– Угрюмов говорит, что такую радиоактивность могли дать взрывы энергетических станций. Всех. Если они взорвались почти одновременно.
Маша изумленно перегнулась через перила балкона. Генрих Угрюмов на своем месте развел руками.
– Рано строить гипотезы, командор.
– Внимание! Служба локации. Над экваториальной зоной Зеленого океана зонды восемь, десять и одиннадцать зарегистрировали вспышку жесткого излучения. Мощность взрыва – пятнадцать килотонн.
– Маша, я потерял управление, – виновато сказал Мбойе.
– Служба локации. Зонд-9 уничтожен!
Несколько секунд экипаж "Звездного Вихря" приходил в себя. На инфракрасной панораме Кампанеллы тускнела искра – след атомного взрыва в атмосфере.
– Я – Мбойе. Вплоть до последнего момента температура топливных баков спутника была ниже предельной, ручаюсь.
– Понятно, Александер. К тому же на борту зонда не было ядерного топлива.
– По экологическим соображениям мощные тяговые системы на спутниках не применяются.
– Изотопные батареи в счет не идут, не так ли?
– Да ни в коей мере! Пятнадцать килотонн тротилового эквивалента... Зонд сбит ракетой с ядерной боеголовкой, Маша. Другого объяснения нет.
– Они приняли нас за врагов?
– Очевидно.
– Кошмар! Неужели то же самое случилось с "Альбасете"? Он ведь спешил на помощь!
– Очень спешил... Фрэнк Джонсон – потомок ковбоев. Держу пари, он не слишком осторожничал. Но "Альбасете" – межзвездный корабль. На орбите должны были остаться хотя бы обломки.
– Верно.
– Что делать дальше, командор?
– Обезвреживать лодку. Обязательно. Но так, чтобы экипаж не пострадал.
– Для этого нужен дестроер.
– Разрешаю. Берите.
– Кто полетит?
– Я, – сказал Бертран.
– Добро, – кивнула Маша. – Остальных подберешь сам. А мы пока посмотрим, что делается в других местах Кампанеллы. Где флигеры?
– Первый уже на орбите. Но он безоружен.
– Ничего, пусть уворачивается. Кто скажет, насколько мог быть опасен нынешний уровень радиации для населения планеты?
– Если не принимать мер предосторожности, могут быть неприятные последствия для второго-третьего поколения потомков, – ответила Ио Цесселин, биолог экспедиции.
Такео Инти, доктор медицины, согласно кивнул.
– Но на Кампанелле, как видно, бывали и худшие времена, – добавил он. – Пять геолет назад.
– Население могло погибнуть от такой радиации? Тогда, пять геолет назад?
– Все – нет. Исключено.
– Ясно. Значит, было что-то еще, более опасное. Да, нам надо спешить. Опускайте флигер над сушей. Оставим на время Зеленый океан.
– Уно моменте, Мари.
Над ареной видеария вновь засеребрился шар Кампанеллы. Он выглядел ущербным, поскольку вместо части Зеленого океана там зияла изрядная дыра. Свою работу по передаче информации девятый зонд уже не выполнял.
Дыра была не совсем темной. Объем воздуха, окруженный фантомной поверхностью Кампанеллы, зеленовато мерцал, и сквозь него проступала изнанка планеты. Планета стала похожей на елочную игрушку с выбитым боком.
– Флигер вошел в режим аэродинамического спуска, доложил софус. – Переходит к планирующему поле ту на стреловидном крыле.
– Хорошо. Давай картинку.
Фрагмент Кампанеллы начал выпячиваться из шара. Через некоторое время в нем начали проявляться гряды барханов, с большой высоты выглядевших морщинками, а также темно-коричневые скалы, неправильные скопления которых напоминали кляксы.
Постепенно снижаясь, флигер миновал пустынную область и достиг границы обжитой кампанеллянами территории. Радуя голодный космический глаз, в зал управления пролился сочный зеленый цвет. Под крылом разведчика плыли крошечные сосенки и ели, вытянутые в однообразные линии. Наверное, при разведении лесов колонисты сначала не слишком заботились о живописности. Но виллы, попадавшиеся в лесах, были построены любовно и с хорошим вкусом. Их окружали сады, парки, лужайки, виднелись правильной формы болотца, некогда бывшие бассейнами. На плоских крышах кое-где сохранились остовы разнообразных летательных аппаратов.
