они уже снова начали светиться, и лишь увидев это свечение, Ренкр подумал, что в Сердце должно быть темно — однако темно там не было. Тогда он обратил внимани на то, чего поначалу не заметил,
— на шарики-мо, висевшие под самым потолком и излучавшие мерное, пусть и не очень яркое, свечение. Оно-то и разгоняли тьму в Сердце.
Вдвоем Скарр и долинщик изловили нескольких мокриц и съели, не испытывая особого отвращения — голод брал свое. Потом они вернулись обратно и начали терпеливо ждать, когда же мастера очнутся. Песнь далась им тяжелее, чем великорослым чужакам, видимо, потому, что горгули были сильнее привязаны к Горе — ибо глубже проникли в ее суть.
Но вот один за другим мастера стали приходить в себя. Они поднимались и начинали пробираться к выходу. Судя по их блуждающим глазам, по неуверенным, медленным движениям, горгули еще не совсем оправились от того переживания, которое им довелось испытать. Они не замечали сидевших у стены Ренкра и Скарра, проходили мимо, а те все не решались побеспокоить горгулей.
Но вот Скарр тронул альва за плечо и указал на торец гигантской стены-перегородки, по которому брело несколько мастеров. Лицо одного из них показалось Ренкру смутно знакомым. Присмотрелся…
Трудно было поверить, что это Гунмель, раньше такой жизнерадостный и деловитый, полный энергии, — теперь он скорее напоминал жалкую тень того прежнего Гунмеля!
Ренкр поднялся и подбежал к мастеру, бережно обнял за плечи и отвел в сторонку. Усадил рядом с троллем и заглянул в светло-малиновые глаза, надеясь отыскать в них хоть кроху разума. Гунмель вздохнул и перевел на него взгляд, в котором скользнула нотка узнавания.
— С тобой все в порядке? — заботливо спросил альв.
Горгуль кивнул и свернул оба уха в трубочки.
— Где Сирэм? — вмешался Скарр. — И Рафкри?
— Сирэм? — Голос Гунмеля шелестел опавшим листом. — Он ушел вслед за Песней. Я был рядом. Я… Я не смог уйти.
— В этом нет ничего страшного, — попытался утешить его Ренкр.
— Есть, — мастер не возражал, а лишь констатировал факт. — Есть, просто ты этого не понимаешь… и никогда не поймешь. Потому что ты не горгуль. …А теперь, — добавил он, — теперь Гора мертва и мы должны будем уйти.
— Куда? — удивился Скарр.
— Не знаю. Куда-нибудь. В конце концов, Транд смог уйти — и живет ведь, ничего с ним не случилось. Самое страшное не это, — прошептал Гунмель почти неслышно. — Самое страшное — то, что слез больше нет, и боли нет, и вообще ничего больше нет — внутри пустота. И меня тоже — уже нет. Я знаю вас, я знаю — помню — все, что было, но меня прежнего в этом теле — ни капли. Я мертв. И все мы, мастера Эллин-Олл-Охра, все мы теперь мертвы. Мы сделаем, что должно, и уйдем.
— Но мы — мы ведь пели вместе с тобой — и в нас нет этой пустоты, — возразил Ренкр.
— Я же говорю, вы не поймете, — бесстрастно произнес Гунмель. — Мы жили Горой… Вы не поймете.
— Ты выведешь нас отсюда? — спросил Скарр.
— Пойдем. — Гунмель поднялся; его мо, висевшее до того мгновения чуть в стороне, словно боялось помешать, подплыло, освещая им путь.
2
— Вот и все, — молвил Гунмель. — Дальше вам придется добираться самим — как-то же вы сюда попали.
— Вот и все, — подтвердил Ренкр. — Ты-то как теперь?
Горгуль пожал плечами и свернул уши трубочками, затем развернул и произнес тихим, тусклым голосом:
— Закончим дела в Горе, наведем порядок (насколько это будет возможно) и уйдем… куда-нибудь.
