- Вы говорили, что собирались искать нас. Откуда вы знали, где нас
искать и что с нами случилось? Мы были в вашем лагере, но вы исчезли из
него.
- Ну, вы говорили о древних, и у меня сложилось впечатление, что вы
обязательно постараетесь их найти. Я знал, что для этого вам обязательно
придется пересечь Сожженную равнину. Я решил опередить вас. Вы также
говорили об университете...
- Значит вы отправились на поиски университета?
- Да. И я нашел его. Погодите, я расскажу вам...
- Но если вы нашли его...
- Корнуэлл, будьте разумным. Там есть все: рукописи, книги. Но очень
странный язык, на котором все это написано. Я не прочел ни слова.
- И вы подумали, что я смогу сделать это для вас. Но...
- Какая разница, Корнуэлл? Да, наши два мира разъединены и мы
принадлежим каждый своему. Ну и что? Мы можем вести себя разумно? Вы
делаете кое-что для меня, а я для вас, и это заставляет мир вращаться.
- Мне кажется, что нам лучше двинуться, - вмешался Хол. - Туземцы
слишком возбуждены.
- Они все еще не убеждены в том, что мы не демоны, - сказал Корнуэлл.
- Придется проглотить немного мяса демона, чтобы доказать им, что это не
так. Если им в голову западет глупая мысль, что мы...
Он повернулся к Заломанному Медведю.
- Идем. Мы друзья. Мы будем есть и танцевать. Мы будем разговаривать.
Мы будем как братья.
Заломанный Медведь продолжал вопить:
- Сверкающее лезвие!
- О, боже, - сказал Корнуэлл, - да он просто помешан на этом лезвии.
Какой-то древний миф, столетиями пересказываемый у костра. Хорошо, я уберу
его.
Он сунул меч в ножны, потом сказал:
- Пойдем, забирайте вашу приманку.
- Хорошо, что у нас есть еще кое-что, кроме этого демона, - сказал
Заломанный Медведь, - иначе бы случился голодный пир. Но дома нас ждет
медведь, олень, лось. Мяса много. Мы съедим его.
Корнуэлл обнял его рукой за плечи.
- Это хорошо. Наши лица будут измазаны в жире. Мы будем есть, пока
сможем.
Заломанный Медведь улыбнулся.
- Вы не демоны, вы боги Сверкающего лезвия. Костры вечером поднимутся
высоко и все будут счастливы, потому что к нам пришли боги.
- Разговор у вас идет о пире? - спросил Джоунз. - Смотрите туда, вниз
по холму. Запах хорошей еды он чует за тысячу миль.
К ним навстречу спешил Сплетник. Лохмотья его развевались на ветру,
посох громко стучал о камни. Ворон, сидевший у него на плече, выглядел еще
более побитым молью. За Сплетником прихрамывала маленькая белая очкастая
собачка.

34
Старейшина выглядел неважно. У него был только один глаз, и от пустой
глазницы до шеи по щеке шел уродливый шрам.
Старейшина смотрел на Корнуэлла единственным блестевшим глазом.
Коснувшись пальцами пустой глазницы, он провел ими по шраму. На руке не
хватало трех пальцев, остались лишь большой и указательный.
- Рука к руке, - сказал он. - Я и он. Старый медведь был такой же
злой, как и я. И после этой встречи уцелел только я, а не медведь. Он
изувечил меня, но я уцелел. Мы его съели: притащили домой и зажарили. Ну и
жесткое же было у него мясо. Трудно разжевать. Но я никогда не ел мяса
слаще.
Он захихикал от своей шутки. Зубов у него не было.
- Сейчас бы я не смог его съесть.
Он указал на свой открытый рот.
- Зубы выпали. Ты знаешь, почему выпадают зубы?
- Нет, не знаю, - ответил Корнуэлл.
- Я теперь уже не тот, - продолжал старик. - Суставы не гнутся.
Осталась только одна добрая рука. Не стало глаза. Но эти парни не могут
спорить со мной.
Он указал на группу древних, которые присели сзади, по обе стороны от
него.
- Они знают, что я злобен и хитер. Я всегда был злобным и хитрым,
иначе не прожил так долго. Я слышал, что ты бог, и что у тебя есть
Сверкающее лезвие.
- Сверкающее лезвие у меня есть, - ответил Корнуэлл. - Но я не
говорил, что я бог. Это Заломанный Медведь...
Старик презрительно фыркнул.
- Заломанный Медведь полон ветра, - сказал он.
Острым локтем он ударил Заломанного Медведя в ребро.
- Верно, Заломанный Медведь?
- Не больше тебя, заломанный человек, - ответил Заломанный Медведь. -
В тебе больше ветра, чем во всех нас. Ветер исходит из твоего рта.
