– Никоим образом не собираюсь, – с чувством проговорил инсектоид. – Вам также следует знать: мои предыдущие целенаправленные перемещения заканчивались неудачно, однако итоговый результат эксперимента оказался вполне удовлетворительным.
Джон-Том недоуменно заморгал.
– Целенаправленные?
– Естественно. Неужели вы думаете, что через все эти неприятности я прошел исключительно ради светской беседы с вами? Моя память на этот раз выдержала, я вспомнил, какую задачу ставил перед собой. Это потребовало гораздо больших усилий, чем я поначалу рассчитывал, но, по-моему, дело того стоило.
Он указал влево.
Облачко нот было заключено в мерцающее силовое поле. Оно тихонько напевало в задумчивости – похоже, ограничение свободы передвижения его нисколько не огорчило.
– Так ты че, шеф, хошь сказать, че все время за нею гонялся? – с сомнением произнес Мадж. – За этой бродячей музычкой?
– Совершенно верно. – Жук кивнул совсем по-человечески. – Предыдущие наши встречи были слишком кратки, а избирательная посттелепортационная амнезия не дала мне возможности все объяснить. Но сейчас я этот недостаток исправлю.
Прежде всего вам следует знать, что в результате нашего последнего, крайне мимолетного контакта вы переместились из вашего мира в мой. Как я уже сказал, это не было предусмотрено. Подготавливая встречу, я никак не ожидал, что вы полетите прямо на меня с чудовищной скоростью.
Обстоятельства заставили вашего покорного слугу действовать поспешно и безрассудно. Скажите, я правильно предположил, что вы утратили контроль над своим продвижением?
– Не совсем правильно, – ответил Мадж. – Вишь ли, шеф, у нас этого клепаного контроля с самого начала в помине не было.
Разглядывая непривычную обстановку, он поймал себя на раздумьях о принципе действия различных устройств. А также об их потенциальной стоимости в денежном выражении где-нибудь в Колоколесье.
– Так вы, наверно, волшебник? – растерянно спросил Джон-Том.
Кацповарекс постучал по электронному переводчику, будто хотел убедиться, что тот исправен.
– Можно выразиться и так. Точнее, я физик-межпространственник.
Джон-Том заметил, что на сей раз жук пахнет красным жасмином.
– Кроме того, – продолжал обладатель приятного запаха, – я занимаюсь музыкой и исполнительскими искусствами.
– Довольно редкое сочетание, – заметил Джон-Том.
– В моем мире это совершенно в порядке вещей. Между прочим, хоть я и не знаком с вашим инструментом, но заметил, что вы очень неплохо играете.
Джон-Том расцвел.
– Что же касается пения, вынужден заметить…
– Увольте. С меня вполне достаточно и его критики. – Чаропевец ткнул большим пальцем в сторону Маджа.
– Кажется, ваше выступление пробудило некие материи, расположенные за рамками ординарной физики. Кое-кто может принять это за магию.
– Вам бы с Клотагорбом поговорить, моим наставником. Вы с ним, можно сказать, коллеги. Скажите, давно вы скачете между мирами, или телепортируетесь в иные измерения, или чем вы там занимаетесь?
– Именно об этом я и собирался вести речь. Техническая часть моего эксперимента, не говоря уже о теоретическом обосновании, еще находится в стадии разработки. Чтобы не усложнять ситуацию, я решил в первую очередь искать нечто весьма важное и при этом недостающее.
Он указал на мирно плавающие в силовой клетке ноты.
Джон-Том вдруг понял, до чего же он устал, и поискал, нет ли чего-нибудь, подходящего на роль сиденья? Ничего. Придется постоять.
– Столько хлопот – и все ради нескольких заблудших аккордов?
– О, вы не понимаете! Это же крайне важно!
Насекомое подбежало к шкафу, распахнуло дверцу и выхватило штуковину, донельзя похожую на огнестрельное оружие. Джон-Том аж вздрогнул. Мадж, уловив реакцию друга, поспешил занять место рядом с ним, – Че такое, кореш? Че не слава богу? И где мы? В ближайшей преисподней?
– Это не очень вежливо. – Джон-Том слегка напрягся, когда хозяин повернулся к нему. – А если бы я, придя к вам в дом, сказал что-нибудь подобное?
– Видели бы вы его дом!
Чаропевец настороженно косился на синеватое металлическое устройство в конечности инсектоида.
