Он говорил, что сегодня самый знаменательный день нашей жизни (вообще все в то время у него было Самое – Самый Великий, Самый Главный День, Самый Важный для нас человек, Самое главное на Земле). И действительно, все ощущали совершенно необычную атмосферу. Вспоминалось первое собрание общества – да, безусловно, и тогда был вот такой же дух Присутствия. Вдохновляющий, озаряющий, сплачивающий (тьфу ты… как в Гимне Советского Союза получилось). Что отныне наша жизнь изменится круто и навсегда…
(О, это страстное желание вырваться из серых будней!)
И это было так! Этому невозможно было не поверить!
Александр сообщил, что вокруг нас присутствует целый сонм Великих Духов. В частности: сам Д. Андреев, Анастасия, Св. Георгий-Победоносец (О нем позже)… не помню, кто еще. В общем, много.
Я плохо помню, что Александр говорил еще – осталось впечатление какого-то воспаленного бреда, но яркого, сверкающего, безумно привлекательного, околдовавшего всех… Помню какие-то эпизоды. Мы встали в круг, взялись за руки и читали молитву «Отче наш» в интерпретации Александра (он ее слегка подредактировал). Горели какие-то свечи. Якобы Анастасия прошла по кругу и перед каждым положила подарок – кому веточку, кому шишку (астральные, разумеется, невидимые). Что-то Александр говорил о новых правилах жизни. Например, отныне мы все должны будем называть друг друга только на «вы» и по имени-отчеству. Тут же он стал узнавать наши отчества и анализировать их смысл. Мое отчество, к примеру – Юльевна. Так вот, оказывается, в одном из воплощений я была дочерью Юлия Цезаря. И предала отца, а теперь вот я это должна как-то искупить, поскольку мой отец опять Юлий.
С моим мужем еще смешнее. Его отчество – Давидович. Александр вывел заключение, что в прошлой жизни мой муж был… Троцким. Учитывая мое тогдашнее увлечение советской историей, и то, что Троцкого я воспринимала резко отрицательно – довольно оригинальное высказывание. Впрочем, вот в это я не поверила сразу.
А вот Лена и Костя оказались… детьми самого Александра. Оказывается, И. в молодости делала аборты. И это и были Лена с Костей! Которые, увы, родились уже не в такой замечательной семье, а в Казахстане (Лена потом сказала: какое счастье, что я не родилась в его семье…)
Александр говорил очень много… о каком-то будущем городе в Сибири. О грядущих преобразованиях. О том, что отныне мы все служим Богу и Розе Мира, что над нами все будут смеяться, что предстоят гонения, но мы должны их выдержать! Нас ждет величайшее будущее! Он говорил так захватывающе, так трогательно, что у многих слезы стояли в глазах. Потом Александр начал обращаться к каждому по очереди, и каждому говорил что-нибудь «очень важное». Одному он сулил поездку в Сибирь на строительство Нового Города (по Анастасии). Другому – участие в каких-то великих преобразованиях. Н. назвал «первым Бардом Розы Мира» (он и в прошлом воплощении был великим поэтом-бардом, а я и моя лучшая подружка – мы обе тоже немного играли на гитаре и пели – были его дочерьми). Некоторым он говорил туманно, но многообещающе: «Ты еще не представляешь, какое будущее тебя ждет… Тебя ждет! Ого-го! Но я еще не могу этого сказать. Ты узнаешь позже». Мне лично он заявил прямо: "Ты будешь великим писателем «Розы мира». И вспомнил мою книгу, которая называлась «Белый всадник»: «Этот твой всадник – Георгий Победоносец. Ты и не знала! Он сейчас присутствует среди нас и стоит рядом с тобой». Мне, конечно, было безмерно приятно. Хотя мой герой, личность сложная и далеко не святая, мало напоминал св. Георгия…
Короче говоря, он для каждого нашел какие-то очень важные и приятные слова. О себе же сказал: «А я ухожу от дел. Я больше не буду с вами. Я должен… я должен написать книгу! Я буду ее писать… А помогать мне будут – вот он и он».
Когда же Александр «удалится от дел», председателем общества станет… кто бы вы думали? Хозяин этого дома! Милый, скромный человек, который ни сном ни духом ничего не знал, не читал ни одной «духовной» книги и впервые видел такое сборище.
(после этого заявления хозяин несколько смутился и позже, сколько я знаю, прочитал «на всякий случай» Розу Мира).
