«Ну, раз от него не убежать, значит, нужно затаиться, – решил Илья. – Не видит же он в темноте… Хотя кто его знает, придурка…»
Илья на ощупь отыскал толстое дерево и, послушав, откуда доносится шум, спрятался за него. Хотя это было лишь условно: в такой темнотище его все равно было бы не увидеть.
Ждать Илье пришлось недолго. Шаги приближались стремительно.
«А может быть, он видит в темноте?» – пронеслась жуткая мысль.
Хруст ветвей и шуршание опавших листьев слышались уже совсем близко. Были в тяжелой поступи преследователя тупая целеустремленность и неотвратимость. Совсем рядом с затаившимся Ильей Транс остановился… Наступили тягостные для Ильи мгновения. Он стоял, вжавшись спиной в дерево, сильно зажмурив глаза и стиснув зубы.
«Только бы не заметил, только бы не заметил…»
Транс постоял секунду, другую… а потом побрел дальше.
Илья ждал у дерева до тех пор, пока вдали не стихли шаги Транса. Только после этого, тщательно прощупывая путь, пошел в другую сторону. Попутно Илья вспоминал, как, убежав из психбольницы, вот так же на ощупь блуждал по кладбищу. Пожалуй, тогда было посветлее.
Вскоре Илья увидел огонек жилого поселка. Увидев перед собой цель, идти стало повеселее и с каждым приближавшим к населенному пункту шагом дорогу становилось видно все отчетливее.
Только одно окошко во всем поселке светилось. Илья с затаенным страхом, что его прогонят да еще и побьют, подошел к окну и заглянул в помещение.
За круглым, покрытым клеенкой столом сидела старушка в белой ночной рубашке и раскладывала на столе карточный пасьянс.
Илья подошел к двери, вздохнул для смелости и постучал. Почти тотчас в сенях раздались шаркающие старушечьи шаги. Свет в сенях зажегся, дверь открылась. На пороге стояла старуха в ночной сорочке.
– Бабушка, а нельзя ли… – начал Илья.
– Да заходи, заходи, – махнула она рукой. – Холод не пускай, давно тебя жду, даже вона спать не ложилась. Припозднился ты.
Илья вошел, не находя объяснения старушечьей доброжелательности. Оказывается, его здесь ждали. Вот так новость! Илья не стал переубеждать, слабовидящую старуху в том, что она обозналась и приняла его за другого.
«Ладно, – решил он. – Позже все прояснится».
Увидев Илью в комнате при ярком свете люстры, бабка ничуть не переменилась в доброжелательном к нему отношении и даже ничего не сказала по поводу его затрапезного перепачканного вида, хотя и глядела на него через очки с каким-то интересом.
Бубня что-то себе под нос, для Ильи неразборчивое, она сгребла карты, сложив их стопкой, и стала собирать к столу.
– Картошка-то простыла, пока тебя ждала, – сказала бабка, ставя на стол большую тарелку с варенным в мундире картофелем, блюдце с нарезанными ломтиками сала, маринованные грибочки. У Ильи при взгляде на такое изобилие заурчало в животе. Ведь за сутки он только хлебнул несколько ложек тюремной баланды да съел два бутерброда, которыми угостил его машинист электровоза.
– Ешь, милок. Небось в казенном доме плохо кормят.
Карга смотрела на Илью, прищурив глаза, сквозь стекла очков лукаво. Но Илье не было дела до прозорливой старухи, он уплетал все, что видел на столе. Но всего съесть все равно не смог, положено было с запасом. Старуха сидела молча напротив и с ухмылочкой глядела, как гость насыщается. Что-то в ней было хитрое и умное. Пожалуй, она походила внешностью на учительницу сельской школы, вышедшую на пенсию. Вокруг ног Ильи все время терся огромный кот, выклянчивая что-нибудь со стола, мурлыкал и смотрел зелеными ясными глазами.
– Ну, а теперь скажи, как тебя зовут, – когда Илья наелся, спросила хозяйка.
– Илья. Спасибо, бабушка, а-то я не ел вчера целый день, чуть не околел от голода.
Илья сыто засопел, отвалившись на спинку стула.
– Ну, Илья, долго же ты по лесу от него бегал, – сказала старуха, с хитринкой глядя на него.
– А откуда вы знаете? – удивился Илья.
– Карты, милый, сказали, – ехидно улыбнулась пенсионерка.
И тут он заметил в ее руках колоду карт, которую она постоянно тасовала. Ее ехидную улыбку Илья истолковал по-своему, а слова как шутку.
– И чего же про меня еще карты сказали?
– А сказали, Илюша, что в казенном доме ты в неволе по навету злому томился. Да и еще много чего…
Илья хмыкнул: не ожидал он услышать такое от бабуси.
