Вот почему я хотел, чтобы вы почтили нас своим присутствием.
Герцог повернулся к барону Спрангу.
– Да, бедная моя популярность! Как она выросла после поворота на север и как она упадет после такого приказа!
– Оно, конечно, сир, но пусть лучше упадет ваша популярность, чем "Властелин Мордред"!
– Вы молодец, барон, - сухо отметил герцог, - хорошее и очень своевременное замечание… Ламо! Несите микрофон и подключите его куда надо…
Герцогу поднесли какой-то шарик с ручкой на длинном шнуре.
– Все каналы подключены, сир… - доложил главтех. Герцог прочистил горло и заговорил проникновенным голосом:
– Народ "Властелина Мордреда"! Это говорит ваш любимый повелитель, герцог дю Люка! Должен с прискорбием сообщить, что мы с вами попали в критическое положение. Повторяю, в критическое положение. Обстоятельства настоятельно требуют срочно облегчить "Властелин Мордред". Поэтому я объявляю Критическую Программу Сброса. Попытки саботажа будут пресекаться по Законам критического положения. Но я уверен, мои верные подданные, что вы проявите высокую сознательность и активность ради общего блага. Благодарю вас.
Герцог протянул шарик на палочке технику, вздохнул и неподвижно уставился в окно.
Рин отвел барона в сторону и тихо спросил, что значит Критическая Программа Сброса.
– Все - то есть все взрослые - должны принести на специальные пункты сбора двести пятьдесят фунтов груза для выброса наружу, - объяснил барон. - На пунктах сбора воины взвесят то, что туда принесли, отметят в списке сдавшего и выкинут его взнос за борт.
Рин стал размышлять над услышанным. Вроде бы простая и эффективная процедура. Естественно, каждому найдется что выкинуть: старую одежду, мебель, лишнюю посуду. Однако он заметил, что оба главных техника остались на капитанском мостике.
– Закон обязателен для всех? И для благородных тоже? - спросил он барона.
– Ну что вы, - удивился тот, - как можно?
– А для технического персонала?
– Нет, что вы! Ни для техняг, ни военнослужащих.
– Понятно, - протянул Рин.
От повинности освобождаются те сословия, без поддержки которых герцогу не удержать своей власти. А остальные, наверное, сильно пострадают, вынуждены будут пожертвовать самым необходимым.
– Э-э-э, барон, может быть, это, конечно, глупый вопрос, но я все-таки его задам: у вас много пушек, почему бы не скинуть некоторые за борт?
Взгляд, которым его одарил барон, ясно свидетельствовал, что вопрос действительно был очень глупым.
– Что вы такое говорите! Это… это все равно что кастрировать "Властелин Мордред"!
Рин хотел сказать, что участь кастрата все-таки лучше участи утопленника, но сдержался.
Прошел час. Два мощных прожектора устремили свои лучи вниз и, прорвав пелену дождя и мрак, коснулись поверхности моря, такой близкой и такой опасной. Корабль продолжал терять высоту, но Рин решил, что спасательная операция еще не набрала полных оборотов.
Еще через час, когда высота над уровнем моря упала до шестисот футов, главтех доложил, что падение прекратилось. Потом в течение шести долгих часов "Властелин Мордред" с великими мучениями набирал
высоту, на которой можно было чувствовать себя в относительной безопасности. А тут и шторм кончился, выглянуло солнце. Герцог, серый от усталости, с трудом встал со стула и потянулся.
– А-ха-ха, - громко зевнул он. - Хватит, баста. Все, я ложусь спать. Не будить меня ни в коем случае, пусть хоть революция грянет! Пусть меня даже растерзает беснующаяся толпа, но я все равно не проснусь и умру самой легкой смертью - во сне!
Рин тоже сладко зевнул. Он тоже чувствовал страшную усталость. Теперь даже воспоминания о прелестях принцессы Андреа не вызывали у него приступов энтузиазма. Он последовал за герцогом, но тут их остановил крик главтеха:
– Сир! Подождите еще немного! Посмотрите! Это очень важно!