Сейчас многие даже члены общества скажут: «Ну что ты! Мы сразу поняли, что Александр того… Может быть, кто-то и воспринял его всерьез, но я…»
Так вот – я никогда не поверю таким заявлениям. Единственное – может быть, действительно были 2–3 человека, которые не поверили или поверили не полностью. Но у всех остальных я видела слезы на глазах! Все обнимались, целовались, начинали именовать друг друга по имени-отчеству (напоминаю, ранее это у нас даже запрещалось!), рассказывали какие-то самые трогательные, самые важные моменты из своей жизни… Нет, не только Александр – все мы участвовали в создании этой атмосферы.
В конце вечера Александр совсем обезумел. Фаина привезла картины своего мужа (чистый абстракционизм), расставила – на продажу и посмотреть. Александр начал эти картины рвать и кидать в камин. Частично их удалось спасти… Потом Александр заявил, что поедет домой немедленно, он уже все сказал. Это в 11 часов вечера, за 400 км. При том, что за руль Александра уже давно не пускали, вела его жена. «А вы как хотите, – сказал он приехавшим с ним жене, Фаине и другим людям, – хотите – пойдете со мной, хотите – оставайтесь».
К счастью, у жены хватило здравомыслия все-таки его остановить. Буквально силой. Фаина ей уже объяснила, что у Александра состояние ненормальное, и верить ему, тем более – слушаться его во всем нельзя.
Александра уложили в постель. Мы не знали, что думать. Все были какие-то возбужденные, говорливые… никто ничего не понимал, но все было так прекрасно, так многообещающе!
На следующий день спектакль продолжился. Александр вдруг заявил всем, что он «просто всех испытывал». Да, он вел себя, как юродивый! Но он хотел посмотреть на нашу реакцию. И все мы с честью выдержали испытание… кроме одного человека. Обвинительный перст остановился на жене Александра. «Вот вы, И.И. (теперь он и с женой перешел на „Вы“) мне не поверили! Вы, моя супруга, данная мне Богом, не смогли мне поверить! И Вы вообще мне никогда не верите!» – Александр пустился в обвинения.
Не знаю, что он имел в виду под вчерашним «испытанием», но на второй день поведение его мало изменилось. Он все так же пророчествовал… пророчества приобрели еще более дикий характер. Например, он заявил, что Фаина – будущая Соборная Душа сверхнарода. Русского. А жена его, И. – будущая Соборная Душа немецкого сверхнарода. А.А. Андреева – это тоже Соборная Душа, не помню, то ли в прошлом, то ли в еще более отдаленном будущем. В общем, сплошные Соборные Души. Это уже я лично воспринимала не вполне всерьез (но все же – частично всерьез… это подтверждало мое ощущение, что происходит Нечто Грандиозное, что мы находимся в пространствненой и временной точке, где изменится вся мировая история).
Сколько я знаю, только одна женщина была так потрясена этим собранием, что потом позвонила Лене и сказала, что думает о выходе из общества. Остальные восприняли все это – кто как, не то, чтобы все до конца поверили Александру, но «что-то такое, видимо, было».
Мы вернулись во Франкенек, и тут начались новые испытания.
Состояние Александра стало еще хуже. По рассказам его самого, И. и Фаины, дома творилось вообще уже нечто ужасное. Начались рукоприкладства. Фаина рассказывала, что на нее он кинулся с ножом, причем мотивируя это так: «Тебя на Земле никто не любит! Мне так жаль тебя! Я хочу освободить тебя от этого тела, чтобы ты вернулась в свою небесную обитель!» Фаину он единственную из всех называл на «ты». Видимо, считал равной себе. Как-то я возила их – его и Фаину в город – так он долго разглагольствовал с ней о высоких материях, то и дело оговариваясь: «Ну, это не при Яне… Это я тебе позже скажу».
Однажды Александр пришел с большой ссадиной на лбу. При этом у него был мученический вид. И он сразу начал мне жаловаться: «Вот видишь, Яна, какая у меня жена! Она меня избила! Ко мне вчера приехал друг, и я всего лишь хотел выпить с ним водки, а она закричала: „Ненавижу!“ – бросилась на меня, и избила!» При этом он с видом великомученика показывал на свою ссадину. Еще и припомнил мои отношения с мужем…
По версии И., Александр запер ее в комнате, когда ей нужно было идти на занятия хора, и она в отчаянии схватила какой-то тяжелый предмет (не помню точно), и запустила в лоб Александру. (Понятно, что я лично верю И… Она вообще женщина очень спокойная, выдержанная…).
