Стробоскопический луч выхватывал лица выдр и дуариста, превращая их в варварскую скульптуру. Комендантша заробела и отступила на шаг-другой, сурки остались на месте. В вестибюле виднелись растерянные слушатели: охрана и администрация.
Мультумот невозмутимо поднял короткие лапы и что-то лаконично пробормотал. Его коллега достал из-за пазухи фляжку и побрызгал на решетку. Жидкость сильно пахла лимоном и нашатырным спиртом.
У Банкана защипало в носу, он знал, что выдры, обладающие куда более чуткими ноздрями, не могли не заметить этот запах.
В коридоре появилось второе облако. Густое, ярко-белое, сверкающее серебром, непорочно-чистое и пышное. По приказу Мультумота оно целеустремленно поплыло к решетке. Банкан, стараясь не замечать его, аккомпанировал обеспокоенным выдрам. Белое облако соприкоснулось с распластавшейся на решетке тучкой. В местах контакта заполыхали изломанные молнии, помещение заполнил сильный запах озона. Темный сгусток, вызванный ниоткуда Банканом и его приятелями, распадался на крошечные безвредные клочки.
Засим последовала вспышка, вынудившая всех заморгать. В камере и коридоре господствовали ароматы лимона и потустороннего освежителя воздуха. Трио пело и играло с прежней решительностью, однако ему не удавалось восстановить темное облако.
– Вот и все ваше жалкое чародейство, – констатировал с довольным видом коллега Мультумота. – Мы, волшебники Гигрии, можем легко стереть его с лица земли, смыть, выбросить из этого измерения. Благодаря нашим дезинфекционным заклинаниям камера останется белой, как лебяжий пух, кристально чистой, несмотря на все ваши попытки замарать ее иноземным чаропением.
За его спиной ликовала комендантша.
– И че, им это сойдет? – выпалил негодующий выдр. – Давай-ка еще разок, шеф.
– Ну, Сквилл, я даже не знаю. – Усталые пальцы Банкана сползли со струн. – Я, кажется, немного не в форме. Может, лучше передохнуть, подумать над текстом?
– Банкиль, на нас не греши, – сказала Ниина. – В этот раз мы ни при чем.
Он заставил себя выпрямиться.
– Ладно, еще одна попытка.
– Ага, вздуем грязных педиков.
Сквилл наклонился к сестре – обменяться идеями. Как только они сочинили стихи, грянула песня. На сей раз исходивший из дуары туман был гневно-красным. Он повизгивал и лопотал, он буйно пульсировал.
Отточенные стихи выдр были под стать алым клинкам, что выскакивали из сгущающегося тумана. Клинки шарили вокруг, с шипением рассекали воздух, искали жертву. Тучка неотвратимо плыла к решетке.
Глава 9
Комендантша не выдержала и попятилась, скрываясь в конце коридора.
Сурки дрогнули, но устояли на месте. Глядя на приближающееся грозовое облако, они воздели лапы и дружно забубнили заклинание. Из тучи появились хваткие руки, потянулись вперед. Но тут материализовалось второе белое облако. Оно было гораздо активнее своего предшественника, оно вертелось и клубилось, пока не обрело очертания песчаного смерча. Банкан только рот разинул от изумления, глядя, как оно, крутясь вокруг своей оси, несется к решетке. На сей раз при соприкосновении враждующих чар не возникало жуткого сполоха и кривых молний – лишь тихое горловое бульканье. Банкан играл, выдры пели, а лесные сурки в белых одеждах размахивали лапами и бормотали как умалишенные.
Граджелут сидел в углу, подперев лапами лохматую серую голову. На его морде застыло выражение безнадежности.
Завибрировали прутья решетки. Вскоре их поддержали тюремные стены.
Банкан щипал струны и гадал, не перестарался ли он. Известковый раствор, скреплявший камни, превращался в пыль, она клубилась в воздухе.
Как ни яростен был выдров рэп, он не мог состязаться с творением сурков – циклонным пылесосом. Смерчик разорвал в клочья красное облако, раскрошил уродливые клинки и руки, затянул их в себя. Когда исчез последний алый обрывок, смерч съежился и с тихим «пуфф» прекратил свое существование.
Боль в глотках заставила выдр сдаться. Последний бессвязный перебор – и Банкан тоже умолк. Пропало сияние. В камеру вернулась тишина. И чистота. Исключительная чистота.
– Как видите, – подал голос Мультумот, – весь гнев, вся ярость Запределья не в силах противостоять качественной гигиене, особенно волшебной. – Под мышками у сурка виднелись влажные пятна.
– Да ведь мы ничего предосудительного не совершили, – возразил Банкан. – Не за что держать нас взаперти.
