Что-то не пойму.
— Ты многого еще не понимаешь, князь… Напав на мэрию и разгромив храм Судьбы, ты сделал шаг к собственной смерти.
— Выходит, ты все-таки собираешься меня убить? — хладнокровно спросил Шарим.
— Но не сейчас, а в нужный момент. Так что не вздумай шевелиться, это вредно для твоего здоровья… Шарим, где находится твоя космояхта?
Шериф жестко усмехнулся.
— Так я и знал — ты хочешь сбежать с М ид аса… Верное решение! Здесь мои люди не дали бы тебе ни минуты покоя. Городов на Мидасе мало, и все находятся под нашим контролем… А на дальних планетах Клондайка у тебя появятся кое-какие шансы на спасение. Что ж, мы можем заключить сделку. Я не буду мешать тебе и твоим дружкам унести ноги с Мидаса, а ты не станешь мутить воду в Клондайке. Согласен?
— А как же Чейн? Думаешь, он захочет смириться с вашим дьявольским Триумвиратом?
— Ну, это волнует меня сейчас меньше всего… Где он, ваш прославленный Звездный Волк? В какую часть Галактики его занесло? Не знаю и знать не хочу. Клайн, ты же не дурак и должен понимать: к прошлому нет возврата! Клондайк немного поиграл в демократию, и хватит. Не спорю, кое-кому из простолюдинов понравилось ощущать себя людьми, а не быдлом, но это опасные игры! Дай народу волю, и в один прекрасный день простолюдины доберутся до властей. Начнут интересоваться, куда идут на самом деле собираемые с них налоги, захотят искоренить коррупцию среди чиновников, потребуют, чтобы люди элиты стали подсудны, словно простые старатели… А затем, не дай бог, еще потребуют, чтобы я добровольно ушел с должности шерифа. Не дождутся!
— О, я отлично вижу, как ты и твои дружки Аббебе и Штольберг будут управлять народом! Прежде таких лагерей в Клондайке не было. Даже с отпетыми бандитами обращались куда лучше, чем здесь относятся к неугодным для вас людям и гуманоидам!
— Согласен, мы немного перегнули палку, — согласился Шарим. — Рвения у полицейских оказалось куда больше, чем мозгов. Нельзя перегревать паровой котел, иначе он взорвется к чертовой бабушке! Поэтому я собираюсь поставить в котле небольшой клапан, чтобы время от времени через него выпускать пар народного гнева. Кстати, вчера на заседании Триумвирата мы обсуждали именно этот вопрос. Тупица Аббебе предлагал попросту перерезать горло всем пограничникам, недовольным новым режимом. Но я возражал, и хитрая лиса Штольберг поддержал меня. Он тоже считает, что надо побыстрее разрядить напряжение.
— И каков же этот клапан? Небось вы еще больше постараетесь заткнуть глотки всем недовольным?
Шарим снисходительно улыбнулся.
— Как раз наоборот! Чем больше мы будем давить на людей и гуманоидов, чем больше будем лгать, тем больше они станут шептаться на всех углах. Ни к чему хорошему это не приведет. Знаешь, что я придумал, Клайн? Для пользы дела нужно быдлу давать не только ложь, но и правду! Конечно, в ограниченных количествах, с большим разбором, но все же… Помню, в молодости я очень боялся, что родные братья меня отравят, и потому приучал себя к разным ядам понемногу, по капле в день. И однажды это спасло мне жизнь!.. Короче, мы собираемся открыть на мидасском телевидении одну или две передачи, где ведущие станут относительно свободно рассуждать о коррупции, клеймить гневом высокопоставленных воров. Разумеется, о нас, шерифах, никто и слова дурного не скажет, а вот всех остальных мы разрешим понемногу критиковать. Даже мэра Популаса.
Рука с ножом слегка дрогнула.
— Дьявол, кажется, я понимаю, что вы задумали! Вы будете давать гражданам Мидаса чуть-чуть правды, но и только. Люди и нелюди поначалу будут возмущаться. Но поскольку за громкими словами не последует никаких реальных дел, то все вскоре привыкнут к разоблачениям и перестанут обращать на них внимание.
