За годы жизни в цитадели Бреман не один раз видел эту дверь — задний вход в покой предводителя друидов. Там его ждал Атабаска. Бреман тяжело вздохнул.
Каэрид Лок трижды постучал в дверь и после небольшой паузы стукнул еще раз.
— Входите, — громко отозвался голос внутри. Толкнув узкую дверь, капитан Гвардии друидов отступил в сторону.
— Меня просили подождать здесь, — тихо сказал он. Бреман кивнул, тронутый сочувствием, которое видел на лице своего провожатого.
— Понятно, — произнес он. — Еще раз спасибо тебе, Каэрид.
Он приостановился, чтобы не задеть за низкую притолоку, и шагнул внутрь.
Знакомая комната. Особая палата предводителя друидов, место для уединения и частных встреч — просторное помещение с высоким потолком и стрельчатыми окнами со свинцовыми переплетами. Вдоль стен выстроились книжные шкафы, заполненные бумагами, произведениями искусства, папками вперемежку с книгами. В центре противоположной от входа стены располагались тяжелые двойные двери, окованные железом. Посреди комнаты стоял огромный письменный стол, начисто вытертая полированная деревянная крышка которого сияла в свете канделябров.
Атабаска ждал, стоя у стола. Это был крупный коренастый мужчина властного вида с копной ниспадающих на плечи белых волос и с глубоко посаженными холодными голубыми глазами на красном лице. Черно-голубое облачение предводителя друидов, подпоясанное на талии, не имело каких-либо эмблем. На шее у Атабаски висел Эйлт Друин — медальон, считавшийся символом верховной власти друидов со времен Галафила. Отлитый из золота с примесью твердых металлов, Эйлт Друин помещался в расшитой серебром ладанке. Он имел форму руки, крепко сжимающей горящий факел, — эмблема Круга друидов с момента его возникновения. Говорили, будто медальон обладает магической силой, однако никто никогда не видел эту магию в действии. Само же название «Эйлт Друин» на языке эльфов означало «Через знания — к власти».
Некогда этот девиз кое-что значил для друидов.
«Очередная шутка провидения», — с грустью подумал Бреман.
— Рад тебя видеть, Бреман, — поздоровался Атабаска низким звучным голосом.
Обычное, казалось бы, приветствие, но в устах Атабаски оно прозвучало натянуто и неискренне.
— Здравствуй, Атабаска, — сдержанно ответил Бреман. — Спасибо, что согласился встретиться со мной.
— Каэрид Лок убедил меня. К тому же мы не отталкиваем тех, что когда-то были нашими братьями.
Когда-то, но не теперь. Вот что он имел в виду. Бреман прошел вперед и остановился по другую сторону огромного стола, чувствуя, однако, что их с Атабаской разделяет нечто гораздо большее, чем его большая полированная крышка. Он в очередной раз поразился способности этого человека заставлять другого чувствовать себя в его присутствии несмышленым ребенком. Даже Бреман, который был на несколько лет старше Атабаски, не мог избавиться от ощущения, что перед ним старший.
— Так что ты хотел сказать мне, Бреман? — спросил его Атабаска.
— Четырем Землям угрожает опасность, — ответил тот. — Тролли уже попали под власть сил, превосходящих физические возможности смертных. И другие народы тоже вскоре будут повержены, если вы не вмешаетесь и не поможете им. Скажу больше: в опасности даже друиды.
Атабаска рассеянно теребил пальцами Эйлт Друин.
— Так, по-твоему, нам угрожает какая-то магическая сила? Бреман кивнул.
— Слухи оказались правдой, Атабаска. Чародей-Владыка действительно существует. Это перевоплотившийся мятежный друид Брона, которого считали побежденным и уничтоженным более трехсот лет назад. Он выжил, злокозненно и бесконтрольно воспользовавшись сном друидов. Продав свою душу, Брона утратил прежний облик, и теперь он только дух. Однако он существует и очень опасен. Смертельно опасен!
— Ты видел его? Выследил во время своих странствий?
— Да.
— Как тебе это удалось? Он что, сам впустил тебя? Тебе наверняка пришлось маскироваться.
— Иногда мне приходилось окутывать себя магической пеленой, чтобы сделаться невидимым. Я прятался в его же собственные черные дьявольские покровы, за завесу которых даже он не в состоянии проникнуть.
— Так, значит, ты уподоблялся ему? — Атабаска стиснул руки перед собой. Его глаза смотрели твердо и внимательно.
