– Я так прикидываю, надо бы остальных разыскать, – сказал Тарл. – И о-бя-за-тель-но дать им выпить.
Марвуд немного подумал, затем кивнул.
– Клятская правда, – согласился он. – Они там как пить дать до смерти пива хотят. Просто умирают, до чего хотят.
С этими словами он подобрал бочонок пива, выделенный им щедрыми орками, и похлопал Тарла по плечу. Затем двое друзей, перешагивая через тела и обломки, выбрались из «Золотой жилы» и отправились на поиски своих друзей.
* * *
Не сводя глаз с кобратов, Ронан силился побороть прилив отчаяния, который уже угрожал его захлестнуть, когда над самым его плечом кто-то вдруг оглушительно чихнул. Он быстро повернул голову и обнаружил, что над ним с занесенным мечом навис Фециант, чья физиономия все еще кривилась после могучего чиха. Какую-то микросекунду, которая показалась вечностью, враги смотрели друг другу в глаза, после чего меч со свистом полетел вниз. Ронан инстинктивно выбросил левую руку вверх, и клинок вонзился в его кисть, с хрустом прорубая плоть и кость. Рыча от натуги, Ронан правой рукой схватил Фецианта за ту руку, в которой тот держал меч, а затем, выпрямляясь, тряхнул ею, точно хлыстом. Раздался громкий щелчок, и Фециант дико завопил, меч выпал из его безжизненных пальцев, приземляясь рядом со странной формы предметом, в котором Ронан вдруг потрясение опознал собственную левую кисть.
Тут боль все-таки до него дошла, и он заорал. Мучительный крик мигом заглушил стоны Фецианта. Уголком глаза Ронан видел, как кобраты скользят к нему. Тусона у него под ногами застонала, и ему было видно, что Котик тоже зашевелился. Кобраты через считанные секунды должны были на них накинуться, и шансов в бою с мощными тварями у них было примерно столько же, сколько у беспомощного пловца в схватке с акулой. Подняв левую руку к лицу, Ронан уставился на кровь, что фонтаном била из перерубленного запястья. Ярость вдруг взбурлила в нем, и в бессильном гневе он страшно зарычал, поворачиваясь к Фецианту, председателю совета, из-за которого все это и случилось. Затем, крепко зажав обрубок в правой подмышке, Ронан схватил Фецианта за горло. Председатель вначале тупо на него воззрился, а когда нажим усилился, от страха и боли захрипел. Лицо Ронана дрожало от натуги, кровь ревела у него в ушах, пока правый кулак сжимался. Руки Фецианта царапали воина, а ноги бессильно топали. Но внезапно раздался звук, как будто кто-то сапогом на яблоко наступил, и пальцы Ронана прорвали хрящ. Голова Фецианта запрокинулась, и его невидящие глаза уставились в небо. Тогда Ронан поднял председателя за горло и бросил его безжизненное тело на землю.
Затем он опять опустился на колени рядом с Тусоной и закрыл глаза, покрепче сжимая обрубок левой руки в правой подмышке и перекрывая тем самым кровотечение. Ронан по-прежнему инстинктивно цеплялся за жизнь, хотя наверняка знал, что кобраты уже над ним нависли, и чуял их кислое дыхание. Напрягая последние силы, он ждал смертельной боли, слишком усталый и потрясенный, чтобы давать им бой. Но эта боль все медлила. Наконец Ронан снова открыл глаза и обнаружил, что пятерка кобратов выстроилась перед ним в полукольцо и водит взглядами с него на Фецианта и обратно. Все твари казались озадачены, чуть ли не смущены. Самый крупный нагнулся к мертвецу, ткнул его когтистой передней лапой, затем выпрямился и посмотрел на Ронана.
– Нашшш хозззяин! – прошипел он. – Ты нашшшего хозззяина убил!
«Ох-хо-хо, – подумал Ронан. – Ну вот, пошло-поехало. Хотя я его правильно убил. Всех бы этих грязных ублюдков прикончить».
– Да, – сказал он. – Убил.
Крупный кобрат, склонив голову набок, задумчиво на него посмотрел.
– Раззз ты нашшшего хозззяина убил, – прошипел он, – теперь ты нашшш хозззяин.
Ронан немного над этим поразмышлял. Ему было очень трудно сосредоточиться. Тут Тусона помотала головой и открыла глаза, а потом охнула от страха при виде нависших над ней тварей.
– Ты уверен? – спросил наконец Ронан у кобрата.
– Да, – прошипел тот. – Нашшш хозззяин убил нашшшего прежжжнего хозззяина. Вот почему он нашшш хозззяин. Теперь ты его убил. Ты был сссильнее его. Зззначит, ты нашшш хозззяин.
Четыре других кобрата, охотно соглашаясь, кивнули сальными мордами.