Герцог остановился и опять зевнул.
– Господи, ну что там еще? Что может быть важнее сна, Ламо?
– Сир! Небесные Властелины… исчезли! Обсерватория подтверждает. Их нет! Мы одни.
Герцог посмотрел на него и довольно улыбнулся.
Глава 9
– Горизонт чист, сир! Ни одного Небесного Властелина! Судя по всему, мы их потеряли.
– Или, другими словами, они потеряли нас, - удовлетворенно сказал герцог.
Он лежал на своей огромной кровати, под безразмерным одеялом, в ночном колпаке.
– Может быть, они потерпели крушение? - предположил барон Спранг.
– Вряд ли. Мы ведь спаслись, а наше положение хуже, чем у них. Нет, просто шторм раскидал нас в разные стороны. Как штурманы? Уже определили наши координаты?
– По последним данным - получасовой давности, - мы находимся примерно в четырехстах милях к западу от Южной Америки. Ближайшая от нас точка континента - на сорок пятом градусе.
Герцог приподнялся и потянулся за кружкой горячего молока, которую только что поставил на ночной столик старый слуга.
– Каким курсом мы идем?
– Прежним. На север.
– Хммм… - промычал герцог и отхлебнул молока.
– Хотите изменить курс, сир?
– Почему вы так решили, барон?
– Нас больше никто не толкает в спину. Зачем нам Небесная Леди? Не лучше ли возвратиться на родину? Тогда у наших людей сразу поднимется настроение.
– А в чем дело? Что-нибудь случилось, пока я спал? Барон кивнул.
– Бунт среди свободных, в Пилктауне. Уже подавлен. Зачинщики арестованы.
Он посмотрел на корабельные часы.
– Сейчас они, наверное, уже раскаялись в содеянном.
– Пилктаун… - задумчиво повторил герцог. - Надо же, как точно угадала жена. А в остальных местах?
– Люди недовольны. Поэтому я бы советовал вернуться домой, сир.
– Отказаться от нового Небесного Властелина?
– А вдруг его на самом деле не существует? Вдруг это все пустые сплетни?
– Вряд ли, - не согласился герцог. - Никто из наших бывших друзей не произвел на меня впечатление труса, готового сорваться с места при малейшей опасности. А выгоды в случае захвата нового корабля огромны. Вы только представьте себе, барон! Новехонький, блестящий, без малейшей царапины! Мы получим власть над целым континентом! А если захватим весь флот, то сможем господствовать и над Европой, и над Россией! Разве плохо будет тогда нашим людям?
Барон замялся.
– Оно, конечно, хорошо бы, но ведь…
– Никаких "но"! - решительно сказал герцог. - И пусть твои агенты немедленно начнут распространять слухи о будущих победах и трофеях!
– Слушаюсь, сир, - сказал барон совершенно без всякого энтузиазма. - Только меня очень беспокоит та слишком ответственная роль, которая отведена в ваших планах этому подводнику. Не слишком ли мы ему доверяем?
– На восемьдесят процентов я в нем уверен, оставшиеся двадцать даст нам Андреа. А в ней я не сомневаюсь…
***
Герцог так говорил, потому что накануне шторма разговаривал с дочерью, улучив момент, когда Робин отправился на очередную экскурсию по кораблю.
Герцог нашел, что его дочь изменилась к лучшему: вместо откровенной, специально для него припасенной дерзости на ее лице застыло выражение сытого самодовольства.
– Ну, кисонька, - сказал он ей, - как ты находишь нашего гостя? И, что более важно, как он тебя находит?
Она сидела в его личных апартаментах на пуфе, поджав под себя ноги. На корабле потеплело, поэтому она была в своей любимой накидке из воздушной ткани с глубоким декольте.
Принцесса сыто улыбнулась и ответила:
– Он влюблен в меня по уши.
– Да? Ты уверена? После трех дней знакомства?
