля, тоже выудил из пакета ягоду.
- Знаешь, у меня гипотеза, - сказал хичхайкер, пока машина ехала по улице Лесной - кажется, единственной в городе улице с несоветским названием. - Что, если в Игнатьеве какая-нибудь уникальная болезнь? Ты сам видишь, как здесь мало народу. Большинство умерло. У оставшихся - иммунитет. Но они не покидают город, чтобы инфекция не вырвалась в мир, и не зовут на помощь, чтобы их не упрятали в секретные лаборатории.
- Бодро сказал он, жуя зараженную малину, - прокомментировал Сергей.
- Ну, по правде, я это не всерьез, - признал Алекс. - Так, в порядке гимнастики ума.
- Тренируйся дальше. Не сходится.
- Что не сходится?
- Все не сходится. Во-первых, мало народу на улицах - не значит, что мало в городе. Свет есть, электростанция работает, торф для нее добывается - кто-то это все обеспечивает? Они тут не в землянках живут и не в шкурах ходят. Чтобы поддерживать город в том состоянии, в каком он сейчас, требуется не так уж мало рабочих рук. Потом - с внешним миром они все же общаются. Деньги современные, чего, правда, про цены не скажешь…
- То есть это у нас они современные деньги берут.
- Нет, на почте мне сдачу дали. Опять-таки - «КАМАЗ», на котором в райцентр ездят…
- Это Сермяга сказал, что на нем ездят.
- Ну мы же его видели. Машина замызганная, но явно на ходу. По-твоему, на ней вокруг города круги нарезают? Кстати, особо не понарезаешь - бензин кончится. Нет же у них тут нефтяной скважины вместе с заводом по переработке. Газовый баллон на кухне, опять же… Кстати, у нас тоже бензина не шибко много осталось. Сегодняшняя экскурсия - первая и последняя.
Улица Лесная уперлась в глухую досчатую стену, обросшую у основания крапивой; налево, впрочем, уходил некий безымянный проулок, извивавшийся между заборами домов, ни один из которых не выходил сюда фасадом - в лучшем случае задней калиткой. Сергей, однако, смело свернул в этот лаз, и смелость его была вознаграждена, когда минуту спустя машина выехала на асфальт улицы Ленина возле дома номер 28.
К тому времени, как машина остановилась напротив калитки Лыткаревых, Сергей и Алекс бодрыми совместными усилиями приканчивали малину. Они не стали вылезать из машины, прежде чем не завершили это дело; наконец Алекс выудил последнюю ягоду, а Сергей тем временем вытер руки чистой стороной кулька и протянул его Алексу, благо чистое место там еще оставалось. Алекс уже прижал к бумаге липкие от сока пальцы… и вдруг поднял смятый кулек к лицу, расправляя и рассматривая.
- Взгляни, - он протянул кулек Сергею, указывая, куда именно взглянуть.
На краю бумаги были поспешно нацарапаны твердым простым карандашом какие-то каракули. Впрочем, не требовалось навыков экспертаграфолога, чтобы понять, что это - написанное впопыхах слово
УЕЗЖАЙТЕ
- Ай да бабка, - пробормотал Сергей. - Прямо Мата Хари. Конспираторша.
Однако на самом деле ему было не до шуток. Очевидно, у бабки были все основания для конспирации. До сих пор еще можно было объяснять все происходящее в городе случайностями и совпадениями; теперь это уже не имело смысла. То есть по-прежнему можно было - к примеру, почему бы у бабки не быть старческому психозу? - но смысла не имело. В городе Игнатьеве определенно что-то было. Что-то… страшное. И лучшим подтверждением тому служило демонстративное безразличие игнатьевцев к пришельцам, совершенно нелогичное для людей, которые редко видят незнакомцев. Даже торговцы на рынке стояли, как истуканы, не пытаясь привлечь внимание единственного покупателя. Одни лишь дети отреагировали, как говорится, с детской непосредственностью.
«Игнатьев - не такое место, чтобы из него уезжать.»
Разрушенный мост, мертвый грузовик.
Муха, выползающая из ноздри продавщицы. Черт возьми, ему не показалось! Он это видел !
Жаль, что тогда с ним не было Алекса, который мог бы подтвердить это или опровергнуть. Опровергнуть, конечно же, опровергнуть, что за бред, он же трезвомыслящий человек, а не герой ужастика!
- Вернулись? А мы уж думали, вы уехали.
Они посмотрели направо. У калитки стояла Лида.
- Куда ж мы от вас денемся, - пробормотал Сергей.
- Дорогу искали? - без обиняков спросила Лида.
- Осматривали местные достопримечательности, - ответил Алекс.
