Он не сразу сообразил, что это керамика, видимая часть предмета была тверда. Среди абстрактных линий, вырезанных в глине, виднелась одна пиктограмма, отделенная от узора ромбовидным контуром, она представляла собой перо.
«Ты увидишь мой знак…»
Храм снова притягивал его, храм продолжал тянуть, но впервые после выхода из убежища Орландо оказывал сопротивление. Кровь пульсировала в голове, а он руками пытался отрыть сосуд из песка. Рядом полз Фредерикс, губы его кривились, глаза лихорадочно блестели.
- Помоги мне, - прохрипел Орландо. - Это то, что надо!
Фредерикс остановился, но сначала ничего не делал. Орландо копал песок, но никак не мог найти край сосуда. Он скреб песок, отбрасывал его, но не мог найти, за что уцепиться, чтобы вытащить сосуд из песка.
Фредерикс склонился рядом и начал помогать. Почти моментально они отрыли значительный участок поверхности сосуда, но по-прежнему уцепиться было не за что. Храм непрерывно притягивал их, он высился над ними, словно гора, требуя, чтобы они бросили все и ползли на животе, торопились, забыли обо всем.
Орландо застонал. Слезы застилали глаза.
- Это кувшин или что-то в этом роде. Он должен быть огромным!
Орландо знал, что они не смогут выдерживать напор храма достаточно долго, чтобы отрыть сосуд. Женщина с пером попыталась помочь, но у них не хватило сил, чтобы воспользоваться ее даром.
Голос внутри него требовал, чтобы он шел дальше.
- Я хотел помочь, - бормотал Орландо. - Я хотел их спасти.
Фредерикса рядом не было. Орландо почувствовал его отсутствие, и у него сжалось сердце. Нельзя, чтобы друг пошел один. Игра проиграна.
Он поднял голову и увидел, что Фредерикс возвращается, невероятным усилием воли поднявшись на ноги. В руках он тащил здоровый камень. На глазах изумленного Орландо Фредерикс поднял камень над головой и швырнул его на подарок богини Правосудия.
Грохот от удара, казалось, раздался прямо в голове Орландо, глина провалилась внутрь. Какое-то время оба смотрели в образовавшийся проем, потом что-то мелькнуло в глубине. Светлое облако вырвалось из тьмы кувшина и пронеслось мимо. Оно взмыло в воздух, вихрем понеслось ввысь и скрылось в темном небе, потом опустилось и обволокло их. Орландо вскинул руки, чтобы защитить лицо. Когда он снова посмотрел, на его пальце сидела крошечная обезьянка и очень внимательно смотрела на него. Еще с десяток крошечных существ расселись на нем и Фредериксе.
- Привет, Ландогарнер! - заговорило существо, присевшее на палец, его писклявый голос был неуместно веселым. - Куда идешь? Почему ты продержал Озлобышей взаперти так долго?
Еще две мини-обезьянки взлетели и парили в воздухе.
- Племя злится! - завопили они. - Скучная комната, скучная, скучная!
- Но теперь, - заявила первая, радостная и веселая, как комар у ворот ада, - теперь-то мы повеселимся!
«И это должно спасти нас? - подумал Орландо, охваченный чувством беспомощности и безнадежности, - Это все, что она могла сделать?»
Ярость и переутомление добили его. Последние силы покинули, а храм не ослаблял своего притяжения. Он знал, что на этот раз смиренно отправится к нему.
Словно поняв что-то, обезьянка глянула через плечо. Когда же она увидела каменную ухмылку, то завизжала и закрыла лапками лицо.
- Ой! - пискнула она. - Зачем ты привел нас сюда? Здесь совсем не весело.
ГЛАВА 33
НЕДОДЕЛАННАЯ ЗЕМЛЯ
СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: Массовое культовое самоубийство в Новой Гвинее
(изображение: Сомарский аэропорт; жертвам, пострадавшим от дыма, оказывается помощь)
ГОЛОС; Двадцать шесть членов религиозной секты Папуа Новой Гвинеи совершили самосожжение в аэропорту столицы Порт-Морсби. В секту входили приверженцы самого распространенного культа на острове - культа грузоперевозок. Они вымочили свою одежду и тела в бензине и подожгли себя в зоне посадки аэропорта Сомар столицы Порт-Морсби. Погибшие не делали заявлений и не оставили объяснений.
(изображение: Каниджива перед зданием Нового Университета Лонстона)
Профессор Роберт Каниджива из Нового Университета Лонстона, Тасмания, заявляет, что это массовое самоубийство - не единичный случай.