Они стояли у выхода из вертикали, ее темное отверстие чернело за спинами, а впереди плескалась вода, с силой безумца ударяясь о каменный берег. Ренкру не хотелось уходить, расставаться с мастерами, тем более в такую час, когда им было тяжелее всего. Ему начало казаться, что он прощается с горгулями навсегда, а ведь так хотелось поговорить с Рафкри о Транде, так хотелось узнать поближе о жизни мастеров! Он привязался сердцем своим к симпатичному малорослому народцу — горгулям. И поэтому не хотелось уходить — но идти было нужно.
— Ну, — молвил Гунмель, — кажется, за вами приплыли.
Он указал рукой на воду. Блестящая поверхность реки дрогнула, разрываясь на множество брызг-осколков, и они увидели плавник динихтиса. Плавник был немного потрепан — видимо, и сюда дошли отголоски случившейся трагедии, даже под водой отыскали себе мишени… А может, динихтис просто подрался с соперником из-за самки.
Так или иначе, больше не было причин оставаться — ни единой.
Ренкр присел, чтобы Гунмелю не приходилось задирать голову, и положил ладонь ему на плечо:
— Ты… живи. Гора мертва, но ты — живой, поэтому — живи! Слышишь?!
— Слышу…
Ренкр легонько сжал плечо Гунмеля, встал и пошел к воде, не оборачиваясь. Динихтис воодушевленно плеснулся и подплыл поближе, чтобы альву было удобнее залезть.
За его спиной попрощался с мастером молодой тролль — попрощался и поспешил следом.
Взобравшись на мокрую, скользкую спину рыбы, долинщик повернулся и бросил взгляд на каменную площадку и вход в вертикаль — там уже никого не было.
«Ты знаешь, — подумал Ренкр. — И Транд тоже знал. И Вальрон. Вы все знали — но что?!»
3
Глаз Горы, закрываясь, таки натворил дел. Ренкр и Скарр выяснили это очень скоро — когда тоннель, раньше наполненный речкой лишь до половины, теперь вдруг опустил свой потолок едва ли не к самой речной поверхности. Динихтис, видимо, имел слабое представление о потребностях пассажиров, поэтому иногда им приходилось плыть, почти полностью скрывшись под водой и стараясь держать наверху нос. Смотреть было просто невозможно из-за брызг, так что в конце концов Ренкр стал закрывать глаза и вдыхать побольше воздуха
— когда сие представлялось возможным.
Но лучше так, чем добираться до пещеры Всезнающего вплавь. Правда, и здесь наиболее любопытные обитатели реки делали попытки познакомиться с путешественниками. Один раз к наружной стороне ладони альва прицепилась какая-то мелкая креветка. Пришлось щелкнуть ее по усам — ракообразное в панике отпустило руку и суетливо удалилось, дергая хвостом. Ренкр, в это время находившийся как раз под водой полностью, по самую макушку, имел неповторимую возможность лично созерцать случившееся. В другой раз неосторожная рыбина не успела убраться с дороги и ударилась о бок Скарра. Тот возмущенно булькнул и торопливо приподнял нос, дабы заглотнуть недостающую порцию воздуха. Подобные казусы немного скрашивали монотонное и утомительное плавание.
Добравшись наконец до пещеры Ворнхольда, оба путешественника обнаружили, что вымокли «до мозга костей», как выразился, клацая зубами, Скарр. Они на скорую руку развели огонь в камине и уселись перед ним, кутаясь в обнаруженные в пещере запасные одежды и шкуры Всезнающего. Ренкр цапнул с ближайшей полки какой-то манускрипт и попытался почитать, но вроде бы знакомые слова складывались в удивительную абракадабру, и парень сам не заметил, как заснул.
Проснувшись, альв почувствовал легкую досаду от того, что не попрощался и не поблагодарил динихтиса. Уж если рыба поняла, что нужно дождаться их, поняла бы и слова благодарности.