Шарим рассмеялся.
— Так и будет! Самое сложное в таком деле — правильно выбрать телевизионных правдолюбов. Ими станут наши доверенные люди, но их связь с властями будет тщательно скрываться. Напротив, время от времени мы будем организовывать небольшую травлю правдолюбов, инсценировать нападения на них, словом, делать все, чтобы окружить их ореолом народных героев. На самом же деле их правдолюбие станет для них выгодным бизнесом, а для нас — панацеей от всплесков народного гнева… Неплохо придумано?
Ответа не последовало. Шарим удовлетворенно улыбнулся.
— Ну, что скажешь, Клайн? Не ожидал, что князья окажутся хитрее тебя? Конечно, ты надеялся, что мы будем действовать тупо, примитивно, исключительно с позиции силы. В таком случае у тебя и у твоих дружков появились бы шансы. Вы могли бы использовать недовольство граждан Клондайка и поднять восстание. Но что вы станете делать, если мы ежедневно будем спускать из котла немного перегретого пара? Кто будет слушать вашу правду, когда мои отборные правдолюбцы будут кормить быдло такой же правдой, причем совершенно открыто? Если за словом не следует дело, то оно превращается в пустой звук. Клайн, советую тебе оставить мысли о бунте. К власти ни ты, ни Морган Чейн уже никогда не вернетесь, это я гарантирую! Не дождетесь!
— А что ты еще готов гарантировать?
— Например, твою безопасность. Если ты сейчас сдашься, я обещаю, что тебя тотчас отвезут на мой личный космодром. Если ты расскажешь, где скрывается колдунья Селия и другие главные бунтари, то и они вскоре окажутся на борту космолета, причем целыми и невредимыми.
— И что будет потом?
— Вас отвезут на одну из необитаемых планет, вполне пригодных для жизни. Правда, не в Клондайке, а в Красном Шаре.
— Ого, далековато!
— Ничего не поделаешь, в Клондайке нам вдвоем будет тесновато. Но такой опытный старатель, как ты, нигде не пропадет!.. Что скажешь, Клайн?
— Хм-м… пожалуй, я все-таки прикончу тебя, Шарим.
— Глупо! Не знаю, как ты проник в лагерь, но уйти тебе не удастся. Охрана непременно задержит тебя. Не пойму, как мои люди тебя не заметили… Дьявол, неужто это дело рук Селии?
— Ха-ха, ты близок к истине! Селия на самом деле недалеко. Она прикрывает меня психощитом, так что для всех я попросту невидим. Нам было очень важно разузнать о планах новых шерифов, и потому я рискнул пробраться в лагерь. Знал, что ты станешь заговаривать мне зубы и многое можешь выболтать… Так и случилось!
Шарим уже несколько минут осторожно, миллиметр за миллиметром продвигал левую руку к секретному карману, где был спрятан миниатюрный бластер. Радиус действия его не превышал трех метров, но в подобных случаях большего и не требовалось. Наконец, пальцы Шарима нащупали рифленую рукоятку оружия. Теперь лишь осталось дождаться подходящего момента.
И он не заставил себя ждать. За окном комнаты послышался чей-то громкий крик. Шарим повернул голову, не сомневаясь, что Клайн машинально повторит его действия. В это же мгновение шериф выхватил бластер и выстрелил через подмышку правой руки. Подобный фокус не раз спасал его в трудных ситуациях. Не подвел он и сейчас.
Позади послышался сдавленный вопль, а затем грохот упавшего тела.
Шарим нарочито спокойно улыбнулся, хотя его сотрясала нервная дрожь.
— Вот и все, Эрих Клайн, — пробормотал он. — Глупец, надо было убить меня сразу, без лишней болтовни! Нельзя давать таким парням, как я, даже малейшего шанса.
Встав с кресла, Шарим вынул из кармана носовой платок и вытер кровь, все еще струившуюся из пореза на горле, и только затем обернулся.