Просветы аллей, дворы и дороги пестрели брошенными автомобилями. Особенно много их скопилось у надземных построек заводов, региональных энергонакопителей, спортивных и зрелищных сооружений. Все здания в той или иной мере пострадали от землетрясений, на многих имелись следы огня, что при наличии надежных систем автоматического пожаротушения казалось более чем странным.
Встречались и другие странности. В одном месте объективы показали рухнувший на виллу легкий самолет, в другом – огромный зеленый холм с фестончатыми очертаниями, не обозначенный на картах. Он был покрыт необычайно густой растительностью. При большом увеличении удивительно смотрелись деревья типично северных видов, увешанные мощными плетями тропических лиан. Между ними густо пророс бамбук.
– Что это, Альфред?
– Сейчас... Ага, нашел. Здесь находился большой комбинат пищевых белков, – ответил Кнорр. – Видимо, бесконтрольная биомасса послужила питательной средой и ускорила рост деревьев.
– Понятно. Ладно, едем дальше.
Флигер вошел в вираж. Его скорость значительно возросла. Деревья на экране слились в размазанную зеленую полосу.
– Куда это он поворачивает?
– Программой предусмотрен осмотр центральной энергетической станции, – пояснил Мбойе.
– Правильно, – кивнула Маша.
За четверть часа цветовая гамма под флигером постепенно изменилась. Сначала появились серо-зеленые, потом – темно-желтые тона. Разведчик сбросил скорость, нырнул в слой посверкивающих грозовых туч, объективы на некоторое время затемнились. Но потом аппарат выбрался из облаков.
Внизу открылась просторная равнина с выгоревшей травой и пятнами шевелящихся от ветра песков. Сквозь ровный гул воздушных струй стали пробиваться новые звуки – щелчки радиометра. Под косым углом в объективы передних камер вплывала гигантская, очерченная резкими тенями, воронка. Она и была источником излучений.
Кратер обрамляли многокилометровые языки пород, выброшенных чудовищным взрывом. Самолет направился к эпицентру полыхнувшего здесь некогда пламени. Его тень пересекла барьер вздыбленных, оплавленных базальтов, кое-где уже успевших покрыться лишайниками. Потом скользнула по стеклянно блестевшему дну провала.
Надземные сооружения энергетического сердца Кампанеллы – группа небоскребов, многочисленные ангары, градирни, трансформаторы, линии электропередачи, распределительные подстанции – исчезли без малейшего следа. О том, что они существовали, напоминали только дороги, с пяти сторон сбегающиеся к воронке и оборванные грудами раздробленных скал.
– Спутниковые данные подтверждены, – объявил софус. – Глубина кратера составляет около трех километров.
В зале управления возник шум, люди повскакивали со своих мест, послышались изумленные восклицания.
– Они оставили без управления термоядерные реакции!
– Как могла не сработать автоматика безопасности?
– Да что же это такое?!
– Когда все случилось? – спросила Маша.
– Чуть больше пяти лет назад, – ответил физик Угрюмов. – Совпадает, Мари. Вот она, причина радиоактивности.
– Осталось узнать причину причины. Летим дальше.
Бортовое решающее устройство развернуло флигер. Набрав высоту, он перевалил горный хребет, обошел скопление облаков и вновь снизился над всхолмленной лесостепью.
– Центральный биосферный заповедник Кампанеллы, – объявил софус.
Внизу проплывали рощи сосен, эвкалиптов, агавы, очень причудливых мутантных кактусов с Марса, вязов, берез, ливанских кедров, гинкго – всего разнообразия известной человеку древесной флоры. Но нигде не попадались представители фауны.
– Бактерии-то хоть остались? – спросила Маша.
– Да, – отозвался кто-то из биологов. – В пробах воздуха есть жизнеспособные споры.
Флигер продолжал лететь над плоскогорьем. Вопреки опасности поражения, аппарат снизили до восьмисот метров – приближался космопорт Дедал, который следовало осмотреть подробнее.
Еще минута – и над ареной видеария возникла проекция металлопластовых полей, покосившихся заправочных мачт, открытые и закрытые шахты хранения ракет, ангары, топливные магистрали. Объективы на миг задержались на отслоившейся обшивке старого орбитального челнока типа "Годдард", летавшего еще на химическом горючем. Такие ракетопланы использовались кампанеллянами для подъема грузов на низкие орбиты из-за экологической чистоты кислород-водородных двигателей.