– Ну что, погадать тебе? Ко мне многие из города приезжают – гадаю им. Бабу Феклу многие знают. Приезжали даже бандюги какие-то, чуть силой не увезли в салоне у них работать. Тысячу долларов платить обещали. Слышь, Илья, а тысяча долларов-то – это много или как?! Чего на них купить-то в городе можно?
– Да много всего, бабуля.
– А чего много-то? – не отставала бабка.
– Да… всего, не знаю. А чего нужно?
– Я б себе новый холодильник купила бы, а то этот вон плохо морозит. Можно холодильник купить?
– Можно.
– Тогда, может, и пойду к ним работать. Холодильник-то нужен! Ну что, погадать тебе? Сказать, что на сердце, что под сердцем, что сердце успокоит?..
– Так тут электрокардиограмму снимать нужно, – пошутил Илья. – А вообще-то интересно. Погадай, бабушка Фекла.
– Ну гляди, а не испугаешься?
– Чего?
– А правды всей, хотя и карты, случается, брешут. Ну так что? Будем судьбу, Илюша, узнавать? Я уж все одно не усну.
– Это интересно было бы, конечно.
Илья сходил «на двор», в это время старуха убрала посуду со стола, протерла клеенку тряпкой и уселась за стол напротив Ильи. Для начала она пересчитала карты, дала Илье снять, как в азартной игре, и начала раскладывать на столе сложную конфигурацию; при этом она поясняла значение карт в том или ином сочетании. Илья слушал с интересом. И действительно, многое из того, что говорила баба Фекла, соответствовало действительности… да что там многое – все. Сказала она и о клевете, возводимой на Илью, и о том, что догоняет его по дальней дороге злой пиковый король, и прочее.
– А вот красна девица выпала тебе, милый. Убогая девица какая-то… но ты не горюй…
Потом старуха-гадалка вышла на улицу, пообещав догадать, когда вернется. Полусонный Илья остался за столом ждать.
– Кыс, кыс, кыс… – вернувшаяся баба Фекла остановилась на пороге. – Куда Барсик, кот мой, Делся? Не пойму! Ты, Илья, его не видел?
– Да где-то здесь терся, – сказал он, заглядывая под стол.
– Странно, никогда такого не было, чтобы Барсик не отзывался. До того как ты на двор выходил, здесь крутился, а потом пропал…
Она уселась на прежнее место.
– Ну, продолжим, что ли… А вот дом страшный. Видишь, пиковый туз? И черная яма, словно посреди… Угроза черная над тобой… Нет, не уйти тебе, милый… Никак не уйти, – неясно слышал Илья голос старухи. – Страх, безумие и смерть… – продолжала вещать нараспев старуха, стараясь зачем-то напугать Илью, который, слушая ее в полусне, почти ничего не усваивал из ее слов.
На улице уже совсем рассвело, на хуторе (а был это хутор из трех домов, чего ночью Илья разглядеть не мог), соревнуясь в громкости, горланили два петуха. Их всего там было два.
– Ну вот, в общих словах, Илюша, карты тебе все и сказали – что было, что будет, что сердце успокоит, – нараспев по-цыгански бормотала старуха. – Что было, что будет…
Голос старухи уходил все дальше и дальше, уплывая куда-то вдаль и в сторону…
– …Что было, что будет… что было, что…
Бабуся довела Илью до дивана, где было уже постелено. Илья в полуреальном состоянии разделся, лег и тут же провалился в сон.
– Что было, что будет…
– Ты это зачем сделал?
Илья с недоумением глядел на стоявшую перед ним старуху-гадалку. Только что открыв глаза, он не сразу узнал ее и понял, где находится.
– Что, бабушка? – Илья приподнялся на локте и, прищурившись, посмотрел на бабу Феклу.
За окном было светло. Старуха стояла посреди комнаты, держа что-то в поднятом фартуке.
– Зачем это сделал, спрашиваю?! – зло повторила старуха.
– Да что, бабушка?
Илья сел на кровати, спустив на пол босые ноги.
– Не знаешь «что»? – ехидно проговорила она и, вынув из фартука черный клубок, бросила Илье. Тот ловко поймал его и повертел в руках. Это была голова черного кота, и голова эта смотрела на него зелеными, но уже тусклыми глазами. С отвращением разглядев часть животного, Илья выронил ее на пол.
– Живодер проклятый! Вот зачем вчера напросился на ночлег?! Кошака моего убить…
Она отпустила край передника, и в руке ее оказалась тушка безголового кота, которую она держала за заднюю лапу. Кот и без головы был такой огромный, что почти половина его лежала на полу.
– Значит, Барсика моего… – с обидой и ненавистью, еле сдерживая рвущиеся наружу негативные эмоции, проговорила старуха.
Илья вскочил и стал поспешно одеваться.
