Где-то в двадцатых числах декабря мне сказали, что сведения начали подтверждаться. Подробности мне не сообщили. Мы разработали план моего исчезновения. В «Роботрониксе» должны были счесть, что я погиб. Две недели я выбирал место «гибели»…
— Райхенбахский водопад рассматривали? — перебил Шеф.
— Что?! Почему…
— Неважно. Продолжайте.
— Мне требовались свидетели, которые подтвердили бы, что я разбился. Для этого изготовили куклу, похожую на меня как две капли воды. Она умела двигать руками и кричать моим голосом. После того как ее заметили альпинисты, куклу сбросили в расщелину. Как мне казалось, все прошло гладко. Альпинисты бросились к тому месту, откуда я спускался. До их прихода я успел поднять куклу наверх. Я высыпал из нее балласт и вместе с ней побежал к флаеру, который дожидался меня в условленном месте. В космопорте мне дали новые документы и пятьдесят тысяч интермарок на предъявительском смарт-чеке. Обещали заплатить втрое больше, когда удастся доказать вину «Роботроникса». Тем временем Лия уже ждала меня на Фаоне. Ну, дальше…
— Дальше все ясно, — остановил его Шеф. — В шале вы пользовались местным компьютером. Вы открывали локус, посвященный восхождению на ПЮП. Я правильно понимаю, что вы сделали это для того, чтобы полиция установила вашу личность?
— Да.
— Почему вы выбрали Вельяминову в качестве… как бы это выразиться… душеприказчицы, что ли…
— Не сочтите это за хвастовство, но я хорошо разбираюсь в женщинах. И я прекрасно помнил, кбк она смотрела на меня тогда, в «Дориде». Когда я, ползая на коленях под дождем, искал булыжник с накарябанным номером, она подошла ко мне и предложила помощь. По ее голосу я понял, что она тот человек, которому можно доверять. В тот день ее помощь была мне не нужна, и я даже не мог предположить, что когда-нибудь она мне понадобится. Детективы из «Кибертехнологий» проверяли ее по поводу возможных контактов с «Роботрониксом», и они сказали мне, что Лия перебралась на Фаон. Перед тем, как вернуться домой, я написал ей, что готов воспользоваться тем давним предложением, если оно еще в силе. Она ответила согласием.
— Кроме того, — подхватил Шеф, — она могла послужить источником информации о том, как продвигается наше расследование. Вы рассказали ей, почему вы вынуждены скрываться?
— Рассказал, но, конечно, не все. Она считает, что я дал показания против «Роботроникса» и скрываюсь здесь по программе защиты свидетелей.
— М-да… что-то меня начинает от вас подташнивать. Вам знакомо это лицо? — Перегнувшись через стол, Шеф протянул Кремпу снимок Гретты. Тот на полусогнутых подошел к столу и взглянул на снимок.
— Да, — кивнул он уверенно, — это она расспрашивала меня о «Роботрониксе». Красивая женщина.
Кремп попятился на место.
— Можете не усаживаться, — предупредил Шеф, — у меня больше нет к вам вопросов. Свободны.
— Позвольте тогда мне задать вопрос. — Завис над стулом Кремп.
— Ну?
— Об убийствах. Как они связаны с картами таро? Почему робот должен был убить меня из-за гвоздя?
— Вам незачем это знать.
— Но вы обещали!
— Разве? Ну, хорошо… Яна, — произнес Шеф в интерком, — где сейчас Изида?
— Села в такси у «Дум-клуба». Будет здесь минут через пятнадцать.
— Подождем, — обратился Шеф к Кремпу, — чтобы дважды не повторять, я расскажу об убийствах вам обоим.
— Вы с ума сошли! Мне нельзя с ней встречаться!
— Но вы же хотели услышать…
— К черту! Я ухожу! — Он бросился к дверям, где сразу же наткнулся на Рогова.
— Проводи его, — приказал Рогову Шеф, — и сними наблюдение.