Физик положил устройство на круглый столик и дотронулся до рычажка на его боку. Комната вмиг заполнилась музыкой. Она звучала отовсюду, как будто сами стены превратились в динамики. Да, судя по всему, так оно и было. Вдобавок имел место визуальный аккомпанемент – в виде тумана, что колебался и менял форму и цвет в зависимости от малейших изменений темпа и громкости. Волнообразы были совершенно непривычны для Джон-Тома, но не лишены приятности. Сладостная, устремленная ввысь мелодия служила основой для серии исключительно сильных воздействий на чувства. Она одновременно веселила и расстраивала – последнее больше, поскольку Джон-Том не знал музыкальной культуры этого мира и не мог до конца понять смысла мелодии. Мадж, при первых звуках зажавший ладонями уши, вскоре успокоился. Он тоже ничего не понимал, однако слушал без отвращения. Чаропевец находился в более выгодном положении – благодаря музыкальному опыту.
– Очень красиво… по-моему.
Кацповарекс выключил устройство, однако ноты задержались у Джон-Тома в мозгу, а яркие краски остались на сетчатке глаз.
– Я никогда не слышал подобного.
– Ваша реакция вполне понятна. Она схожа с реакцией ваших соплеменников.
У Джон-Тома глаза полезли на лоб.
– Здесь есть люди?
– О, безусловно. Но, боюсь, вам не посчастливится встретить кого-нибудь из них. Ваше присутствие в этом мире – аномалия, и ее следует побыстрее устранить, иначе возможны серьезные последствия, я даже не возьмусь предсказать, насколько серьезные.
– Ладно, шеф, мне это годится, – заявил Мадж. – Вертай нас взад.
– Именно это я и надеюсь сделать, не забывая про капризный характер моей аппаратуры.
– Все-таки я не понимаю. – Джон-Том тоже хотел вернуться, но – с объяснением. – Все это – ради горсточки аккордов?
Кацповарекс свесил голову набок – человек на его месте поднял бы брови.
– Аккорды необходимы для завершения финальной и величайшей композиции бессмертного Дж'Амельтанека, самого выдающегося в моем поколении создателя визуальной музыки. Никто не понимает, по каким причинам они исчезли, но музыка живет по собственным законам. Я ценю творчество Дж'Амельтанека, даже преклоняюсь перед ним, а потому решил разыскать пропажу. Вообразите же мое изумление, когда я обнаружил, что она проскользнула в новообразованный разрыв между измерениями!
– Не проскользнула. Ее похитили, украли. – Джон-Том посмотрел на Маджа. – Помнишь, Хинкель говорил, что забирает музыку из других миров? Наше облачко – наверное, самая первая, пробная жертва. Но удержать его, как остальную музыку, Хинкелю не удалось. Оно сбежало, да вот только не смогло найти дорогу домой. И тогда отправилось искать подмогу.
Взгляд Каца переместился с выдра на человека.
– Теперь моя очередь ничего не понимать.
– Мы должны кое-что уладить, – сказал Джон-Том. – Когда вернемся.
Иначе возможны и другие подобные инциденты. Не только в вашем мире, но и в моем, и во всех остальных, где слушают и любят музыку, – а таких миров, мне думается, немало.
Кац указал на нежно звенящее облачко аккордов.
– Выходит, оно не сбежало, а было похищено? Интересно. Если вы говорите правду, а у меня нет причин в этом сомневаться, то упомянутую вами персону необходимо остановить. – Физик покачал головой. – Ни одна особь в мире не обладает монополией на зло. – Он развел четырьмя руками и шестнадцатью пальцами. – Чем я могу помочь?
– Я пробовал с ним сразиться. – Джон-Том тяжело вздохнул. – Абсолютно уверен, что один на один я бы с Хинкелем справился, но он заручился очень серьезной поддержкой. Как добиться того же, я не знаю, а моих личных ресурсов для победы явно недостаточно.
Инсектоид обдумал его слова.
– Могу я предложить уроки вокала?
Судьба – бесконечное чудо, решил Джон-Том. Во вселенной тьма-тьмущая всевозможных существ, его же угораздило встретиться с музыкальным критиком.
– У нас нет времени на это, – сдержанно ответил он.
– Да, да, вы, конечно же, правы. В таком случае мы должны придумать что-нибудь другое. Ну а пока вам необходимо вернуться в собственный мир. – Кацповарекс указал на приборные панели. – Ваше присутствие генерирует волновые искажения, и они быстро приближаются к критической точке. Нижний предел хронологических параметров уже превышен, и я бы не хотел, чтобы вы разлетелись в клочья на моем полу.
– Ну так, шеф, за чем же дело стало? – Мадж занял позицию в середине комнаты. – Отправляй нас поскорей.
– Прекрасная мысль, Кацповарекс встал рядом с выдром и жестом пригласил Джон-Тома присоединиться.