Она мечтательно закатила глаза и улыбнулась еще более сыто.
– Можешь мне поверить. Мое женское чутье никогда меня не подводило.
Герцог сдержал снисходительный смешок и спросил:
– А ты?
Она тряхнула головой так, что ее длинные черные волосы рассыпались по плечам. Другому этот жест не сказал бы ничего, но герцог знал свою дочь как облупленную.
– Он… очень мил… И не похож на других…
– Могу себе представить.
Она подозрительно нахмурилась.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, видишь ли… Ты для него не просто первая встречная, а первая встреченная настоящая живая женщина. И ты до сих пор такого не встречала, а? Был у тебя до сих пор хоть один девственник?
Про себя герцог подумал, что наконец-то его дочь нашла себе партнера, озабоченного сексуально не меньше, чем она сама, что главное для его дочери - это потенция самца, а оружие в первой пробе всегда острее уже использованного в боях.
– Я заметил, дочь, - продолжил он, - что ты не вводишь его в круг своих знакомых. Почему? Боишься, что подружки отобьют? Почему вы все время одни?
Она скривила губы.
– Не говори глупостей. Просто не было времени. Мы…
Она замолчала, подбирая слова.
– … были заняты? - засмеялся герцог. - Так?
Она нахмурилась.
– К тому же я думаю, что мы не были одни. За нами, наверное, смотрели твои шпионы, так ведь?
– Ну, доченька, если бы мои шпионы смотрели за вами, я бы сейчас с тобой не разговаривал. А мне надо знать одну очень важную вещь.
– Какую?
– Каково твое мнение о Робине?
Она не поняла и удивилась.
– О Робине?
"Боже милостивый!" - подумал он.
– У тебя хорошее мнение о Робине?
Она удивилась еще больше.
– Ну я же говорила, он очень мил…
– Прекрасно. Очень все понятно. Ну а еще что-нибудь можешь сказать по этому поводу?
– Что именно? Не пойму, что тебя интересует?
"Неужели эта безмозглая телка - моя дочь?" - с раздражением подумал герцог, но вслух сказал:
– Как говорит твое безошибочное женское чутье? Можно ли ему верить? Он искренен?
Глупое выражение на ее лице стало еще более тупым.
– Искренен? В чем?
Он глубоко вздохнул и заговорил очень медленно, делая большие паузы между словами:
– Он рассказал нам очень много чего интересного о своей жизни, о подводной базе, о своих планах… Мой вопрос очень простой: есть ли у тебя тень сомнения хотя бы в небольшой детали? Ты веришь ему абсолютно?
Он посмотрела на него с жалостливым недоумением.
– Ну а как же, папа? Он влюблен в меня как бобик, я же говорила. Для меня он все сделает.
– Это не совсем то, что мне нужно, но, видно, ничего не поделаешь, придется подождать… И пожалуйста, доченька, не упускай лишнего случая убедиться, что он действительно влюблен в тебя как бобик. И ублажай его, прошу тебя, по мере сил, даже когда он тебе надоест.
– Ну что ты, он мне никогда не надоест.
– Но я же тебя отлично знаю, ты вся в мать. И вот еще что: прислушивайся к его словам. Я знаю, это будет нелегко, но я очень тебя прошу. Вдруг ты уловишь какую-нибудь несообразность, какое-то противоречие в его словах, тогда немедленно сообщи мне, договорились?
Она кивнула, но было видно, что она ничего не поняла. "Ну ладно, - подумал герцог, - может, потом сообразит".
– Все, кисонька, можешь идти, мы договорились.
Но она не сдвинулась с места.
– Что такое? - удивился он.
– Отец, ты помнишь, мы договаривались еще кое о чем?
– О чем же, детка? - удивился он еще больше.
– О том, что, если я стану его любовницей, ты исполнишь любое мое желание?
"Боже милостивый и милосердный, - подумал он, - а я и забыл!"
– Ну кисонька, это же я просто так выразился фигурально, понимаешь? К тому же ты, по-моему, уже получила от нашего договора столько удовольствия, что тебе грех требовать большего!
