Шенн сердито поджал губы.
– Вы атаковали Уризарх с излишней жестокостью и кровожадностью, не обратив внимания на предупреждения, оставленные нами на маяках по всей системе. Из этого можно сделать вывод, что военный компонент есть главный элемент вашего предприятия.
– Мы можем обсудить этот случай позже и во всех подробностях, аброкарий. Если потребуется принести извинения, я лично готов это сделать. А сейчас позвольте заверить вас в наших мирных намерениях.
Хорус обернулся и подал сигнал. Вся Первая рота, все сопровождающие офицеры одновременно опустили оружие и сняли шлемы. Ряд за рядом открылись человеческие лица. Они смотрели открыто, безо всякой враждебности.
Шенн и его спутники поклонились, и посланник тоже подал сигнал, сопровождаемый музыкальной секвенцией. Воины-интерексы сдвинули свои визоры, открыв чистые сосредоточенные человеческие лица.
Но только не приземистые фигуры в коричневых с золотом доспехах. Когда были сняты их шлемы, под ними оказались лица, совершенно не похожие на человеческие.
Их называли кинебрахами. Это была высокоразвитая старая раса, существовавшая как межзвездное сообщество более пятидесяти тысяч лет. Их цивилизация воцарилась в нескольких мирах одной из областей Вселенной в те времена, когда Терра переживала Первый Век Технологии. В тот период человечество еще только начинало осваивать Солнечную систему, не выходя за пределы скорости света.
К тому времени, когда их обнаружили интерексы, общество кинебрахов постепенно клонилось к упадку. После первых пограничных контактов разразилась территориальная война, которая длилась целое столетие. Превосходные технологии не помогли кинебрахам, и интерексы одержали победу, но не стали истреблять чужаков. Благодаря стремлению интерексов сохранить технологические достижения и продолжить развитие межзвездного общения было достигнуто соглашение о мирном сосуществовании. Получив возможность прекратить военные действия и избежать ссылки, кинебрахи предпочли зависимость от более энергичных интерексов. Их слабеющее и уставшее общество без дальнейших возражений покорилось прогрессирующей человеческой расе. В процессе культурного обмена они оставались младшими партнерами растущей культуры и постепенно делились секретами технологий со своими завоевателями. Успешное сосуществование народов интерексов и кинебрахов длилось уже около трех тысячелетий.
– Конфликт с кинебрахами был нашим первым крупным опытом в войнах с чужаками, – объяснил Диат Шенн.
Он вместе с другими посланниками сидел в приемном зале Воителя. При встрече присутствовали морнивальцы и метурги. Последние, выстроившись вдоль стен, негромко аккомпанировали переговорам.
– Этот случай нас многому научил. Мы осознали свое место в космосе, поняли важность взаимопонимания, сопереживания и сочувствия. Сразу же после первых контактов стало развиваться искусство арий как превосходный инструмент общения с представителями нечеловеческих рас. Война заставила нас понять, что самая наша человечность или, по крайней мере, наша глубокая зависимость от человеческих свойств, например языка, могла стать препятствием к. полноценным отношениям с другими народами.
– Вне зависимости от совершенства средств общения, аброкарий, – заговорил Абаддон, – иногда простого знакомства бывает недостаточно. По своему опыту мы знаем, что большинство ксеносов враждебны по самой своей природе. Знакомство и переговоры в этих случаях ни к чему не приведут.
Первый капитан, как и остальные присутствующие, чувствовал себя неловко. В зал аудиенций была допущена целая делегация со стороны интерексов, и в дальнем конце присутствовали несколько кинебрахов. Это были коренастые, обезьяноподобные существа, с настолько глубоко посаженными глазами, что под нависшими надбровными дугами они казались мерцавшими в тени искорками. Их тела имели синевато-черный оттенок и были изрезаны глубокими складками, а длинный рыжеватый мех, обрамлявший основание массивных угловатых черепов, своей плотностью напоминал перья. Рот и нос объединились в единый орган, представлявший собой треугольную щель на конце выступающей, наподобие хобота, челюсти. Приоткрываясь, эта щель являла глазу влажную и розовую плоть, издавала фыркающие звуки или обнажала гребенку мелких острых зубов, как в клюве дельфина. И еще от этих существ исходил довольно сильный запах, который нельзя было бы назвать неприятным, если бы он не был таким всецело и абсолютно нечеловеческим.
