«Не нравится мне это, — в который уж раз подумал Бразраар, наблюдая как его ударные отряды устремляются к противнику — Все это чертовски дурно пахнет...».
ТАКРы Патруля не приняли боя — напротив, они старались скорее уклоняться от ударов, чем наносить их. Конечно, истребители и с той и с другой стороны плевались друг в друга огнем, и тут Патруль, не имея преимущества в количественном плане, заметно опережал противника в качественном — его более верткие машины пока понесли лишь незначительный урон.
Удары мезонных орудий все же зацепили одну из старых калош, и сильно пострадавший крейсер ушел в атмосферу, понимая, что там истребители за ним гнаться не станут. Остальные продолжали крутиться волчками, явно стараясь любыми средствами оттянуть свой неизбежный конец.
«Оттянуть!!! — мелькнула в мозгу Бразраара мысль, которую сам он, трезво рассуждая, склонен был бы назвать панической — Конечно... Как же я не понял. Алмейда готовит контрудар, а эти гробы просто тянут время. Но раз контр-адмирал решил подставить пять крейсеров под мои пушки только для того, чтобы атаковать меня в спину, значит... значит, у него есть чем атаковать».
Придя к такому заключению, адмирал в первый же момент собирался дать команду об отступлении, однако вовремя остановился. Причин тому было две — во-первых, контрудар Алмейды — это всего лишь его, Бразраара догадки, а во-вторых, Император сочтет это отступление бегством. И так в последнее время он находится если и не в опале, то достаточно близко к этому, а если он сейчас ошибется, то ему вообще не сносить головы.
И Бразраар промолчал. А спустя шесть минут и четырнадцать секунд принимать решение об отступлении стало уже поздно.
Полыхнуло зеленое пламя и экран масс-детектора заполнился отметками. Зеленые точки — это обнаруженные цели, передававшие сигналы «я свой», красные — все остальные. Красных было не так уж много, хотя на большая часть истребителей Алмейды еще не покинули свои флайдеки — лишь около десяти процентов средних и тяжелых машин (в основном средних, группу тяжелых представляли только «Монингстары», остальных контр-адмирал не собирался выпускать в бой) прошли последний бросок самостоятельно.
Сергеев, вместе с адмиралом стоявший у «алтаря», поинтересовался:
— Ты вообще не хочешь выпускать тяжеловозов?
— Не хочу. У меня свой взгляд на эти вещи, и с Ченнингом я во многом не согласен. Видишь ли, тяжеловозы... ну ты же изучал тактику боя, должен помнить.
— Опомнись, Франсиско, когда это было.
— В общем, всегда предполагалось что хорошо защищенные тяжелые машины создают ударный конус, который атакует цель, легкие их прикрывают, а средние занимаются, так сказать, свободной охотой.
— Кажется, это вполне логично. — пожал плечами Сергеев. Он никогда не был великим тактиком, его таланты были направлены в область психологии, поэтому этот разговор открывал для него нечто новое — образ мышления одного из лучших флотоводцев Федерации.
— Да, до тех пор, пока данную схему не начинаешь применять в деле. А в реальном бою сразу обнаруживается, что «Шестоперы» слишком неповоротливы и становятся легкой добычей для рекнов. Знаешь, сколько по статистике живет в бою «Шестопер»?
— А что, уже и это посчитали?
— Ага, причем твои аналитики. Так вот, он живет всего двенадцать минут. А «Крис» — тридцать, «Палаш» — сорок. Так что, цифры, дружище, не обманешь. Получается, что «Шестоперы» — смертники.
— А «Звездочки»?
— Да... — Алмейда мечтательно улыбнулся — Это действительно произведение искусства. Поэтому я, собственно, и пустил их в бой. С ними ни одна машина рекнов не сравнится, даже хваленые «Барбосы». Разумеется, я не хочу сказать, что тяжеловозы пора сдавать в утиль, у них есть масса областей применения, особенно — штурмовка относительно малоподвижных целей — планетарных крепостей, орбитальных платформ, словом, любого противника, которого можно больно укусить и потом отбежать подальше. Так что пока «Шестоперы» побудут в своих стойлах. Глядишь, уцелеют для чего-нибудь более значительного.