Они ушли. Оставшись один, Шеф принялся искать пять отличий между его способом зарабатывания денег и тем, как зарабатывал деньги Кремп. К приходу Изиды нашел только два.
На ней был деловой костюм, минимум косметики (являвшийся максимумом для, например, Яны), волосы собраны в хвост, которым она махнула по лицу Рогова, когда он нашептывал ей на ухо что-то галантное. У моего коллеги зачесался нос, и он выбежал в коридор, чтобы не чихать в присутствии дамы.
— Будь здоров, — сказал Шеф ему вслед и обратился к Изиде: — проходите, госпожа Борисова, вот здесь вам будет удобно, — он показал взглядом на пухлое замшево-вельветовое кресло, предназначенное, кроме прочего, для усыпления бдительности контрагента. — Что-нибудь выпьете?
— Спасибо. Может быть позже. Тот молодой человек, — Изида обернулась к дверям, — сказал, что вы начальник господина Ильинского.
— Это так. Он объяснил, почему мы вас пригласили?
— Да. Вы хотели поговорить о моем покойном муже.
— А вот это неправда, — улыбнулся Шеф. Ему бы поупражняться перед зеркалом: сказав что-то в шутку, нормальный человек не скалится как бульдог. У Изиды удивленно взметнулись брови, и Шеф поправился: — Мы о нем поговорим, но сначала я хочу сообщить вам кое-что о другом человеке. Вы ведь знакомы с Греттой Вайнберг?
Изида, не опуская бровей, кивнула.
— И, — продолжал Шеф, — она представилась вам сотрудницей ДАГАРа — Дальней Галактической Разведки. Изида, послушайте… Ничего, что я обращаюсь к вам по имени? Я много старше вас и…
— Ничего, — пробормотала она.
— Спасибо. Изида, наверное, это прозвучит грубо, но вы запутались в собственных выдумках. Добрыми намерениями вымощена… Ладно, опустим банальности и перейдем к сути…
В середине его рассказа Изида попросила воды, в конце — бренди. Начав с разоблачения Гретты, Шеф перешел к неудавшемуся покушению на меня, затем, увидев, что Изида готова и к худшему, он рассказал об убийствах Хинчина, Мосса и Гретты. Закончил он известием о том, что роботов запрограммировал не Космический Разум, а Игорь Борисов, и что есть свидетель, показания которого прямо указывают на покойного президента. «Неправда», — сказала Изида и потребовала бренди.
Шеф лично наполнил бокал и лично подал его побледневшей владычице слов.
— Вы писали ДАГАРу? — спросил он вкрадчиво.
Опустошив бокал, Изида с провинившимся видом покивала.
— Ваше письмо, точнее сказать, его содержание стало известно «Кибертехнологиям». Поэтому Гретта сказала вам, что работает на ДАГАР. И вы поверили ей, потому что хотели верить в то, что ДАГАР заинтересовался роботами. Поймите, они получают тысячи писем, авторы которых уверяют, что стали свидетелями появления инопланетян, летающих тарелок, и бог знает чего еще. ДАГАР не в состоянии проверить всю поступающую информацию, а на ваше письмо они попросту не обратили внимания. И, как выяснилось, правильно сделали. Я не исключаю, что Космический Разум оказал влияние на вашего мужа, ибо его поступок не находит никакого разумного объяснения, но у меня нет и тени сомнений в том, что роботами Космический Разум не управлял.
Изида уперлась:
— Управлял и продолжает управлять. Ваш свидетель лжет, Игорь не был способен на убийство.