– И тем не менее мы заключили договор, и ты дал слово его выполнить, а если откажешься, то я…
Он поспешно прервал ее.
– Ну ладно, хорошо… Только, мне помнится, что договор вступит в силу, если он поможет нам в борьбе с врагом…
– Не беспокойся, он сделает все, что я скажу, - уверенно заявила она.
– Ну что ж, тогда и приходи, требуй награду. Ты уже придумала, что будешь просить?
Дочь ласково улыбнулась отцу.
– Да, и еще пол твоего царства в придачу, папочка!
Несколько секунд герцог с грустью разглядывал свое дитя.
– Киска, ты с каждым днем становишься все больше похожа на свою мать.
***
В сопровождении личного телохранителя и барона Спранга Рин шел к Той по огромному покатому корпусу "Властелина Мордреда". Был ясный солнечный день, который нисколько не омрачали небольшие пушистые облака, не спеша проплывающие высоко в небе над гигантским воздушным кораблем. Рин обратил внимание на каких-то людей, работавших в некотором отдалении, ближе к носовому отсеку.
– Кто это и что они там делают? - спросил он барона. - Обшивку полируют?
– Это солнечные батареи, их чистят рабы, - ответил барон. - На них нарастает особый вид летающей плесени. Если их регулярно не очищать, они выходят из строя.
– Все батареи необходимо чистить? - спросил Рин. - Даже те, что на самом боку корабля?
Барон кивнул.
– Обязательно.
– Опасная работенка, должно быть?
– Опасная, - согласился барон. - Каждый год мы недосчитываемся довольно большого числа рабов.
Рин быстро отметил для себя, что положение рабов на "Властелине Мордреде" весьма незавидное.
Той была прикреплена к поверхности "Властелина Мордреда" паутиной канатов. Рин приближался к ней со смешанным чувством. Наступал решительный момент. Или он заставит программу подчиняться, или Той превратится в двадцать тонн бесполезного металла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Герцог повернулся к барону Спрангу.
– Да, бедная моя популярность! Как она выросла после поворота на север и как она упадет после такого приказа!
– Оно, конечно, сир, но пусть лучше упадет ваша популярность, чем "Властелин Мордред"!
– Вы молодец, барон, - сухо отметил герцог, - хорошее и очень своевременное замечание… Ламо! Несите микрофон и подключите его куда надо…
Герцогу поднесли какой-то шарик с ручкой на длинном шнуре.
– Все каналы подключены, сир… - доложил главтех. Герцог прочистил горло и заговорил проникновенным голосом:
– Народ "Властелина Мордреда"! Это говорит ваш любимый повелитель, герцог дю Люка! Должен с прискорбием сообщить, что мы с вами попали в критическое положение. Повторяю, в критическое положение. Обстоятельства настоятельно требуют срочно облегчить "Властелин Мордред". Поэтому я объявляю Критическую Программу Сброса. Попытки саботажа будут пресекаться по Законам критического положения. Но я уверен, мои верные подданные, что вы проявите высокую сознательность и активность ради общего блага. Благодарю вас.
Герцог протянул шарик на палочке технику, вздохнул и неподвижно уставился в окно.
Рин отвел барона в сторону и тихо спросил, что значит Критическая Программа Сброса.
– Все - то есть все взрослые - должны принести на специальные пункты сбора двести пятьдесят фунтов груза для выброса наружу, - объяснил барон. - На пунктах сбора воины взвесят то, что туда принесли, отметят в списке сдавшего и выкинут его взнос за борт.
Рин стал размышлять над услышанным. Вроде бы простая и эффективная процедура. Естественно, каждому найдется что выкинуть: старую одежду, мебель, лишнюю посуду. Однако он заметил, что оба главных техника остались на капитанском мостике.
– Закон обязателен для всех? И для благородных тоже? - спросил он барона.
– Ну что вы, - удивился тот, - как можно?