– Да это же не я. Не я это… Я спал и знать ничего не знаю… – бубнил он, силясь попасть второй ногой в штанину, не сводя глаз с разгневанной хозяйки и подпрыгивая на другой ноге, но ему, как назло, никак не удавалось надеть брюки.
– Ах так! За гостеприимство платить! Барсика моего с особой жестокостью…
С последними словами, уже не в силах сдерживать накопившуюся к Илье ненависть, бабка-гадалка вдруг размахнулась телом дохлого кота и огрела Илью по плечу, так что он чуть не упал. Он тут же попал ногой в брючину, быстро застегнул пуговицу.
– Получай, получай, проклятый! – затвердила бабка и снова, размахнувшись падалью, саданула по Илье. Но он успел рукой защититься от дохлого кота.
– Да это не я, бабушка!! – заорал он что есть мочи и, схватив свои висевшие на стуле вещи, выбежал из дома.
Но разъяренная старуха-гадалка не унималась и бежала за ним вслед, размахивая дохлым котом, и уже в самых дверях, когда Илья замешкался, не зная, куда бежать, нагнав, шмякнула ему по плечу, испачкав в кошачьей крови рубашку.
Илья выскочил во двор и, распугав трех кур, выбежал за калитку. Старуха с крыльца, выкрикивая в его адрес проклятия, грозила кулаком.
Илья отошел на несколько метров от забора, торопливо оделся и пошел по грязной дороге в ту сторону, где, ему казалось, проходила железная дорога. Нога разъезжались в грязи, было холодно и пасмурно, крапал мелкий дождь. Получив на завтрак дохлым котом по загривку, Илья опечалился. Ведь он знал, что это незаслуженно, да поди объясни ошалевшей от горя старухе, что лично он здесь ни при чем, что это наверняка работа проклятого Транса. Что ему нужно от Ильи? Что нужно?! Ну почему он не оставит Илью в покое?..
Наверное, он где-то здесь, поблизости. Илья огляделся.
– Ну! Где ты, тупой чурбан?! Дуболом поганый!.. Совсем мне жизнь испоганил, гнида!
Илья стоял на разъезженной колесами трактора глинистой дороге, кругом были лужи. С левой стороны дорога обрывалась спуском к узенькой мелководной речушке, от которой исходил сильный запах нефтепродуктов. Справа раскинулось просторное поле, вдалеке за которым чернел лес. Значит, ночью, убегая от Транса, он пришел к старухе-гадалке с другой стороны. Илья посмотрел в сторону дома бабы Феклы, мимо которого проходила дорога.
Старуха стояла посреди дороги, держа за лапы мертвое животное и приложив руку ко лбу, как Илья Муромец с известной картины, зорко вглядывалась в дорогу.
Там было не пройти – старуха-гадалка охраняла хуторские рубежи. Транса нигде не было видно. Илья смерил взглядом дорогу с бабкой, прикидывая, не удастся ли ее как-нибудь обойти, и, поняв, что не удастся, повернулся и зашагал по дороге, надеясь, что она куда-нибудь приведет или от кого-нибудь уведет.
Уже около часа Илья брел вдоль речушки по глинистой дороге. Он жутко устал, на подошвах наросли огромные блины грязи, и передвигаться было очень трудно. Давно пропал из виду хутор, в котором он ночевал, но впереди не намечалось никакого жилого пункта. Ширь родных просторов поражала. Небо было серым и пасмурным. Сколько времени, Илья не знал – то ли день, то ли наступил уже вечер.
«Хоть бы человека живого встретить! – И, оглядев окрестности, поморщился. – Откуда здесь люди?».
Илья прошагал еще около часа, снова остановился, он очень устал, хотелось пить. Оглянувшись назад, далеко-далеко в поле он увидел человека. Человек этот двигался… Ну да, похоже, он шел в сторону Ильи.
Илья сначала решил подождать его, но, смерив расстояние взглядом, передумал: слишком уж долго пришлось бы ждать, а идти в обратный путь, ему навстречу… Что-то знакомое показалось в его размашистой походке. Илья пригляделся внимательней. Хотя расстояние, разделявшее их, было слишком велико, но Илье показалось, что это…
– Да нет, не может быть, – проговорил он, отворачиваясь. – Везде этот придурок мерещится.
Он повернулся и, скользя на мокрой глине, пошел дальше. Но часто оглядывался, всматриваясь в даль. И казалось Илье, что это Транс… Он шел дальше и снова оглядывался. И он уже был уверен… Ну да, конечно, Транс!
Глава 14
ЭПИДЕМИЯ
В семь часов утра Сергей был уже на ногах. Он позавтракал и, не дожидаясь, когда встанет Карина, вышел из квартиры. На сей раз он соблюдал все правила конспирации. Вместо тою чтобы выйти своим обычным путем, он поднялся до чердака и, спустившись по другой лестнице, вышел на улицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52