— На время я становился таким же, как он. Без этого невозможно было бы подобраться достаточно близко, чтобы проверить мои подозрения.
— А что, если, перевоплощаясь, ты и сам переродился, Бреман? Что, если, используя магию, ты утратил свою сущность и нарушил равновесие? Почему ты так уверен в том, что не обманулся, приняв видение за явь? Откуда тебе знать, будто твое открытие — реальность?
Бреман с трудом заставил себя сохранять спокойствие.
— Если бы магия извратила мою сущность, я бы знал об этом, Атабаска. Я потратил многие годы жизни, изучая магию, и знаю ее лучше, чем кто-либо другой.
Атабаска холодно и недоверчиво улыбнулся.
— В том-то и дело. Насколько точно мы в состоянии оценить силу магии? Ты порвал с Кругом ради того, чтобы заняться исследованиями, против которых тебя предостерегали. Ты избрал путь, по которому прошел тот, другой, на которого ты призываешь начать охоту. Он переродился, Бреман. Как же ты можешь быть уверен, что не переродился точно так же? О да, я знаю, ты считаешь себя неподвластным магии. Но ведь Брона и его последователи тоже так считали. Магия — коварная сила, она выходит за пределы нашего понимания, ей нельзя доверяться. Мы и прежде видели ее в действии и были введены в заблуждение. И теперь мы наблюдаем за ее использованием, однако с большей осторожностью, чем раньше, поскольку, наученные горьким опытом Броны и других, мы знаем, чем это может кончиться. А насколько осторожным был ты, Бреман? Магия ведет к перерождению — это доказанный факт. Тем или иным образом, но она перерождает всякого, кто ею пользуется, и в конце концов уничтожает его.
Отвечая, Бреман старался, чтобы его голос звучал как можно увереннее.
— У нас нет неоспоримых данных о результатах ее использования, Атабаска. Возможны различные степени перерождения и многообразные его формы в зависимости от того, как применялась магия. То же самое справедливо и для древних наук. Всякая власть ведет к перерождению. Но это не означает, что ее нельзя использовать в интересах высшего блага. Мне известно твое отрицательное отношение к моей работе, но во всем надо знать меру. Я осторожен и никогда не забываю о той власти, которой обладает магия, однако не намерен пренебрегать открываемыми ею возможностями.
Атабаска покачал своей похожей на львиную головой:
— Думаю, ты слишком увлекся этим делом, чтобы судить объективно. В этом заключалась твоя ошибка, когда ты ушел от нас.
— Может быть, — спокойно согласился Бреман. — Но сейчас все это не имеет значения. Всем нам угрожает опасность. И особенно друидам. Брона конечно же не забыл, кто нанес ему поражение в Битве Народов. Если он вновь намерен попытаться завоевать Четыре Земли, а похоже, так оно и есть, он первым делом постарается уничтожить тех, кто представляет для него главную опасность. Друидов. Великий Круг. Паранор.
Какое-то время Атабаска сосредоточенно слушал его, потом отошел к окну и уставился на освещенный солнцем двор. С минуту подождав, Бреман продолжил:
— Я пришел просить тебя позволить мне обратиться к Великому Кругу. Дать мне возможность рассказать другим о том, что я видел. Пусть они сами решат, насколько убедительны мои доводы.
Предводитель друидов снова повернулся к нему, слегка вздернув подбородок, так что создавалось впечатление, будто он смотрит на Бремана сверху вниз.
— Все, кто обитает в этих стенах, — одно целое, Бреман. Одна семья. Мы живем словно братья и сестры, движимые общей и единственной целью — добыть как можно больше знаний о нашем мире, о том, что в нем происходит. У нас все равны, и ни один член сообщества не имеет преимущества перед другими. Ты никогда не мог этого понять.
Бреман хотел возразить, но Атабаска жестом остановил его.
