Понимаешь, твое неконтролируемое поведение делает из тебя очень неудобный для охраны объект. Похоже, что тебя надо защищать не только от врагов, но и от самого себя.
– Я еще не пробовал избавиться от заклятия, – сказал я. – Времени не было.
– Давай отъедем подальше от дороги, и ты попробуешь, – сказала она. – Представляешь, что будет, если ты услышишь колокольный звон, когда мы будем драться иди удирать от погони?
– Не представляю.
– Зато я представляю, – сказала Карин. – Нас убьют. Обоих. Потому что я не смогу одновременно драться и приводить тебя в чувство. Кстати, а как тебя можно привести в чувство?
– Никак. Можно меня вырубить и подождать, пока я приду в себя. Или подождать, пока колокола не замолкнут.
– Меня не устраивает ни один из вариантов, – сказала Карин. – Избавляйся от этой гадости как можно быстрее.
– Полагаю, если я вырублюсь во время опасной ситуации, вам будет лучше меня бросить, – сказал я.
И натолкнулся на обжигающий гневный взгляд.
– Я – твой телохранитель, – сказала Карин. – До тех пор, пока ты мне платишь, наши жизни неразрывно связаны, красавчик. Предлагая бросить тебя в опасной ситуации, ты наносишь мне тяжелое оскорбление.
– Извините, – сказал я. – Я не думал…
– Что у меня есть свои принципы? – поинтересовалась она. – Что женщине тоже может быть знакомо слово «честь»?
– Я – дурак, – признался я. – И ничего не смыслю в реальной жизни.
– Извинения приняты, – сказала она. – Сколько тебе потребуется времени, чтобы попробовать избавиться от этого заклятия?
– Несколько часов, – сказал я.
– Тогда нам стоит отыскать полянку поудобнее, – сказала Карин. – Скажи, красавчик, а у тебя больше нет сюрпризов для твоей наемницы? Я хотела бы знать полный список проблем до того, как они свалятся на мою голову.
– Ну, есть еще одна проблемка, – сказал я как можно более беззаботным тоном.
– Какая-нибудь мелочь?
– Не совсем.
– С этого момента поподробнее.
– У меня есть подозрение, обратите внимание, всего лишь подозрение, а не уверенность, что некий Гарлеон может желать моей смерти.
– Гарлеон? – перепросила Карин. – Ты произнес это имя таким тоном, как будто я обязана знать этого человека.
– Это не человек.
– А кто?
– Дракон.
– Дракон?
– Дракон.
– Понятно, – сказала Карин. – Скажи, когда ты произносишь слово «дракон», ты имеешь в виду дракона?
– Да.
– С крыльями, чешуей, хвостом и огнем из пасти?
– Да.
– Мило. Если бы я не спросила сама, то когда ты собирался сообщить мне об этой подробности? Когда случайный путник нашел бы наши с тобой обугленные тела?
– Если быть совершенно точным, речь скорее может идти о закопченных скелетах, а еще скорее – о горстке праха, развеянной ветром, – сказал я. – Понимаю, что должен был все вам рассказать, но…
– Случая не было? – ядовитым тоном уточнила она.
– Именно так. И я пойму вас, если вы захотите расторгнуть наш контракт прямо сейчас.
– У меня есть очень сильное искушение именно так и поступить.
– Это ваше право, – сказал я.
Я бы на ее мете так и сделал. Никто в здравом уме не будет вписываться в разборку с драконом всего лишь за один золотой в день. И даже за сотню золотых.
– Но я не могу, – сказала Карин. – Я обязалась доставить тебя до побережья.
– Я освобождаю вас от всяких обязательств, – сказал я.
– Никто не может освободить меня от моих обязательств, кроме меня, – отрезала она. – Кем я буду, если откажусь от своего слова?
– Живой? – предположил я.
– Я не тороплюсь на тот свет, – сказала она. – Но я не могу и нарушить свое слово.
Вообще-то, с формальной точки зрения, она не давала мне своего слова и не приносила никаких клятв, на что я ей и указал.
– Дух соглашения важнее, чем его буква, – сказала она. – Скажи, а что ты такого сделал, чтобы этот Гарлеон возжелал твоей смерти?
– Гарлеон считает, что я укокошил его племянника.
– Ты не похож на человека, способного убить дракона.
– Именно это я собираюсь объяснить Гарлеону, если он нас настигнет.
– Думаешь, он станет тебя слушать? Кстати, а ты на самом деле убил его племянника?
– Нет.
– Почему же он тогда так думает?
– Меня подставили.
– Кто и как?
– Вам это обязательно знать?
– Теперь – обязательно, – отрезала она. – Я должна подумать обо всех вариантах обезопасить тебя, красавчик. И если для этого мне потребуется найти тех, кто тебя подставил, я это сделаю.
