И точно — через минуту парень появился снова.
— Ладно. Я ошибся.
Когда Стэн снова вынул пульт из кармана, Джой выхватил его из рук брата.
— Черт побери, Джой!..
— Да все в порядке, — сказал Джой. — Я спокоен, я спокоен. Обещаю, что подожду, пока он залезет внутрь.
Стэну это не понравилось. Что-то в том, как складывались дела, беспокоило его. Стэну не нравился пульт в руках Джоя, но дело было не в этом. Может, в том, как этот парень стоял рядом с открытой дверцей машины, оглядывая улицу, словно искал чего-то? Неужто он заподозрил?
Стэн осмотрелся в поисках черной девушки — она ушла. Теперь улица пуста — ни машин, ни пешеходов…
Парень скользнул за руль и прикрыл дверцу. Стэн услышал, как щелкнула отведенная предохранительная скоба, и Джой сказал:
— А теперь, беби, получай!
И в это мгновение Стэн понял, что было не так, и, рванувшись схватить Джоя за руку, завопил НЕ-Е-Е-Т! пытаясь отвести от кнопки уверенный большой палец Джоя.
5
Когда машина разлетелась огненным облаком пылающих обломков, мостовая дрогнула. Джек нырнул под приборную панель — на тот случай, если в ветровое стекло угодит один из них. Его большая машина обладала хорошей изоляцией, которая основательно приглушила звук, так что у него не звенело в ушах, когда он вышел из машины оценить разрушение. На мостовой, в том месте, где стоял «таурус», дымилась глубокая яма; машины, стоявшие перед и за ним, были помяты и горели. От них тянулись спирали темного дыма. Повсюду были раскиданы куски мятого металла, осколки стекла и тлеющие остатки пластика. Взрыв вышиб стекла машин и зданий выше и ниже по улице; системы защиты орали, свистели и гукали; с несчастного дерева, стоявшего рядом с машиной, была содрана кора и обломаны ветки, которые, лежа на земле, продолжали шелестеть листвой.
На Джека снова навалилась волна изнеможения и тошноты. Он закрыл глаза — не потому, что на него так подействовал взрыв, а потому, что из-за слабости он еле держался на ногах. Будь он в таком состоянии несколько часов назад, он бы не смог найти бомбу.
Слава богу, что тогда он все же собрался. Выбрался на улицу по пожарной лестнице соседнего здания и по дренажной канавке подполз к своей машине. Очки ночного видения помогли ему найти под кузовом бомбу. Он снял ее и опять-таки с помощью очков подобрался к «таурусу». Он узнал Стэна Козловски, сидевшего за рулем, и, присмотревшись, опознал в погрузневшем человеке рядом его брата Джоя. Джеку понадобилась лишь ничтожная доля секунды, дабы понять, что делать. Эти типы слишком опасны, чтобы позволить им и дальше шнырять поблизости.
Он пристроил бомбу под днищем «тауруса» и уполз.
Он еле добрался до квартиры Жаннет, где и рухнул ничком, прижав к уху будильник. Едва только взошло солнце, он выбрался на улицу, надеясь, что окажется на ней единственным человеком. Большинство квартала было занято учреждениями, и улица была пустынна, но он заметил, что к машине братьев приближалась какая-то черная женщина, и поэтому вернулся в подъезд, пока она не прошла.
О'кей. Нет больше Козловски — и Кейт может больше не волноваться из-за бомбы. Он поднял глаза. Окна квартиры Жаннет не пострадали. Прямо над собой он увидел в неповрежденном окне напряженное лицо Кейт. Он помахал ей — все в порядке.
— Что случилось? — сказал какой-то голос из-за спины.
Обернувшись, Джек увидел мужчину лет пятидесяти в спортивных шортах и футболке с эмблемой нью-йоркского спортивного клуба.
— Понятия не имею, — сказал он. — Я остановился завязать шнурки, а затем понял, что лежу на спине.
Мужчина как-то странно посмотрел на него:
— У вас не очень хороший вид. С вами все в порядке?
Джек провел подрагивающей рукой по лицу — озноб вернулся, так что ему не нужно было изображать дрожь.
— Если бы у меня не развязались шнурки, я бы как раз оказался на месте взрыва. Я был бы… трупом!
— Считайте, что вам повезло. На вашем месте я бы повесил эти шнурки в рамочку. — Он оглянулся. — Кто-нибудь позвонил 911?
Утреннюю тишину прорезали звуки сирен.
— По всей видимости, да, — кивнул Джек.
— Пойду посмотреть поближе, — сказал любитель пробежек.