– К такому выводу мы тоже пришли, – согласился Шенн, – хотя подобные случаи встречали не так часто, как вы. Иногда мы обнаруживали существ, которые не проявляли стремления к какому бы то ни было общению и приближались только с грабительскими или агрессивными намерениями. В таких случаях без конфликтов не обойтись. Подобный эпизод мы пережили при встрече с… Напомните, пожалуйста, как вы их назвали?
– Мегарахниды, – улыбнулся Хорус.
Шенн кивнул и тоже улыбнулся.
– Теперь я понимаю, как образовалось это слово от старых корней. Мегарахниды обладали отработанной организацией, но совершенно не проявляли сознания в нашем понимании этого слова. Они существовали только ради репродукции и возделывания территории. Когда мы их обнаружили, они занимали восемь систем вдоль Шартиельской границы провинций интерексов и угрожали захватом и опустошением двум нашим населенным мирам. Мы вступили в войну, защищая собственные интересы. В конце концов, мы одержали победу, но успеха в переговорах так и не достигли. Всех оставшихся в живых мегарахнидов мы взяли в плен и переместили на Уризарх. К тому же мы лишили их возможности развивать технологии межзвездных перелетов. Уризарх стал резервацией, где они могли существовать, не представляя угрозы для нас или кого-нибудь еще. В качестве предупреждения мы выставили вокруг этого мира множество автономных маяков.
– А вы не задумывались о возможности их истребления? – спросил Малогарст.
Шенн покачал головой.
– Кто дал нам право решать, какие нации следует искоренить? В большинстве случаев есть возможность прийти к соглашению. Мегарахниды стали редким исключением, и единственным гуманным решением оказалась изоляция.
– Описываемый вами метод производит весьма сильное впечатление, – поспешно сказал Хорус, видя, что Абаддон снова готов возразить. – А теперь, аброкарий, как мне кажется, настало время извиниться. Мы не поняли ваших методов и целей на Уризархе. Мы вторглись в вашу резервацию. За это нарушение Империум приносит свои извинения.
19

ПОСЛАННИКИ И ДЕЛЕГАЦИИ
КСЕНОБИЯ
ЗАЛ ОРУЖИЯ
Абаддон был в ярости. Когда посольство интерексов вернулось на свой корабль, он созвал морнивальцев и дал выход своим чувствам:
– Шесть месяцев! Шесть месяцев военных действий на Убийце! Так много подвигов, столько наших братьев погибло! А теперь он извиняется? Словно это было заблуждением? Ошибкой? Эти мерзавцы, любители ксеносов, и сами признают опасность пауков, раз решили их запереть!
– Ситуация непростая, – сказал Локен.
– Это оскорбление чести нашего Легиона! И Ангелов тоже!
– Чтобы принести извинения, требуются мудрость и сила духа, – заметил Аксиманд.
– И только глупец потакает чужакам! – фыркнул Абаддон. – Чему научил нас этот поход?
– Тому, что мы с готовностью уничтожаем всех несогласных? – предположил Торгаддон.
Абаддон метнул на него сердитый взгляд.
– Всем известно, насколько жесток космос. И опасен. Мы должны бороться за свое место во Вселенной. Назовите хоть одну расу среди встреченных нами, кто не был бы рад мгновенному исчезновению человечества. Никто из них не мог ему ответить.
– Только глупец потакает чужакам, – повторил Абаддон. – Или потакает тем, кто это делает.
– Ты хочешь сказать, что Воитель глуп? – спросил Локен.
Абаддон немного смутился.
– Нет. Не хочу. Конечно, не хочу. Я служу ему.
– У нас есть определенные обязанности, – сказал Аксиманд. – Как члены Морниваля, мы должны прийти к единогласному мнению, прежде чем давать ему советы.
Торгаддон кивнул.
– Нет, – возразил Локен. – Он ценит нас не за единодушие. Каждый из нас, даже если не согласен с остальными, должен высказать свои мысли. И предоставить ему принимать решение. В этом наш долг.
В течение нескольких дней продолжались встречи с различными посланниками интерексов. Иногда их корабли посылали группы представителей на «Дух мщения», иногда посольство Империума отправлялось на их главный корабль, и их принимали в залах из серебра и стекла, под звуки таинственных арий.
