Несколько селян схватили Тубо за ноги и увлеченно макали его головой во что-то, подозрительно напоминавшее выгребную яму. Недовольно морщась, Тусона устремилась дальше.
У пристани она наткнулась на Тарла, который с Фьоной под боком во весь опор несся от Главного зала.
– Физкульт-привет! – улыбнулась Тусона, но тут же заметила тревогу в его глазах.
– Фьона говорит, там с Котиком что-то не так, – крикнул Тарл и заторопился к кораблю. Тусона последовала за ним по причалу, а затем они вместе спрыгнули на палубу «Стриженого чирка» и пробрались на корму.
Низкорослый осел лежал на боку, его открытые глаза стали совсем стеклянными, а грудь вздымалась и опадала от мучительно затрудненного дыхания. Тарл опустился рядом с ним на корточки, а затем отпрянул и с отвращением сморщился.
– Клят! – пробормотал он. – Что за вонища? Осел с большим трудом поднял голову.
– Как нелепо тебе жаловаться… что я воняю, – выдохнул он.
С этими словами он повернулся на другой бок, и Тарл с Тусоной охнули от ужаса. Половина левого бока осла, похоже, сгнила. Шерсть выпала, а плоть сделалась отвратительно-гнилостной, издавая трупный запах.
– Клят! – простонал Тарл, сжимая ладонями виски и покачиваясь. – Ох, КЛЯТ!
– Извини, – продолжил Котик. – Боюсь… один из тех… зомби… все-таки меня… коснулся.
Тусона уставилась на осла, вспоминая жуткую участь четырех уродищ, которых коснулись зомби, и ей стало дурно от мрачных предчувствий. Схватив Тарла за плечо, она грубо его потрясла.
– Ты должен что-то сделать! – заорала она.
Тарл повернулся к ней, и страх на его лице наполнил Тусону отчаянием.
– Я не могу! – провыл он. – Это за пределами моей Силы! Я ничего не могу сделать! Совсем ничего!
* * *
Ронан ушам своим не поверил.
– Что? – переспросил он. – Что ты сказал?
– Прошу прощения, – повторил Дейл, – но я не думаю, что могу просить нашего короля почтить тебя аудиенцией. Не стоит попусту его беспокоить. Его совершенно не интересуют битвы и все такое прочее.
Ронан откинулся на спинку холодного каменного кресла в холодной каменной комнате и уставился на пухлого гнома. Несмотря на оплывающие в стенных держателях факелы, город, вырезанный в самом сердце горы, был темным и гнетущим, и Ронан ждал не дождался того момента, когда он снова выберется на солнечный свет.
– А я думал, гномы ценят возмездие и долги чести, – раздраженно пробормотал он.
– Если откровенно, наш король скорее наслаждается жизнью. Ему нравится весело проводить время. И он говорит, что в каждое царствование кто-нибудь умирает.
– Я уверен, что он бы послушал, если бы вы с Чипом ему словечко шепнули.
– Честно говоря, очень бы не хотелось. Мы уже и так не в свое дело ввязались, когда подначили парней тот замок спалить.
– Пожалуйста, Дейл. Я тебя прошу.
– Не думаю, что смогу тебе помочь.
– Но ты мне обязан.
– Нет, мы квиты. Верно, ты вызволил нас из замка, но не забывай, что мы тебя из наркотического ступора вывели. Проверяя ту пищу, я жизнью рисковал.
– Это твое последнее слово?
– Боюсь, да.
– Ну ладно же.
Ронан подался вперед и понизил голос до заговорщического шепота.
– Если ты не выполнишь мою просьбу о королевской аудиенции, то я каждой собаке в этом трижды клятском городе расскажу, чем ты тогда в темнице с моим большим пальцем занимался.
Повисла внезапная тишина. Слышно было, как в соседней комнате таракан по стенке ползет.
– Пойду поговорю с ним, – наконец сказал Дейл. – Я сейчас.
Обескураженный гном поспешил к двери, а Ронан беспокойно заерзал в кресле. Время уходило. Если он через несколько часов не сможет вывести армию гномов в поход, тогда будет слишком поздно…
* * *
На вызванном заклинанием ветру «Стриженый чирок» стрелой летел сквозь ночь. Тарл сидел на корме, положив голову Котика к себе на колени. От разлагающейся на ослином боку плоти шел жуткий смрад, но Тарл почему-то его не замечал. Закрыв глаза, Котик с мучительными хрипами втягивал в себя воздух.
Тусона подошла и присела рядом.
– Ты уверен, что не можешь ничего сделать? – в который раз спросила она.