Заранее представляя ее реакцию, я рассказал Карин историю о леди Иве, гипотетическом сэре Джеффри Гавейне, Грамодоне и мнимом похищении рыцаря, чем снова вызвал у своей спутницы приступ хохота.
– Ты был прав, красавчик, – сказала она, дослушав рассказ до конца. – Ты действительно дурак и ничего не понимаешь в реальной жизни.
Глава восьмая,
в которой главный герой медитирует, пытается снять с себя овечье заклинание и терпит провал, а потом вместе со своей спутницей отправляется к Перевалу Трехногой Лошади, где встречается с сэром Ралло и выслушивает его угрозы
Я сидел в позе лотоса и медитировал, аккумулируя в своем теле ману.
Стреноженные лошади паслись на травке. Карин сидела в пятидесяти метрах от меня, прислонившись спиной к дереву. Я пытался убедить ее, что во время медитации моей жизни ничего не угрожает, а потому она может поспать или погулять в сторонке, но она осталась. Поначалу ее присутствие мешало моей концентрации, но потом мне удалось отрешиться от внешнего мира и заняться своим делом.
Восполнив свои запасы магической энергии, я взялся на поиски основной проблемы. Они не заняли много времени.
Я просканировал свою ауру и увидел вплетенные в нее чужеродные фрагменты. Поскольку заклинание было не закончено, я не видел быстрого способа от него избавиться.
Обычно все просто. Все заклятия, предназначенные для живых существ и призванные контролировать им поведение, по сути своей незамысловаты. А бы даже сказал, примитивны. Когда заклинание завершено, оно напоминает нить, опутывающую ауру зачарованного объекта. Если ты хочешь избавиться от заклинания, ты находишь один конец нити и сматываешь ее в клубок. А клубок выбрасываешь.
Сейчас же мне пришлось иметь дело не с одной нитью, а с доброй сотней мелких ниточек, перепутанных с нитями уже лежащих на мне заклятий, от которых мне пока было не с руки избавляться. Например, там было заклинание, нейтрализующее боль от травмированного затылка и двух ребер, сломанных ударом коровьей ноги. И еще пара не менее полезных заклинаний.
В идеальном варианте окончательная чистка ауры могла занять несколько дней, а то и неделю. Плюс перерывы на подзарядку организма маной, сон, приемы пищи… В общем, для ускорения процесса к нему надо было привлекать мага со стороны. А я в этих краях не знал ни одного заслуживающего доверия чародея.
– Погано, – сказала Карин, когда я поделился с ней своими соображениями. – Насколько я понимаю, ты собираешься провести с этой гадостью весь остаток жизни?
– Там, куда мы идем, мне помогут с этим разобраться.
– Только нам надо еще дойти дотуда, – сказала Карин. – А ты отнюдь не облегчаешь нам задачу, красавчик.
– Вообще-то, меня зовут Рико, – сказал я. – И мне было бы приятно, если бы вы перестали называть меня «красавчиком».
– Я тебя смущаю, красавчик?
– Э… наверное, – сказал я.
– Но ты же на самом деле красавчик, – сказала она. – Наверное, у тебя от девчонок просто отбоя нет.
– Я не хотел бы распространяться по этому поводу, – сказал я.
– Ну и не распространяйся, – сказала она. – Ладно, раз уж ты ничего не можешь поделать с заклинанием собственного производства, нам стоит держаться подальше от колоколов, колокольчиков и всего прочего, что может звенеть. Это несложно, потому что скоро мы достигнем гор, а там уж точно никто не пасет скот и не строит колоколен.
Это верно.
Нам предстоит перебраться через горную цепь, делящую наш континент на две половины. В Серых горах люди почти не живут.
Потому что в этих горах обитает самая крупная популяция гномов, а люди не слишком приветствуют подобное соседство.
Гномы здорово вредят экологии своим производством. Цеха, в которых они изготавливают оружие, по уровню задымленности могут соперничать с настоящим вулканом. Но это ничто по сравнению с теми цехами, где они проводят свои алхимические изыскания.
Последние двадцать лет гномы трудятся над созданием так называемого «огнестрельного оружия». Честно говоря, я не совсем понимаю, что они имеют в виду. По-моему, они и сами это не до конца понимают.
Что такое «огнестрельное оружие», которым сможет, по их уверениям, пользоваться любой человек? Как такое можно создать? Скрестить дракона с арбалетом? И как пользоваться тем, что получится в результате подобного эксперимента?
Гномы утверждают, что по эффективности их огнестрельное оружие будет превосходить луки и арбалеты, и пробивать самую прочную броню. Даже рыцарскую. По-моему, это фигня.