— Ты ушел от нас по собственной воле, решив покинуть свою семью, чтобы заниматься тем, что интересовало только тебя. Мы не могли принять участие в твоих изысканиях, поскольку они выходили за рамки установленных нами правил. Нельзя, чтобы интересы одного человека подменяли собой общие интересы. В семье должен быть порядок. Каждый член семьи обязан уважать остальных. Своим уходом ты выказал неуважение к пожеланиям Великого Круга в отношении твоих занятий. Ты считал, что разбираешься в этом лучше нас, и отказался быть членом нашего сообщества. — Он бросил на Бремана холодный взгляд. — А теперь ты вернулся к нам, чтобы стать лидером. Не думай отрицать это, Бреман. Чего еще ты добиваешься, как не власти? Ты явился, вооруженный одному тебе известными знаниями, одному тебе подвластными силами, и предлагаешь план спасения народов, осуществить который можешь только ты один. Чародей-Владыка действительно существует. Чародей-Владыка — это Брона. Мятежный друид, поставивший себе на службу магию и подчинивший троллей. Они собираются идти войной против Четырех Земель. Одна надежда на тебя. Ты один можешь научить нас, что нам делать, а затем принять командование над нами, чтобы остановить этого колдуна. Именно ты, прежде оставивший нас, должен теперь стать во главе.
Бреман медленно покачал головой. Он уже понял, чем все это кончится, однако решил идти до конца.
— Я не собираюсь никем командовать, хочу только предупредить об опасности. Дальнейшее развитие событий будет зависеть от тебя, предводителя друидов, и от Великого Круга. Я не намерен снова стать членом Круга. Выслушайте меня, и я уйду.
Атабаска улыбнулся:
— Ты самоуверен, как и раньше. Просто поразительно. Меня восхищает твоя решимость, Бреман, но боюсь, ты заблуждаешься. Я — это всего лишь одна голова и один голос, решения у нас не принимаются в одиночку. Подожди здесь с капитаном Локом. Я созову Круг, чтобы он рассмотрел твою просьбу. А выслушать им тебя или нет, пусть решают сами.
Он резко стукнул по столу, и узкая дверь открылась. Каэрид Лок шагнул через порог и отдал честь.
— Побудь здесь с нашим гостем, пока я не вернусь, — приказал Атабаска.
С этими словами он не оборачиваясь вышел через широкие двойные двери в противоположной стене комнаты.
Атабаска отсутствовал почти четыре часа. Сидя на скамье у окна, Бреман смотрел, как сгущаются вечерние сумерки. Он ждал спокойно, понимая, что другого выхода нет. Он принялся было расспрашивать Каэрида Лока о новшествах в работе Круга и выяснил, что велась она все в том же направлении, почти без изменений и без особых достижений. Бреману стало грустно, и вскоре он прекратил расспросы и принялся думать о том, что скажет Великому Кругу и что ответят его члены, хотя в глубине души знал, что его попытка обречена. Теперь он понял, почему Атабаска согласился принять его. Предводитель друидов понимал, что лучше принять Бремана, побеседовать с ним, чтобы соблюсти видимость обсуждения, а потом отказать. Однако решение уже было принято. Его не станут слушать. Он изгой и не может быть принят назад. Бреман для них — опасный человек. Он использовал магию без должной осторожности. Играл с огнем. Такого человека они не станут слушать. Никогда.
Досадно. Он пришел предупредить их, однако ему до них не достучаться. Бреман чувствовал это, а продолжал ждать лишь потому, что хотел окончательно в этом убедиться.
Наконец по истечении четырех часов он смог это сделать. Вошедший через парадные двери Атабаска держался с видом человека, которого оторвали от более важных дел.
— Бреман…
Приветствие прозвучало как прощание. Предводитель друидов не обратил внимания на Каэрида Лока и не отдал ему никакого приказания.
— Великий Круг рассмотрел твою просьбу и решил отказать тебе. Если хочешь, можешь подать ее снова в письменной форме, и она будет передана на рассмотрение комиссии. — Атабаска уселся за стол и принялся изучать кипу бумаг, которые принес с собой. На груди у него, раскачиваясь, словно маятник, ярко блестел Эйлт Друин. — Мы решили не вмешиваться в дела народов, Бреман. То, чего ты добиваешься, нарушило бы это правило. Мы должны быть вне политики, держаться в стороне от межплеменных конфликтов. Твои предположения кажутся нам слишком общими и совершенно необоснованными. Мы не можем полагаться на них. — Атабаска поднял взгляд. — Можешь взять все, что тебе нужно в дорогу, и идти дальше. Желаю удачи. Капитан Лок, проводите, пожалуйста, нашего гостя до главных ворот.
Предводитель друидов снова опустил глаза к бумагам. Бреман смотрел на него, не проронив ни слова, невольно пораженный резкостью отказа, заметив, что Атабаска совсем перестал обращать на него внимание, он тихо произнес:
— Глупец.
