Стены комнаты
представляли собой самое настоящее зеркало, тысячи раз отражающее и
переотражающее свет. Она попыталась визуально представить, какой путь
проходит свет от их скафандров, пока не трансформируется в отраженный.
Напрасно. Черное пятно маячило далеко впереди, указывая путь к следующей
комнате.
И то, что они увидели в ней, опять расходилось с сообщением Квинтуса
Блума. Световые полосы выходили из проема, сквозь который они попали
внутрь и, сходясь на противоположной стороне, очерчивали черный круг.
Несомненно, это была третья комната. Однако никаких признаков прохода,
соединявшего комнату с другими помещениями, не было видно. Лабиринт
изменился или, скорее, тот вход, через который они сюда попали, отличался
в данном месте от исследованного Квинтусом Блумом.
У входа в четвертую комнату Каллик задержалась. Поравнявшись с ней.
Дари поняла, в чем дело. Всю ее заполнял подвижный оранжевый снег -
маленькие пушистые частицы, запорошившие внутреннее пространство и
движущиеся к дальнему концу.
Дари застыла в испуге, а Каллик и Жжмерлия отступили назад, в туннель
между комнатами. Метров через сорок они остановились, и Каллик слегка
скорректировала свое положение. Жжмерлия остался на месте, а Каллик
двинулась вперед и пулей пронеслась мимо Дари, включив максимальное
ускорение скафандра. В момент проникновения в комнату она выключила
двигатель и продолжала лететь по инерции. Скорость ее в точности совпадала
со скоростью движущихся оранжевых частиц. Жжмерлия внимательно за ней
наблюдал. Наконец он кивнул:
- Вот именно. - Он подозвал Дари. - Пожалуйста, профессор Лэнг,
подойдите сюда и мы пролетим вместе. При всем моем уважении к вам, будет
лучше, если управлять моментом запуска и отключения двигателей скафандров
стану я.
Изумленная Дари летела бок о бок с Жжмерлией, позволив ему управлять
ее движением. Однако инстинкт наблюдателя она не утратила. Пролетая сквозь
четвертую комнату, она внимательно изучала оранжевые частицы. Все они
походили на маленькие тупые дротики - миниатюрные ракеты, заостренные
спереди и оперенные четырехлепестковым хвостом. Прямо перед входом в
туннель на противоположном конце комнаты оранжевые дротики исчезли. Никуда
не влетая, они, казалось, просто бесследно пропадали. Дари и Жжмерлия
продолжали плыть в темноте, держа курс на огни скафандра Каллик.
Когда все трое вновь оказались вместе. Дари притормозила и сделала
глубокий вздох. Вряд ли могло быть хуже.
За исключением того, что приковало ее взгляд в пятой комнате.
Все пространство заполняли входные воронки транспортной системы -
сотни воронок. Зловещие черные вихри скользили в разные стороны и друг за
другом в сложном и непредсказуемом танце, отражаясь от стен комнаты. Дари
даже не пыталась их сосчитать, но при одной мысли о том, что ей придется
пробираться между ними, по телу пробежала дрожь. Зависнув у входа, она с
сомнением наблюдала за попытками Каллик и Жжмерлии, которые моментально
пустились преодолевать эту бучу.
Существует ли что-нибудь, нагоняющее страх на чужаков? Иногда она
подумывала, не являются ли люди единственными существами во Вселенной,
которым знаком испуг (научно говоря - инстинкт самосохранения).
Танцующие вихри мешали обзору. Было непонятно, удалось ли Каллик и
Жжмерлии пробиться, но переминаться у входа до скончания века тоже нельзя.
Она глубоко вздохнула, выждала, пока хоть на мгновение появится
просвет между черными вихрями, и нырнула головой вперед. Ей почудилось,
что уже миллисекунду спустя открытое пространство перед ней исчезло, а
вихри сомкнулись и двинулись прямо на нее. Дари позавидовала Каллик
(множество глаз которой располагались по кругу и смотрели сразу во всех
направлениях). Словно вытанцовывая джигу, она подалась вправо, какое-то
время подождала, прыгнула вперед, замерла на мгновение, равное промежутку
между ударами сердца, затем предприняла быстрый комбинированный маневр
вверх и влево. Налетевший спереди вихрь уже практически завис над головой,
когда она заметила это. Она почувствовала тормозящее действие вихревых сил
и резко рванулась вниз и снова влево.