КАНИДЖИВА: «Это происшествие нельзя назвать просто культом сумасшедших - данная секта существует с восемнадцатого века. Сейчас подобное происходит слишком часто, и не только в наших краях, - похоже на безумства конца тысячелетия, со времени которого прошло уже несколько десятков лет, но на этот раз причина происшедшего неясна. Создается впечатление, что люди чувствуют приближение чего-то необычного, какой-то катастрофы. Боюсь, что подобные инциденты будут иметь место…»
У некоторых оттенков цвета даже не было названия. Куски неба врезаны в почву, непонятно, с какой целью. Такой же неразрешимой загадкой для Рени являлось и присутствие здесь Эмили, марионетки, - она должна была остаться в той симуляции, для которой ее сделали. Но вид друга, бьющегося в конвульсиях на земле, которая на самом деле была не совсем землей, делал все эти вопросы бессмысленными.
В ужасе она прижимала тельце обезьяны к себе, стараясь сдерживать судороги, сотрясающие его, силой. Рени знала, что так припадки не лечатся, но не могла придумать ничего лучше. Когда конвульсии усиливались, и он начинал выскальзывать из объятий, она еще крепче прижимала бабуина к своей груди, словно надеялась упорством спасти ему жизнь. Наконец его мышцы расслабились, движения замедлились. Рени боялась посмотреть на него - боялась, что он уже умер. Но вот теплая мордочка ткнулась ей в шею.
!Ксаббу моргнул и открыл глаза. Сначала он осмотрел нелепое небо и недоделанный ландшафт, потом повернулся к ней. Взгляд его округлившихся глаз был серьезен.
- Рени. Как чудесно видеть твое лицо.
- Что происходит? - спросила Эмили-22813 из-за ее спины. - Почему никто мне не отвечает? Обезьяна больна? А ты кто?
Рени все равно бы не ответила, даже если бы знала, что сказать. Она крепко сжимала !Ксаббу, по щекам струились слезы облегчения, слезинки сверкали на его шкурке.
- Ой, я думала… - слова заглушались рыданиями. - Я была, уверена, ты… - Нет, она не станет произносить это слово. - С тобой все в порядке?
- Я устал, - ответил он. - Очень устал.
Он высвободился из ее объятий и присел рядом, напоминающая собачью голова понуро сникла. !Ксаббу еще продолжал дрожать, ноги ослабели, хвост вяло свешивался между ног.
- Что случилось? - спросила Рени. - Как тебе удалось найти проход и открыть его?
- Я расскажу, - пообещал он, - только сначала отдохну.
- Да, конечно. - Она погладила его по спине. - Я могу тебе помочь?
Наступивший покой казался противоестественным. Всего несколько минут тому назад за ними гнался Лев со своими мутантами - растительными медведями. А теперь они были в другом месте. И даже по сравнению с извращенной страной Оз, где находился Лев, это другое место казалось безумием.
- Люди, у вас есть что-нибудь съедобное? - спросила Эмили как ни в чем не бывало, - Я сильно проголодалась.
- Извини, у нас ничего нет. - Рени пыталась быть с ней терпеливой, но это давалось ей с трудом. Эмили потеряла свою ребячливую манеру поведения, но по-прежнему пребывала где-то в собственном мире. - Чуть позже мы походим, поищем что-нибудь.
!Ксаббу поднялся и потянулся, потом снова сел и зевнул, демонстрируя внушительные клыки.
- Мне уже лучше, - сказал он, - Извини, что испугал тебя.
Она впервые увидела на лице бабуина такую смущенную улыбку. Тут Рени задумалась: что же такое он заметил в ее поведении? Что-то, чего она сама не понимала?
- Я так перепугалась… я думала, ты умираешь. - Вот, она произнесла это. Рени вздохнула. - Как все странно… Как ты узнал про золотой свет - тот проход? А она что здесь делает?
- Эмили - не марионетка, - ответил !Ксаббу. - Не могу объяснить, откуда я это знаю, но я точно знаю. Когда я танцевал, то увидел этот мир с другой стороны.
- Ты хочешь сказать, что она как мы? Человек, заблудившийся в Сети?
Он отрицательно покачал головой.
- Я не знаю. Но она не - как это сказать? Не искусственная. - Он встал на задние лапы. - Лучше я объясню, что смогу.
Рени удивилась его быстрому выздоровлению, наследственной устойчивости к негативному воздействию, переданной предками, которым приходилось ежедневно бороться за выживание в пустыне в течение веков.
- Может, лучше сначала выбраться отсюда? - спросила она в ответ. - Можешь еще раз открыть проход? Здесь так непривычно. Так неестественно.
- Не знаю, хватит ли мне сил и ума сделать это еще раз, - ответил ей !Ксаббу. - Давай лучше расскажу, что произошло.
