Теперь ты знаешь, каков твой путь. Тысячи веков назад и я однажды увидел свою дорогу и уже не свернул с нее, хотя она…
Иешуа запнулся.
— Хотя она заканчивалась распятием и мучениями на Голгофе? — тихо спросил Чейн. Иешуа кивнул.
— Я понимал, что созданное мной учение станет жить только тогда, когда умру я, причем мученической смертью. Земляне тех времен жили полуварварской жизнью, и казни для них были любимым зрелищем. Только страшная казнь пророка могла потрясти их души, а прозреть они могли, лишь увидев чудо его воскрешения. Все это очень дорого обошлось мне, но я знал, на что иду.
Чейн не сразу понял, что имел в виду Христос.
— Тебя еще раз казнили твои сородичи ванриане? — наконец догадался он.
— Да. Представители моей расы считали себя единственными людьми в Галактике, а земляне были для них лишь не очень удачным продуктом генной инженерии. Высшая Ассамблея Веги не раз обсуждала причины этой неудачи, пока не пришла к решению, что виной всему было неразумное усиление так называемого гена Зла в генотипе терран.
Этот ген позволил жителям Земли стремительно взлететь по лестнице эволюции и с невероятной быстротой породить сотни высокоразвитых культур. Мы, ванриане, проделали подобный путь за два миллиона лет!
Но скороспелость разума землян быстро обнаружила свои отрицательные стороны. Главным движителем земной цивилизации стали войны, насилие было главным инструментом прогресса, а главной целью жизни подавляющего большинства землян оказалась Нажива. Вместе с тем земляне потеряли те безусловные инстинкты, которые природа закладывает в генотип большинства видов живых существ. И прежде всего основное правило, без которого жизнь на любой планете была бы невозможной: не убий себе подобного без крайней необходимости!
Среди нас, ванриан, этот инстинкт работает с незапамятных времен, для нас убийство собрата — вещь крайне редкая, почти невозможная. Но ведь наше движение по лестнице прогресса было крайне медленным. А земляне, увы, стали скороспелками, они прошли такой же путь за куда более короткий срок. В результате они потеряли многие безусловные инстинкты, свойственные их животным предкам, но не успели вырастить в своих душах Нравственность…
— И тогда ты решил преподать землянам уроки Морали? — спросил Чейн.
— Не только я, но и несколько моих друзей-ванриан. Мы решили, что землян может спасти только Вера. Земляне к тому времени обитали на нескольких материках, их образ жизни и языческие верования заметно отличались друг от друга, и потому мы решили преподать им несколько различных и вместе с тем близких по духу учений. Мои друзья получили имена Яхве, Мухаммеда, Будды, Итцамна и других. Не все ростки будущих великих религий дали всходы, некоторые погибли в самом начале, как случилось с прекрасным учением Астара. И все же земляне узнали, что такое мораль, и обрели зачатки нравственности.
Чейн еще раз поклонился, приложив руку к сердцу.
— Ты и твои собратья совершили великое дело, — с волнением произнес он. — Галактическое человечество именно вам обязано своим существованием… Но как дальше сложилась ваша судьба? Что последовало за твоим воскрешением и вознесением на небо?
Иешуа грустно улыбнулся.
— Увы, за любое доброе дело нужно платить… Мы с друзьями действовали вопреки решению Высшей Ассамблеи Веги и поплатились за это. Нас схватили и отвезли на Вегу — 3, где над нами учинили суровый суд. Члены Ассамблеи тщательно изучили наше, как считали они, незаконное вмешательство в жизнь Земли и приняли решение, что наши действия принесли терранам только вред. Земная цивилизация, по единодушному мнению экспертов, шла к закату и должна была завершиться чередой бесконечных войн, за которыми неизбежно настанет эпоха Темного Варварства. Тому имелось немало подтверждений. Что стоила одна только история Содома и Гоморры! Еще более чудовищным оказалось уничтожение Вавилонской башни, этой первой земной Цитадели Культуры. По всей Земле нередки стали случаи кровосмешения и бесчисленных убийств ближайших родственников. Отцы насиловали своих юных дочерей, матери продавали детей в рабство… Даже самые отвратительные виды хищных зверей не способны на такие злодейства!