– А для технического персонала?
– Нет, что вы! Ни для техняг, ни военнослужащих.
– Понятно, - протянул Рин.
От повинности освобождаются те сословия, без поддержки которых герцогу не удержать своей власти. А остальные, наверное, сильно пострадают, вынуждены будут пожертвовать самым необходимым.
– Э-э-э, барон, может быть, это, конечно, глупый вопрос, но я все-таки его задам: у вас много пушек, почему бы не скинуть некоторые за борт?
Взгляд, которым его одарил барон, ясно свидетельствовал, что вопрос действительно был очень глупым.
– Что вы такое говорите! Это… это все равно что кастрировать "Властелин Мордред"!
Рин хотел сказать, что участь кастрата все-таки лучше участи утопленника, но сдержался.
Прошел час. Два мощных прожектора устремили свои лучи вниз и, прорвав пелену дождя и мрак, коснулись поверхности моря, такой близкой и такой опасной. Корабль продолжал терять высоту, но Рин решил, что спасательная операция еще не набрала полных оборотов.
Еще через час, когда высота над уровнем моря упала до шестисот футов, главтех доложил, что падение прекратилось. Потом в течение шести долгих часов "Властелин Мордред" с великими мучениями набирал
высоту, на которой можно было чувствовать себя в относительной безопасности. А тут и шторм кончился, выглянуло солнце. Герцог, серый от усталости, с трудом встал со стула и потянулся.
– А-ха-ха, - громко зевнул он. - Хватит, баста. Все, я ложусь спать. Не будить меня ни в коем случае, пусть хоть революция грянет! Пусть меня даже растерзает беснующаяся толпа, но я все равно не проснусь и умру самой легкой смертью - во сне!
Рин тоже сладко зевнул. Он тоже чувствовал страшную усталость. Теперь даже воспоминания о прелестях принцессы Андреа не вызывали у него приступов энтузиазма. Он последовал за герцогом, но тут их остановил крик главтеха:
– Сир! Подождите еще немного! Посмотрите! Это очень важно!
Герцог остановился и опять зевнул.
– Господи, ну что там еще? Что может быть важнее сна, Ламо?
– Сир! Небесные Властелины… исчезли! Обсерватория подтверждает. Их нет! Мы одни.
Герцог посмотрел на него и довольно улыбнулся.
Глава 9
– Горизонт чист, сир! Ни одного Небесного Властелина! Судя по всему, мы их потеряли.
– Или, другими словами, они потеряли нас, - удовлетворенно сказал герцог.
Он лежал на своей огромной кровати, под безразмерным одеялом, в ночном колпаке.
– Может быть, они потерпели крушение? - предположил барон Спранг.
– Вряд ли. Мы ведь спаслись, а наше положение хуже, чем у них. Нет, просто шторм раскидал нас в разные стороны. Как штурманы? Уже определили наши координаты?
– По последним данным - получасовой давности, - мы находимся примерно в четырехстах милях к западу от Южной Америки. Ближайшая от нас точка континента - на сорок пятом градусе.
Герцог приподнялся и потянулся за кружкой горячего молока, которую только что поставил на ночной столик старый слуга.
– Каким курсом мы идем?
– Прежним. На север.
– Хммм… - промычал герцог и отхлебнул молока.
– Хотите изменить курс, сир?
– Почему вы так решили, барон?
– Нас больше никто не толкает в спину. Зачем нам Небесная Леди? Не лучше ли возвратиться на родину? Тогда у наших людей сразу поднимется настроение.
– А в чем дело? Что-нибудь случилось, пока я спал? Барон кивнул.
– Бунт среди свободных, в Пилктауне. Уже подавлен. Зачинщики арестованы.
Он посмотрел на корабельные часы.
– Сейчас они, наверное, уже раскаялись в содеянном.
– Пилктаун… - задумчиво повторил герцог. - Надо же, как точно угадала жена. А в остальных местах?
– Люди недовольны. Поэтому я бы советовал вернуться домой, сир.