Рени села поудобнее, но поверхность того, что должно было быть землей, неприятная упругость раздражали. Слава богу, что они хотя бы не мерзнут и не поджариваются. Несмотря на чрезвычайную необычность этой симуляции, в ней совсем не было погоды, словно это какой-то деловой офис.
- Я уже говорил тебе вчера вечером, - начал рассказ !Ксаббу, - что ты должна смотреть глазами своего сердца. И это правильно, Рени, ты очень нужна нам, хотя ты этого и не понимаешь.
Она хотела рассказать ему про свое открытие, но время еще не пришло. Рени жаждала ответов на свои самые насущные вопросы.
- Пожалуйста, продолжай.
- Когда ты спросила меня, что я собираюсь делать, чтобы спасти нас, я понял, что ты очень, очень правильно все видишь.
С тех пор как я здесь, я потерял то видение, что дал мне мой народ. Рени, друг мой, я пытался смотреть на этот мир глазами городского жителя. Я отверг то видение, что дал мне Дедушка Богомол, вся мудрость моего народа, я так старался быть похожим на тебя, на Мартину, на бедного мистера Сингха. Но в вашем мире, в мире машин, я дитя. Когда я смотрю на мир так, это лишь взгляд ребенка.
Он кивнул, как бы проверяя себя.
- Как-то я рассказывал тебе про Народ, Сидящий на Пятках, бабуинов, помнишь? Как они убили одного из сыновей Богомола, а потом играли его глазом как мячом? Я еще говорил тебе, что выбрал это тело, потому что Дедушка Богомол говорил со мной во сне. Но тогда я не понимал, как все это сработает. Я утратил мудрость моего народа. И тогда я начал танцевать, потому что так я поступаю, если мой дух голоден. Когда я находился в том мире и танцевал, я вдруг понял. Бабуины воевали с Богомолом, они взяли глаз его сына и играли с ним как с игрушкой, потому что они не умели смотреть глазами сердца. Этот глаз был не только глазом сына, он был глазом самого Богомола, а они это не учли. Они были не в ладу с таким пониманием.
Вот это я понял, когда танцевал. Видимо, мне было велено носить это тело как раз для того, чтобы я понял истину. Бабуин, существо, которое много болтает и ссорится с другими, чтобы получить лишний кусок, не видит глазом Богомола - глазом души. Я не хочу сказать, что они злобные, Народ, Сидящий на Пятках. Они тоже могут многому поучить, например дружбе, семейным отношениям, а также силе, которую они получают от друзей и семьи, помогающей быстро решать проблемы с помощью мысли и рук. Но я должен был получить знание сам, Рени. Когда я танцевал, я понял, что нужно снова научиться видеть глазами, данными мне, видеть через сердце моего народа - именно этого я не делал все время, что мы находимся в этом мире, в этом мираже.
Когда танец закончился, Рени, я словно вышел из темноты ночи на дневной свет. Что я видел! Как это объяснить? Часто вы, горожане, считаете, что есть правильный и неправильный взгляд. Вы слушаете старинные истории вроде моих и говорите: «Только послушайте их, они как дети, эти бушмены. Они видят лица на небе, они думают, что солнце может издавать звуки». Но на небе в самом деле есть лица, если у тебя есть глаза, чтобы их видеть. А солнце поет песню, если у тебя есть уши, чтобы услышать. Мы очень по-разному видим мир, Рени, твой народ и мой, а я отбросил то, чему меня так долго учили.
Я перестал танцевать, только когда случилось чудо просветления, я почувствовал, что теперь ничто не укроется от меня. Можно назвать это подсознанием в действии - то, что я видел, но не понимал, стало для меня простым. Неважно, как это назвать. Что я знаю, то знаю. И первым было чувство, что меня что-то беспокоит, но за всем, что происходило, я его не замечал, не обращал внимания, забыл.
Это была зажигалка, но я понял это, лишь обнаружив ее у тебя в кармане. Ты спрашивала, зачем Азадор носит ее с собой, потому что монограмма на ней не из его имени. А еще Азадор говорил, что вещи из одного мира нельзя перенести в другой - ведь поэтому ты так удивилась, увидев здесь Эмили!
- Но это ничего не доказывает, - заметила Рени. - Он ведь мог ее украсть у кого-нибудь в симуляции Канзаса.
!Ксаббу, который был уверен в правильности своей догадки, только пожал плечами.
- Погоди, - сказала она. - Она не может быть из Канзаса, потому что это современная вещь - минисолар на стабилизированном водороде. А в Канзасе технологии прошлого века.
- Я этого не знал, - ответил !Ксаббу.~ Но после танца эта вещь по сравнению с нашими вещами - лодкой, одеждой - казалась реальной. Лучше мне не объяснить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117