— Дьявол! — заорал он и невольно отшатнулся.
На полу лежал вовсе не Эрих Клайн, а один из личных охранников Шарима. Луч бластера прожег ему насквозь правое легкое, но он еще был жив. Глаза охранника были мутными, на губах виднелась пена.
— Простите, хозяин… — еле слышно вымолвил он. — Сам не понимаю… что на меня нашло… Словно кто-то забрался ко мне в мозг, и… Меня пытались заставить убить вас… но я сопротивлялся…
Шарим грязно выругался. С подобными вещами ему уже приходилось встречаться. Охранника кто-то накачал наркотиками, после чего он стал послушной куклой в руках могучего телепата. И этим телепатом, без всякого сомнения, была Селия! Она-то и говорила с ним от имени Эриха Клайна.
— Проклятая ведьма! — кричал рассвирепевший Шарим, трясясь от приступа гнева. — Так меня еще никто не обманывал… Эй, охрана, сюда!
В комнату ворвались двое телохранителей с бластерами в руках. Увидев на полу своего товарища, истекающего кровью, они застыли в недоумении.
— Болваны, что вы стоите? Поднять всех по тревоге! Где-то возле лагеря прячутся заговорщики. Надо арестовать их, пока они не сбежали! Брать всех только живыми, понятно? Особенно женщину. Ну, что вы стоите, идиоты?!
Перешагнув через раненого, Шарим оттолкнул в сторону охранников и выбежал в коридор.
Вскоре в лагере начался переполох. Несколько десятков солдат сели в автомашины, и те с ревом выехали из ворот. Одновременно в воздух взмыл геликоптер Шарима.
Но он опоздал. Когда геликоптер поднялся над краем кратера, пилот увидел вдали быстро удалявшуюся серебристую точку.
Шарим долго размышлял, стоит ли рассказывать другим шерифам о своем конфузе в кратере Лихо. Он отлично понимал, какую опасность представляет для них Селия. Но, с другой стороны, именно он был выбран сроком на один месяц очередным председателем Триумвирата. Алгис Аббебе был очень недоволен этим, считая, что первым председателем должен стать именно он. Стоит ли давать Черному князю такой козырь против себя?
И Шарим решил смолчать. И расплата последовала незамедлительно: спустя два дня более трех десятков вооруженных людей напали на маленький частный космодром в окрестностях Мэни-сити, перебили охрану и захватили старый грузовик. Разумеется, спустя час за ним ринулась погоня из трех скоростных скаутов. Казалось, остальное было лишь делом техники, но не тут-то было! Выяснилось, что корабль, проходивший по документам как тихоходное транспортное судно, на самом деле оказался скоростным лайнером, переоборудованным под перевозку контрабандных товаров.
Узнав об этом, шерифы пришли в ярость. Они и сами нередко в погоне за прибылью шли на обман и подлоги, но на этот раз обманули именно их!
Скауты гнались за угнанным космолетом до Восточного сектора Клондайка, а потом у них кончилось топливо и они вынуждены были прекратить погоню. Эрих Клайн и его друзья словно растворились среди сотен звездных систем. На многих планетах Восточного сектора находились базы старателей, добывавших серебро, платину и различные редкоземельные элементы. Все это весьма ценилось в Свободных Мирах, с которыми при шерифе Чейне многие хозяева шахт и рудников установили прямые договорные отношения. Транспорты с рудой приходили и уходили из Восточного сектора почти ежедневно, и это давало бунтарям шанс покинуть Клондайк в любой момент. Понятно, такого шерифы стерпеть не могли.
Глава 11
Ивор, капитан транспорта «Скайвог», приписанного к порту планеты Бастард из Лиги Свободных Миров, сидел в своей каюте и играл в стереошахматы с корабельным компьютером. Последние две недели у капитана не было ни минуты свободного времени, и потому он наслаждался отдыхом. Приятно было сознавать, что все трюмы заполнены под завязку медными и магниевыми слитками, а в специальных контейнерах хранится около двадцати тонн урановой руды Такой богатой добычи на борту «Скайвога» давно уже не было, и потому он мог надеяться не только на похвалу хозяев, но и на щедрые премиальные.