Члены Ассамблеи сделали вывод, что наши мессианские действия лишь продлевали агонию безнадежно больного человечества. Они полагали, что преподанная нами Мораль не превратится в Нравственность, что войны на Терре никогда не прекратятся и Зло рано или поздно все равно восторжествует в душах землян. Нас признали виновными и казнили на Веге — 3. И эта казнь стала первой массовой казнью в истории ванриан за тысячи лет! Много позже, разумеется, из нас сделали святых, а мое имя даже взял на вооружение Орден Звездных крестоносцев. Какая горькая ирония судьбы!
Чейн судорожно сглотнул.
«Так вот чем закончилось вознесение Христа на небо, — с ужасом подумал он. — Распятие на Голгофе оказалось лишь прелюдией к будущим, куда более страшным мучениям… И чудесное Воскрешение не стало счастливым финалом драмы, которая потрясла мир. Неслучайно земляне так и не дождались второго пришествия Христа, хотя с надеждой ждали этого тысячи лет…»
Странная мысль поразила его:
— Но постой, Иешуа… Если ты был казнен тысячи лет назад, то как же ты оказался в толпе паломников?
Христос тихо рассмеялся.
— Морган, прости, но это нелепый вопрос…
«Да, это глупый вопрос, — растерянно подумал Чейн. — Выходит, среди тех мириадов существ, которые возродились к новой жизни, был и сам Христос! Вот почему он оказался в толпе путников… Но люди и нелюди всех рас не могли не ощущать, что рядом с ними идет высшее существо, и наверняка безропотно пропускали его вперед».
— Иешуа, я прошу, чтобы ты шел впереди, — сказал Чейн. — Ты сделал для человечества не меньше, чем божественные Ллорны… Знаешь ли ты о том, что мой отец был миссионером-христианином и принес твое слово на Варгу, в гнездо самых отъявленных галактических разбойников?
Христос сказал:
— Да, я все знаю о тебе, Морган… Только не спрашивай откуда. Мне даже известно, что мое имя пытались использовать враги Галактики Х'харны, которые сделали своим слепым орудием Орден Звездных крестоносцев! Страшно подумать, что озэки тоже были ванрианами. До чего же эти слепцы извратили мое учение! Разве я когда-нибудь призывал топтать чужую Веру, разрушать чужие храмы и свергать с пьедесталов других богов? Орден сделал нетерпимость своим главным принципом и превратил Крест в Меч. К счастью, ты к твои друзья сумели остановить эту страшную силу…
Чейн встрепенулся.
— Я все-таки остановил Орден? Но как это случи лось? Ничего не помню об этом…
Христос улыбнулся.
— Наверное, в той, другой, реальности это еще не произошло, вот почему ты ничего не помнишь. Этот шаг тебе предстоит сделать, и он окажется самым трудным в твоей жизни. Но теперь ты знаешь, что может дать победа (Христос выразительно показал на бесконечную желтую дорогу) и что может потерять Галактика в случае твоего поражения. Да, рай на Мирах Ожерелья построили Хор и его потомки с помощью великих Ллорнов, но дорогу туда предстоит проложить именно тебе! И этот труд потребует всей твоей долгой жизни, суть которой в служении будущему галактическому Братству.
Чейн еще раз поклонился. У него возникло ощущение, что разговор скоро прекратится, вопреки его желанию, и он заторопился. Так много хотелось задать вопросов великому Учителю человечества!
Но Христос неожиданно поднялся.
— Морган, не стоит задавать мне вопросы, на которые я не знаю ответа, — мягко промолвил он. — Мне ведомо, какая печаль терзает твое сердце. Галактических паломников очень много, но они составляют лишь ничтожную часть тех, кто когда-либо жил на обитаемых мирах. И ты страдаешь при мысли о тех, кто так и не смог сдвинуть свои могильные плиты и выбраться из Тьмы во Свет. Я тоже скорблю об этих несчастных.
Когда-то очень давно на Земле жил философ, который видел цель развития человеческой расы в возрождении всех предков, начиная от невинных младенцев и кончая убеленных сединами тиранов и убийц. Увы, этот философ не хотел верить в то, что и в той, другой, жизни Зло даст свои всходы. А это правда, это воистину горькая правда! И я ощущаю, что где-то среди мириадов паломников идет существо, под складками белого одеяния которого спрятан кинжал… Прости, Морган, но я вынужден был открыть тебе эту горькую истину. Иди смело к цели, но не забывай оглядываться. Иногда вспоминай мои слова, которые многие считают самым мудрым моим пророчеством: все мы — только прохожие. Даже ты, великий Один!