- Он хочет занять мое место, - сказал старейшина, - но не займет. Я
задушу его одной рукой, хорошей рукой, а не плохой. Я позабочусь, чтобы
это была хорошая рука.
Он беззубо захихикал.
- Ты говоришь о хорошей битве, - заявил Медведь, - но даже встать на
ноги ты сам не можешь. Тебе должен кто-то помогать.
- О чем это они бормочут? - поинтересовался Джоунз.
- Он хвастается своей силой, - сказал Корнуэлл.
Поблизости на каменном выступе, отходившем от пещеры, горели три
больших костра. Над кострами были расположены решетки из сырого дерева, на
которых жарилось мясо. Царила страшная суматоха: бегали женщины,
возбужденные сознанием важности момента, путались под ногами дети,
крутились собаки, следя за ногами, готовыми их пнуть, и в то же время не
сводили глаз с аппетитных туш.
Енот, устроившись между Холом и Мери, выглянул и посмотрел на собак.
Мери прижала его к себе.
- Сиди спокойно, - сказала она. - Я знаю, что ты стоишь десятка их,
но их здесь слишком много.
Хол улыбнулся.
- Вы когда-нибудь видели, как он дерется? Загоните его в угол, и он
покажет, на что способен. Им даже не удастся коснуться его зубами.
- Тем не менее, пусть он останется здесь, - ответила Мери. - Ему
нечего доказывать. Может, он и справится с теми, что первыми бросятся на
него, но, как я уже говорила, их слишком много.
Джиб кивнул в сторону Старейшины.
- Пора бы уже, - заметил Джоунз, - перейти к вручению топора.
Заломанный Медведь должен был сказать о даре, так что он знает о нем. Но
есть определенный порядок, так сказать, племенной протокол, и очень
строгий протокол. Он не должен нарушаться. Старейшина должен беречь свое
достоинство.
Заговорил старейшина:
- Вы долго шли. Вы пришли из неведомых земель, пересекли Сожженную
равнину, опередили церберов. Но как вы миновали Замок Зверя Хаоса?
- Мы не опередили церберов, - ответил Корнуэлл. - Церберы бежали от
нас. Мы останавливались в замке, но он теперь груда развалин. Зверь Хаоса
мертв.
Старейшина поднес руку ко рту, выражая этим свое изумление.
- Должно быть, вы на самом деле боги. И тот, кто пришел с вами, тот,
кто ходит на трех ногах...
- Он тоже волшебный, как мое Сверкающее лезвие.
- А рог, который несет женщина? Он тоже волшебный? Это рог единорога?
- Ты знаешь о единорогах? Есть ли здесь единороги?
- В Месте Знаний есть единороги.
Он указал рукой во тьму.
- За горами. Люди туда не ходят. Место охраняется теми, Кто
Размышляют В Горах.
Корнуэлл повернулся к Джоунзу.
- Он говорит о Месте Знаний. Должно быть, так он называет
университет. Он говорит, что дорога к нему охраняется Теми, Кто Размышляют
В Горах. Заметьте - не Тот, Кто Размышляет В Горах.
Джоунз кивнул.
- Несомненно, он прав. Он тут живет, ему лучше знать. Нам нужно
пересечь тот хребет. Я знаю, я переходил через него, когда шел из
университета.
- А вы не видели Тех, Кто Размышляет В Горах?
- Ни одного. Но ведь я ехал на мотоцикле, а он, как вы могли
заметить, производит дьявольский шум. Может, я их этим распугал. К тому
же, я двигался в противоположном направлении. От университета, а не к
нему. Но я хочу кое о чем с вами поговорить. Этот ваш робот...
- А что такое робот?
- Металлический человек, который пришел с вами.
- Позже. Поговорим об этом позже.
Корнуэлл снова повернулся к старейшине.
- Насчет Места Знаний. Сможем ли мы туда пройти?
- Это значит идти на смерть!
- Но ведь были другие, которые прошли туда несколько лет назад.
Мужчина и женщина.
- Они были совсем другие, - сказал старейшина.
- Что значит другие?
- Они шли в мире. Они шли туда рука об руку. У них не было оружия, а
была лишь одна доброта.
- Они останавливались здесь? Ты их видел?
- Они немного пробыли с нами. Они не могли разговаривать с нами, но
это им и не было нужно. Мы знали, что в них одна лишь доброта.
- Вы пробовали предупредить их?
- В этом не было нужды. Они могли без опаски идти туда куда пожелают.
Им никто не мог повредить.
Корнуэлл негромко сказал Мери:
- Он говорит, что здесь были твои родители, а потом они ушли к
университету. Он утверждает, что они были в безопасности, так как им никто
не мог повредить.
- Если кто-то смог пройти, значит, и мы сможем, - сказал Джоунз.
- Нет, - ответил Корнуэлл. - Родители Мери - совсем особые люди. Я не
очень понимаю...