Мурлыкая себе под нос незамысловатую песенку, капитан передвинул белую пешку вперед. Тотчас на второй, электронной, доске стереопара этой же пешки, но уже черная, тоже двинулась на шаг вперед и неожиданно попала под удар белого слона.
— Пьяное небо! — воскликнул Ивор. — Никак не могу привыкнуть к этим чертовым стереошахматам, когда надо думать одновременно о двух совершенно разных партиях! И самое дрянное, что обе эти партии жестко связаны друг с другом. Голову можно сломать, рассчитывая самую простенькую комбинацию… Мозг, пожалуй, я сделаю другой ход.
Он торопливо схватился за белую пешку и тут же, получив удар током, со сдавленным криком отдернул руку.
— Ошалел, электронный болван? Сколько раз я говорил, чтобы ты бросил эти шуточки!
Из динамика послышался ехидный голос корабельного Мозга:
— Господин капитан, разве вы не знаете поговорку: «Если взялся за фигуру, то ходи»?! И потом, не вижу ничего сложного в двухмерных шахматах. Порой я играю сам с собой в четырехмерные и даже пятимерные. Признаюсь, иногда возникают настолько сложные комбинации, что я оказываюсь в тупике. Бывает, что один ход приводит к победе в двух партиях, а в двух других я проигрываю сам себе. Ужасное ощущение!
— Ого! И когда же у тебя находится свободное время, чтобы играть в четырехмерные шахматы? — с подозрением спросил И вор. — Еще не хватало, чтобы корабельный Мозг забывал о своих непосредственных обязанностях!
Мозг ответил с явной обидой:
— Капитан, вы напрасно обвиняете меня. Мы только что вышли из звездной системы Илдар — 6, и, судя по картам, впереди на менее двух миллионов миль относительно чистого космоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
— Ты многого еще не понимаешь, князь… Напав на мэрию и разгромив храм Судьбы, ты сделал шаг к собственной смерти.
— Выходит, ты все-таки собираешься меня убить? — хладнокровно спросил Шарим.
— Но не сейчас, а в нужный момент. Так что не вздумай шевелиться, это вредно для твоего здоровья… Шарим, где находится твоя космояхта?
Шериф жестко усмехнулся.
— Так я и знал — ты хочешь сбежать с М ид аса… Верное решение! Здесь мои люди не дали бы тебе ни минуты покоя. Городов на Мидасе мало, и все находятся под нашим контролем… А на дальних планетах Клондайка у тебя появятся кое-какие шансы на спасение. Что ж, мы можем заключить сделку. Я не буду мешать тебе и твоим дружкам унести ноги с Мидаса, а ты не станешь мутить воду в Клондайке. Согласен?
— А как же Чейн? Думаешь, он захочет смириться с вашим дьявольским Триумвиратом?
— Ну, это волнует меня сейчас меньше всего… Где он, ваш прославленный Звездный Волк? В какую часть Галактики его занесло? Не знаю и знать не хочу. Клайн, ты же не дурак и должен понимать: к прошлому нет возврата! Клондайк немного поиграл в демократию, и хватит. Не спорю, кое-кому из простолюдинов понравилось ощущать себя людьми, а не быдлом, но это опасные игры! Дай народу волю, и в один прекрасный день простолюдины доберутся до властей. Начнут интересоваться, куда идут на самом деле собираемые с них налоги, захотят искоренить коррупцию среди чиновников, потребуют, чтобы люди элиты стали подсудны, словно простые старатели… А затем, не дай бог, еще потребуют, чтобы я добровольно ушел с должности шерифа. Не дождутся!
— О, я отлично вижу, как ты и твои дружки Аббебе и Штольберг будут управлять народом! Прежде таких лагерей в Клондайке не было. Даже с отпетыми бандитами обращались куда лучше, чем здесь относятся к неугодным для вас людям и гуманоидам!