Тарл изрыгнул из себя злобный отклик и перевел дыхание.
– Уверен, – ответил он чуть погодя. – Эта темная магия слишком могущественна. Возможно, Геб сумеет его излечить, я не знаю. Я вызвал самый сильный ветер, какой только смог. Она будет ждать нас на берегу. Тогда и выясним.
Тусона сочувственно положила ему руку на плечо, а затем встала и отошла в сторонку. Слезы, сбегая по щекам Тарла, падали на спутанную гриву осла, и он все время старался их смахивать.
– Не беспокойся, приятель, – шептал он. – Геб тебя вылечит. А потом я пойду и раздобуду тебе такой бифштекс, какого ты в жизни не едал. Клянусь, лично его вырежу. Настоящий бифштекс из филея колдуньи. А если ты его уже съесть не сможешь, то я клятом буду, если сам его не сожру!
Но Котик никакого ответа не дал, а его дыхание с каждой минутой становилось все более мучительным и затрудненным.
БИТВА
На побережье между Белым морем и Хромовыми горами лежит узкая полоска земли. Некогда покрытая морем, много лет назад она была осушена и превращена местными фермерами в плодородные поля. В силу ее узости и соседства с городом каналов Ай'Элем люди назвали эту полоску просто Каналом. Здесь, на этом Канале, носящем также имя моря, которое прежде его покрывало, разразилась жестокая битва между Западным союзом и воинством темной колдуньи Шикары. Кровавой и страшной оказалась та битва, а посему название той полоски сделалось синонимом смерти и разрушения, и отныне в страхе и отвращении прятали люди свои лица при одном лишь упоминании о Беломорканале.
Розовая Книга Улай
Трое суток оркская армия шла почти без остановок, и долгий поход уже начинал сказываться. Некоторые из самых слабых орков прямо на ходу упали от истощения и оказались безжалостно растоптаны сородичами. Остальные беспрерывно топали дальше, однако находились в состоянии медленно вскипающего недовольства, которое уже угрожало вылиться во что-то еще более отвратительное. И вовсе не оттого, что орки испытывали усталость, голод и жажду. Все было гораздо хуже. Они начинали трезветь.
Тем не менее Шикара была не слишком обеспокоена. Они подбирались совсем близко к Ай'Элю, и разведчики уже докладывали Шикаре о перемещениях жалкого отряда Сидорской гвардии, который должен был воспрепятствовать их продвижению. Через несколько часов авангард оркской армии обогнет южную оконечность Хромовых гор и со всей своей полутрезвой жестокостью обрушится на гвардейцев, обеспечивая себе зверскую забаву. А затем, после краткой и необычайно кровавой бойни, перед ними откроется беззащитный Ай'Эль. Там орки смогут пару дней буйствовать и пить все, что пожелают, ибо двух целей этого похода Шикара к тому времени достигнет. Во-первых, она сможет диктовать любые условия испуганным правителям Бехана и Сидора, которые будут просто счастливы их принять. А во-вторых, безжизненные тела Ронана и его друзей будут гвоздями прибиты к городской стене над воротами как предостережение всем тем, кому может захотеться оказать ей противодействие. Прибиты они будут вверх ногами. Голыми. Без голов. Без всех до единого внутренних органов. И, раз уж на то пошло, без одного-двух наружных.
С улыбкой предвкушения Шикара повела свое нетерпеливое и отчаянно трезвеющее воинство навстречу судьбе.
* * *
Стоя в стременах, генерал Иссимус изучал лежащую впереди местность. Справа поднимались подножия самого западного массива Хромовых гор. Впереди тянулся Беломорканал, ровная полоска обработанной земли не более четверти мили в ширину. Слева покрытый галькой берег виднелся за длинной невысокой дамбой, что бежала по краю Беломорканала, не позволяя высоким зимним приливам вновь отвоевать его для моря.
Немного подумав, генерал решил, что это место сгодится. Лучшего и искать нечего. Если хоть одна из обещанных ему союзных армий действительно объявится, у них будет достаточно народу, чтобы воспрепятствовать прохождению армии орков и оказать некое подобие сопротивления. А дальше – кто знает? Могло и чудо случиться. Скажем, у орков может пропасть желание лезть в драку. Или они все устанут от долгого похода и биться просто не смогут. Или внезапно лопнут и разлетятся на мелкие кусочки… Генерал вздохнул. Следует заметить, что о шансах своей армии он был не очень высокого мнения.
Генерал развернул коня и оглядел свою армию. День только начался, а он уже испытывал немалые проблемы.