- У нас тут особо не на что смотреть. Это же не большой город.
- А вы бы хотели побывать в большом городе, Лида? - забросил крючок Алекс.
- Не знаю… - девушка пожала плечами. - Там все чужое.
- А в Игнатьеве не любят ничего чужого, - подхватил хичхайкер. - Лида, а вы никогда не задумывались, что такая девушка, как вы, делает в таком месте, как это?
Сергей мысленно усмехнулся, услышав эту шаблонную фразу скучающих голливудских ловеласов на вечеринках. Вряд ли Алекс пользовался ей в менее провинциальном обществе - разве что в шутку - но Лида явно слышала этот нехитрый оборот впервые.
- Я здесь живу, - просто ответила она.
- Я в курсе, - улыбнулся Алекс. - Я просто имею в виду - какие у вас здесь перспективы? Вы, к примеру, учитесь или работаете?
- Работаю. Кассиром в клубе. Только там не каждый день кино или танцы.
- Ну вот видите. Тоже мне занятие - раз в три дня сотню билетов продать. Представляю, какие гроши за это платят. И какая карьера вас здесь может ждать? Ну в самом лучшем случае годам к пятидесяти станете заведующей клуба, который, вы уж меня простите, годится только в качестве декорации к фильму о послевоенной деревне. И это - жизнь? А вот поедете в город, поступите в институт - сейчас, знаете, образование снова цениться начинает - устроитесь в хорошую фирму, станете настоящей бизнесвумэн…
- Кем-кем?
- Ну, это «деловая женщина» по-английски. Знаете, Лида, английский все-таки надо выучить. Без него сейчас никуда, точно вам говорю.
- Да мне никуда и не надо, - улыбнулась Лида. - Мне и дома хорошо.
- Понятно. Киндер-кюхель-кирха, - скривился Алекс. - Вы меня извините, Лида, но от подобных феодальных предрассудков надо отходить. Вы наверняка способны на большее.
- Откуда вы знаете, на что я способна… - фраза эта прозвучала не кокетливо, скорее печально. - Вы проходите в дом, что в машине сидеть.
- Там душно и окно не открывается, - решительно возразил Алекс.
- Окно? Надо будет отцу сказать. Вы понимаете, в этой комнате никто не жил после смерти моей матери.
- О, извините.
- Ничего.
- А ваш отец дома?
- Должен быть дома.
- Он не работает?
- У него отпуск сейчас. Он учитель в школе.
Хотя при первой встрече Лыткарев и напомнил Сергею учителя, сейчас эта новость оказалась для него неожиданной. Впрочем, пьющий учитель - не такая уж редкость в России… да, наверное, и не только в России. Сложнее было сопоставить с такой профессией угрюмый нрав хозяина. Вряд ли у него складывались хорошие отношения с детьми… скорее всего, ученики его не любили и не уважали, но боялись. Впрочем… похоже, что у жителей города существовали и более веские причины для страха.
Алекс вылез из машины и потянулся, жмурясь на солнце. Лида открыла калитку; в руке она держала ведро.
- Вы за водой? Давайте я принесу, - вызвался хичхайкер.
- Знаете, где колонка?
- Да уж видели.
Алекс взял ведро и зашагал по улице. Сергей меж тем тоже выбрался их автомобиля. У него мелькнула мысль, что Лида, оставшись с ним наедине, может что-нибудь ему сообщить; но девушка лишь молча проводила его взглядом, когда он неспешно прошел мимо нее и уселся на теплое крыльцо. В руке Коржухин по-прежнему комкал бывший кулек.
- Ваш отец работает в школе номер 1? - спросил он.
- А у нас других и нету.
- И что он преподает?
- Математику, географию… да много чего. Здесь с учителями негусто.
- Значит, дочка географа не хочет повидать другие города и страны?
- усмехнулся Сергей.
- Я… я не могу бросить отца, - тихо ответила Лида.
- А он не хотел бы отсюда выбраться?
- Выбраться? - она метнула на Сергея быстрый взгляд.
«Ошибка!» - понял Сергей.
- Ну, я имел в виду выбраться в отпуск, - сказал он.
- Нет, - покачала головой девушка, - он отсюда никуда не поедет.
Хлопнула калитка - вернулся Алекс, неся плещущееся холодной водой ведро.
- Ставьте сюда, я отнесу, - Лида указала на верхнюю площадку крыльца.
- Да я сам…
- Спасибо, вы мне и так уже помогли, - Лида столь требовательно протянула руку к ведру, что Алекс растерянно подчинился. - Я вам в комнату банку с водой занесу, - обернулась она на пороге.