— А я думаю, что останусь на месте. Отважные души и просто любопытные уже стали собираться у дома «Арсли», но остальная улица оставалась пустынной. Джек подался в сторону, чтобы Шестая авеню осталась за спиной. Когда на улицу с визгом тормозов влетели две сине-белые машины, он, опустив голову, сделал вид, что плохо себя чувствует — что соответствовало истине, — и ввалился в двери. Как только машины с завыванием пролетели мимо, он вышел и двинулся в дорогу, держа курс к востоку, — но шел он не слишком быстро, чтобы не вызывать подозрений.
По Шестой он спустился к станции подземки на Двадцать третьей улице, питая надежду, что первый же поезд идет в верхнюю часть города. Вагон был почти пуст, и он с удовольствием уселся. Его снова пробил приступ озноба.
Черт возьми, как я ухитрился подцепить его? Простудный сезон уже прошел.
Он вчера выслушал рассуждения Филдинга о его загрязненных культурах. Нельзя исключать вирусную инфекцию. Но он помнил, как Филдинг упомянул, что не должно быть никаких симптомов. Это как-то успокаивало, потому что симптомов у Джека было более чем достаточно.
Ему надо добраться до дому. Ему надо пережить это нелегкое время, навалив на себя кучу одеял.
6
— Телефоны не умолкали все утро, — сказал Джордж Мешке. — Реакция была просто сумасшедшая, я и представить себе такой не мог.
Сэнди сидел в кабинете своего редактора, откинувшись на спинку стула и положив лодыжку на колено. Всю неделю он носился, не чувствуя под собой ног и надеясь, что его не выкинут из-за какой-то мелкой ошибки. Сейчас он мог позволить себе полностью расслабиться. И непринужденно вести себя с боссом. Потому что сегодня он был на коне. Взлет его был головокружительным. За одну эту неделю доходов от рекламы пришло больше, чем за весь первый квартал.
И все трудами одного человека, подумал Сэнди. Моими.
— Я так и знал, — сказал он, — что моя идея амнистии вызовет мощную поддержку.
— Но какую! — воскликнул Мешке, обеими руками приглаживая несколько оставшихся волосков на макушке; его густые усы были пробиты сединой. — Субботнее утро, а люди уже прочитали твой материал и обрывают все телефонные линии! Потрясающе!
Еще бы не потрясающе, подумал Сэнди, обводя взглядом пустынный издательский отдел — субботнее утро, а я на работе. И что самое удивительное, мне это нравится.
— Им стоит звонить в муниципалитет, — сказал он. — Вот там и могут что-то сделать.
— Тебе самому надо поговорить в муниципалитете. Я понимаю, что сейчас суббота, но посмотри, может, тебе удастся выловить мэра, окружного прокурора, комиссара полиции — и выяснить их реакцию. Нам нужно что-то поставить на понедельник. — Мешке потер руки и блаженно улыбнулся. — Можешь ли себе представить? Только что сделали субботний номер и уже готовим номер на понедельник. За неделю четыре номера «Лайт»! Кто бы мог поверить?
В номер на понедельник или нет, но Сэнди не очень рвался делать эти интервью. В другое время он бы сорвался с места, но после утреннего издания понимал, что в глазах городских шишек он далеко не самая популярная личность, поскольку поставил их в такое положение.
Но таковы правила игры, подумал он. Они лучше всех прочих должны понимать, что нельзя сделать яичницу, не разбив яиц.
— Я узнаю, кто остался в городе.
— Мы должны ковать железо, пока горячо, Сэнди. Каждый дополнительный выпуск приносит нам дополнительную рекламу, увеличивает число читателей, многие из которых — будем надеяться — останутся с нами, когда мы вернемся к формату еженедельника.
Обратно к еженедельнику… внезапно он погрустнел.
— И я хочу, чтобы ты знал. — Понизив голос, Мешке склонился к нему. — Я говорил о тебе с Харнессом. Ты заслуживаешь признания за все, что сделал для газеты. Он просто в экстазе от того, как идут дела, и полностью согласен. — Мешке подмигнул. — Когда получишь очередной чек, будь готов к сюрпризу.
— Премия? — догадался Сэнди. — Вот здорово! Но мыслями он уже был далеко впереди. Калвин Харнесс был издателем и главным акционером. Он, без сомнения, был в экстазе, потому что увеличение прибыли и повышение репутации из-за статей Сэнди повышали шансы, что «Лайт» будет куплен одним из больших национальных концернов. Харнесс сорвет большой куш. Не останется внакладе и Мешке со своим пакетом акций. А вот Сэнди… он-то что получит?
Время вытаскивать старые резюме, подумал он. Переписать дату и начать рассылать их. Ковать железо, пока горячо. Но пока он получит предложение от одной из трех крупнейших газет города, ему придется найти способ, чтобы его имя не исчезало из новостей.