Интерексов было нелегко понять. Часто в их поведении сквозил оттенок превосходства или снисходительности, словно они считали посланцев Империума грубыми и необразованными существами. И в то же время они явно испытывали восхищение. Легенды о древней Терре и родстве с человечеством давно стали частью их мифов и сказаний. Как бы ни разочаровывала их реальная встреча, интерексы не могли решиться разорвать контакт со своим драгоценным и далеким прошлым.
В итоге было предложено провести встречу на высшем уровне. Воитель вместе со своим окружением должен был спуститься в один из населенных миров интерексов и провести более детальные переговоры уже не с посланниками, а с представителями власти.
Воитель выслушивал всевозможные советы, хотя Локен был уверен, что решение уже принято. Кое-кто вроде Абаддона советовал прервать все контакты с интерексами и держать их в неопределенности до тех пор, пока не соберется достаточно сил для захвата их территорий. Были и другие проблемы, требующие безотлагательного рассмотрения со стороны Воителя, вопросы, которые слишком долго откладывались, пока велась шестимесячная война на Убийце. Петиции и донесения поступали ежедневно. Пять примархов просили личной аудиенции по вопросам, связанным со стратегией Похода или местных войн. Один из них, Лион, никогда раньше не предпринимал подобных попыток сближения, и Воитель не мог не обратить внимания на потепление их отношений. От тридцати шести экспедиций были получены послания с просьбой дать совет, помочь определиться с тактикой или призыв военной помощи. Накопилось и множество вопросов государственной важности. Совет Терры присылал различные бюрократические запросы и требовал неотложного внимания Воителя. Слишком долго он откладывал решения, ссылаясь на занятость военными действиями.
Локен едва ли не ежедневно сопровождал Хоруса и теперь начал понимать, какую тяжелую ношу взвалил Император на широкие плечи примарха. Хорус должен был объединять в себе и командующего всеми армиями, и лидера Согласия, и судью, и стратега, и самого искусного дипломата.
За те шесть месяцев, что велись военные действия на Убийце, на его орбиту прибыло множество кораблей. Они, словно докучливые просители, окружили флагманский корабль плотным кольцом. Оставшаяся часть Шестьдесят третьей экспедиции под командованием Варваруса покинула Шестьдесят Три Девятнадцать, оставив ее на попечение одного лишь Ракриса. Прибыли также четырнадцать кораблей Восемьдесят восьмой экспедиции под командованием Трагиса Бонифация из Легиона Альфа. Бонифаций утверждал, что откликнулся на призыв о помощи Сто сороковой и собирался принять участие в сражениях на Убийце, но вскоре выяснилось, что его истинной целью было воспользоваться ситуацией и убедить Хоруса силами Шестьдесят третьей поддержать планируемое наступление на захваченные орками территории Кайвас Белта. Этот план долго вынашивал его примарх, Альфарий, что, как и в случае с Лионом, было поводом для укрепления дружеских связей с недавно избранным Воителем.
Хорус лично изучил проект Альфария. Операция на Кайвас Белте могла занять не меньше пяти лет и требовала в десять раз больше сил, чем Хорус мог выделить в настоящий момент.
– Альфарий размечтался, – пробормотал он, показывая план Локену и Торгаддону. – Я не могу ввязываться в это мероприятие.
На одном из кораблей Варваруса с Терры прибыла делегация администраторов из трибунала Экзектро. По инструкции Всезнающего и Великого, подписанной Советом Терры, экзекторам надлежало посещать все новые территории разрастающегося Империума с целью всеобщего охвата, и по сравнению с этой программой орава летописцев могла показаться мелкой докукой.
Делегацией экзекторов руководила верховный администратор Аэнид Ратбон – высокая стройная женщина с рыжими волосами, высокими скулами и бледной кожей, к тому ж чрезвычайно суровая. Совет Терры издал приказ, по которому все экспедиционные и военные объединения, все примархи, командиры и правители приведенных к Согласию миров и систем, с целью поддержать растущие запросы расширяющегося Империума, должны были назначать и собирать налоги с подведомственных им планет. Аэнид Ратбон настойчиво просила встречи с целью обсудить план сбора пошлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53