«Похоже, она не хочет, чтоб мы лишний раз заходили на кухню», - подумал Сергей. Алекс меж тем опустился на ступеньку рядом.
- А все-таки хорошо здесь, - заметил он, подставляя лицо солнцу, - воздух чистый, тихо…
- Хочешь остаться здесь навсегда? - усмехнулся Сергей.
- Нет, что ты, - ответил Алекс не без испуга. - Это я в смысле, что во всем надо находить положительные стороны.
Сергей посмотрел на бумагу, которую все еще сжимали его пальцы, затем достал из кармана зажигалку (хоть он и не курил, но считал полезным иметь подобный предмет под рукой). Пламя весело охватило кулек. Сергей бросил догорающую бумагу на землю и растер пепел подметкой.
Они еще какое-то время просидели на крыльце, перекинулись парой анекдотов, а затем, когда стало совсем скучно, вошли в дом. Окно в их комнате по-прежнему было наглухо заклинено; если Лида и сказала об этом отцу, тот, как видно, не счел дело достаточно важным. Сергей, наваливаясь на раму и постукивая по ней кулаком - не слишком сильно, ибо боялся разбить стекло - все же сумел приоткрыть довольно широкую щель.
- В шахматы играешь? - спросил Алекс.
- В последнее время все больше с компьютером.
Хичхайкер достал из рюкзака портативные магнитные шахматы, и они сразились. Первую партию выиграл Алекс, вторую Сергей; это была странная игра - соперники по очереди зевали фигуры. В третьей партии оба решили собраться и после некоторого количества робких ходов с облегчением согласились на ничью. Затем Сергей сходил к машине, принес большую железную кружку и чай в пакетиках; Алекс выудил из рюкзака свою кружку и кипятильник. Открыли кильку, перекусили. Часы Коржухина показывали 16:21.
- Ну чего теперь делать будем? - вяло поинтересовался Алекс. - Пулю распишем?
- У тебя и карты есть?
- Я запасливый.
- Ну не вдвоем же. Пойду хозяина поищу.
- Думаешь?
- Уверен.
Сергей вышел из комнаты. Он уже успел понять планировку дома. Большая комната находилась в центре; справа от нее располагались две комнаты - ближе к входу та, в которой поселили их, а дальняя, вероятно, была лидиной (во всяком случае, утром девушка вышла оттуда). По левую сторону от большой комнаты также находились два помещения - кухня и, ближе к входу, еще одна комната - по логике, именно она должна была принадлежать хозяину. Хотя, конечно, не было никакой гарантии, что Николай Кондратьевич сейчас там.
Сергей подошел к двери и прислушался. Было тихо. Он осторожно постучал и не получил ответа. Он постучал сильнее, и дверь, тихо скрипнув, поддалась под его костяшками.
Комната была больше, чем та, что выделили гостям, и заметно лучше меблирована. У левой, торцовой стены возвышался платяной шкаф и рядом с ним - книжный; еще два книжных шкафа стояли у стены напротив. Прямо, под окнами, располагался двухтумбовый письменный стол, поверхность которого, впрочем, была совершенно пуста, если не считать коричневой настольной лампы; от стола был вполоборота отодвинут стул с неожиданно изящной изогнутой спинкой - явно не халтурный ширпотреб, может быть, даже дореволюционный антиквариат. Сергей сделал шаг внутрь, чтобы довершить осмотр помещения - и тут же наткнулся взглядом на хозяина.
У четвертой стены - той, что напротив окон - стояла кровать с железными спинками и шишечками; ей тоже, как видно, было немало лет. На этой кровати, неряшливо застеленной покрывалом, лицом вниз и в одежде, разве что без ботинок, недвижно лежал Лыткарев.
На какое-то мгновение у Сергея возникла твердая уверенность, что хозяин дома мертв. Не было заметно никаких признаков насилия, но на человека, который просто прилег отдохнуть на минутку, лежавший на кровати также не походил. Сергей не видел его лица… и боялся в него заглянуть.
Коржухин сделал еще один нерешительный шаг вперед - и тут ему все стало ясно. Рядом с кроватью на полу стояла водочная бутылка, уже пустая; свесившаяся рука Лыткарева почти касалась ее. «Вот что значит „мертвецки пьян"“, - подумал Сергей, выходя из комнаты с брезгливой гримасой на лице.
В конце концов день кое-как дотянулся до вечера; путешественники убивали время за картами (Алекс, как выяснилось, знал довольно много фокусов) и воспоминаниями из студенческой жизни. Игнатьев, словно по некому молчаливому уговору, не обсуждали.
В восемь вечера постучалась Лида и предложила поужинать. В меню было то же, что и вчера, правда, картошка на сей раз оказалась свежесваренной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29