Самое опасное - оказаться прижатой к стене, что сразу же резко
сократит свободу маневра. Двигалась она в основном влево, поэтому стена
должна быть уже близко. Она взглянула туда и как раз вовремя, потому что
гигантский отраженный стеной вихрь двигался прямо на нее. Ей не оставалось
ничего другого, как дать максимальное ускорение вперед и вправо. Когда
прямо перед ней показалась очередная черная воронка, она стиснула зубы, но
тут же облегченно вздохнула, обнаружив, что это просто выход из комнаты.
Там ее уже преспокойно поджидали члены экипажа. Дари осела,
прислонившись спиной к безопасной и твердой стене туннеля, ведущего в
следующую комнату.
- Уникальный опыт и острые ощущения, - глубокомысленно произнесла
Каллик.
Неясно, к кому она обращалась: к ней или к Жжмерлии, но Дари даже и
не пыталась ответить. Единственная фраза, которая вертелась на языке:
"Лучше бы эта чертова комната оказалась последней", теперь казалась
неуместной. И так ясно, что это последняя комната. Теперь ее взору
предстало не сферическое, а гексагональное пространство, которое на
противоположной стороне клинообразно сужалось. Другого выхода Дари не
видела. Если посмотреть на все происшедшее оптимистически - им удалось
живыми и невредимыми добраться до места назначения. Скафандры смогут
обеспечить их жизнедеятельность в течение многих дней. Но, с другой
стороны, обратный путь будет сопряжен с теми же опасностями, которых они
только что избежали. Оранжевый град в четвертой комнате, если они туда
доберутся, сделает возвращение трудным вдвойне.
Два ее спутника уже продвигались вперед. Дари заметила, что Каллик
даже открывает свой скафандр.
- Воздух пригоден для дыхания, - сказала она прежде, чем Дари
запротестовала. Хайменоптка жестом показала на приборы скафандра.
Дари взглянула на свои и убедилась в правоте Каллик. Последняя
комната содержала пригодные для дыхания газы при вполне подходящем
давлении - несмотря на то, что в пяти предыдущих был глубокий вакуум, а
никаких признаков переходного барьера между ними и этой комнатой не
наблюдалось. Впрочем, не существовало и никаких признаков барьера, который
мог бы останавливать или поглощать поток оранжевых частиц, - тем не менее
они все равно исчезали.
Дари раскрыла свой скафандр и, перескакивая в мыслях с пятого на
десятое, думала, во-первых, о том, что технология Строителей всегда будет
недоступна ее пониманию, а во-вторых - что она вовсе не рождена быть
дерзким и отважным исследователем. И если ей удастся выбраться отсюда, то,
вернувшись домой, она займется тем, что умеет делать лучше всего: анализом
и интерпретацией добытого другими, совершающими сумасшедшие прыжки в
неизвестность.
И уже не в первый раз она пожалела, что так погорячилась с Хансом
Ребкой там, на Вратах Стражника. Подобное сумасшествие - его стихия. Будь
сейчас он здесь, с ней рядом, возможно ее пульс не так бы участился.
В конце концов Дари усилием воли переключила свое внимание на плоские
стены гексагональной комнаты. Смотрела и смотрела: потребовалось
значительное время, чтобы осознать то, что казалось очевидным с первого
взгляда. В этих стенах что-то было не так. Их покрывали многоцветные
расплывчатые узоры, сквозь которые едва проступали блестящие полоски и
мазки.
Ни прекрасных картин эволюции рукава, о которых сообщал Квинтус Блум.
Ни единого изображения окружающих звезд, которые Дари ожидала увидеть.
Вообще ничего узнаваемого, только какие-то туманные путаные контуры, с
трудом воспринимаемые глазом.
До этого в Дари теплилась безумная надежда, что все тридцать семь
внешних помещений, как бы они ни различались, в конце концов должны
привести в одно и то же место. Теперь она поняла, чем на самом деле были
ее чаяния: безнадежным заблуждением. Они добрались до шестой и последней
комнаты, она оказалась совсем другой!
Пульс вновь участился. Если она хочет узнать секреты Лабиринта,
другого выхода нет. Ей придется вернуться назад, чтобы перебраться в
следующее помещение - очевидно, со своими новыми и непредсказуемыми
опасностями и исследовать его до конца.