Впрочем, с Сидорской гвардией проблем не было. Лица двух с лишним тысяч пеших гвардейцев и пары сотен кавалеристов казались напряженными и вытянутыми, а если откровенно, то и полными испуга, но эти люди все равно знали, что взяли на себя практически самоубийственную миссию. У каждого из них в Ай'Эле и его окрестностях имелись друзья или родственники, и все они как один твердо собирались сделать все, что смогут. Генерал знал, что на них он может вполне положиться. Нет, проблемы возникли с теми тремя сотнями профессиональных воинов, которых наняли на службу.
Иссимуса приятно удивил и обрадовал необыкновенно живой отклик на его плакаты. Почти все воины, прибывшие в город на скачки, записались в дружину – и клят, как же он в них нуждался! Наемники были превосходными бойцами, и каждый из них стоил примерно четверых его солдат. Кроме того, у всех у них имелись кони. Генералу катастрофически не хватало кавалерии, а его разведчики доложили, что в оркское воинство входит большой отряд южан, восседающих на жутких уродищах. Он слышал о губительном эффекте, какой эти свирепые животные оказывали на пехоту, и для противодействия отчаянно нуждался в наемниках и их мощных конях.
К несчастью, Иссимус вскоре обнаружил, что столь превосходный отклик главным образом объяснялся тем, что его видели с Тусоной из Вельбуга, имевшей репутацию воительницы, которая за пропащие дела не берется. Но с тех пор, как она двое суток назад отплыла вместе с вагинами, ходили слухи, что она не вернется, и наемники выдвинули генералу ультиматум. Если Тусона бьется – они бьются. А если нет, то и они – нет. Иссимус бросил взгляд туда, где эти воины одной большой группой валялись на земле, смеясь, болтая и играя в кости. Н-да. Без их коней здесь начнется страшная бойня…
Тут в воздухе перед генералом что-то рвануло, и его конь встал на дыбы, сбросив седока на землю. Несколько секунд Иссимус просто лежал, переводя дух и недовольно глядя на хрупкую фигуру в темной одежде, которая вдруг перед ним материализовалась, а затем, отмахнувшись от ее протянутой руки и сконфуженных извинений, с трудом встал на ноги.
– Лучше бы вы так не делали, – пробормотал он. – Меня это всякий раз достает.
– Извините, – отозвалась Гебраль. – Мне правда очень жаль.
– Если хотите, чтобы мне полегчало, лучше какие-нибудь добрые вести о ваших друзьях поведайте. Вагины еще не объявлялись?
– Корабль через несколько минут будет в гавани.
– Корабль, – с каменным лицом повторил генерал. – Корабль. Один. Чудесно. И сколько на нем будет бойцов? Тридцать? Сорок? Орки до смерти испугаются!
– Остальные позже подойдут, – заверила его Гебраль. – Этот корабль пошел вперед, потому что моим друзьям нужна моя помощь. Один из них заболел.
По ее мрачному лицу Иссимус заключил, что болезнь серьезная, так что он просто кивнул и больше ничего не сказал. Затем Гебраль повернулась и пошла к морю. Генерал взял своего коня под уздцы и направился вслед за ней вдоль большого кукурузного поля. Они вместе взобрались на дамбу и встали там, оглядывая накатывающие волны. Утро казалось тускло-серым, небо затянули низкие мрачные тучи, и видимость стала не ахти. С запада, от далеких горных вершин, доносились басовые раскаты грома.
– Вот они, – объявила Гебраль. Генерал напряг зрение, но в сумраке ничего различить не смог. Затем налетел сильный порыв ветра, и в тот же самый момент в бухте появилась изящная галера. Иссимус еще никогда не видел, чтобы корабль несся с такой скоростью. На мгновение ему показалось, что галера вот-вот врежется в берег и разобьется на куски, так стремительно она шла, но затем ветер внезапно стих, судно резко тормознуло и с негромким хрустом заскользило к берегу.
Утопая ногами во влажной гальке, Гебраль бросилась к кораблю. Чьи-то руки с готовностью потянулись вниз и подняли ее на палубу, а затем она быстро прошла на корму. Там на корточках сидели Тарл с Тусоной. Между ними неподвижно лежал Котик. Гебраль еще за десять шагов почуяла жуткий смрад разложения. Почти непереносимые миазмы поднимались от разлагающейся плоти на левом боку осла. Тарл обратил к ней измученное лицо.
– Можешь его спасти?
Гебраль опустилась на колени и приложила руку к груди Котика. Глубоко внутри с трудом различалось неровное биение усталого сердца. Осел был все еще жив – но лишь едва-едва.
– Думаю, да, – ответила она и сосредоточила все свои мысли на жутких повреждениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45