Сергеев задумчиво смотрел на россыпь разноцветных сигналов на огромном трехмерном экране, куда передавались декодированные сигналы радаров и масс-детекторов «Элеоноры». Атака Патруля полностью расстроила ряды рекнов, и теперь ровный клин флота Бразраара распался на несколько горсточек красных огоньков. Каждая группа имперских кораблей лихорадочно отбивалась от наседавших истребителей Алмейды. Теперь, когда к относительно небольшой группе, совершившей прыжок своим ходом, присоединились все остальные легкие и средние истребители армады, численное превосходство Патруля стало подавляющим.
Алмейда не вмешивался в ход боя — капитаны кораблей и пилоты истребителей были достаточно компетентны, каждый знал свое место и свою задачу. В настоящее время развитие событий вполне удовлетворяло контр-адмирала — первый удар дезорганизовал противника, теперь остается только довершить начатое.
— Что сейчас будет делать Бразраар? — спросил Сергеев.
— Сложно сказать. Перспектив у него ни малейших, значит, надо отступать. А отступить он не сможет еще минут десять, как минимум. А через эти десять минут от его эскадры останется воспоминание. Внимание! — он включил микрофон — Сосредоточить огонь мезонных орудий на цели номер три. Передайте на «Кончиту», пусть тоже будет готова к стрельбе по моей команде. Залп тремя лучами.
— Извините, сэр — пришел спустя несколько секунд ответ диспетчера — «Кончита» передает, что ее мезонные пушки разряжены. «Кармен» готова к залпу по указанной цели.
— Хорошо. Пусть ждут команды.
Авианосец начал разворачиваться — в отличие от легких лазерных и импульсных пушек, громоздкие мезонные бластеры имели крайне невысокий сектор обстрела. Прошло не менее десяти секунд, пока огромный корабль не занял наконец необходимое положение. Сергеев, затаив дыхание, смотрел на обзорный экран — высококачественное изображение создавало иллюзию, что всю стену главной рубки занимает огромное окно, выходящее прямо в космос.
Сейчас нос корабля смотрел в сторону одного из авианосцев Бразраара. До цели было километров сто, поэтому она казалась крошечной песчинкой и видна была невооруженным глазом только потому, что ее щиты то и дело полыхали голубыми сполохами, отмечавшими наносимые истребителями удары.
— Видишь ли — продолжал мысль Алмейда — на месте адмирала я бы сейчас постарался собрать все наличные силы в кулак и прорваться в сторону открытого космоса, просто чтобы уйти от нас подальше. И, как только наберут энергию С-драйвы, сразу на струну. Однако он продолжает этот безнадежный бой. Отсюда я могу сделать только один вывод — по какой-то причине ему запрещено отступать. А нарушить приказ он не посмеет.
— Сэр, «Кармен» готова к выстрелу по цели три.
— Огонь!
Три ослепительных голубых луча устремились к далекой цели. Можно было бы подойти и поближе, но контр-адмирал не хотел зря рисковать — у противника тоже было тяжелое вооружение. Еще три синих шпаги, ясно видимые даже на таком большом расстоянии, ударили в имперский авианосец с другой стороны. Казалось, что на орбите Кемта зажглась звезда — это нестерпимым блеском сияли защитные поля авианосца. Какое-то мгновение Сергееву казалось, что защита рекна выдержит, хотя это было теоретически невозможно. Но нет — на долю секунды голубое сияние погасло, и тут же на его месте вспыхнуло другое солнце — ослепительно желтое. Это взорвался пронзенный мезонными лучами авианосец — видимо, детонировали контейнеры с антивеществом.
Дик со своими пилотами атаковал имперский эсминец. Хотя, казалось бы, это была гораздо более доступная цель, чем крейсер, на самом деле относительно маневренный и весьма неплохо вооруженный корабль мог доставить пилотам массу проблем. И действительно, уже через несколько минут Леднев получил несколько серьезных попаданий и его «Палаш», значительно уступающий защитой «Монингстару», вышел из боя, получив серьезные повреждения. Впрочем, он был вполне способен самостоятельно двигаться и не торопясь потащился к «Элеоноре».
Тратить на эсминец «смерчи» Дику жутко не хотелось — все равно что стрелять из пушек по воробьям. Конечно, в другое время и в другом месте он бы и не задумался над вопросом экономии торпед, однако сейчас намеревался приберечь их для более серьезной цели, по крайней мере большую их часть — с броней эсминца лазеры не справятся, это было ясно как божий день.
— Я «Альфа-лидер». Внимание, всем. Атакуем это корыто точно в хвост, залп из всех АМГ, затем из остального вооружения. Торпеды берегите для крейсеров, ракеты тоже не пускайте зря. Вопросы?