— Что же с вами делать… — Шеф поскреб проволочкой лоб. — Я бы ни в коем случае не настаивал, если бы… Вот что, давайте немного отвлечемся, и я расскажу вам притчу. Представьте, конец восьмого века новой эры, Европа, разгар войны между франками и саксами. Войска Карла Великого захватывают земли вестфалов, уничтожая непокорных и обращая оставшихся в живых в христианство. Новый, милосердный бог, чьим покровительство пользовался король франков, оказался могущественнее Донара, Водана и прочих германских богов. Среди саксонских племен вспыхивают распри, дело дошло до междоусобной войны. Вождь одного из племен — легенда утверждает, что он носил имя Маннукинд, — задумал победить соседей, склонив на свою сторону милосердного бога. При этом он хотел сохранить верность старым богам — так же, как хранили им верность и его враги-саксонцы. Почему бы ему было не принять христианство? Ничье милосердие, думал он, не может быть безграничным. Сотни, если не тысячи, христиан пали от его руки во славу Водана, и он не верил, что ему это простится. Прежние боги отомстят ему за предательство, да и Христос не поверит в искренность его раскаяния, потому что вождь действительно не раскаивался в совершенных им преступлениях. Лживым раскаянием богов не обмануть, зато можно воспользоваться тем, что боги не меняют установленных ими правил игры. Накануне решающей битвы Маннукинд выкрал ребенка у соседей — не у тех, с кем ему предстояло сражаться, а у тех, кто под угрозой полного уничтожения со стороны франков принял христианство. Надо сказать, что с этими соседями у Маннукинда был заключен мир, но если бы те узнали о его поступке, то это бы навлекло на него не только их гнев, но гнев франков, которые обязались защищать единоверцев. Ребенок был крещен, и милосердие Иисуса распространялось на него в полной мере. Вечером Маннукинд отнес ребенка в пещеру, завалил вход в нее камнями и ветками так, чтобы пещеру никто не мог найти. Если битва будет проиграна и Маннукинд погибнет, то погибнет и ребенок. Если же вождь останется в живых, то он заберет заложника из пещеры и тайно вернет его родителям, чтобы не навлекать на себя лишние, так сказать, проблемы. Иисусу, рассуждал Маннукинд, безразлично, чью сторону принять в предстоящей битве, но он пощадит невинного младенца и дарует победу ему, Маннукинду. Однако он не принял во внимание, что у богов — как это полагает известный нам профессор Эйтвед — всегда найдется в запасе какое-нибудь прежде исключенный десерт. Ночью к Маннукинду спустился ангел, и он навеял на спящего вождя сон, будто сражение уже выиграно. Маннукинд проснулся в полной уверенности, что накануне он разбил врага, и поэтому первым делом он побежал к пещере, ибо боялся, как бы ребенок уже не умер. Убедившись, что тот цел и невредим, Маннукинд отнес его родителям, сказав им, что нашел их дитя в лесу. Ему поверили и отпустили. Возвратившись, Маннукинд увидел свою деревню сожженной и разграбленной, его сыновья, его соплеменники были убиты, а дочери взяты в заложники. Перед смертью сыновья прокляли своего отца, потому что решили, что он их предал. Не пережив горя, Маннукинд вскоре умер. — Шеф многозначительно посмотрел на Изиду и добавил: — Во всяком случае, так гласит легенда.
— Зачем вы мне это рассказали? — спросила она.
— В поисках аналогии между этой легендой и тем, что произошло с вашим мужем, я не зайду настолько далеко, чтобы утверждать, будто врачи инсценировали операцию с целью заставить Борисова проговориться. Но я допускаю, что, очнувшись после наркоза, он подумал, что ему дарована вторая жизнь, которую не стоит начинать с убийства ни в чем не повинных людей. На восстановление сил ушло бы несколько недель, а к тому времени роботы, возможно, уже начали бы убивать. Кому он мог доверить свою тайну? Кого он попросил помочь ему остановить роботов? Мы оба знаем ответ. После операции вас позвали к нему в палату. Вы оставались наедине несколько минут — до тех пор, пока он вновь не потерял сознание. Что он успел вам сказать?
Изида, умиротворенная вежливым обхождением, не ожидала такого напора. Заметив, что с Борисовой творится неладное, Яна бросилась искать нашатырный спирт. Впрочем, обморок был неглубоким. Для пробуждения Изиде хватило того, что Шеф, приблизившись к ней вплотную, громко рявкнул:
— Владычица слов, подъем!