— Согласен, мы немного перегнули палку, — согласился Шарим. — Рвения у полицейских оказалось куда больше, чем мозгов. Нельзя перегревать паровой котел, иначе он взорвется к чертовой бабушке! Поэтому я собираюсь поставить в котле небольшой клапан, чтобы время от времени через него выпускать пар народного гнева. Кстати, вчера на заседании Триумвирата мы обсуждали именно этот вопрос. Тупица Аббебе предлагал попросту перерезать горло всем пограничникам, недовольным новым режимом. Но я возражал, и хитрая лиса Штольберг поддержал меня. Он тоже считает, что надо побыстрее разрядить напряжение.
— И каков же этот клапан? Небось вы еще больше постараетесь заткнуть глотки всем недовольным?
Шарим снисходительно улыбнулся.
— Как раз наоборот! Чем больше мы будем давить на людей и гуманоидов, чем больше будем лгать, тем больше они станут шептаться на всех углах. Ни к чему хорошему это не приведет. Знаешь, что я придумал, Клайн? Для пользы дела нужно быдлу давать не только ложь, но и правду! Конечно, в ограниченных количествах, с большим разбором, но все же… Помню, в молодости я очень боялся, что родные братья меня отравят, и потому приучал себя к разным ядам понемногу, по капле в день. И однажды это спасло мне жизнь!.. Короче, мы собираемся открыть на мидасском телевидении одну или две передачи, где ведущие станут относительно свободно рассуждать о коррупции, клеймить гневом высокопоставленных воров. Разумеется, о нас, шерифах, никто и слова дурного не скажет, а вот всех остальных мы разрешим понемногу критиковать. Даже мэра Популаса.
Рука с ножом слегка дрогнула.
— Дьявол, кажется, я понимаю, что вы задумали! Вы будете давать гражданам Мидаса чуть-чуть правды, но и только. Люди и нелюди поначалу будут возмущаться. Но поскольку за громкими словами не последует никаких реальных дел, то все вскоре привыкнут к разоблачениям и перестанут обращать на них внимание.
Шарим рассмеялся.
— Так и будет! Самое сложное в таком деле — правильно выбрать телевизионных правдолюбов. Ими станут наши доверенные люди, но их связь с властями будет тщательно скрываться. Напротив, время от времени мы будем организовывать небольшую травлю правдолюбов, инсценировать нападения на них, словом, делать все, чтобы окружить их ореолом народных героев. На самом же деле их правдолюбие станет для них выгодным бизнесом, а для нас — панацеей от всплесков народного гнева… Неплохо придумано?
Ответа не последовало. Шарим удовлетворенно улыбнулся.
— Ну, что скажешь, Клайн? Не ожидал, что князья окажутся хитрее тебя? Конечно, ты надеялся, что мы будем действовать тупо, примитивно, исключительно с позиции силы. В таком случае у тебя и у твоих дружков появились бы шансы. Вы могли бы использовать недовольство граждан Клондайка и поднять восстание. Но что вы станете делать, если мы ежедневно будем спускать из котла немного перегретого пара? Кто будет слушать вашу правду, когда мои отборные правдолюбцы будут кормить быдло такой же правдой, причем совершенно открыто? Если за словом не следует дело, то оно превращается в пустой звук. Клайн, советую тебе оставить мысли о бунте. К власти ни ты, ни Морган Чейн уже никогда не вернетесь, это я гарантирую! Не дождетесь!
— А что ты еще готов гарантировать?
— Например, твою безопасность. Если ты сейчас сдашься, я обещаю, что тебя тотчас отвезут на мой личный космодром. Если ты расскажешь, где скрывается колдунья Селия и другие главные бунтари, то и они вскоре окажутся на борту космолета, причем целыми и невредимыми.
— И что будет потом?
— Вас отвезут на одну из необитаемых планет, вполне пригодных для жизни. Правда, не в Клондайке, а в Красном Шаре.