К Мультумоту быстро возвращались силы.
– Либо Киммельпат, либо я постоянно будем дежурить возле вашей камеры. Предупреждаю, не вздумайте что-нибудь выкинуть. – Он состроил самую грозную мину, на какую только способен трехфутовый лесной сурок.
– Пока мы с коллегой только противостояли чародейству, не обращая свое оружие непосредственно против вас. Но если это случится, поверьте, вы вряд ли получите удовольствие. А следовательно, рекомендую хорошенько следить за своим поведением.
– Шеф, да ты нас не боись. – Сквилл прижался мордой к решетке. – Ладно, Банкан, давай-ка еще разок…
– Нет. – Банкан успокаивающе положил руку на плечо выдра. – Хватит.
Пока воздержимся. Я еще не готов к новой попытке. Погодим. Эх, был бы здесь Клотагорб… – добавил юноша. – Я своими глазами видел, как он управлял заколдованным ветром, только не белым. – Он окинул взором ряд камер по другую сторону коридора. – Может, найдется другой способ, получше…
Подошел Граджелут.
– Что с нами будет? – печально спросил ленивец тюремщиков.
– Вашу судьбу решит суд магистрата, – ответил Мультумот. – Предполагаю, что вы подвергнетесь очистке, а вот до какой степени – этого сказать не берусь. Одно знаю наверняка: прежде чем вы предстанете перед судом, вам велят избавиться от грязной одежды.
– Что-то мне надоело слушать, как я грязен, – пробормотал Банкан.
– А я никуда не собираюсь шлепать без порток, – добавил Сквилл.
– Маджа это не смутило бы, – заметила его сестра. – Он, поди, полжизни без штанов провел.
Два пухлых волшебника в белом удалились. Комендантша глянула на узников с самодовольной ухмылкой и последовала за сурками.
Вечерняя трапеза ничуть не повысила настроение приговоренных. Еда была стерильной и пресной, как все кругом.
Сквилл наполнил раз-другой пасть и брезгливо оттолкнул тарелку.
– Сучьи помои! Не лезут в глотку.
Ниина еще раньше пришла к такому же выводу. У нее вздрагивали от омерзения нос и усы.
– Еда вполне питательная, мне случалось пробовать и похуже.
Граджелут без видимых усилий подчищал посудину. Выдры, не веря своим глазам, уставились на него.
– Боюсь, у меня не такой крепкий желудок. – Банкан отодвинул свою порцию и окинул взглядом пустующий коридор. – Еще денек на подобных харчах, и мы так ослабеем, что перестанем даже помышлять о бегстве.
– Чуваки, вы заметили? Никто не обмолвился, скока нас тут продержат, прежде чем потащат в чертов магистрат, – сказала Ниина. – Можа, неделю, а то и месяц.
Сквилл опустился на пол, прислонившись к стене.
– Гады, пусть хоть пытают. Все равно не отдам штаны.
– Сейчас только один волшебник на посту, – прошептал Банкан. – Если внезапно грянем новую песенку…
– У меня есть подозрение, что его коллега находится недалеко.
Банкан повернулся к Граджелуту. Ленивец терпеливо добавил:
– Вы очень, если не чрезмерно убедительно продемонстрировали свои чаропевческие способности. Возможно, наши перекормленные противники готовы в случае необходимости призвать на помощь других колдунов. Мне кажется, надо поискать иной путь к спасению.
Банкан старался не замечать исходящий из тарелки запах.
– Джон-Том придумал бы, как отсюда выбраться.
– Эт точно, – с готовностью подтвердил Сквилл. – На худой конец сровнял бы с землей вонючее логово.
– Черт бы побрал фанатиков, – добавила Ниина. – Для них грязно все чужое, и от одного нашего вида их тошнит.
– Разве можно чаропесенками бороться с манией чистоты? – поинтересовался обескураженный Банкан.
Сквилл почесал затылок, затем колено, затем ягодицу. Вдруг он прекратил это занятие и резко выпрямился.
– А можа, прав купчишка. Кажись, есть способ получше.
– Получше чаропения? – покосилась на него Ниина. – Брательник, ты всегда ходил с мозгой набекрень.
– Ошибаешься, милая сестрица, ошибаешься. – Выдра охватило возбуждение. – Слушайте сюда! Эти педрилки ненавидят все, че плохо пахнет или плохо выглядит, и ваще беспорядок. Правильно я говорю?
Выражение лица Банкана говорило о том, что он ничего не понимает.
Рекордное недоумение читалось на морде Граджелута.
– Я не улавливаю нить ваших рассуждений, – признался купец.
– Да неужто не просекаете? Мы ж с сеструхой эксперты по части бардака.