Изида приоткрыла глаза.
— Вот, — сказал он, обращаясь к Яне, которая в это мгновение влетала в кабинет с пузырьком в руке, — помогло.
— Кто вы? — Изида скосила глаза на Яну.
— Мимо проходила, — ответила та и вышла из кабинета. Шеф снова приступил к допросу:
— Учитывая ваше состояние, я сужаю вопрос и даже немного увожу его в сторону. Ни в одной книге о картах таро я не нашел вашего способа раскладки карт. Вы чйртите правильный пятиугольник и кладете по одной карте на каждый угол. Шестая карта, которая обозначает персону, чье будущее вы собираетесь предсказать, кладется в середину пятиугольника. Изида, постарайтесь без ссылки на Космический Разум ответить, кто и когда показал вам эту раскладку.
Глядя в сторону Шефа невидящим взором, Изида молчала. Шеф повысил голос:
— Борисов? Да или нет?
— Да, — произнесла она одними губами.
— Когда? После операции или до?
— Да.
— Что «да»?
— После.
— Уфф, — пропыхтел Шеф. — Наконец-то мы сдвинулись с мертвой точки. Если после, значит, ему было не до мистификаций. Значит, раскладка карт имеет значение. Что еще он сказал вам ПОСЛЕ операции? Признался, что готовил серию убийств?
Шеф не надеялся, что Изида сразу выложит ему все, что знает. Поэтому ее ответ был для него полной неожиданностью. Тихо, но отчетливо произнося слова, она заговорила:
— До того дня он никогда не рассказывал мне о своих отношениях с Чандлером — президентом земного «Роботроникса», о том, как ему трудно оставаться главой компании, которую он создал своими руками. Двадцать процентов «Роботроникса» принадлежало независимым акционерам, которые все больше подпадали под влияние Чандлера. Чандлер убеждал их сместить Борисова с поста президента, он говорил им, что мой муж не способен управлять компанией, что он выжил из ума и что, будучи одной ногой в могиле, он тянет туда и «Роботроникс».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
— Райхенбахский водопад рассматривали? — перебил Шеф.
— Что?! Почему…
— Неважно. Продолжайте.
— Мне требовались свидетели, которые подтвердили бы, что я разбился. Для этого изготовили куклу, похожую на меня как две капли воды. Она умела двигать руками и кричать моим голосом. После того как ее заметили альпинисты, куклу сбросили в расщелину. Как мне казалось, все прошло гладко. Альпинисты бросились к тому месту, откуда я спускался. До их прихода я успел поднять куклу наверх. Я высыпал из нее балласт и вместе с ней побежал к флаеру, который дожидался меня в условленном месте. В космопорте мне дали новые документы и пятьдесят тысяч интермарок на предъявительском смарт-чеке. Обещали заплатить втрое больше, когда удастся доказать вину «Роботроникса». Тем временем Лия уже ждала меня на Фаоне. Ну, дальше…
— Дальше все ясно, — остановил его Шеф. — В шале вы пользовались местным компьютером. Вы открывали локус, посвященный восхождению на ПЮП. Я правильно понимаю, что вы сделали это для того, чтобы полиция установила вашу личность?
— Да.
— Почему вы выбрали Вельяминову в качестве… как бы это выразиться… душеприказчицы, что ли…
— Не сочтите это за хвастовство, но я хорошо разбираюсь в женщинах. И я прекрасно помнил, кбк она смотрела на меня тогда, в «Дориде». Когда я, ползая на коленях под дождем, искал булыжник с накарябанным номером, она подошла ко мне и предложила помощь. По ее голосу я понял, что она тот человек, которому можно доверять. В тот день ее помощь была мне не нужна, и я даже не мог предположить, что когда-нибудь она мне понадобится. Детективы из «Кибертехнологий» проверяли ее по поводу возможных контактов с «Роботрониксом», и они сказали мне, что Лия перебралась на Фаон. Перед тем, как вернуться домой, я написал ей, что готов воспользоваться тем давним предложением, если оно еще в силе. Она ответила согласием.