— О'кей, шеф.
— Вас понял, готов к атаке.
— Давай, Дик, врежем ему по заднице!
— Тогда вперед, ребята! Мы сделаем его!
Истребители рванулись к цели. Нельзя сказать, что с кормы эсминец защищен хуже, чем с носа. Но атакуя сзади, пилоты попадали в мертвую зону большей части бортового вооружения эсминца — вот попытка атаковать эсминец в борт может очень дорого обойтись. Да и сейчас истребитель Джоанны вильнул и ушел в сторону — сгусток антиматерии с имперского корабля почти полностью сбил ее защитные поля и еще одного попадания истребитель бы не выдержал. Остальные продолжали идти на цель. Джоанна тоже выпустила заряд АМГ, прежде чем покинуть строй, и сейчас невидимое облачко антипротонов мчалось впереди истребителей, пока не врезалось в кормовой щит эсминца. Правда, сделанный впопыхах выстрел не был достаточно точен и зацепил цель лишь краем, однако свое дело он сделал — на полсекунды отвлек внимание стрелков противника. А уже через мгновение в щит ударили другие залпы, он поддался и распался, открыв броню ударам лазеров. Лазеры немедленно открыли огонь, однако эффекта произвели немного — почти метровая броня эсминца делала его практически неуязвимым для легкого вооружения, однако все наружное оборудование — оружия, датчики, сенсоры и прочее через несколько мгновений прочно сплавилось с броневыми листами.
Дик выпустил единственную отведенную им для этой цели торпеду практически в упор — с трехсот метров, причем ни одна кормовая лазерная батарея эсминца уже не функционировала. Тяжелая сигара ударила в толстую броню и чудовищный взрыв разнес имперский корабль на куски.
— Блестяще! — воскликнул Рич — А что теперь?
— Командир, вижу цель! Три эсминца пытаются уйти из боя. — Джоанна, находясь значительно дальше остальных от места бесславной кончины имперца, засекла противника, пытавшегося проскользнуть мимо эскадры Патруля и удрать. — Будем преследовать?
— Конечно! В прошлый раз от нас ушло столько рекнов, что сейчас мне очень хочется это компенсировать. Ребята, вы готовы к атаке?
— Да, капитан!
— Тогда вперед! Не дадим им уйти!
Истребители вскоре настигли пытающихся спастись рекнов, однако в этот раз пилотам пришлось столкнуться с противником, который знал свои возможности и умел их применять.
Заметив преследователей, рекны перестроились — теперь эсминцы располагались в вершинах равностороннего треугольника, обеспечивая максимальную плотность огня во всех направлениях. Дик напряженно искал оптимальное решение и не находил его — это расположение боевых кораблей было очень малоуязвимо для атаки нескольких истребителей.
Эскадрилья, насчитывающая теперь шесть машин — Джоанна восстановила свои щиты и присоединилась к товарищам, следовала за эсминцами в некотором отдалении, не рискуя приближаться слишком близко. Почувствовав неуверенность универов, рекны, наращивая скорость, продолжали удаляться от Кемта, постепенно покидая зону боя. Дик чувствовал нарастающее бешенство — в прошлый раз ему приказали дать рекнам уйти, а в этот раз они вполне успешно уходят без приказа. Однако весь его опыт подсказывал — только сунься, и орудия весьма хорошо вооруженных кораблей разнесут их на молекулы. Выход, конечно, был, но прибегать к нему не очень-то хотелось. Однако придется, своими силами тут не справишься. Его рука потянулась к передатчику.
Алмейда наблюдал на карте ход боя и сразу увидел безнадежное положение, в котором оказалась шестерка истребителей, однако не придал этому особенного значения — его внимание было приковано к одному из авианосцев, к которому стягивались остатки имперских сил, постепенно собираясь в довольно мощный кулак. Сергеев, стоящий рядом, не так хорошо ориентировался в трехмерной схеме, и предпочитал разглядывать не картину в целом, а отдельные фрагменты. Он не обратил внимание на медленный сбор сил — это было не столь очевидно, однако группа точек на самом краю карты привлекла внимание полковника, и он сразу отметил про себя слишком осторожное поведение пилотов.
— Почему они медлят? — поинтересовался он у контр-адмирала, задумчиво изучавшего расположение сил Патруля и Империи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139