С этими сонно-недовольными мыслями Ренкр вышел к реке, надеясь невесть на что. Разумеется, там никого не было. Это только в легендах Вальрона герой перед концом повествования встречается и прощается со всеми второстепенными персонажами. Таковы законы жанра, но здесь-то жизнь, а не легенда…
«…пока еще…»
Ренкру пришла в голову мысль, что надо бы разобраться с бумагами Всезнающего, ведь в них может обнаружиться что-нибудь крайне ценное или просто интересное. Но… не сейчас. Вот сходит он в селение, скажет Хиинит и Одмассэну, что все в порядке, и тотчас вернется — ведь горянам уже не нужно будет защищаться от змей. И Скарр, наверное, тоже к нему присоединится.
А молодой тролль явно нервничал — не поднимая глаз от пола, Скарр все перекладывал с места на место свитки, и стоило заговорить о возвращении, как он переводил разговор на что-нибудь другое. Ренкр понимал товарища и разрывался между желанием поскорее оказаться в селении и невозможностью бросить друга в беде. Скарр не мог вернуться в Ролн и жить, как прежде. Ведь, как выяснилось, Властитель Крапт не потерял интереса к Скарру, а если точнее, к местонахождению пещеры Ворнхольда.
Ренкр просматривал свитки Всезнающего, сидя у огня, но не понимал ни слова. Все мысли были направлены на одно — как поступить со Скарром. Все, что удалось придумать долинщику: пригласить тролля в селение, хотя бы на некоторое время. Ренкр знал, что горяне привыкли к необычайному визитеру из Нижних пещер, помогавшему лечить обмороженного незнакомца. Правда, он сомневался в том, пожелает ли этого Скарр. Скарр пожелал. Ни он, ни альв не знали, что сие станет дополнительной причиной для того неизбежного, что должно было произойти.
4
Они снова испытали на себе дыхание Путей. После этого оставалось всего-то: миновать Ролн.
Покидая пещеру Всезнающего, альв и тролль, потерявшие свои мечи на вершине, вооружились найденными в жилище Ворнхольда клинками. Теперь они чувствовали себя увереннее — но не настолько, чтобы пытаться миновать сторожевые посты Ролна. Скарр утверждал, что существует другой, обходной путь, пойдя по которому они оставят в стороне город троллей окажутся у выхода из Нижних пещер в селение.
Ренкр не возражал — в обход так в обход.
Он взял с собой несколько свитков, завернув их в шкуры.
Обходной путь, как оказалось, был не слишком удобным и простым. Сначала путники шагали по прямому коридору, тускло освещенному, но все же достаточно, чтобы можно было различать камни, неровности пола и изгибы стен. Потом коридор стал забирать все вверх и вверх, пока не превратился в абсолютно вертикальную шахту, где двигаться удавалось лишь благодаря ступенеподобным выступам в стене. Преодолев шахту, они снова очутились в горизонтальном коридоре. Он был такой низкий, что пришлось передвигаться на четвереньках. На этом отрезке пути альв и тролль вынуждены были остановиться и заночевать. Дышать здесь оказалось трудновато, но можно — хвала Создателю. Лучше так, чем в уже пройденной шахте.
Они поели и заснули.
Сон, в котором оказался Ренкр, был настолько неожиданным, что долинщик в первый момент даже удивился, а удивившись — разжал руки. И стал падать. Но успел сориентироваться и ухватился за камни колодца.
Впервые за долгое время он не проваливался в эту бездонную каменную пасть!
Ренкр прильнул всем телом, каждым клочком кожи к кирпичам, которыми были выложены внутренние стены колодца. Он так боялся потерять то неустойчивое, пусть минутное, но все же — равновесие, так боялся, как не боялся, даже падая. Нынешняя перемена — эта новоприобретенная устойчивость — была для него бесценна и желанна. Он не хотел, страшился упасть — после того как остановился здесь, держался — держался! — за кирпичи.