— Кроме того, — подхватил Шеф, — она могла послужить источником информации о том, как продвигается наше расследование. Вы рассказали ей, почему вы вынуждены скрываться?
— Рассказал, но, конечно, не все. Она считает, что я дал показания против «Роботроникса» и скрываюсь здесь по программе защиты свидетелей.
— М-да… что-то меня начинает от вас подташнивать. Вам знакомо это лицо? — Перегнувшись через стол, Шеф протянул Кремпу снимок Гретты. Тот на полусогнутых подошел к столу и взглянул на снимок.
— Да, — кивнул он уверенно, — это она расспрашивала меня о «Роботрониксе». Красивая женщина.
Кремп попятился на место.
— Можете не усаживаться, — предупредил Шеф, — у меня больше нет к вам вопросов. Свободны.
— Позвольте тогда мне задать вопрос. — Завис над стулом Кремп.
— Ну?
— Об убийствах. Как они связаны с картами таро? Почему робот должен был убить меня из-за гвоздя?
— Вам незачем это знать.
— Но вы обещали!
— Разве? Ну, хорошо… Яна, — произнес Шеф в интерком, — где сейчас Изида?
— Села в такси у «Дум-клуба». Будет здесь минут через пятнадцать.
— Подождем, — обратился Шеф к Кремпу, — чтобы дважды не повторять, я расскажу об убийствах вам обоим.
— Вы с ума сошли! Мне нельзя с ней встречаться!
— Но вы же хотели услышать…
— К черту! Я ухожу! — Он бросился к дверям, где сразу же наткнулся на Рогова.
— Проводи его, — приказал Рогову Шеф, — и сними наблюдение.
Они ушли. Оставшись один, Шеф принялся искать пять отличий между его способом зарабатывания денег и тем, как зарабатывал деньги Кремп. К приходу Изиды нашел только два.
На ней был деловой костюм, минимум косметики (являвшийся максимумом для, например, Яны), волосы собраны в хвост, которым она махнула по лицу Рогова, когда он нашептывал ей на ухо что-то галантное. У моего коллеги зачесался нос, и он выбежал в коридор, чтобы не чихать в присутствии дамы.
— Будь здоров, — сказал Шеф ему вслед и обратился к Изиде: — проходите, госпожа Борисова, вот здесь вам будет удобно, — он показал взглядом на пухлое замшево-вельветовое кресло, предназначенное, кроме прочего, для усыпления бдительности контрагента. — Что-нибудь выпьете?
— Спасибо. Может быть позже. Тот молодой человек, — Изида обернулась к дверям, — сказал, что вы начальник господина Ильинского.
— Это так. Он объяснил, почему мы вас пригласили?
— Да. Вы хотели поговорить о моем покойном муже.
— А вот это неправда, — улыбнулся Шеф. Ему бы поупражняться перед зеркалом: сказав что-то в шутку, нормальный человек не скалится как бульдог. У Изиды удивленно взметнулись брови, и Шеф поправился: — Мы о нем поговорим, но сначала я хочу сообщить вам кое-что о другом человеке. Вы ведь знакомы с Греттой Вайнберг?
Изида, не опуская бровей, кивнула.
— И, — продолжал Шеф, — она представилась вам сотрудницей ДАГАРа — Дальней Галактической Разведки. Изида, послушайте… Ничего, что я обращаюсь к вам по имени? Я много старше вас и…
— Ничего, — пробормотала она.
— Спасибо. Изида, наверное, это прозвучит грубо, но вы запутались в собственных выдумках. Добрыми намерениями вымощена… Ладно, опустим банальности и перейдем к сути…
В середине его рассказа Изида попросила воды, в конце — бренди. Начав с разоблачения Гретты, Шеф перешел к неудавшемуся покушению на меня, затем, увидев, что Изида готова и к худшему, он рассказал об убийствах Хинчина, Мосса и Гретты. Закончил он известием о том, что роботов запрограммировал не Космический Разум, а Игорь Борисов, и что есть свидетель, показания которого прямо указывают на покойного президента. «Неправда», — сказала Изида и потребовала бренди.