Судя по скопившейся вокруг корабля обслуживающей технике, корабль готовили к старту. Куда? С какой целью? Почему старт не состоялся? Ком безответных вопросов множился. Особое недоумение вызвала цепь из бронированных горных роботов, замерших вокруг стартовой позиции. Зачем они понадобились на космодроме? Пантомима поз свидетельствовала о надвигающейся со всех сторон опасности. Какой? Что могло в единый миг вывести из строя машины, прочность которых достаточна, чтобы выдержать обвал в штольне?
– Смотрите, смотрите!
На месте следующей стартовой позиции находилась яма с водой. Позади скрученных мачт валялись сорокатонные транспортеры, будто игрушки, разбросанные капризным великаном, куски труб, сорванные листы обшивки ракеты.
– Этот "Годдард" пытался взлететь! – воскликнула социолог Джун Кейси. – Его взорвали!
– Нет, – отозвался один из пилотов. – Заправочные магистрали не отведены. Скорее всего взорвалось метастабильное топливо в баках. Уже после катастрофы.
– Если бы в диспетчерской сохранился хотя бы один исправный компьютер, он бы этого не допустил!
– Безусловно. А вот с третьей позиции старт действительно состоялся. Видите следы выхлопа?
– Какой ужас! Там разбросаны детские игрушки!
– Трупов нет, – хладнокровно заметил Мбойе. – Они успели вывезти детей. Человек сто семьдесят, либо немногим меньше.
– Куда?
Вопрос повис в воздухе. Время ответов еще не настало. Их, впрочем, никто и не искал, поскольку невероятная информация поглощала все внимание.
Флигер медленно пролетел над зданием вокзала, окруженным импровизированными баррикадами из перевернутых машин, и направился в сторону побережья. Там находилась Троя – главный город Кампанеллы.
Дорога, ведущая к столице, являла картину по какому-то волшебству остановленного бегства. Панического, безумного. Все подъезды к космопорту заполняло море покинутых машин. Спортивных, семейных, полицейских. Между разноцветными крышами там и сям возвышались громоздкие автобусы, трейлеры, крытые грузовики с прицепами. У пересечения дорог лежал винтолет "скорой помощи", а сам перекресток напоминал настоящее автомобильное кладбище.
В некоторых из машин сильная оптика помогла различить останки людей. Часть из них, по-видимому, погибла сразу, при столкновениях, но некоторые смогли выбраться наружу. Скорчившись, они лежали вдоль обочин. Помощь им оказывать либо не захотели, либо не успели.
Среди этого сплошного слоя транспортных средств чернели многочисленные пожарища. На холме, между радиолокационными антеннами станции наведения космических кораблей, застряла наполовину расплавленная боевая машина.
– Планетный танк типа "Репейник", – определил Рональд Пеккола. – Вернее, то, что от него осталось.
– Откуда он здесь? – спросил Мбойе.
– По-видимому, хранился в каком-то из складов космопорта для дальних экспедиций. На позицию его выводили в спешке.
– Сам взорвался? – спросила Маша.
– Ни в коем случае. Танки сами по себе взрываться перестали очень давно. А этот еще успел дать очередь. Видишь воронки?
– Где?
– В направлении оврага. Странно, что он успел выпустить лишь пять-шесть снарядов. "Репейник" до сих пор считается машиной весьма скорострельной.
– Что это значит?
– Это значит, что расправились с ним практически мгновенно. И с первой попытки.
– Чем он уничтожен?
– Сгустком плазмы. Чем-то вроде шаровой молнии.
– Следовательно, танк представлял некоторую угрозу?
– Видимо, так.
– А раз так, то нападавшие уязвимы?
– Возможно.
– Дальше, пожалуйста, дальше, – попросила Ио.
Флигер взвился вверх, прошел над широкой бухтой и за несколько минут достиг южных окраин Трои.
* * *
Столица Кампанеллы располагалась на изрезанных берегах фиорда. Ее улицы широко разбежались по склонам гор. Среди вилл, парков, спортивных площадок и открытых водоемов выделялись окрашенные в мягкие тона башни общественных зданий. Зеленые террасы, прорезанные бульварами, уступами спускались к морю. В их нижней части было много сломанных и вырванных с корнем деревьев. Вся прибрежная часть города вообще сильно пострадала от волн. По всему периметру бухты тянулся заваленный обломками пляж. В песке увязли разбитые корпуса множества яхт, катеров, пассажирских и грузовых судов.
– Следы сильнейших цунами, – прокомментировал океанолог Ван Вервен. – Но где же люди? Ведь кто-то должен был уцелеть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41