Христос поклонился, а затем повернулся и исчез в темноте. По-видимому, он возвращался туда, откуда пришел.
Чейн хотел было окликнуть его, но сдержался. Кто он такой, чтобы просить о чем-то Христа?
Он еще долго стоял, глядя назад. Ему показалось, что какой-то человек дошел до предыдущего изгиба желтой дороги и потерялся среди огней бесчисленных костров.
Отдых закончился, и он дал об этом знать всем паломникам. А потом уверенно пошел дальше по бесконечной дороге. Иногда он оглядывался, чтобы убедиться, не отстали ли путники. О том, что среди них мог скрываться его убийца, он старался не думать. Бессмертие и так оказалось для него тяжелейшей ношей, и, наверное, он будет только благодарен тому, кто сбросит этот груз с его плеч.
И самое главное, он теперь твердо знал, что в случае его гибели на его место встанут другие, куда более достойные этой чести люди и нелюди разных рас.
Но оставшееся время нужно было ценить, и потому, когда настала следующая остановка в пути, он призвал сто людей и нелюдей из числа своих апостолов. И он пришел к ним и стал говорить о том, какой должна быть жизнь будущего галактического Братства там, в Земле Обетованной. Апостолы торопливо записывали каждое его слово, и для каждого оно имело свой смысл. Ему показалось, что один из апостолов человеческой расы отдаленно напоминает Джона Дилулло, но он не подал виду, что когда-то знал этого человека, дабы не выделять одного среди равных.
А потом, когда его ученики устали, он снова пошел вперед, потому что путь предстоял очень долгий.
Глава 15
Прошло меньше месяца с того дня, как Морган Чейн навсегда оставил Клондайк и отправился в новые галактические странствия.
Согласно его указу, временным исполняющим обязанности шерифа был назначен мэр Мэни-сити Донатас Популас. В соответствии с другим указом Чейна немедленно началась подготовка к выборам нового шерифа, которые должны были состояться спустя шесть месяцев.
Нельзя сказать, что пограничники восприняли эти новости с большим энтузиазмом. Они уже привыкли к отсутствию неугомонного Моргана Чейна и однажды даже похоронили его с «подачи» князей Алгиса Аббебе, Шарима и Франца Штольберга. Последующие за этим «выборы» привели к власти Триумвират князей, и от их недолгого правления у большинства людей и гуманоидов остались весьма печальные воспоминания. Особенно это касалось жителей Мидаса, многие из которых быстро угодили в концлагеря за свой слишком длинный язык.
Потом последовало восстание пограничников, битва в космосе с флотом Триумвирата, триумфальное возвращение законного шерифа… Жизнь, казалось, стала налаживаться, и вдруг все опять пошло прахом! Опять эти дурацкие выборы… От них только одна головная боль. Совсем недавно прошли «выборы» Триумвирата, а кто его выбрал, так и осталось неясным. Небось жулики вроде Донатаса Популаса опять начнут дурить простой народ!
Многие поневоле призадумались: а нужна ли им вообще высшая власть? Двести лет Клондайк рос, словно трава в открытом поле, и ничего страшного не случилось. А как только им навязали якобы демократический институт выборов, так наверх сразу же полезла всякая дрянь типа Алгиса Аббебе, черная ему память!
Эти подозрения резко усилились после того, как мэр Мэни-сити собрал пресс-конференцию и заявил о своем горячем желании участвовать в выборах наряду с другими кандидатами. Здесь уж самые простодушные люди и нелюди учуяли что-то неладное. Это как же так: ты — исполняющий обязанности шерифа, ты же возглавляешь комиссию по проведению выборов и ты же — первый из кандидатов? Вот это демократия, заступ ей в дышло! Нет, парни, здесь что-то не так…
Однако в конце пресс-конференции в зал неожиданно вошли Джон Дилулло, Эрих Клайн и Рангор и молча заняли места в первом ряду. Вид у этой тройки был настолько грозным, что многие журналисты поспешили покинуть зал. В фойе они увидели знаменитого парагаранца Гваатха, который с уханьем поднимал над головой стокилограммовую гирю и приговаривал: «Ух, Гваатх, то есть я, кое-кому сейчас врежет по его толстой и наглой роже! Ух, ух, ух!»
И все же колесо выборов покатилось, и его уже никто не в силах был остановить. Постепенно появились и еще несколько достойных кандидатов на пост шерифа. И самым известным среди них являлся Мессар, мэр столицы Саркатии, второго по значению мира в Клондайке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Иешуа запнулся.