Долинщик повисел некоторое время, но руки начали уставать, и не было другого выхода, следовало ползти, подниматься наверх. Ренкр осторожно, очень медленно, передвинул сначала одну руку, потом — другую; затем, вцепившись пальцами в камень так, что на одном даже треснул ноготь, стал перемещать ноги. Сперва он делал это медленно, но с каждым мигом бездна внизу все больше и больше притягивала его к себе, и Ренкр начал торопиться, рывками подтягивать тело, как следует не убедившись в том, что занял устойчивое положение. Он спешил (так голодный кусками глотает хлеб и пьет воду) — он спешил, и поэтому закономерным было то, что в конце концов сорвался (как давится этот самый голодный).
Пальцы соскользнули; Ренкр упал. Воздух ударил в затылок и в спину, вышибая крик из легких.
…Он вскинулся, проснувшись еще не до конца, и ударился головой о низкий свод коридора. Колодец хищно изогнул краешек губ в усмешке и отступил в тень, чтобы ожидать дальше.
Было еще рано, Скарр спал. Ренкр снова лег на шкуры, но заснуть уже не смог. Так лежал до тех пор, пока тролль не проснулся.
Позавтракав, продолжили путь.
5
— Что ж они там, повымерли, что ли? — покачал головой Скарр и в очередной раз — Создатель ведает в который — застучал в дверь. По ту сторону не родилось ни звука.
Они стояли у входа в селение горян, но попасть внутрь не могли, так как никто не хотел /некому было!/ открывать.
Ренкр выдохнул из легких согретый воздух и опустился на пол, опершись спиной о дверную створку. Он не знал, что делать. Можно было только ждать или же попытаться выбраться наружу и по склону Горы добраться до внешних входов в селение. Последний вариант представлялся невыполнимым, так как съестных припасов на подобный поход не хватило бы.
— Что же там могло?.. — Скарр не окончил фразы и опустился на пол рядом с Ренкром.
«Все, что угодно, — мысленно ответил ему альв. — Все, что угодно. Эпидемия, нашествие каменных червей, обвал, вызванный смертью Горы, — что угодно».
— Подождем два дня, а потом выберемся наружу и… Там посмотрим. — Ренкр потер виски, дернул отросший за время странствия ус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
— на шарики-мо, висевшие под самым потолком и излучавшие мерное, пусть и не очень яркое, свечение. Оно-то и разгоняли тьму в Сердце.
Вдвоем Скарр и долинщик изловили нескольких мокриц и съели, не испытывая особого отвращения — голод брал свое. Потом они вернулись обратно и начали терпеливо ждать, когда же мастера очнутся. Песнь далась им тяжелее, чем великорослым чужакам, видимо, потому, что горгули были сильнее привязаны к Горе — ибо глубже проникли в ее суть.
Но вот один за другим мастера стали приходить в себя. Они поднимались и начинали пробираться к выходу. Судя по их блуждающим глазам, по неуверенным, медленным движениям, горгули еще не совсем оправились от того переживания, которое им довелось испытать. Они не замечали сидевших у стены Ренкра и Скарра, проходили мимо, а те все не решались побеспокоить горгулей.
Но вот Скарр тронул альва за плечо и указал на торец гигантской стены-перегородки, по которому брело несколько мастеров. Лицо одного из них показалось Ренкру смутно знакомым. Присмотрелся…
Трудно было поверить, что это Гунмель, раньше такой жизнерадостный и деловитый, полный энергии, — теперь он скорее напоминал жалкую тень того прежнего Гунмеля!
Ренкр поднялся и подбежал к мастеру, бережно обнял за плечи и отвел в сторонку. Усадил рядом с троллем и заглянул в светло-малиновые глаза, надеясь отыскать в них хоть кроху разума. Гунмель вздохнул и перевел на него взгляд, в котором скользнула нотка узнавания.
— С тобой все в порядке? — заботливо спросил альв.
Горгуль кивнул и свернул оба уха в трубочки.
— Где Сирэм? — вмешался Скарр. — И Рафкри?
— Сирэм? — Голос Гунмеля шелестел опавшим листом. — Он ушел вслед за Песней. Я был рядом. Я… Я не смог уйти.