– Отказаться от нового Небесного Властелина?
– А вдруг его на самом деле не существует? Вдруг это все пустые сплетни?
– Вряд ли, - не согласился герцог. - Никто из наших бывших друзей не произвел на меня впечатление труса, готового сорваться с места при малейшей опасности. А выгоды в случае захвата нового корабля огромны. Вы только представьте себе, барон! Новехонький, блестящий, без малейшей царапины! Мы получим власть над целым континентом! А если захватим весь флот, то сможем господствовать и над Европой, и над Россией! Разве плохо будет тогда нашим людям?
Барон замялся.
– Оно, конечно, хорошо бы, но ведь…
– Никаких "но"! - решительно сказал герцог. - И пусть твои агенты немедленно начнут распространять слухи о будущих победах и трофеях!
– Слушаюсь, сир, - сказал барон совершенно без всякого энтузиазма. - Только меня очень беспокоит та слишком ответственная роль, которая отведена в ваших планах этому подводнику. Не слишком ли мы ему доверяем?
– На восемьдесят процентов я в нем уверен, оставшиеся двадцать даст нам Андреа. А в ней я не сомневаюсь…
***
Герцог так говорил, потому что накануне шторма разговаривал с дочерью, улучив момент, когда Робин отправился на очередную экскурсию по кораблю.
Герцог нашел, что его дочь изменилась к лучшему: вместо откровенной, специально для него припасенной дерзости на ее лице застыло выражение сытого самодовольства.
– Ну, кисонька, - сказал он ей, - как ты находишь нашего гостя? И, что более важно, как он тебя находит?
Она сидела в его личных апартаментах на пуфе, поджав под себя ноги. На корабле потеплело, поэтому она была в своей любимой накидке из воздушной ткани с глубоким декольте.
Принцесса сыто улыбнулась и ответила:
– Он влюблен в меня по уши.
– Да? Ты уверена? После трех дней знакомства?
Она мечтательно закатила глаза и улыбнулась еще более сыто.
– Можешь мне поверить. Мое женское чутье никогда меня не подводило.
Герцог сдержал снисходительный смешок и спросил:
– А ты?
Она тряхнула головой так, что ее длинные черные волосы рассыпались по плечам. Другому этот жест не сказал бы ничего, но герцог знал свою дочь как облупленную.
– Он… очень мил… И не похож на других…
– Могу себе представить.
Она подозрительно нахмурилась.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, видишь ли… Ты для него не просто первая встречная, а первая встреченная настоящая живая женщина. И ты до сих пор такого не встречала, а? Был у тебя до сих пор хоть один девственник?
Про себя герцог подумал, что наконец-то его дочь нашла себе партнера, озабоченного сексуально не меньше, чем она сама, что главное для его дочери - это потенция самца, а оружие в первой пробе всегда острее уже использованного в боях.
– Я заметил, дочь, - продолжил он, - что ты не вводишь его в круг своих знакомых. Почему? Боишься, что подружки отобьют? Почему вы все время одни?
Она скривила губы.
– Не говори глупостей. Просто не было времени. Мы…
Она замолчала, подбирая слова.
– … были заняты? - засмеялся герцог. - Так?
Она нахмурилась.
– К тому же я думаю, что мы не были одни. За нами, наверное, смотрели твои шпионы, так ведь?
– Ну, доченька, если бы мои шпионы смотрели за вами, я бы сейчас с тобой не разговаривал. А мне надо знать одну очень важную вещь.
– Какую?
– Каково твое мнение о Робине?
Она не поняла и удивилась.
– О Робине?
"Боже милостивый!" - подумал он.
– У тебя хорошее мнение о Робине?
Она удивилась еще больше.
– Ну я же говорила, он очень мил…
– Прекрасно. Очень все понятно. Ну а еще что-нибудь можешь сказать по этому поводу?
– Что именно? Не пойму, что тебя интересует?