– Встаньте рядом со мной, пожалуйста. Обхватите руками мою шею.
Постарайтесь не забывать о спикулах!
Хитоновый экзоскелет был гладким и теплым. Пока Кац настраивал аппаратуру, путешественники испытали знакомое головокружение вкупе со смятением желудка. На это ненадолго наложилась квазипотеря сознания.
Они вернулись, зависнув в воздухе в считанных дюймах от скалистого берега. Мадж перенес телепортацию легко. Джон-Том оступился и, не удержавшись на ногах, рухнул на узкую полосу песка.
– Я обеспечу необходимое содействие.
Кац помахал конечностью из поддерживающего его пара. Засим последовали актиническая вспышка и тихое «фуп» – с таким звуком лопается мыльный пузырь. Туман исчез вместе со своим многоногим пассажиром.
Мадж протянул другу лапу:
– Интересно, этот педик сдержит свое обещание?
– Он искренне любит музыку. – Джон-Том стряхнул со штанин черный песок. – Может быть, он и не найдет помощи, но в том, что будет искать, я ни капельки не сомневаюсь.
Радужный мост пропал бесследно в тот миг, когда его создатель перескочил в другой мир. Послышались радостные крики, и друзья ответили на них во всю силу легких.
Их обступили солдаты и принцессы, все рассказывали и расспрашивали наперебой.
– Полегче, полегче, давайте по одному. – Джон-Том успокаивающе жестикулировал. – Нас переправили в иной мир, в другое измерение.
– Ну и жуткая ж дыра! – добавил Мадж. – На каждом шагу кишат невообразимые опасности. Если б не я…
– Нас забрал к себе другой… гм… волшебник, а потом вернул обратно. – Джон-Том метнул в выдра уничтожающий взгляд. – То самое твердокожее существо, мы с ним уже встречались несколько раз. Его зовут Кацповарекс, он пытается восстановить музыку, которая вела нас с Маджем.
Джон-Том с удивлением обнаружил, что грустит без светящегося музыкального облачка. Оказывается, привычное позвякивание основательно скрасило долгий поход. И вот оно осталось только в воспоминаниях.
И с этими воспоминаниями Джон-Том не расстанется, когда снова отправится на гору, чтобы остановить музыканта-мегаломаньяка.
– Отправляя нас назад, он обещал поискать помощь. – Джон-Том указал на темные тучи, застрявшие на высоких шпилях. – Вся украденная музыка – там, и пока мы тут стоим и разговариваем, мерзавец отовсюду выдергивает остатки. Это музыкант с моей родины, его способности творить зло намного превосходят талант. Мы с Маджем собирались положить конец его преступлениям, но вынуждены были отступить.
– По радужному мос-сту, – добавила Сешенше.
– Да.
– Мы уж думали, вы не возвратитесь.
Судя по взгляду Ансибетты, ее бы это не просто огорчило.
Выдры – существа более экспрессивные, чем люди. Пиввера порывисто обняла Маджа и чмокнула прямо в губы. Тот пошатнулся от неожиданности.
Нечасто Джон-Тому доводилось видеть, как его друг теряет дар речи.
– Я рад, что вы снова с нами. – Лейтенант Найк пожал Джон-Тому руку. – Кто бы ни засел там, он в отвратительном настроении.
Словно желая подтвердить его правоту, со склона лавиной скатился гром – посильнее прежних. Черная молния расколола синее небо.
Квиквелла указала вверх – не лапой, а языком.
– Глядите! На горе что-то происходит!
Из брюха самого мглистого облака появились и двинулись вниз пятнышки – как будто у бури начались роды. Силуэты с такого расстояния были неразличимы, но Джон-Том и Мадж все поняли. Иероним Хинкель, не сумев расправиться с пришельцами на вершине, решил спуститься к ним.
Крылатые призраки приближались, Джон-Том узнавал их одного за другим – от пародии на Элвиса до распутной пышнотелой южанки-рэперши.
Они играли и пели на лету, и ужасная музыка неслась перед ними всесокрушающим тараном.
– Что это за кошмарный шум?
Очаровательное личико Ансибетты скривилось.
Джон-Том изготовил дуару к бою, прекрасно понимая, что, возможно, наступил его последний час. На сей раз он знал, с кем имеет дело, и подготовился лучше. Однако подавляющему численному превосходству неприятеля он по-прежнему ничего не мог противопоставить.
Любой ценой защитить принцесс! Решительно выбросив из головы мысли о собственных шансах на спасение, он принял боевую стойку между дамами и горой, прижал инструмент к животу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48