— Хотя она заканчивалась распятием и мучениями на Голгофе? — тихо спросил Чейн. Иешуа кивнул.
— Я понимал, что созданное мной учение станет жить только тогда, когда умру я, причем мученической смертью. Земляне тех времен жили полуварварской жизнью, и казни для них были любимым зрелищем. Только страшная казнь пророка могла потрясти их души, а прозреть они могли, лишь увидев чудо его воскрешения. Все это очень дорого обошлось мне, но я знал, на что иду.
Чейн не сразу понял, что имел в виду Христос.
— Тебя еще раз казнили твои сородичи ванриане? — наконец догадался он.
— Да. Представители моей расы считали себя единственными людьми в Галактике, а земляне были для них лишь не очень удачным продуктом генной инженерии. Высшая Ассамблея Веги не раз обсуждала причины этой неудачи, пока не пришла к решению, что виной всему было неразумное усиление так называемого гена Зла в генотипе терран.
Этот ген позволил жителям Земли стремительно взлететь по лестнице эволюции и с невероятной быстротой породить сотни высокоразвитых культур. Мы, ванриане, проделали подобный путь за два миллиона лет!
Но скороспелость разума землян быстро обнаружила свои отрицательные стороны. Главным движителем земной цивилизации стали войны, насилие было главным инструментом прогресса, а главной целью жизни подавляющего большинства землян оказалась Нажива. Вместе с тем земляне потеряли те безусловные инстинкты, которые природа закладывает в генотип большинства видов живых существ. И прежде всего основное правило, без которого жизнь на любой планете была бы невозможной: не убий себе подобного без крайней необходимости!
Среди нас, ванриан, этот инстинкт работает с незапамятных времен, для нас убийство собрата — вещь крайне редкая, почти невозможная. Но ведь наше движение по лестнице прогресса было крайне медленным. А земляне, увы, стали скороспелками, они прошли такой же путь за куда более короткий срок. В результате они потеряли многие безусловные инстинкты, свойственные их животным предкам, но не успели вырастить в своих душах Нравственность…
— И тогда ты решил преподать землянам уроки Морали? — спросил Чейн.
— Не только я, но и несколько моих друзей-ванриан. Мы решили, что землян может спасти только Вера. Земляне к тому времени обитали на нескольких материках, их образ жизни и языческие верования заметно отличались друг от друга, и потому мы решили преподать им несколько различных и вместе с тем близких по духу учений. Мои друзья получили имена Яхве, Мухаммеда, Будды, Итцамна и других. Не все ростки будущих великих религий дали всходы, некоторые погибли в самом начале, как случилось с прекрасным учением Астара. И все же земляне узнали, что такое мораль, и обрели зачатки нравственности.
Чейн еще раз поклонился, приложив руку к сердцу.
— Ты и твои собратья совершили великое дело, — с волнением произнес он. — Галактическое человечество именно вам обязано своим существованием… Но как дальше сложилась ваша судьба? Что последовало за твоим воскрешением и вознесением на небо?
Иешуа грустно улыбнулся.
— Увы, за любое доброе дело нужно платить… Мы с друзьями действовали вопреки решению Высшей Ассамблеи Веги и поплатились за это. Нас схватили и отвезли на Вегу — 3, где над нами учинили суровый суд. Члены Ассамблеи тщательно изучили наше, как считали они, незаконное вмешательство в жизнь Земли и приняли решение, что наши действия принесли терранам только вред. Земная цивилизация, по единодушному мнению экспертов, шла к закату и должна была завершиться чередой бесконечных войн, за которыми неизбежно настанет эпоха Темного Варварства. Тому имелось немало подтверждений. Что стоила одна только история Содома и Гоморры! Еще более чудовищным оказалось уничтожение Вавилонской башни, этой первой земной Цитадели Культуры. По всей Земле нередки стали случаи кровосмешения и бесчисленных убийств ближайших родственников. Отцы насиловали своих юных дочерей, матери продавали детей в рабство… Даже самые отвратительные виды хищных зверей не способны на такие злодейства!