Каллик и Жжмерлия, вероятно, рискнули бы. Ханс Ребка и Луис Ненда
последовали бы их примеру. Но Дари такое было не по плечу. Она понимала,
что ее храбрость и жизненные силы иссякнут прежде, чем они доберутся до
входа.
15
Каких только ужасов не насмотрелся Луис Ненда за свою жизнь
(некоторые из них даже были на его совести). И он был не из тех, кого
легко шокировать.
Но удивляться он еще не разучился.
Квинтус Блум пообещал раздобыть корабль для исследований Свертки. Не
располагая собственными средствами, он через профессора Мераду организовал
встречу с Советом попечителей Института.
Ему позарез нужен корабль.
Прекрасно. А что взамен?
Новый артефакт, превосходящий размерами и сложностью все известные до
сих пор. Он докажет, что огромный космический район, известный под
названием Свертки Торвила создан Строителями.
Ни Блум, ни Мерада даже не обмолвились о Дари Лэнг, хотя она первая
предположила, что Свертка не что иное, как артефакт Строителей. Сейчас
Квинтус Блум был на коне, а Дари отсутствовала, чтобы защитить свой
приоритет.
Попечители при сильной поддержке Мерады пришли к единодушному мнению:
Квинтус Блум, представляющий Институт артефактов и планету Врата
Стражника, получит корабль. Как и исследователи прошлого, он отправится
путешествовать благодаря официальному спонсорству, а его триумфальное
возвращение принесет славу не только ему самому, но и тем, кто его
поддержал.
Ненда узнал об этом из разговоров. И вовсе не удивился, что имя Дари
вообще не прозвучало. Также ему не показалось странным, что попечители
поддерживали Блума в обмен на свою долю будущего успеха.
Нет. Но вот что действительно вызвало искреннее удивление Луиса, так
это чрезвычайно богатое убранство "Гравитона". И тут он вспомнил древнюю
мудрость: самым щедрым бывает тот, кто тратит чужие деньги.
Врата Стражника считались одним из самых богатых миров рукава. Тем не
менее кто-то дал Квинтусу Блуму карт-бланш на приобретение любого
необходимого ему оборудования и припасов.
А в первую очередь - на подбор экипажа. Ненда провел указательным
пальцем по сучковатому, но резному поручню из редкого черного дерева со
Стикса и решил, что слишком поскромничал, обговаривая плату за свои труды.
"Гравитон" прямо-таки сверкал новизной и богатством в каждой своей детали
- от огромных двигателей, установленных на корме корабля, и до шести
пассажирских кают в носовой части. Каюта-люкс, которую он в данный момент
осматривал, имела собственные спальню, будуар, гостиную, гидропонный сад,
горячий душ, кухню, робота-повара, робота-врача, робота-массажиста,
процедурный кабинет и винный погребок.
Ненда прервал свои исследования, залез в холодильник, вытащил оттуда
бутылку и внимательно изучил этикетку:
"Трокенберенаушлезе: из особых погребов Персефоны".
Что бы ни означала эта абракадабра, попробовать стоило. Луис
откупорил бутылку и сделал глоток. Недурно. Он глянул на ценник,
приклеенный к бутылке, да так и застыл с раскрытыми от изумления глазами.
Из ступора его вывела Атвар Ххсиал.
- Луис, у меня не очень приятные новости.
- У меня тоже. Мы могли запросить раз в десять больше за наше участие
в экспедиции, и все равно это были бы гроши. Я только что выпил половину
нашего гонорара.
- Ах, да. Вижу, ты изучаешь достопримечательности "Гравитона". -
Кекропийка удобно устроилась рядом с ним. - Я согласна: наше
вознаграждение весьма скромно. По сравнению с убранством самого корабля,
которое доставит его счастливым владельцам, теперешним или будущим... -
Конец предложения Атвар Ххсиал потонул в неясном намеке. - Но новость у
меня другая. Насколько тебе известно, потеря моего раба и переводчика
Жжмерлии доставляет мне большие неудобства.
- Ты всегда можешь общаться через меня или любого имеющего наращение.