С трудом веря в происходящее, Ронан испустил огромный вздох облегчения. Затем он повернулся к Тусоне.
– Любимая, помоги мне немного, – попросил он. – Моя рука…
Тусона поглядела на его залитый кровью бок и обрубок левой руки, когда он вытащил его из-под мышки. Затем, молча протянув руку, она оторвала от белой рубашки Фецианта хороший лоскут и жгутом завязала его у Ронана на предплечье. Она не очень понимала, что происходит, но, судя по трупу Фецианта и по тому, что своим карикатурным голосом прошипел кобрат, Ронан казался здесь хозяином положения.
– Котик! – громко произнес Ронан. – Брось! Они теперь с нами!
Обернувшись, Тусона увидела, что низкорослый осел на негнущихся ногах ковыляет к кобратам, готовый на них напасть, и от такой живописной картины она вдруг вопреки всему на свете заулыбалась.
Ронан правой рукой похлопал ее по плечу и встал.
– Ну вот что, ребята, – обратился он к кобратам. – Это вам ваш хозяин говорит. Здесь еще пять человек прячутся. Они сюда вместе с вашим прежним хозяином пришли. – Носком ботинка он ткнул труп Фецианта. – Чуете их?
– Да!
– Значит, я из этой пещеры ухожу. Я хочу, чтобы вы подождали, пока я уйду, а потом выследили этих пятерых и убили. Потом здесь оставайтесь. Поняли?
– Да!
Ронан с довольным видом кивнул, после чего прошел туда, где в траве лежал его меч. Подобрав его, он прихромал обратно к Тусоне, а она обняла его за пояс, чтобы поддержать. С Котиком под боком они устало потащились к двери. Но когда они уже были от нее метрах в десяти, новая волна боли вдруг накатила на Ронана. Пещера словно бы закружилась над его головой, он охнул и упал на колени.
– Идем, любимый! – взмолилась Тусона. – Нам надо отсюда выбраться! Я этим машинам убийства не доверяю!
– Больно, клят! – прошептан Ронан. – Вот бы мне как-то от боли отвлечься!
Тусона посмотрела на него, затем оглянулась на кобратов. Те немигающими взорами за ним наблюдали.
– Если он умрет, они опять за нас примутся, – радостно сообщил ей осел.
– Он не умрет! – рявкнула Тусона. Но затем, взглянув на Ронана, она засомневалась. Он потерял много крови. Лицо его посерело, а кожа сделалась холодной и влажной. Тогда Тусона решила, что должна как можно скорее доставить его к Гебрали, ибо однажды уже имела возможность убедиться в ее почти сверхъестественных целительных силах. «А, ладно, – подумала она затем. – Когда-нибудь все равно придется сказать. Почему бы и не теперь? А то он может вообще никогда об этом не узнать».
– Ронан, послушай, – прошептала Тусона. – Я беременна.
Последовала внезапная пауза, и на какое-то жуткое мгновение ей показалось, что Ронан уже не дышит, но затем он вдруг к ней повернулся. Увидев на его лице радостное удивление, Тусона почувствовала, как слезы текут у нее по щекам.
– Ах, любимая! – выдохнул Ронан. – Я… ты… это от меня?
– Еще один такой вопрос, и я тебе другую руку отрежу. А теперь пошли!
Она помогла ему встать на ноги, но едва они заковыляли к двери, как откуда-то вдруг послышался бестелесный голос.
– Весьма трогательная сценка, – произнес этот голос. – Но боюсь, вы сейчас обнаружите, что с вашей стороны дверь не открыть.
Оглядевшись по сторонам, они поняли, что за ними с интересом наблюдает тот самый гном, что скрылся за деревянной дверью. Он сидел внутри небольшой наблюдательной кабинки, вырубленной в скале в нескольких метрах справа от двери из черного металла. Кабинка, похоже, была герметично отделена от пещеры толстым стеклянным окном.
– Чрезвычайно любопытно было за вами наблюдать, – продолжил гном, и они поняли, что голос его доносится из небольшого рупора над окном. – Но боюсь, ваше время уже истекает. Кобраты теперь считают вас своими хозяевами, и чтобы исправить это недопустимое положение, мне нужно попросту вас убить. Пожалуй, пришла пора запустить в Виварий новую партию кобратов. Когда они вас убьют, остальные примкнут к стае, и их единоличным хозяином стану я.
Тут Ронан с ужасом увидел, что гном держит руку на небольшом рычажке. Размахивая мечом, он заковылял к кабинке.
– Нет! – заорал он. – Постой!