"Неужели эта безмозглая телка - моя дочь?" - с раздражением подумал герцог, но вслух сказал:
– Как говорит твое безошибочное женское чутье? Можно ли ему верить? Он искренен?
Глупое выражение на ее лице стало еще более тупым.
– Искренен? В чем?
Он глубоко вздохнул и заговорил очень медленно, делая большие паузы между словами:
– Он рассказал нам очень много чего интересного о своей жизни, о подводной базе, о своих планах… Мой вопрос очень простой: есть ли у тебя тень сомнения хотя бы в небольшой детали? Ты веришь ему абсолютно?
Он посмотрела на него с жалостливым недоумением.
– Ну а как же, папа? Он влюблен в меня как бобик, я же говорила. Для меня он все сделает.
– Это не совсем то, что мне нужно, но, видно, ничего не поделаешь, придется подождать… И пожалуйста, доченька, не упускай лишнего случая убедиться, что он действительно влюблен в тебя как бобик. И ублажай его, прошу тебя, по мере сил, даже когда он тебе надоест.
– Ну что ты, он мне никогда не надоест.
– Но я же тебя отлично знаю, ты вся в мать. И вот еще что: прислушивайся к его словам. Я знаю, это будет нелегко, но я очень тебя прошу. Вдруг ты уловишь какую-нибудь несообразность, какое-то противоречие в его словах, тогда немедленно сообщи мне, договорились?
Она кивнула, но было видно, что она ничего не поняла. "Ну ладно, - подумал герцог, - может, потом сообразит".
– Все, кисонька, можешь идти, мы договорились.
Но она не сдвинулась с места.
– Что такое? - удивился он.
– Отец, ты помнишь, мы договаривались еще кое о чем?
– О чем же, детка? - удивился он еще больше.
– О том, что, если я стану его любовницей, ты исполнишь любое мое желание?
"Боже милостивый и милосердный, - подумал он, - а я и забыл!"
– Ну кисонька, это же я просто так выразился фигурально, понимаешь? К тому же ты, по-моему, уже получила от нашего договора столько удовольствия, что тебе грех требовать большего!
– И тем не менее мы заключили договор, и ты дал слово его выполнить, а если откажешься, то я…
Он поспешно прервал ее.
– Ну ладно, хорошо… Только, мне помнится, что договор вступит в силу, если он поможет нам в борьбе с врагом…
– Не беспокойся, он сделает все, что я скажу, - уверенно заявила она.
– Ну что ж, тогда и приходи, требуй награду. Ты уже придумала, что будешь просить?
Дочь ласково улыбнулась отцу.
– Да, и еще пол твоего царства в придачу, папочка!
Несколько секунд герцог с грустью разглядывал свое дитя.
– Киска, ты с каждым днем становишься все больше похожа на свою мать.
***
В сопровождении личного телохранителя и барона Спранга Рин шел к Той по огромному покатому корпусу "Властелина Мордреда". Был ясный солнечный день, который нисколько не омрачали небольшие пушистые облака, не спеша проплывающие высоко в небе над гигантским воздушным кораблем. Рин обратил внимание на каких-то людей, работавших в некотором отдалении, ближе к носовому отсеку.
– Кто это и что они там делают? - спросил он барона. - Обшивку полируют?
– Это солнечные батареи, их чистят рабы, - ответил барон. - На них нарастает особый вид летающей плесени. Если их регулярно не очищать, они выходят из строя.
– Все батареи необходимо чистить? - спросил Рин. - Даже те, что на самом боку корабля?
Барон кивнул.
– Обязательно.
– Опасная работенка, должно быть?
– Опасная, - согласился барон. - Каждый год мы недосчитываемся довольно большого числа рабов.
Рин быстро отметил для себя, что положение рабов на "Властелине Мордреде" весьма незавидное.
Той была прикреплена к поверхности "Властелина Мордреда" паутиной канатов. Рин приближался к ней со смешанным чувством. Наступал решительный момент. Или он заставит программу подчиняться, или Той превратится в двадцать тонн бесполезного металла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30