— Ого, далековато!
— Ничего не поделаешь, в Клондайке нам вдвоем будет тесновато. Но такой опытный старатель, как ты, нигде не пропадет!.. Что скажешь, Клайн?
— Хм-м… пожалуй, я все-таки прикончу тебя, Шарим.
— Глупо! Не знаю, как ты проник в лагерь, но уйти тебе не удастся. Охрана непременно задержит тебя. Не пойму, как мои люди тебя не заметили… Дьявол, неужто это дело рук Селии?
— Ха-ха, ты близок к истине! Селия на самом деле недалеко. Она прикрывает меня психощитом, так что для всех я попросту невидим. Нам было очень важно разузнать о планах новых шерифов, и потому я рискнул пробраться в лагерь. Знал, что ты станешь заговаривать мне зубы и многое можешь выболтать… Так и случилось!
Шарим уже несколько минут осторожно, миллиметр за миллиметром продвигал левую руку к секретному карману, где был спрятан миниатюрный бластер. Радиус действия его не превышал трех метров, но в подобных случаях большего и не требовалось. Наконец, пальцы Шарима нащупали рифленую рукоятку оружия. Теперь лишь осталось дождаться подходящего момента.
И он не заставил себя ждать. За окном комнаты послышался чей-то громкий крик. Шарим повернул голову, не сомневаясь, что Клайн машинально повторит его действия. В это же мгновение шериф выхватил бластер и выстрелил через подмышку правой руки. Подобный фокус не раз спасал его в трудных ситуациях. Не подвел он и сейчас.
Позади послышался сдавленный вопль, а затем грохот упавшего тела.
Шарим нарочито спокойно улыбнулся, хотя его сотрясала нервная дрожь.
— Вот и все, Эрих Клайн, — пробормотал он. — Глупец, надо было убить меня сразу, без лишней болтовни! Нельзя давать таким парням, как я, даже малейшего шанса.
Встав с кресла, Шарим вынул из кармана носовой платок и вытер кровь, все еще струившуюся из пореза на горле, и только затем обернулся.
— Дьявол! — заорал он и невольно отшатнулся.
На полу лежал вовсе не Эрих Клайн, а один из личных охранников Шарима. Луч бластера прожег ему насквозь правое легкое, но он еще был жив. Глаза охранника были мутными, на губах виднелась пена.
— Простите, хозяин… — еле слышно вымолвил он. — Сам не понимаю… что на меня нашло… Словно кто-то забрался ко мне в мозг, и… Меня пытались заставить убить вас… но я сопротивлялся…
Шарим грязно выругался. С подобными вещами ему уже приходилось встречаться. Охранника кто-то накачал наркотиками, после чего он стал послушной куклой в руках могучего телепата. И этим телепатом, без всякого сомнения, была Селия! Она-то и говорила с ним от имени Эриха Клайна.
— Проклятая ведьма! — кричал рассвирепевший Шарим, трясясь от приступа гнева. — Так меня еще никто не обманывал… Эй, охрана, сюда!
В комнату ворвались двое телохранителей с бластерами в руках. Увидев на полу своего товарища, истекающего кровью, они застыли в недоумении.
— Болваны, что вы стоите? Поднять всех по тревоге! Где-то возле лагеря прячутся заговорщики. Надо арестовать их, пока они не сбежали! Брать всех только живыми, понятно? Особенно женщину. Ну, что вы стоите, идиоты?!
Перешагнув через раненого, Шарим оттолкнул в сторону охранников и выбежал в коридор.
Вскоре в лагере начался переполох. Несколько десятков солдат сели в автомашины, и те с ревом выехали из ворот. Одновременно в воздух взмыл геликоптер Шарима.
Но он опоздал. Когда геликоптер поднялся над краем кратера, пилот увидел вдали быстро удалявшуюся серебристую точку.