– Стекло, между прочим, небьющееся, – сообщил ему гном. – Еще одно наше маленькое изобретение. Итак, прощайте. Совет «Оркоубойной», конечно, жаль, но я уверен, что смогу найти для своих планов других покровителей…
Ронан недоверчиво разглядывал Аминазина. Так значит, этот самодовольно ухмыляющийся гном стоял за всеми теми несчастьями, что потрясли Махон и Калидор, за смертями и разрушениями, которые они наблюдали в Гутенморге! И теперь этот клятский прыщ приговаривал не только его, но и Тусону к ужасной смерти. И не только Тусону, но и ее ребенка. Его ребенка. Их ребенка…
Ронана вновь переполнила ярость берсерка. Красный туман повис у него перед глазами, он размахнулся мечом и обрушил его на стекло с такой силой, на какую гном явно не рассчитывал. Стекло не разбилось, однако раскололось как деревянная колода, и меч Ронана прорвался в кабинку, чтобы вонзиться в грудь Аминазину, пригвождая его к креслу. Гном лишь раз вскрикнул от боли, а потом безжизненно обмяк. Ронан с ужасом наблюдал, как рука Аминазина сползает вниз и мертвые пальцы тянут за собой рычажок.
Клят! Так этот рычажок выпускал кобратов? Ронан в страхе оглянулся на рощу, а затем забарабанил по окну и попытался вытащить свой меч, но стекло крепко его прихватило и отказывалось отпускать. Внезапно Ронан понял, что сил у него больше не осталось. Он лишь доковылял до двери, по которой рукоятью своего меча отчаянно колошматила Тусона, а там голова его снова поникла, и он упал на колени.
Тусона обхватила его за пояс и невесть как умудрилась снова поднять на ноги. Озираясь по сторонам, она отчаянно выискивала хоть какой-то выход. Пять кобратов по-прежнему стояли у рощи, наблюдая за ними. Но тут справа от них, рядом с тем местом, где в огромную пещеру втекал ручей, она заметила две другие фигуры, и сердце ее на мгновение замерло. К ним по траве стремительно двигались еще два кобрата, и никаких сомнений относительно их намерений быть не могло.
* * *
Тарл с Марвудом пытались обнаружить остальных при помощи заклинания Поиска, но уже долгое время у них ничего не получалось, поскольку они то и дело останавливались еще разок хлебнуть из бочонка, и Тарл всякий раз терял нить заклинания. Они как раз отворили массивную каменную дверь и с интересом глазели на освещенный зловещим голубоватым светом коридор, когда вдруг услышали, как впереди кто-то отчаянно барабанит по металлу. Тогда они в темпе доплелись до черной металлической двери в конце коридора и открыли ее. Перед ними оказалась еще одна такая же дверь, но тут удары прекратились, и они помедлили. Тарл как раз собирался предложить выпить еще пивка, раз уж остальных найти никак не получается, когда удары опять начались. Кто-то бешено колошматил по обратной стороне второй двери.
– Да ладно! – крикнул Тарл. – Уже идем.
Проковыляв вперед по изящной синусоиде, он отпер засов, и дверь мгновенно распахнулась, отбрасывая его назад и впечатывая в стену. Котик проскочил мимо него с такой скоростью, словно его из большого лука пустили, а за ним в коридор прорвались Ронан с Тусоной. Марвуду показалось, что с той стороны к двери бросаются два кобрата, но тут Тусона с размаху ее захлопнула и, тяжело дыша, привалилась к стене.
– Клят, – сердито пробормотал Тарл, с трудом отлепляя себя от каменной стенки. – Что еще за спешка? Пива на всех хватит.
Он осекся, когда Тусона ядовито на него посмотрела.
– А что такое? – поинтересовался он затем. – Ты что, загрустила? На, пивка выпей.
Тогда Тусона во всех подробностях объяснила ему, что он должен со своим пивком сделать, и лицо Тарла посерело от потрясения.
* * *
Первые пять кобратов наблюдали, как их новый хозяин вместе со своими друзьями вытряхивается за дверь. В то самое мгновение, как дверь за хозяином захлопнулась, они повернулись к роще и начали охоту, а двое вновь прибывших, лишенные своей добычи, к ним присоединились. Кобраты знали, что пятеро мужчин попали в ловушку, а потому не торопились, забавляясь с ними как кошки с мышками.
Первым выпало умереть Холдею. Он визжал как свинья, пока бритвенно-острые когти распарывали его жирное брюхо на корм кобратам. Скороед стал следующим. Прошло десять полных дикого ужаса минут, пока кобраты гоняли его и мучили. Наконец тварям наскучила забава, и они за считанные секунды разорвали его на куски. Шнобель к тому времени уже был мертв, ибо один из маленьких кролионов нашел его прячущимся в кустах, после чего член совета, подобно его предшественнику Нафталину, умер мучительной смертью от яда.
Шекель, убегая через подлесок в задней части пещеры, попал, как ему показалось, в липкую рыболовную сеть, и только после того, как эта сеть так облепила его, что он уже никак не мог высвободиться, Шекель понял, что это на самом деле такое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45