Кто же допустит широкое распространение оружия, способного уравнять шансы простолюдина и аристократа? Оружия, которое, как утверждают гномы, не будет требовать от солдата длительной военной подготовки?
Мой учитель Мигель учился искусству убивать на протяжении нескольких десятков лет совсем не для того, чтобы какой-нибудь зеленый мальчишка смог застрелить его из непонятного изобретения гномов.
Из лука его застрелить невозможно. Я пробовал. Он уворачивается.
Естественно, я не собирался убивать своего наставника. Стрельба происходила в рамках моей учебной программы. Мигель хотел, чтобы я тоже научился уворачиваться от стрел, но… От деревянных палочек, которыми он меня закидывал, у меня были синяки по всему телу.
Арбалет бьет мощнее, чем обычный лук. Его болт летит дальше и быстрее, нежели выпущенная из лука стрела. Мигель утверждает, что способен увернуться и от болта, но на практике он своего умения не демонстрировал. Впрочем, я готов поверить Мигелю на слово, даже если он заявит, что способен удушить одной своей правой рукой взрослого медведя гризли.
Я никогда не видел Мигеля в настоящей драке, надеюсь, что и не увижу. Кошмарное, должно быть, зрелище.
Мы заночевали в лесу, что вполне устраивало Карин, но пришлось мне не по душе. Она могла спать на полу, на земле или на траве, не испытывая никакого дискомфорта. Я же мечтал хотя бы о спальном мешке, раз уж нормальная кровать была мне недоступна.
Карин…
Я не был знаком с большим числом женщин, но полагал, что Карин не похожа на большинство из них. Женщины всегда казались мне существами изнеженными. По крайней мере, более изнеженными, чем я сам.
Женщины не должны спать на земле, носить по два меча и служить телохранителями у неудачливых чародеев.
Насколько я успел узнать ее за несколько дней нашего знакомства, больше всего в жизни Карин ценила собственную независимость. Мечи и физическая сила служили ей средством для ее достижения. Полагаю, в прошлом у моей спутницы присутствовало нечто такое, о чем ей было бы лучше забыть.
И о чем ей забывать ни в коем случае нельзя.
Человек, который хорошо помнит, что такое пожар, никогда не будет баловаться с огнем.
Когда мы пили утренний кофе, Карин заявила, что ее все больше беспокоит исчезнувший стрелок.
– Почему? – спросил я.
– По многим причинам, красавчик, – сказала она. – Во-первых, он пролил мою кровь. Никто не может проливать мою кровь и оставаться безнаказанным. А наказание за такое преступление – смерть.
– Почему еще?
– Потому что он профессионал, – сказала Карин. – Профессионал, который пытался тебя убить. Профессионалы не останавливаются на полпути, красавчик. Они выжидают удобного момента, а потом наносят новый, более тщательно подготовленный удар. Ты здорово подставился во время той истории с колокольней, и я была почти уверена, что киллер предпримет вторую попытку. Но он не предпринял. И теперь я думаю, когда же он ударит в следующий раз.
– Может быть, он передумал, узнав, что ему противостоите вы?
– Ты мне льстишь, красавчик, но я бы на это не рассчитывала, – сказала Карин. – Снайпер ушел от меня тогда, ночью, а это значит, что он очень хорош. И я так и не вспомнила, что мне напоминает наконечник его стрелы.
Лично мне наконечник стрелы ни о чем не напоминал.
– Горы, – сказала Карин. – Горы – это то самое место, где убийце проще всего нанести удар. Достаточно одного метко брошенного камешка, чтобы нас обоих погребло под обвалом. Горы – это путешествие по узким тропинкам, с которых невозможно сойти. Шаг влево невозможен, шаг вправо смертельно опасен. Это, сам понимаешь, здорово ограничивает возможности для маневра.
– Вы предлагаете обойти горы и отправиться в Бартадос морским путем?
– Это займет слишком много времени.
– Вы получаете оплату за каждый день пути.
– Так-то оно так, но мне бы не хотелось растягивать подобное удовольствие даже за деньги. Учитывая количество личностей, которые постараются заполучить твою голову.
– Похоже, граф Осмонд до меня уже не доберется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Я еще не пробовал избавиться от заклятия, – сказал я. – Времени не было.
– Давай отъедем подальше от дороги, и ты попробуешь, – сказала она. – Представляешь, что будет, если ты услышишь колокольный звон, когда мы будем драться иди удирать от погони?
– Не представляю.
– Зато я представляю, – сказала Карин. – Нас убьют. Обоих. Потому что я не смогу одновременно драться и приводить тебя в чувство. Кстати, а как тебя можно привести в чувство?
– Никак. Можно меня вырубить и подождать, пока я приду в себя. Или подождать, пока колокола не замолкнут.