У Ниины блеснули глаза, усы приподнялись, губы расплылись в улыбке.
– Эй, а ведь он прав! Выдры – мастера шкодить, для них это совершенно естественное занятие.
– И мы учились у лучших наставников! – добавил Сквилл, имея в виду своего знаменитого и, увы, не всегда добрым словом поминаемого отца.
– Теперь я понимаю, к чему вы клоните. – Граджелут почесал шею толстым когтем. – Но это все же рискованно. Наши тюремщики могут обезуметь от злости.
– В задницу наших тюремщиков! – рявкнул Сквилл. – Они и так психи, в натуре. – Он повертел пальцем у виска. – Че еще они могут нам сделать?
– Убить, – спокойно ответил Граджелут.
– Ну, допустим, – согласился выдр. – Тока ежели получится, в чем я лично сомневаюсь.
– Но и в обратном вы не уверены. – Ленивец вернулся в угол камеры и сложил лапы на груди. – Надеюсь, вы окажете услугу вашему покорному слуге, избавите его от необходимости участвовать в этой явной авантюре.
– Да ладно, шеф, обмякни. – Ниина безошибочно разгадала его страх.
– Не пострадает твоя драгоценная шкура. От тебя ж за версту несет придурковатым чистоплюем.
– Спасибо, – сухо заметил Граджелут.
– А ты, Банкли, будь на подхвате, – продолжала выдра. – Встань в уголке рядышком с нашим проводником и предоставь нам с братцем всю грязную работу. Ежели понадобится твоя помощь, скажем.
Банкан вдруг обнаружил, что заразился выдровым азартом.
– Пожалуй, я бы мог кое-что сделать…
Сквилл, потирая ладони, осматривал камеру.
– Да, чуваки, работенка намечается не из легких. – Его взгляд упал на тарелки с едой. – Кажись, я дозрел перекусить чем бог послал.
Один из надзирателей, заслышав шум, пошел посмотреть, в чем дело. А когда увидел, у него глаза полезли на лоб.
– Прекратите! Немедленно прекратите!
Потрясая копьем, он бросился к камере. Сквилл, мочась на ходу, вразвалочку приблизился к решетке, ухватился за прутья и окропил безупречно белую обувь грызуна. Гримаса изумления на морде вертухая сменилась ужасом, словно его переехала груженая подвода. Он взвизгнул, выронил оружие и во всю прыть помчался к выходу.
Выдр улыбнулся товарищам, не прекращая своего занятия. Близнецы методично превращали камеру в свинарник, а Граджелут с Банканом не покидали свой девственно чистый угол и наблюдали, мешая любопытство с тревогой.
По коридору вышагивал Киммельпат, прикрываемый двумя белками с мечами наголо и заспанной комендантшей.
– Что такое? Что здесь происходит? – выкрикивал, приближаясь к камере, чародей. – Что за суматоха! Вам это с лап не сойдет! Не успел я уснуть, как меня разбудили, и за это…
И вдруг он застыл как вкопанный, челюсть его отвисла. То же самое произошло и с его свитой.
Сквилл и Ниина разделись и разбросали одежду по камере. Их примеру последовали Банкан и – неохотно – Граджелут. Оба, совершенно голые, прислонились к стене напротив решетки. Казалось, в прачечной взорвался бак с грязным бельем. Параша была опрокинута, ее зловонное содержимое выплеснулось в коридор, кое-что осталось и на решетке. Повсюду валялись осколки посуды вперемешку с ватой из изодранных матрасов.
Добрая половина еды очутилась на стенах, кусочки мяса и овощей скользили по белоснежной поверхности.
У сурка внутри все задрожало, но голос остался твердым:
– Я понял, что вы затеяли, только ничего не выйдет!
Не успел он договорить, как двое надзирателей, зажимая ладонями пасти, бросились наутек. Комендантша осталась – крепкий орешек. Но выглядела она крайне жалко.
– Че не выйдет, начальник?
Сквилл прижался к решетке и высунул язык. С оттопыренной нижней губы потекла слюна.
Комендантша съежилась.
– Эту грязь придется убирать чистоплотным горожанам! – запротестовал волшебник. – Но сначала мы будем вынуждены долго их уговаривать. Требую немедленно прекратить безобразие!
– Че за безобразие?
Ниина подошла к брату, наклонилась и слизала грязь с пола.
– Хррр… Я вас предупреждал!
Киммельпат поднял лапы и забубнил.
Сквилл повернулся к сестре.
– Нехилый голос, правда? Хотя, на мой вкус, чуток пискляв.
Он просунул морду как можно дальше между прутьями, погрузил в рот мохнатый палец и с поразительной силой осквернил непорочно чистую, прихотливо и тщательно расшитую мантию волшебника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56