Шеф лично наполнил бокал и лично подал его побледневшей владычице слов.
— Вы писали ДАГАРу? — спросил он вкрадчиво.
Опустошив бокал, Изида с провинившимся видом покивала.
— Ваше письмо, точнее сказать, его содержание стало известно «Кибертехнологиям». Поэтому Гретта сказала вам, что работает на ДАГАР. И вы поверили ей, потому что хотели верить в то, что ДАГАР заинтересовался роботами. Поймите, они получают тысячи писем, авторы которых уверяют, что стали свидетелями появления инопланетян, летающих тарелок, и бог знает чего еще. ДАГАР не в состоянии проверить всю поступающую информацию, а на ваше письмо они попросту не обратили внимания. И, как выяснилось, правильно сделали. Я не исключаю, что Космический Разум оказал влияние на вашего мужа, ибо его поступок не находит никакого разумного объяснения, но у меня нет и тени сомнений в том, что роботами Космический Разум не управлял.
Изида уперлась:
— Управлял и продолжает управлять. Ваш свидетель лжет, Игорь не был способен на убийство.
— Что же с вами делать… — Шеф поскреб проволочкой лоб. — Я бы ни в коем случае не настаивал, если бы… Вот что, давайте немного отвлечемся, и я расскажу вам притчу. Представьте, конец восьмого века новой эры, Европа, разгар войны между франками и саксами. Войска Карла Великого захватывают земли вестфалов, уничтожая непокорных и обращая оставшихся в живых в христианство. Новый, милосердный бог, чьим покровительство пользовался король франков, оказался могущественнее Донара, Водана и прочих германских богов. Среди саксонских племен вспыхивают распри, дело дошло до междоусобной войны. Вождь одного из племен — легенда утверждает, что он носил имя Маннукинд, — задумал победить соседей, склонив на свою сторону милосердного бога. При этом он хотел сохранить верность старым богам — так же, как хранили им верность и его враги-саксонцы. Почему бы ему было не принять христианство? Ничье милосердие, думал он, не может быть безграничным. Сотни, если не тысячи, христиан пали от его руки во славу Водана, и он не верил, что ему это простится. Прежние боги отомстят ему за предательство, да и Христос не поверит в искренность его раскаяния, потому что вождь действительно не раскаивался в совершенных им преступлениях. Лживым раскаянием богов не обмануть, зато можно воспользоваться тем, что боги не меняют установленных ими правил игры. Накануне решающей битвы Маннукинд выкрал ребенка у соседей — не у тех, с кем ему предстояло сражаться, а у тех, кто под угрозой полного уничтожения со стороны франков принял христианство. Надо сказать, что с этими соседями у Маннукинда был заключен мир, но если бы те узнали о его поступке, то это бы навлекло на него не только их гнев, но гнев франков, которые обязались защищать единоверцев. Ребенок был крещен, и милосердие Иисуса распространялось на него в полной мере. Вечером Маннукинд отнес ребенка в пещеру, завалил вход в нее камнями и ветками так, чтобы пещеру никто не мог найти. Если битва будет проиграна и Маннукинд погибнет, то погибнет и ребенок. Если же вождь останется в живых, то он заберет заложника из пещеры и тайно вернет его родителям, чтобы не навлекать на себя лишние, так сказать, проблемы. Иисусу, рассуждал Маннукинд, безразлично, чью сторону принять в предстоящей битве, но он пощадит невинного младенца и дарует победу ему, Маннукинду. Однако он не принял во внимание, что у богов — как это полагает известный нам профессор Эйтвед — всегда найдется в запасе какое-нибудь прежде исключенный десерт. Ночью к Маннукинду спустился ангел, и он навеял на спящего вождя сон, будто сражение уже выиграно. Маннукинд проснулся в полной уверенности, что накануне он разбил врага, и поэтому первым делом он побежал к пещере, ибо боялся, как бы ребенок уже не умер. Убедившись, что тот цел и невредим, Маннукинд отнес его родителям, сказав им, что нашел их дитя в лесу. Ему поверили и отпустили. Возвратившись, Маннукинд увидел свою деревню сожженной и разграбленной, его сыновья, его соплеменники были убиты, а дочери взяты в заложники. Перед смертью сыновья прокляли своего отца, потому что решили, что он их предал. Не пережив горя, Маннукинд вскоре умер. — Шеф многозначительно посмотрел на Изиду и добавил: — Во всяком случае, так гласит легенда.