Члены Ассамблеи сделали вывод, что наши мессианские действия лишь продлевали агонию безнадежно больного человечества. Они полагали, что преподанная нами Мораль не превратится в Нравственность, что войны на Терре никогда не прекратятся и Зло рано или поздно все равно восторжествует в душах землян. Нас признали виновными и казнили на Веге — 3. И эта казнь стала первой массовой казнью в истории ванриан за тысячи лет! Много позже, разумеется, из нас сделали святых, а мое имя даже взял на вооружение Орден Звездных крестоносцев. Какая горькая ирония судьбы!
Чейн судорожно сглотнул.
«Так вот чем закончилось вознесение Христа на небо, — с ужасом подумал он. — Распятие на Голгофе оказалось лишь прелюдией к будущим, куда более страшным мучениям… И чудесное Воскрешение не стало счастливым финалом драмы, которая потрясла мир. Неслучайно земляне так и не дождались второго пришествия Христа, хотя с надеждой ждали этого тысячи лет…»
Странная мысль поразила его:
— Но постой, Иешуа… Если ты был казнен тысячи лет назад, то как же ты оказался в толпе паломников?
Христос тихо рассмеялся.
— Морган, прости, но это нелепый вопрос…
«Да, это глупый вопрос, — растерянно подумал Чейн. — Выходит, среди тех мириадов существ, которые возродились к новой жизни, был и сам Христос! Вот почему он оказался в толпе путников… Но люди и нелюди всех рас не могли не ощущать, что рядом с ними идет высшее существо, и наверняка безропотно пропускали его вперед».
— Иешуа, я прошу, чтобы ты шел впереди, — сказал Чейн. — Ты сделал для человечества не меньше, чем божественные Ллорны… Знаешь ли ты о том, что мой отец был миссионером-христианином и принес твое слово на Варгу, в гнездо самых отъявленных галактических разбойников?
Христос сказал:
— Да, я все знаю о тебе, Морган… Только не спрашивай откуда. Мне даже известно, что мое имя пытались использовать враги Галактики Х'харны, которые сделали своим слепым орудием Орден Звездных крестоносцев! Страшно подумать, что озэки тоже были ванрианами. До чего же эти слепцы извратили мое учение! Разве я когда-нибудь призывал топтать чужую Веру, разрушать чужие храмы и свергать с пьедесталов других богов? Орден сделал нетерпимость своим главным принципом и превратил Крест в Меч. К счастью, ты к твои друзья сумели остановить эту страшную силу…
Чейн встрепенулся.
— Я все-таки остановил Орден? Но как это случи лось? Ничего не помню об этом…
Христос улыбнулся.
— Наверное, в той, другой, реальности это еще не произошло, вот почему ты ничего не помнишь. Этот шаг тебе предстоит сделать, и он окажется самым трудным в твоей жизни. Но теперь ты знаешь, что может дать победа (Христос выразительно показал на бесконечную желтую дорогу) и что может потерять Галактика в случае твоего поражения. Да, рай на Мирах Ожерелья построили Хор и его потомки с помощью великих Ллорнов, но дорогу туда предстоит проложить именно тебе! И этот труд потребует всей твоей долгой жизни, суть которой в служении будущему галактическому Братству.
Чейн еще раз поклонился. У него возникло ощущение, что разговор скоро прекратится, вопреки его желанию, и он заторопился. Так много хотелось задать вопросов великому Учителю человечества!
Но Христос неожиданно поднялся.
— Морган, не стоит задавать мне вопросы, на которые я не знаю ответа, — мягко промолвил он. — Мне ведомо, какая печаль терзает твое сердце. Галактических паломников очень много, но они составляют лишь ничтожную часть тех, кто когда-либо жил на обитаемых мирах. И ты страдаешь при мысли о тех, кто так и не смог сдвинуть свои могильные плиты и выбраться из Тьмы во Свет. Я тоже скорблю об этих несчастных.
Когда-то очень давно на Земле жил философ, который видел цель развития человеческой расы в возрождении всех предков, начиная от невинных младенцев и кончая убеленных сединами тиранов и убийц. Увы, этот философ не хотел верить в то, что и в той, другой, жизни Зло даст свои всходы. А это правда, это воистину горькая правда! И я ощущаю, что где-то среди мириадов паломников идет существо, под складками белого одеяния которого спрятан кинжал… Прости, Морган, но я вынужден был открыть тебе эту горькую истину. Иди смело к цели, но не забывай оглядываться. Иногда вспоминай мои слова, которые многие считают самым мудрым моим пророчеством: все мы — только прохожие. Даже ты, великий Один!
Христос поклонился, а затем повернулся и исчез в темноте. По-видимому, он возвращался туда, откуда пришел.