— В этом нет ничего страшного, — попытался утешить его Ренкр.
— Есть, — мастер не возражал, а лишь констатировал факт. — Есть, просто ты этого не понимаешь… и никогда не поймешь. Потому что ты не горгуль. …А теперь, — добавил он, — теперь Гора мертва и мы должны будем уйти.
— Куда? — удивился Скарр.
— Не знаю. Куда-нибудь. В конце концов, Транд смог уйти — и живет ведь, ничего с ним не случилось. Самое страшное не это, — прошептал Гунмель почти неслышно. — Самое страшное — то, что слез больше нет, и боли нет, и вообще ничего больше нет — внутри пустота. И меня тоже — уже нет. Я знаю вас, я знаю — помню — все, что было, но меня прежнего в этом теле — ни капли. Я мертв. И все мы, мастера Эллин-Олл-Охра, все мы теперь мертвы. Мы сделаем, что должно, и уйдем.
— Но мы — мы ведь пели вместе с тобой — и в нас нет этой пустоты, — возразил Ренкр.
— Я же говорю, вы не поймете, — бесстрастно произнес Гунмель. — Мы жили Горой… Вы не поймете.
— Ты выведешь нас отсюда? — спросил Скарр.
— Пойдем. — Гунмель поднялся; его мо, висевшее до того мгновения чуть в стороне, словно боялось помешать, подплыло, освещая им путь.
2
— Вот и все, — молвил Гунмель. — Дальше вам придется добираться самим — как-то же вы сюда попали.
— Вот и все, — подтвердил Ренкр. — Ты-то как теперь?
Горгуль пожал плечами и свернул уши трубочками, затем развернул и произнес тихим, тусклым голосом:
— Закончим дела в Горе, наведем порядок (насколько это будет возможно) и уйдем… куда-нибудь.
Они стояли у выхода из вертикали, ее темное отверстие чернело за спинами, а впереди плескалась вода, с силой безумца ударяясь о каменный берег. Ренкру не хотелось уходить, расставаться с мастерами, тем более в такую час, когда им было тяжелее всего. Ему начало казаться, что он прощается с горгулями навсегда, а ведь так хотелось поговорить с Рафкри о Транде, так хотелось узнать поближе о жизни мастеров! Он привязался сердцем своим к симпатичному малорослому народцу — горгулям. И поэтому не хотелось уходить — но идти было нужно.
— Ну, — молвил Гунмель, — кажется, за вами приплыли.
Он указал рукой на воду. Блестящая поверхность реки дрогнула, разрываясь на множество брызг-осколков, и они увидели плавник динихтиса. Плавник был немного потрепан — видимо, и сюда дошли отголоски случившейся трагедии, даже под водой отыскали себе мишени… А может, динихтис просто подрался с соперником из-за самки.
Так или иначе, больше не было причин оставаться — ни единой.
Ренкр присел, чтобы Гунмелю не приходилось задирать голову, и положил ладонь ему на плечо:
— Ты… живи. Гора мертва, но ты — живой, поэтому — живи! Слышишь?!
— Слышу…
Ренкр легонько сжал плечо Гунмеля, встал и пошел к воде, не оборачиваясь. Динихтис воодушевленно плеснулся и подплыл поближе, чтобы альву было удобнее залезть.
За его спиной попрощался с мастером молодой тролль — попрощался и поспешил следом.
Взобравшись на мокрую, скользкую спину рыбы, долинщик повернулся и бросил взгляд на каменную площадку и вход в вертикаль — там уже никого не было.
«Ты знаешь, — подумал Ренкр. — И Транд тоже знал. И Вальрон. Вы все знали — но что?!»