Затем повернулся и вслед за Каэридом Локом вышел в коридор, по которому они пришли. Дверь у него за спиной закрылась, и Бреман услышал, как щелкнул замок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Каэрид Лок трижды постучал в дверь и после небольшой паузы стукнул еще раз.
— Входите, — громко отозвался голос внутри. Толкнув узкую дверь, капитан Гвардии друидов отступил в сторону.
— Меня просили подождать здесь, — тихо сказал он. Бреман кивнул, тронутый сочувствием, которое видел на лице своего провожатого.
— Понятно, — произнес он. — Еще раз спасибо тебе, Каэрид.
Он приостановился, чтобы не задеть за низкую притолоку, и шагнул внутрь.
Знакомая комната. Особая палата предводителя друидов, место для уединения и частных встреч — просторное помещение с высоким потолком и стрельчатыми окнами со свинцовыми переплетами. Вдоль стен выстроились книжные шкафы, заполненные бумагами, произведениями искусства, папками вперемежку с книгами. В центре противоположной от входа стены располагались тяжелые двойные двери, окованные железом. Посреди комнаты стоял огромный письменный стол, начисто вытертая полированная деревянная крышка которого сияла в свете канделябров.
Атабаска ждал, стоя у стола. Это был крупный коренастый мужчина властного вида с копной ниспадающих на плечи белых волос и с глубоко посаженными холодными голубыми глазами на красном лице. Черно-голубое облачение предводителя друидов, подпоясанное на талии, не имело каких-либо эмблем. На шее у Атабаски висел Эйлт Друин — медальон, считавшийся символом верховной власти друидов со времен Галафила. Отлитый из золота с примесью твердых металлов, Эйлт Друин помещался в расшитой серебром ладанке. Он имел форму руки, крепко сжимающей горящий факел, — эмблема Круга друидов с момента его возникновения. Говорили, будто медальон обладает магической силой, однако никто никогда не видел эту магию в действии. Само же название «Эйлт Друин» на языке эльфов означало «Через знания — к власти».
Некогда этот девиз кое-что значил для друидов.
«Очередная шутка провидения», — с грустью подумал Бреман.
— Рад тебя видеть, Бреман, — поздоровался Атабаска низким звучным голосом.
Обычное, казалось бы, приветствие, но в устах Атабаски оно прозвучало натянуто и неискренне.
— Здравствуй, Атабаска, — сдержанно ответил Бреман. — Спасибо, что согласился встретиться со мной.
— Каэрид Лок убедил меня. К тому же мы не отталкиваем тех, что когда-то были нашими братьями.
Когда-то, но не теперь. Вот что он имел в виду. Бреман прошел вперед и остановился по другую сторону огромного стола, чувствуя, однако, что их с Атабаской разделяет нечто гораздо большее, чем его большая полированная крышка. Он в очередной раз поразился способности этого человека заставлять другого чувствовать себя в его присутствии несмышленым ребенком. Даже Бреман, который был на несколько лет старше Атабаски, не мог избавиться от ощущения, что перед ним старший.
— Так что ты хотел сказать мне, Бреман? — спросил его Атабаска.
— Четырем Землям угрожает опасность, — ответил тот. — Тролли уже попали под власть сил, превосходящих физические возможности смертных. И другие народы тоже вскоре будут повержены, если вы не вмешаетесь и не поможете им. Скажу больше: в опасности даже друиды.
Атабаска рассеянно теребил пальцами Эйлт Друин.
— Так, по-твоему, нам угрожает какая-то магическая сила? Бреман кивнул.
— Слухи оказались правдой, Атабаска. Чародей-Владыка действительно существует. Это перевоплотившийся мятежный друид Брона, которого считали побежденным и уничтоженным более трехсот лет назад. Он выжил, злокозненно и бесконтрольно воспользовавшись сном друидов. Продав свою душу, Брона утратил прежний облик, и теперь он только дух. Однако он существует и очень опасен. Смертельно опасен!
— Ты видел его? Выследил во время своих странствий?
— Да.
— Как тебе это удалось? Он что, сам впустил тебя? Тебе наверняка пришлось маскироваться.
— Иногда мне приходилось окутывать себя магической пеленой, чтобы сделаться невидимым. Я прятался в его же собственные черные дьявольские покровы, за завесу которых даже он не в состоянии проникнуть.
— Так, значит, ты уподоблялся ему? — Атабаска стиснул руки перед собой. Его глаза смотрели твердо и внимательно.
— На время я становился таким же, как он. Без этого невозможно было бы подобраться достаточно близко, чтобы проверить мои подозрения.