Он понимал, что единственным способом добиться этого был Спаситель. Чего бы это ни стоило, он должен добиться амнистии для него, сделать ее общенациональным событием.
Но как?..
7
Жарко.
Джек отбросил одеяло. Озноб прошел час назад. Но теперь казалось, что его кожа вот-вот задымится. Простыни промокли, пропотевшие майка и боксерские трусы прилипли к телу.
Жажда. Во рту пересохло, и губы потрескались, когда он проводил по ним сухим языком. Нужно что-нибудь влажное. Он попытался сесть. И почти справился, но все же рухнул обратно на отсыревшую подушку. Попытался еще раз — с тем же результатом. В последний раз он чувствовал такую слабость, когда чуть не истек кровью… прошлым летом… он сидел на стуле в соседней комнате… а в последний раз испытывал такой жар сразу же после… после того, как воспалились раны… Док Харгес накачал его антибиотиками и вылечил, но выздоровление было нелегким.
На этот раз никаких ран, но он буквально умирает от жажды. И вода, заледеневшие бутылки восхитительно влажной «Поланд Спринт» и «Маунтин Дью», вместе с пивом лежат на нижней полке холодильника в кухне, всего в дюжине футов от него.
С тем же успехом они могут быть и в Вестчестере.
Пугающая ситуация. Такое болезненное потоотделение без возможности пополнить запасы жидкости в организме… да он отдаст концы от обезвоживания… он все слабеет… летит вниз по спирали…
Джек закрыл глаза, собираясь с силами для очередной попытки.
— Я здесь, — сказал голос.
Он повернул голову и увидел пожилую женщину, стоящую рядом с его кроватью. Она была худа, с прядями седины в густых черных волосах, которые были собраны на затылке в пучок. На ней был серый с розовым тренировочный костюм. Ног ее он не видел, но был уверен, что она в кроссовках.
В голове у него возникли вопросы, кто она такая и как попала в запертую квартиру, но они сразу же исчезли, когда он увидел, что женщина держит в руке.
Стакан воды.
— Пей, — сказала она. У нее был какой-то странный акцент.
Джек уже дотянулся до стакана и почувствовал ладонью его восхитительную прохладу. Он с усилием приподнял голову и выпил его одним глотком, в спешке роняя драгоценные капли, и снова уронил на подушку невообразимо тяжелую голову.
— Еще, — прохрипел он. — Пожалуйста.
— Сию секунду, — сказала женщина. Ее акцент… русский. Взять Наташу Фатали, прибавить ей тридцать или сорок лет, облачить в спортивный костюм… это была она.
Тут Джек увидел, что рядом с ней сидит пес, огромная белоснежная лайка-маламут. Подняв голову, пес смотрел на Джека.
Вроде Кейт рассказывала о какой-то пожилой женщине с русским акцентом и с собакой… эта ли женщина дала Кейт его номер телефона?
Он попытался приподняться на локтях, но обмяк. Вода несколько утолила жажду, но та не исчезла.
— Кто вы и как сюда попали?
— Это не важно. Ты должен…
— А я вот чертовски уверен, что важно. Это мой дом, и дверь была заперта — на четыре замка.
— Выслушай меня, — настойчиво потребовала она. — Ты должен перебороть инфекцию и победить.
— У меня всего лишь простуда или что-то в этом роде.
— Если бы… Это не простуда. Это тот же вирус, что и в остальных. В любовнице твоей сестры и в ней самой. И в тебе тоже.
Вирус Филдинга? Тот самый, зараженный? Не важно, откуда она о нем знает. Если она права…
— Этого не может быть. Филдинг сказал, что он не вызывает никаких симптомов и передается только через кровь.
— А разве вчера у тебя не было кровотечения?
— Нет. Я…
О черт. Холдсток. Он царапнул мне руку, проходя мимо, когда вместе с Жаннет уходил из квартиры.
— Дьявол! Вы сказали, что и Кейт… Женщина кивнула. Грустно, подумал он.
— Подождите. Если меня заразили только вчера и мне уже так плохо, почему же у нее…
— Она не может перебороть его. И никто не может.
— Вы несете бред. Если бы она не могла перебороть его, ей было бы еще хуже, чем мне, а она себя прекрасно чувствует.
Женщина покачала головой:
— Справиться с ним можешь только ты.
— Ну да, как же, — проворчал Джек. Он закрыл глаза. Даже этот разговор измотал его.
— Не разговаривай, — сказала женщина. — Береги силы и слушай: вирус будет распространяться. Он заразит многих, и они заразят многих других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56