3
Глаз Горы, закрываясь, таки натворил дел. Ренкр и Скарр выяснили это очень скоро — когда тоннель, раньше наполненный речкой лишь до половины, теперь вдруг опустил свой потолок едва ли не к самой речной поверхности. Динихтис, видимо, имел слабое представление о потребностях пассажиров, поэтому иногда им приходилось плыть, почти полностью скрывшись под водой и стараясь держать наверху нос. Смотреть было просто невозможно из-за брызг, так что в конце концов Ренкр стал закрывать глаза и вдыхать побольше воздуха
— когда сие представлялось возможным.
Но лучше так, чем добираться до пещеры Всезнающего вплавь. Правда, и здесь наиболее любопытные обитатели реки делали попытки познакомиться с путешественниками. Один раз к наружной стороне ладони альва прицепилась какая-то мелкая креветка. Пришлось щелкнуть ее по усам — ракообразное в панике отпустило руку и суетливо удалилось, дергая хвостом. Ренкр, в это время находившийся как раз под водой полностью, по самую макушку, имел неповторимую возможность лично созерцать случившееся. В другой раз неосторожная рыбина не успела убраться с дороги и ударилась о бок Скарра. Тот возмущенно булькнул и торопливо приподнял нос, дабы заглотнуть недостающую порцию воздуха. Подобные казусы немного скрашивали монотонное и утомительное плавание.
Добравшись наконец до пещеры Ворнхольда, оба путешественника обнаружили, что вымокли «до мозга костей», как выразился, клацая зубами, Скарр. Они на скорую руку развели огонь в камине и уселись перед ним, кутаясь в обнаруженные в пещере запасные одежды и шкуры Всезнающего. Ренкр цапнул с ближайшей полки какой-то манускрипт и попытался почитать, но вроде бы знакомые слова складывались в удивительную абракадабру, и парень сам не заметил, как заснул.
Проснувшись, альв почувствовал легкую досаду от того, что не попрощался и не поблагодарил динихтиса. Уж если рыба поняла, что нужно дождаться их, поняла бы и слова благодарности.
С этими сонно-недовольными мыслями Ренкр вышел к реке, надеясь невесть на что. Разумеется, там никого не было. Это только в легендах Вальрона герой перед концом повествования встречается и прощается со всеми второстепенными персонажами. Таковы законы жанра, но здесь-то жизнь, а не легенда…
«…пока еще…»
Ренкру пришла в голову мысль, что надо бы разобраться с бумагами Всезнающего, ведь в них может обнаружиться что-нибудь крайне ценное или просто интересное. Но… не сейчас. Вот сходит он в селение, скажет Хиинит и Одмассэну, что все в порядке, и тотчас вернется — ведь горянам уже не нужно будет защищаться от змей. И Скарр, наверное, тоже к нему присоединится.
А молодой тролль явно нервничал — не поднимая глаз от пола, Скарр все перекладывал с места на место свитки, и стоило заговорить о возвращении, как он переводил разговор на что-нибудь другое. Ренкр понимал товарища и разрывался между желанием поскорее оказаться в селении и невозможностью бросить друга в беде. Скарр не мог вернуться в Ролн и жить, как прежде. Ведь, как выяснилось, Властитель Крапт не потерял интереса к Скарру, а если точнее, к местонахождению пещеры Ворнхольда.
Ренкр просматривал свитки Всезнающего, сидя у огня, но не понимал ни слова. Все мысли были направлены на одно — как поступить со Скарром. Все, что удалось придумать долинщику: пригласить тролля в селение, хотя бы на некоторое время. Ренкр знал, что горяне привыкли к необычайному визитеру из Нижних пещер, помогавшему лечить обмороженного незнакомца. Правда, он сомневался в том, пожелает ли этого Скарр. Скарр пожелал. Ни он, ни альв не знали, что сие станет дополнительной причиной для того неизбежного, что должно было произойти.
4
Они снова испытали на себе дыхание Путей. После этого оставалось всего-то: миновать Ролн.
Покидая пещеру Всезнающего, альв и тролль, потерявшие свои мечи на вершине, вооружились найденными в жилище Ворнхольда клинками. Теперь они чувствовали себя увереннее — но не настолько, чтобы пытаться миновать сторожевые посты Ролна. Скарр утверждал, что существует другой, обходной путь, пойдя по которому они оставят в стороне город троллей окажутся у выхода из Нижних пещер в селение.