- Таких днем с огнем не найти в радиусе тридцати световых лет. А до
тебя не всегда легко добраться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
представляли собой самое настоящее зеркало, тысячи раз отражающее и
переотражающее свет. Она попыталась визуально представить, какой путь
проходит свет от их скафандров, пока не трансформируется в отраженный.
Напрасно. Черное пятно маячило далеко впереди, указывая путь к следующей
комнате.
И то, что они увидели в ней, опять расходилось с сообщением Квинтуса
Блума. Световые полосы выходили из проема, сквозь который они попали
внутрь и, сходясь на противоположной стороне, очерчивали черный круг.
Несомненно, это была третья комната. Однако никаких признаков прохода,
соединявшего комнату с другими помещениями, не было видно. Лабиринт
изменился или, скорее, тот вход, через который они сюда попали, отличался
в данном месте от исследованного Квинтусом Блумом.
У входа в четвертую комнату Каллик задержалась. Поравнявшись с ней.
Дари поняла, в чем дело. Всю ее заполнял подвижный оранжевый снег -
маленькие пушистые частицы, запорошившие внутреннее пространство и
движущиеся к дальнему концу.
Дари застыла в испуге, а Каллик и Жжмерлия отступили назад, в туннель
между комнатами. Метров через сорок они остановились, и Каллик слегка
скорректировала свое положение. Жжмерлия остался на месте, а Каллик
двинулась вперед и пулей пронеслась мимо Дари, включив максимальное
ускорение скафандра. В момент проникновения в комнату она выключила
двигатель и продолжала лететь по инерции. Скорость ее в точности совпадала
со скоростью движущихся оранжевых частиц. Жжмерлия внимательно за ней
наблюдал. Наконец он кивнул:
- Вот именно. - Он подозвал Дари. - Пожалуйста, профессор Лэнг,
подойдите сюда и мы пролетим вместе. При всем моем уважении к вам, будет
лучше, если управлять моментом запуска и отключения двигателей скафандров
стану я.
Изумленная Дари летела бок о бок с Жжмерлией, позволив ему управлять
ее движением. Однако инстинкт наблюдателя она не утратила. Пролетая сквозь
четвертую комнату, она внимательно изучала оранжевые частицы. Все они
походили на маленькие тупые дротики - миниатюрные ракеты, заостренные
спереди и оперенные четырехлепестковым хвостом. Прямо перед входом в
туннель на противоположном конце комнаты оранжевые дротики исчезли. Никуда
не влетая, они, казалось, просто бесследно пропадали. Дари и Жжмерлия
продолжали плыть в темноте, держа курс на огни скафандра Каллик.
Когда все трое вновь оказались вместе. Дари притормозила и сделала
глубокий вздох. Вряд ли могло быть хуже.
За исключением того, что приковало ее взгляд в пятой комнате.
Все пространство заполняли входные воронки транспортной системы -
сотни воронок. Зловещие черные вихри скользили в разные стороны и друг за
другом в сложном и непредсказуемом танце, отражаясь от стен комнаты. Дари
даже не пыталась их сосчитать, но при одной мысли о том, что ей придется
пробираться между ними, по телу пробежала дрожь. Зависнув у входа, она с
сомнением наблюдала за попытками Каллик и Жжмерлии, которые моментально
пустились преодолевать эту бучу.
Существует ли что-нибудь, нагоняющее страх на чужаков? Иногда она
подумывала, не являются ли люди единственными существами во Вселенной,
которым знаком испуг (научно говоря - инстинкт самосохранения).
Танцующие вихри мешали обзору. Было непонятно, удалось ли Каллик и
Жжмерлии пробиться, но переминаться у входа до скончания века тоже нельзя.
Она глубоко вздохнула, выждала, пока хоть на мгновение появится
просвет между черными вихрями, и нырнула головой вперед. Ей почудилось,
что уже миллисекунду спустя открытое пространство перед ней исчезло, а
вихри сомкнулись и двинулись прямо на нее. Дари позавидовала Каллик
(множество глаз которой располагались по кругу и смотрели сразу во всех
направлениях). Словно вытанцовывая джигу, она подалась вправо, какое-то
время подождала, прыгнула вперед, замерла на мгновение, равное промежутку
между ударами сердца, затем предприняла быстрый комбинированный маневр
вверх и влево. Налетевший спереди вихрь уже практически завис над головой,
когда она заметила это. Она почувствовала тормозящее действие вихревых сил
и резко рванулась вниз и снова влево.