Шарим долго размышлял, стоит ли рассказывать другим шерифам о своем конфузе в кратере Лихо. Он отлично понимал, какую опасность представляет для них Селия. Но, с другой стороны, именно он был выбран сроком на один месяц очередным председателем Триумвирата. Алгис Аббебе был очень недоволен этим, считая, что первым председателем должен стать именно он. Стоит ли давать Черному князю такой козырь против себя?
И Шарим решил смолчать. И расплата последовала незамедлительно: спустя два дня более трех десятков вооруженных людей напали на маленький частный космодром в окрестностях Мэни-сити, перебили охрану и захватили старый грузовик. Разумеется, спустя час за ним ринулась погоня из трех скоростных скаутов. Казалось, остальное было лишь делом техники, но не тут-то было! Выяснилось, что корабль, проходивший по документам как тихоходное транспортное судно, на самом деле оказался скоростным лайнером, переоборудованным под перевозку контрабандных товаров.
Узнав об этом, шерифы пришли в ярость. Они и сами нередко в погоне за прибылью шли на обман и подлоги, но на этот раз обманули именно их!
Скауты гнались за угнанным космолетом до Восточного сектора Клондайка, а потом у них кончилось топливо и они вынуждены были прекратить погоню. Эрих Клайн и его друзья словно растворились среди сотен звездных систем. На многих планетах Восточного сектора находились базы старателей, добывавших серебро, платину и различные редкоземельные элементы. Все это весьма ценилось в Свободных Мирах, с которыми при шерифе Чейне многие хозяева шахт и рудников установили прямые договорные отношения. Транспорты с рудой приходили и уходили из Восточного сектора почти ежедневно, и это давало бунтарям шанс покинуть Клондайк в любой момент. Понятно, такого шерифы стерпеть не могли.
Глава 11
Ивор, капитан транспорта «Скайвог», приписанного к порту планеты Бастард из Лиги Свободных Миров, сидел в своей каюте и играл в стереошахматы с корабельным компьютером. Последние две недели у капитана не было ни минуты свободного времени, и потому он наслаждался отдыхом. Приятно было сознавать, что все трюмы заполнены под завязку медными и магниевыми слитками, а в специальных контейнерах хранится около двадцати тонн урановой руды Такой богатой добычи на борту «Скайвога» давно уже не было, и потому он мог надеяться не только на похвалу хозяев, но и на щедрые премиальные.
Мурлыкая себе под нос незамысловатую песенку, капитан передвинул белую пешку вперед. Тотчас на второй, электронной, доске стереопара этой же пешки, но уже черная, тоже двинулась на шаг вперед и неожиданно попала под удар белого слона.
— Пьяное небо! — воскликнул Ивор. — Никак не могу привыкнуть к этим чертовым стереошахматам, когда надо думать одновременно о двух совершенно разных партиях! И самое дрянное, что обе эти партии жестко связаны друг с другом. Голову можно сломать, рассчитывая самую простенькую комбинацию… Мозг, пожалуй, я сделаю другой ход.
Он торопливо схватился за белую пешку и тут же, получив удар током, со сдавленным криком отдернул руку.
— Ошалел, электронный болван? Сколько раз я говорил, чтобы ты бросил эти шуточки!
Из динамика послышался ехидный голос корабельного Мозга:
— Господин капитан, разве вы не знаете поговорку: «Если взялся за фигуру, то ходи»?! И потом, не вижу ничего сложного в двухмерных шахматах. Порой я играю сам с собой в четырехмерные и даже пятимерные. Признаюсь, иногда возникают настолько сложные комбинации, что я оказываюсь в тупике. Бывает, что один ход приводит к победе в двух партиях, а в двух других я проигрываю сам себе. Ужасное ощущение!
— Ого! И когда же у тебя находится свободное время, чтобы играть в четырехмерные шахматы? — с подозрением спросил И вор. — Еще не хватало, чтобы корабельный Мозг забывал о своих непосредственных обязанностях!
Мозг ответил с явной обидой:
— Капитан, вы напрасно обвиняете меня. Мы только что вышли из звездной системы Илдар — 6, и, судя по картам, впереди на менее двух миллионов миль относительно чистого космоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29