Ренкр не возражал — в обход так в обход.
Он взял с собой несколько свитков, завернув их в шкуры.
Обходной путь, как оказалось, был не слишком удобным и простым. Сначала путники шагали по прямому коридору, тускло освещенному, но все же достаточно, чтобы можно было различать камни, неровности пола и изгибы стен. Потом коридор стал забирать все вверх и вверх, пока не превратился в абсолютно вертикальную шахту, где двигаться удавалось лишь благодаря ступенеподобным выступам в стене. Преодолев шахту, они снова очутились в горизонтальном коридоре. Он был такой низкий, что пришлось передвигаться на четвереньках. На этом отрезке пути альв и тролль вынуждены были остановиться и заночевать. Дышать здесь оказалось трудновато, но можно — хвала Создателю. Лучше так, чем в уже пройденной шахте.
Они поели и заснули.
Сон, в котором оказался Ренкр, был настолько неожиданным, что долинщик в первый момент даже удивился, а удивившись — разжал руки. И стал падать. Но успел сориентироваться и ухватился за камни колодца.
Впервые за долгое время он не проваливался в эту бездонную каменную пасть!
Ренкр прильнул всем телом, каждым клочком кожи к кирпичам, которыми были выложены внутренние стены колодца. Он так боялся потерять то неустойчивое, пусть минутное, но все же — равновесие, так боялся, как не боялся, даже падая. Нынешняя перемена — эта новоприобретенная устойчивость — была для него бесценна и желанна. Он не хотел, страшился упасть — после того как остановился здесь, держался — держался! — за кирпичи.
Долинщик повисел некоторое время, но руки начали уставать, и не было другого выхода, следовало ползти, подниматься наверх. Ренкр осторожно, очень медленно, передвинул сначала одну руку, потом — другую; затем, вцепившись пальцами в камень так, что на одном даже треснул ноготь, стал перемещать ноги. Сперва он делал это медленно, но с каждым мигом бездна внизу все больше и больше притягивала его к себе, и Ренкр начал торопиться, рывками подтягивать тело, как следует не убедившись в том, что занял устойчивое положение. Он спешил (так голодный кусками глотает хлеб и пьет воду) — он спешил, и поэтому закономерным было то, что в конце концов сорвался (как давится этот самый голодный).
Пальцы соскользнули; Ренкр упал. Воздух ударил в затылок и в спину, вышибая крик из легких.
…Он вскинулся, проснувшись еще не до конца, и ударился головой о низкий свод коридора. Колодец хищно изогнул краешек губ в усмешке и отступил в тень, чтобы ожидать дальше.
Было еще рано, Скарр спал. Ренкр снова лег на шкуры, но заснуть уже не смог. Так лежал до тех пор, пока тролль не проснулся.
Позавтракав, продолжили путь.
5
— Что ж они там, повымерли, что ли? — покачал головой Скарр и в очередной раз — Создатель ведает в который — застучал в дверь. По ту сторону не родилось ни звука.
Они стояли у входа в селение горян, но попасть внутрь не могли, так как никто не хотел /некому было!/ открывать.
Ренкр выдохнул из легких согретый воздух и опустился на пол, опершись спиной о дверную створку. Он не знал, что делать. Можно было только ждать или же попытаться выбраться наружу и по склону Горы добраться до внешних входов в селение. Последний вариант представлялся невыполнимым, так как съестных припасов на подобный поход не хватило бы.
— Что же там могло?.. — Скарр не окончил фразы и опустился на пол рядом с Ренкром.
«Все, что угодно, — мысленно ответил ему альв. — Все, что угодно. Эпидемия, нашествие каменных червей, обвал, вызванный смертью Горы, — что угодно».
— Подождем два дня, а потом выберемся наружу и… Там посмотрим. — Ренкр потер виски, дернул отросший за время странствия ус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57