— А что, если, перевоплощаясь, ты и сам переродился, Бреман? Что, если, используя магию, ты утратил свою сущность и нарушил равновесие? Почему ты так уверен в том, что не обманулся, приняв видение за явь? Откуда тебе знать, будто твое открытие — реальность?
Бреман с трудом заставил себя сохранять спокойствие.
— Если бы магия извратила мою сущность, я бы знал об этом, Атабаска. Я потратил многие годы жизни, изучая магию, и знаю ее лучше, чем кто-либо другой.
Атабаска холодно и недоверчиво улыбнулся.
— В том-то и дело. Насколько точно мы в состоянии оценить силу магии? Ты порвал с Кругом ради того, чтобы заняться исследованиями, против которых тебя предостерегали. Ты избрал путь, по которому прошел тот, другой, на которого ты призываешь начать охоту. Он переродился, Бреман. Как же ты можешь быть уверен, что не переродился точно так же? О да, я знаю, ты считаешь себя неподвластным магии. Но ведь Брона и его последователи тоже так считали. Магия — коварная сила, она выходит за пределы нашего понимания, ей нельзя доверяться. Мы и прежде видели ее в действии и были введены в заблуждение. И теперь мы наблюдаем за ее использованием, однако с большей осторожностью, чем раньше, поскольку, наученные горьким опытом Броны и других, мы знаем, чем это может кончиться. А насколько осторожным был ты, Бреман? Магия ведет к перерождению — это доказанный факт. Тем или иным образом, но она перерождает всякого, кто ею пользуется, и в конце концов уничтожает его.
Отвечая, Бреман старался, чтобы его голос звучал как можно увереннее.
— У нас нет неоспоримых данных о результатах ее использования, Атабаска. Возможны различные степени перерождения и многообразные его формы в зависимости от того, как применялась магия. То же самое справедливо и для древних наук. Всякая власть ведет к перерождению. Но это не означает, что ее нельзя использовать в интересах высшего блага. Мне известно твое отрицательное отношение к моей работе, но во всем надо знать меру. Я осторожен и никогда не забываю о той власти, которой обладает магия, однако не намерен пренебрегать открываемыми ею возможностями.
Атабаска покачал своей похожей на львиную головой:
— Думаю, ты слишком увлекся этим делом, чтобы судить объективно. В этом заключалась твоя ошибка, когда ты ушел от нас.
— Может быть, — спокойно согласился Бреман. — Но сейчас все это не имеет значения. Всем нам угрожает опасность. И особенно друидам. Брона конечно же не забыл, кто нанес ему поражение в Битве Народов. Если он вновь намерен попытаться завоевать Четыре Земли, а похоже, так оно и есть, он первым делом постарается уничтожить тех, кто представляет для него главную опасность. Друидов. Великий Круг. Паранор.
Какое-то время Атабаска сосредоточенно слушал его, потом отошел к окну и уставился на освещенный солнцем двор. С минуту подождав, Бреман продолжил:
— Я пришел просить тебя позволить мне обратиться к Великому Кругу. Дать мне возможность рассказать другим о том, что я видел. Пусть они сами решат, насколько убедительны мои доводы.
Предводитель друидов снова повернулся к нему, слегка вздернув подбородок, так что создавалось впечатление, будто он смотрит на Бремана сверху вниз.
— Все, кто обитает в этих стенах, — одно целое, Бреман. Одна семья. Мы живем словно братья и сестры, движимые общей и единственной целью — добыть как можно больше знаний о нашем мире, о том, что в нем происходит. У нас все равны, и ни один член сообщества не имеет преимущества перед другими. Ты никогда не мог этого понять.
Бреман хотел возразить, но Атабаска жестом остановил его.
— Ты ушел от нас по собственной воле, решив покинуть свою семью, чтобы заниматься тем, что интересовало только тебя. Мы не могли принять участие в твоих изысканиях, поскольку они выходили за рамки установленных нами правил. Нельзя, чтобы интересы одного человека подменяли собой общие интересы. В семье должен быть порядок. Каждый член семьи обязан уважать остальных. Своим уходом ты выказал неуважение к пожеланиям Великого Круга в отношении твоих занятий. Ты считал, что разбираешься в этом лучше нас, и отказался быть членом нашего сообщества. — Он бросил на Бремана холодный взгляд. — А теперь ты вернулся к нам, чтобы стать лидером. Не думай отрицать это, Бреман. Чего еще ты добиваешься, как не власти? Ты явился, вооруженный одному тебе известными знаниями, одному тебе подвластными силами, и предлагаешь план спасения народов, осуществить который можешь только ты один. Чародей-Владыка действительно существует. Чародей-Владыка — это Брона. Мятежный друид, поставивший себе на службу магию и подчинивший троллей. Они собираются идти войной против Четырех Земель. Одна надежда на тебя. Ты один можешь научить нас, что нам делать, а затем принять командование над нами, чтобы остановить этого колдуна. Именно ты, прежде оставивший нас, должен теперь стать во главе.