- Заломанный Медведь, - вмешался старейшина, - сказал мне, что вы
кое-что принесли для нас.
- Верно, - сказал Корнуэлл. - Но это не подарок, и не от нас. Это
принадлежит вам.
Он кивнул Джибу и сказал:
- Отдайте ему топор.
Джиб протянул старейшине сверток. Тот схватил его одной рукой,
положил на землю перед собой. Развернув сверток, он замер, глядя на топор.
Наконец он поднял голову и внимательно взглянул на Корнуэлла своим
единственным блестящим глазом.
- Вы смеетесь над нами, - сказал он.
- Смеемся? - воскликнул Корнуэлл. - Все что мы делаем...
- Слушай меня внимательно, - перебил его старейшина.
- Что происходит? - спросил Джиб. - Я что-то неправильно сделал?
- В преданиях рассказывается, - начал старейшина, - что этот топор
был отдан нами в знак дружбы одному человеку из другого места, который
встречался с нами. Вы принесли его назад, и дружба кончилась.
- Ничего этого я не знаю, - сказал Корнуэлл.
Старейшина закричал на него.
- Наша голова в пыли. Наш дар бросили нам в лицо. Дружбы больше нет.
Он вскочил и пнул топор. Остальные древние схватились за оружие.
Корнуэлл тоже вскочил, доставая меч. За ним послышался щелчок.
- Я смету их, - сказал Джоунз. - Встаньте-ка в сторону.
- Еще нет, - сказал Корнуэлл, - быть может, мы еще уговорим их.
- Уговорить дьявола, - с отвращением сказал Джоунз.
- Мы не боимся богов, - сказал старейшина. - Мы не позволим, чтобы
боги смеялись над нами. Умрем, но не позволим.
- Мы не смеемся над вами, - объявил Корнуэлл, - но если ты хочешь
умереть, то сейчас самое время.
Старейшина шагнул вперед и поднял руку, как бы предупреждая
невидимого врага. И вдруг что-то пронзило его грудь, и кровь побежала по
его животу. Корнуэлл, изумленный, отступил, давая ему возможность упасть.
Когда старейшина упал, стало видно, что из его спины торчит копье. Позади
него стоял Заломанный Медведь с пустыми руками.
- Старый мешок с ветром мертв, - сказал он. - Теперь мы можем
поговорить.
Наступила мертвая тишина. Женщины прекратили болтовню, дети перестали
бегать, собаки мгновенно улизнули. Мужчины, стоявшие рядом со Заломанным
Медведем, ничего не говорили. Они стояли неподвижно, с напряженными
лицами, подняв копья.
Заломанный Медведь кивнул в сторону вождя.
- Из-за него были бы убиты, - сказал он уверено, - некоторые из нас -
и вы все. Вы ведь этого не хотели?
- Не хотели, - сказал Корнуэлл.
- Я по-прежнему не знаю, боги вы или демоны, - продолжал Заломанный
Медведь. - Мне иногда кажется так, а иногда по-другому. Но одно я знаю
точно, - я не хочу, чтобы вы здесь оставались.
- Мы с радостью уйдем.
- Но сначала сторгуемся о ваших жизнях.
- Не думаю, чтобы стоило об этом торговаться. Я поправлю тебя, друг
мой: не некоторые из вас умрут, а большинство. И ты будешь первым.
- Мы не станем жадничать, - сказал Заломанный Медведь. - Нам нужна
только дымящаяся палка.
- Что происходит? - спросил Джоунз.
- Ему нужна дымящаяся палка, он имеет в виду ваше оружие.
- Оно не принесет этому дураку добра. Он, вероятно, просто застрелит
себя. Нужно знать, как им пользоваться. Я не отдам его.
- Он говорит, что им опасно пользоваться, - сказал Корнуэлл. - Это
сильное волшебство и повинуется не каждому. Только великий колдун может
владеть им.
- Мы хотим его, - настаивал Заломанный медведь, - и рог, который
несет женщина, и Сверкающее лезвие.
- Нет, - сказал Корнуэлл.
- Будем говорить мудро, - сказал Заломанный Медведь. - Вы даете нам
палку, рог и лезвие. Мы даем вам ваши жизни.
Он ткнул пальцем в сторону убитого старейшины.
- Это лучше, чем то, что предлагал он.
- Вы торгуетесь с этим мерзавцем? - возмутился Джоунз.
Корнуэлл рукой отвел руку Джоунза.
- Они окружили нас, - констатировал Хол. - Мы в самой середине. Даже
женщины и дети подхватили дубины и камни.
Кто-то сзади грубо отбросил Корнуэлла в сторону.
- Эй, что происходит? - воскликнул Джоунз.
Веревкообразное щупальце вырвало меч у Корнуэлла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27