Чейн хотел было окликнуть его, но сдержался. Кто он такой, чтобы просить о чем-то Христа?
Он еще долго стоял, глядя назад. Ему показалось, что какой-то человек дошел до предыдущего изгиба желтой дороги и потерялся среди огней бесчисленных костров.
Отдых закончился, и он дал об этом знать всем паломникам. А потом уверенно пошел дальше по бесконечной дороге. Иногда он оглядывался, чтобы убедиться, не отстали ли путники. О том, что среди них мог скрываться его убийца, он старался не думать. Бессмертие и так оказалось для него тяжелейшей ношей, и, наверное, он будет только благодарен тому, кто сбросит этот груз с его плеч.
И самое главное, он теперь твердо знал, что в случае его гибели на его место встанут другие, куда более достойные этой чести люди и нелюди разных рас.
Но оставшееся время нужно было ценить, и потому, когда настала следующая остановка в пути, он призвал сто людей и нелюдей из числа своих апостолов. И он пришел к ним и стал говорить о том, какой должна быть жизнь будущего галактического Братства там, в Земле Обетованной. Апостолы торопливо записывали каждое его слово, и для каждого оно имело свой смысл. Ему показалось, что один из апостолов человеческой расы отдаленно напоминает Джона Дилулло, но он не подал виду, что когда-то знал этого человека, дабы не выделять одного среди равных.
А потом, когда его ученики устали, он снова пошел вперед, потому что путь предстоял очень долгий.
Глава 15
Прошло меньше месяца с того дня, как Морган Чейн навсегда оставил Клондайк и отправился в новые галактические странствия.
Согласно его указу, временным исполняющим обязанности шерифа был назначен мэр Мэни-сити Донатас Популас. В соответствии с другим указом Чейна немедленно началась подготовка к выборам нового шерифа, которые должны были состояться спустя шесть месяцев.
Нельзя сказать, что пограничники восприняли эти новости с большим энтузиазмом. Они уже привыкли к отсутствию неугомонного Моргана Чейна и однажды даже похоронили его с «подачи» князей Алгиса Аббебе, Шарима и Франца Штольберга. Последующие за этим «выборы» привели к власти Триумвират князей, и от их недолгого правления у большинства людей и гуманоидов остались весьма печальные воспоминания. Особенно это касалось жителей Мидаса, многие из которых быстро угодили в концлагеря за свой слишком длинный язык.
Потом последовало восстание пограничников, битва в космосе с флотом Триумвирата, триумфальное возвращение законного шерифа… Жизнь, казалось, стала налаживаться, и вдруг все опять пошло прахом! Опять эти дурацкие выборы… От них только одна головная боль. Совсем недавно прошли «выборы» Триумвирата, а кто его выбрал, так и осталось неясным. Небось жулики вроде Донатаса Популаса опять начнут дурить простой народ!
Многие поневоле призадумались: а нужна ли им вообще высшая власть? Двести лет Клондайк рос, словно трава в открытом поле, и ничего страшного не случилось. А как только им навязали якобы демократический институт выборов, так наверх сразу же полезла всякая дрянь типа Алгиса Аббебе, черная ему память!
Эти подозрения резко усилились после того, как мэр Мэни-сити собрал пресс-конференцию и заявил о своем горячем желании участвовать в выборах наряду с другими кандидатами. Здесь уж самые простодушные люди и нелюди учуяли что-то неладное. Это как же так: ты — исполняющий обязанности шерифа, ты же возглавляешь комиссию по проведению выборов и ты же — первый из кандидатов? Вот это демократия, заступ ей в дышло! Нет, парни, здесь что-то не так…
Однако в конце пресс-конференции в зал неожиданно вошли Джон Дилулло, Эрих Клайн и Рангор и молча заняли места в первом ряду. Вид у этой тройки был настолько грозным, что многие журналисты поспешили покинуть зал. В фойе они увидели знаменитого парагаранца Гваатха, который с уханьем поднимал над головой стокилограммовую гирю и приговаривал: «Ух, Гваатх, то есть я, кое-кому сейчас врежет по его толстой и наглой роже! Ух, ух, ух!»
И все же колесо выборов покатилось, и его уже никто не в силах был остановить. Постепенно появились и еще несколько достойных кандидатов на пост шерифа. И самым известным среди них являлся Мессар, мэр столицы Саркатии, второго по значению мира в Клондайке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34