— Зачем вы мне это рассказали? — спросила она.
— В поисках аналогии между этой легендой и тем, что произошло с вашим мужем, я не зайду настолько далеко, чтобы утверждать, будто врачи инсценировали операцию с целью заставить Борисова проговориться. Но я допускаю, что, очнувшись после наркоза, он подумал, что ему дарована вторая жизнь, которую не стоит начинать с убийства ни в чем не повинных людей. На восстановление сил ушло бы несколько недель, а к тому времени роботы, возможно, уже начали бы убивать. Кому он мог доверить свою тайну? Кого он попросил помочь ему остановить роботов? Мы оба знаем ответ. После операции вас позвали к нему в палату. Вы оставались наедине несколько минут — до тех пор, пока он вновь не потерял сознание. Что он успел вам сказать?
Изида, умиротворенная вежливым обхождением, не ожидала такого напора. Заметив, что с Борисовой творится неладное, Яна бросилась искать нашатырный спирт. Впрочем, обморок был неглубоким. Для пробуждения Изиде хватило того, что Шеф, приблизившись к ней вплотную, громко рявкнул:
— Владычица слов, подъем!
Изида приоткрыла глаза.
— Вот, — сказал он, обращаясь к Яне, которая в это мгновение влетала в кабинет с пузырьком в руке, — помогло.
— Кто вы? — Изида скосила глаза на Яну.
— Мимо проходила, — ответила та и вышла из кабинета. Шеф снова приступил к допросу:
— Учитывая ваше состояние, я сужаю вопрос и даже немного увожу его в сторону. Ни в одной книге о картах таро я не нашел вашего способа раскладки карт. Вы чйртите правильный пятиугольник и кладете по одной карте на каждый угол. Шестая карта, которая обозначает персону, чье будущее вы собираетесь предсказать, кладется в середину пятиугольника. Изида, постарайтесь без ссылки на Космический Разум ответить, кто и когда показал вам эту раскладку.
Глядя в сторону Шефа невидящим взором, Изида молчала. Шеф повысил голос:
— Борисов? Да или нет?
— Да, — произнесла она одними губами.
— Когда? После операции или до?
— Да.
— Что «да»?
— После.
— Уфф, — пропыхтел Шеф. — Наконец-то мы сдвинулись с мертвой точки. Если после, значит, ему было не до мистификаций. Значит, раскладка карт имеет значение. Что еще он сказал вам ПОСЛЕ операции? Признался, что готовил серию убийств?
Шеф не надеялся, что Изида сразу выложит ему все, что знает. Поэтому ее ответ был для него полной неожиданностью. Тихо, но отчетливо произнося слова, она заговорила:
— До того дня он никогда не рассказывал мне о своих отношениях с Чандлером — президентом земного «Роботроникса», о том, как ему трудно оставаться главой компании, которую он создал своими руками. Двадцать процентов «Роботроникса» принадлежало независимым акционерам, которые все больше подпадали под влияние Чандлера. Чандлер убеждал их сместить Борисова с поста президента, он говорил им, что мой муж не способен управлять компанией, что он выжил из ума и что, будучи одной ногой в могиле, он тянет туда и «Роботроникс».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62