Бреман медленно покачал головой. Он уже понял, чем все это кончится, однако решил идти до конца.
— Я не собираюсь никем командовать, хочу только предупредить об опасности. Дальнейшее развитие событий будет зависеть от тебя, предводителя друидов, и от Великого Круга. Я не намерен снова стать членом Круга. Выслушайте меня, и я уйду.
Атабаска улыбнулся:
— Ты самоуверен, как и раньше. Просто поразительно. Меня восхищает твоя решимость, Бреман, но боюсь, ты заблуждаешься. Я — это всего лишь одна голова и один голос, решения у нас не принимаются в одиночку. Подожди здесь с капитаном Локом. Я созову Круг, чтобы он рассмотрел твою просьбу. А выслушать им тебя или нет, пусть решают сами.
Он резко стукнул по столу, и узкая дверь открылась. Каэрид Лок шагнул через порог и отдал честь.
— Побудь здесь с нашим гостем, пока я не вернусь, — приказал Атабаска.
С этими словами он не оборачиваясь вышел через широкие двойные двери в противоположной стене комнаты.
Атабаска отсутствовал почти четыре часа. Сидя на скамье у окна, Бреман смотрел, как сгущаются вечерние сумерки. Он ждал спокойно, понимая, что другого выхода нет. Он принялся было расспрашивать Каэрида Лока о новшествах в работе Круга и выяснил, что велась она все в том же направлении, почти без изменений и без особых достижений. Бреману стало грустно, и вскоре он прекратил расспросы и принялся думать о том, что скажет Великому Кругу и что ответят его члены, хотя в глубине души знал, что его попытка обречена. Теперь он понял, почему Атабаска согласился принять его. Предводитель друидов понимал, что лучше принять Бремана, побеседовать с ним, чтобы соблюсти видимость обсуждения, а потом отказать. Однако решение уже было принято. Его не станут слушать. Он изгой и не может быть принят назад. Бреман для них — опасный человек. Он использовал магию без должной осторожности. Играл с огнем. Такого человека они не станут слушать. Никогда.
Досадно. Он пришел предупредить их, однако ему до них не достучаться. Бреман чувствовал это, а продолжал ждать лишь потому, что хотел окончательно в этом убедиться.
Наконец по истечении четырех часов он смог это сделать. Вошедший через парадные двери Атабаска держался с видом человека, которого оторвали от более важных дел.
— Бреман…
Приветствие прозвучало как прощание. Предводитель друидов не обратил внимания на Каэрида Лока и не отдал ему никакого приказания.
— Великий Круг рассмотрел твою просьбу и решил отказать тебе. Если хочешь, можешь подать ее снова в письменной форме, и она будет передана на рассмотрение комиссии. — Атабаска уселся за стол и принялся изучать кипу бумаг, которые принес с собой. На груди у него, раскачиваясь, словно маятник, ярко блестел Эйлт Друин. — Мы решили не вмешиваться в дела народов, Бреман. То, чего ты добиваешься, нарушило бы это правило. Мы должны быть вне политики, держаться в стороне от межплеменных конфликтов. Твои предположения кажутся нам слишком общими и совершенно необоснованными. Мы не можем полагаться на них. — Атабаска поднял взгляд. — Можешь взять все, что тебе нужно в дорогу, и идти дальше. Желаю удачи. Капитан Лок, проводите, пожалуйста, нашего гостя до главных ворот.
Предводитель друидов снова опустил глаза к бумагам. Бреман смотрел на него, не проронив ни слова, невольно пораженный резкостью отказа, заметив, что Атабаска совсем перестал обращать на него внимание, он тихо произнес:
— Глупец.
Затем повернулся и вслед за Каэридом Локом вышел в коридор, по которому они пришли. Дверь у него за спиной закрылась, и Бреман услышал, как щелкнул замок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74