Но о том, что происходило у Александра дома, я могу только приблизительно догадываться. По виду И. – она совершенно почернела, постарела, выглядела иссохшей, измученной, нервной.
А вот что происходило в издательстве. Александр, конечно, не каждый день приходил на работу. Но когда он приходил – это был целый спектакль.
Тогда, кажется, он начал наводить порядок на моем столе. Идеально аккуратно, листочек к листочку, все лишнее, по его мнению – вон. В результате мне стало трудно что-либо найти. И во время рабочего дня то и дело подходил ко мне, к Косте и наводил порядок: «Вот эта бумажка вам нужна, Яна Юльевна? Куда ее положить? А вот эту?»
«Поставьте свои туфли вот сюда. И вот так, носочками вовнутрь. И всегда их так ставьте, пожалуйста».
В свободное время писал пророчества на листочках бумаги. Например, мы нашли после всего этого следующие записи:
«Мегре и Анастасия будут убиты в следующем году».
«6ю, 7ю, 8ю и 9ю книгу „Анастасии“ напишет Александр В.».
«эти книги будет переводить на немецкий язык Ксения В. (трехлетняя внучка Александра)».
И так далее. Но чаще записи были «общего характера»: «Любить… бороться… верить… искать». Или подобные лозунги. Костя их аккуратно складывал.
По телефону Александр уже не просто пророчествовал – а весьма оригинально. Особенно когда разговаривал с русскими. В его речи появился мат. Однажды он специально позвонил своей старой подруге в Париж и долго ей что-то говорил ТАКИМИ словами, что у меня уши свернулись в трубочку. Подруга решила, что он пьян, потом решила, что он свихнулся (и тут она была недалека от истины).
Однажды Александр «наехал» на меня. Буквально такими словами:
– А ты что целку с себя корчишь? Ну-ка иди домой – и быстро в постель к мужу! А то вечно выламывается, как будто она я не знаю что такое! Тебе надо детей рожать, а ты строишь тут из себя! Чтобы по три раза в день с мужем в постель ложилась!
Мне было немного смешно, но у Кости бедного просто глаза на лоб поехали, уши покраснели, и он быстро выскочил из офиса.
В это время приехал на каникулы У., сын Александра. Он учился в Питере на факультете востоковедения. Бедный мальчик (ему что-то около 22 лет) пришел в ужас, увидев отца. «Это не папа», – сказал он. Первым порывом У., нормального человека, внезапно попавшего в наш «гадюшник» было – отвезти отца к психиатру. Тут же, разумеется, его обозвали «Павликом Морозовым». И вообще предателем. Каюсь, мы с Леной тоже уговаривали У. потерпеть, переждать…
Кстати, и У., и свою дочь Александр проклял.
Мы-то ведь постепенно наблюдали за развитием всего этого. Конечно, в тот момент мы уже понимали, что с Александром что-то не в порядке стопроцентно. «Хороших» пророчеств уже от него почти не исходило – какие-то дикие указания, вроде того, как лечиться мельброзией (он очень настойчиво объяснял, какие именно места нужно смазывать и как – именно те самые… вообще его интерес к «этим» вопросам достиг апогея. Мне он горько жаловался, что его жена отказывается с ним спать). Мат, нелепости, гадости – словом, он явно уже себя не контролировал. По словам И. он практически не спал (с самого начала своего безумия он по ночам занимался разными процедурами, ванными, еще чем-то…)
Мы понимали, что это не может быть от «Светлых сил».
Но Фаина нам все объяснила. Дело в том, что у Александра действительно начался «процесс», после которого человек становится ясновидящим. У нее тоже был такой процесс! Только в детстве, в 8 лет, поэтому прошел не так бурно. Кроме того, у Александра какая-то неправильная последовательность «открытия сверхспособностей». Ему постоянно поступает свыше поток информации, и в этом потоке он просто захлебывается, поэтому и «крыша едет».
Вот это походило на правду… Мы молча сносили все выходки Александра. Тут еще Костя на 2 недели уехал в Россию по делам. Мы с Леной остались практически одни.
Как только появлялся Александр, нас начинало трясти. Мы купили бутылек валерьянки, и три раза в день, нервно смеясь сквозь слезы, поднимали «тост». Мой муж чаще всего отсутствовал (был в командировках). Дети тоже стали нервными, начали кричать по ночам (им передавалось наше состояние).
Описать это невозможно. Может быть, мое описание неадекватно. Может быть, посторонний не поймет, как это было ужасно… Были и еще другие события – я просто не могу описать всего. Словом – все это время вспоминается мне как один сплошной большой Кошмар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27