Самое опасное - оказаться прижатой к стене, что сразу же резко
сократит свободу маневра. Двигалась она в основном влево, поэтому стена
должна быть уже близко. Она взглянула туда и как раз вовремя, потому что
гигантский отраженный стеной вихрь двигался прямо на нее. Ей не оставалось
ничего другого, как дать максимальное ускорение вперед и вправо. Когда
прямо перед ней показалась очередная черная воронка, она стиснула зубы, но
тут же облегченно вздохнула, обнаружив, что это просто выход из комнаты.
Там ее уже преспокойно поджидали члены экипажа. Дари осела,
прислонившись спиной к безопасной и твердой стене туннеля, ведущего в
следующую комнату.
- Уникальный опыт и острые ощущения, - глубокомысленно произнесла
Каллик.
Неясно, к кому она обращалась: к ней или к Жжмерлии, но Дари даже и
не пыталась ответить. Единственная фраза, которая вертелась на языке:
"Лучше бы эта чертова комната оказалась последней", теперь казалась
неуместной. И так ясно, что это последняя комната. Теперь ее взору
предстало не сферическое, а гексагональное пространство, которое на
противоположной стороне клинообразно сужалось. Другого выхода Дари не
видела. Если посмотреть на все происшедшее оптимистически - им удалось
живыми и невредимыми добраться до места назначения. Скафандры смогут
обеспечить их жизнедеятельность в течение многих дней. Но, с другой
стороны, обратный путь будет сопряжен с теми же опасностями, которых они
только что избежали. Оранжевый град в четвертой комнате, если они туда
доберутся, сделает возвращение трудным вдвойне.
Два ее спутника уже продвигались вперед. Дари заметила, что Каллик
даже открывает свой скафандр.
- Воздух пригоден для дыхания, - сказала она прежде, чем Дари
запротестовала. Хайменоптка жестом показала на приборы скафандра.
Дари взглянула на свои и убедилась в правоте Каллик. Последняя
комната содержала пригодные для дыхания газы при вполне подходящем
давлении - несмотря на то, что в пяти предыдущих был глубокий вакуум, а
никаких признаков переходного барьера между ними и этой комнатой не
наблюдалось. Впрочем, не существовало и никаких признаков барьера, который
мог бы останавливать или поглощать поток оранжевых частиц, - тем не менее
они все равно исчезали.
Дари раскрыла свой скафандр и, перескакивая в мыслях с пятого на
десятое, думала, во-первых, о том, что технология Строителей всегда будет
недоступна ее пониманию, а во-вторых - что она вовсе не рождена быть
дерзким и отважным исследователем. И если ей удастся выбраться отсюда, то,
вернувшись домой, она займется тем, что умеет делать лучше всего: анализом
и интерпретацией добытого другими, совершающими сумасшедшие прыжки в
неизвестность.
И уже не в первый раз она пожалела, что так погорячилась с Хансом
Ребкой там, на Вратах Стражника. Подобное сумасшествие - его стихия. Будь
сейчас он здесь, с ней рядом, возможно ее пульс не так бы участился.
В конце концов Дари усилием воли переключила свое внимание на плоские
стены гексагональной комнаты. Смотрела и смотрела: потребовалось
значительное время, чтобы осознать то, что казалось очевидным с первого
взгляда. В этих стенах что-то было не так. Их покрывали многоцветные
расплывчатые узоры, сквозь которые едва проступали блестящие полоски и
мазки.
Ни прекрасных картин эволюции рукава, о которых сообщал Квинтус Блум.
Ни единого изображения окружающих звезд, которые Дари ожидала увидеть.
Вообще ничего узнаваемого, только какие-то туманные путаные контуры, с
трудом воспринимаемые глазом.
До этого в Дари теплилась безумная надежда, что все тридцать семь
внешних помещений, как бы они ни различались, в конце концов должны
привести в одно и то же место. Теперь она поняла, чем на самом деле были
ее чаяния: безнадежным заблуждением. Они добрались до шестой и последней
комнаты, она оказалась совсем другой!
Пульс вновь участился. Если она хочет узнать секреты Лабиринта,
другого выхода нет. Ей придется вернуться назад, чтобы перебраться в
следующее помещение - очевидно, со своими новыми и непредсказуемыми
опасностями и исследовать его до конца.
Каллик и Жжмерлия, вероятно, рискнули бы. Ханс Ребка и Луис Ненда
последовали бы их примеру. Но Дари такое было не по плечу. Она понимала,
что ее храбрость и жизненные силы иссякнут прежде, чем они доберутся до
входа.
15
Каких только ужасов не насмотрелся Луис Ненда за свою жизнь
(некоторые из них даже были на его совести). И он был не из тех, кого
легко шокировать.
Но удивляться он еще не разучился.
Квинтус Блум пообещал раздобыть корабль для исследований Свертки. Не
располагая собственными средствами, он через профессора Мераду организовал
встречу с Советом попечителей Института.
Ему позарез нужен корабль.
Прекрасно. А что взамен?
Новый артефакт, превосходящий размерами и сложностью все известные до
сих пор. Он докажет, что огромный космический район, известный под
названием Свертки Торвила создан Строителями.
Ни Блум, ни Мерада даже не обмолвились о Дари Лэнг, хотя она первая
предположила, что Свертка не что иное, как артефакт Строителей. Сейчас
Квинтус Блум был на коне, а Дари отсутствовала, чтобы защитить свой
приоритет.
Попечители при сильной поддержке Мерады пришли к единодушному мнению:
Квинтус Блум, представляющий Институт артефактов и планету Врата
Стражника, получит корабль. Как и исследователи прошлого, он отправится
путешествовать благодаря официальному спонсорству, а его триумфальное
возвращение принесет славу не только ему самому, но и тем, кто его
поддержал.
Ненда узнал об этом из разговоров. И вовсе не удивился, что имя Дари
вообще не прозвучало. Также ему не показалось странным, что попечители
поддерживали Блума в обмен на свою долю будущего успеха.
Нет. Но вот что действительно вызвало искреннее удивление Луиса, так
это чрезвычайно богатое убранство "Гравитона". И тут он вспомнил древнюю
мудрость: самым щедрым бывает тот, кто тратит чужие деньги.
Врата Стражника считались одним из самых богатых миров рукава. Тем не
менее кто-то дал Квинтусу Блуму карт-бланш на приобретение любого
необходимого ему оборудования и припасов.
А в первую очередь - на подбор экипажа. Ненда провел указательным
пальцем по сучковатому, но резному поручню из редкого черного дерева со
Стикса и решил, что слишком поскромничал, обговаривая плату за свои труды.
"Гравитон" прямо-таки сверкал новизной и богатством в каждой своей детали
- от огромных двигателей, установленных на корме корабля, и до шести
пассажирских кают в носовой части. Каюта-люкс, которую он в данный момент
осматривал, имела собственные спальню, будуар, гостиную, гидропонный сад,
горячий душ, кухню, робота-повара, робота-врача, робота-массажиста,
процедурный кабинет и винный погребок.
Ненда прервал свои исследования, залез в холодильник, вытащил оттуда
бутылку и внимательно изучил этикетку:
"Трокенберенаушлезе: из особых погребов Персефоны".
Что бы ни означала эта абракадабра, попробовать стоило. Луис
откупорил бутылку и сделал глоток. Недурно. Он глянул на ценник,
приклеенный к бутылке, да так и застыл с раскрытыми от изумления глазами.
Из ступора его вывела Атвар Ххсиал.
- Луис, у меня не очень приятные новости.
- У меня тоже. Мы могли запросить раз в десять больше за наше участие
в экспедиции, и все равно это были бы гроши. Я только что выпил половину
нашего гонорара.
- Ах, да. Вижу, ты изучаешь достопримечательности "Гравитона". -
Кекропийка удобно устроилась рядом с ним. - Я согласна: наше
вознаграждение весьма скромно. По сравнению с убранством самого корабля,
которое доставит его счастливым владельцам, теперешним или будущим... -
Конец предложения Атвар Ххсиал потонул в неясном намеке. - Но новость у
меня другая. Насколько тебе известно, потеря моего раба и переводчика
Жжмерлии доставляет мне большие неудобства.
- Ты всегда можешь общаться через меня или любого имеющего наращение.
- Таких днем с огнем не найти в радиусе тридцати световых лет. А до
тебя не всегда легко добраться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39