– Меня не устраивает ни один из вариантов, – сказала Карин. – Избавляйся от этой гадости как можно быстрее.
– Полагаю, если я вырублюсь во время опасной ситуации, вам будет лучше меня бросить, – сказал я.
И натолкнулся на обжигающий гневный взгляд.
– Я – твой телохранитель, – сказала Карин. – До тех пор, пока ты мне платишь, наши жизни неразрывно связаны, красавчик. Предлагая бросить тебя в опасной ситуации, ты наносишь мне тяжелое оскорбление.
– Извините, – сказал я. – Я не думал…
– Что у меня есть свои принципы? – поинтересовалась она. – Что женщине тоже может быть знакомо слово «честь»?
– Я – дурак, – признался я. – И ничего не смыслю в реальной жизни.
– Извинения приняты, – сказала она. – Сколько тебе потребуется времени, чтобы попробовать избавиться от этого заклятия?
– Несколько часов, – сказал я.
– Тогда нам стоит отыскать полянку поудобнее, – сказала Карин. – Скажи, красавчик, а у тебя больше нет сюрпризов для твоей наемницы? Я хотела бы знать полный список проблем до того, как они свалятся на мою голову.
– Ну, есть еще одна проблемка, – сказал я как можно более беззаботным тоном.
– Какая-нибудь мелочь?
– Не совсем.
– С этого момента поподробнее.
– У меня есть подозрение, обратите внимание, всего лишь подозрение, а не уверенность, что некий Гарлеон может желать моей смерти.
– Гарлеон? – перепросила Карин. – Ты произнес это имя таким тоном, как будто я обязана знать этого человека.
– Это не человек.
– А кто?
– Дракон.
– Дракон?
– Дракон.
– Понятно, – сказала Карин. – Скажи, когда ты произносишь слово «дракон», ты имеешь в виду дракона?
– Да.
– С крыльями, чешуей, хвостом и огнем из пасти?
– Да.
– Мило. Если бы я не спросила сама, то когда ты собирался сообщить мне об этой подробности? Когда случайный путник нашел бы наши с тобой обугленные тела?
– Если быть совершенно точным, речь скорее может идти о закопченных скелетах, а еще скорее – о горстке праха, развеянной ветром, – сказал я. – Понимаю, что должен был все вам рассказать, но…
– Случая не было? – ядовитым тоном уточнила она.
– Именно так. И я пойму вас, если вы захотите расторгнуть наш контракт прямо сейчас.
– У меня есть очень сильное искушение именно так и поступить.
– Это ваше право, – сказал я.
Я бы на ее мете так и сделал. Никто в здравом уме не будет вписываться в разборку с драконом всего лишь за один золотой в день. И даже за сотню золотых.
– Но я не могу, – сказала Карин. – Я обязалась доставить тебя до побережья.
– Я освобождаю вас от всяких обязательств, – сказал я.
– Никто не может освободить меня от моих обязательств, кроме меня, – отрезала она. – Кем я буду, если откажусь от своего слова?
– Живой? – предположил я.
– Я не тороплюсь на тот свет, – сказала она. – Но я не могу и нарушить свое слово.
Вообще-то, с формальной точки зрения, она не давала мне своего слова и не приносила никаких клятв, на что я ей и указал.
– Дух соглашения важнее, чем его буква, – сказала она. – Скажи, а что ты такого сделал, чтобы этот Гарлеон возжелал твоей смерти?
– Гарлеон считает, что я укокошил его племянника.
– Ты не похож на человека, способного убить дракона.
– Именно это я собираюсь объяснить Гарлеону, если он нас настигнет.
– Думаешь, он станет тебя слушать? Кстати, а ты на самом деле убил его племянника?
– Нет.
– Почему же он тогда так думает?
– Меня подставили.
– Кто и как?
– Вам это обязательно знать?
– Теперь – обязательно, – отрезала она. – Я должна подумать обо всех вариантах обезопасить тебя, красавчик. И если для этого мне потребуется найти тех, кто тебя подставил, я это сделаю.
Заранее представляя ее реакцию, я рассказал Карин историю о леди Иве, гипотетическом сэре Джеффри Гавейне, Грамодоне и мнимом похищении рыцаря, чем снова вызвал у своей спутницы приступ хохота.
– Ты был прав, красавчик, – сказала она, дослушав рассказ до конца. – Ты действительно дурак и ничего не понимаешь в реальной жизни.
Глава восьмая,
в которой главный герой медитирует, пытается снять с себя овечье заклинание и терпит провал, а потом вместе со своей спутницей отправляется к Перевалу Трехногой Лошади, где встречается с сэром Ралло и выслушивает его угрозы
Я сидел в позе лотоса и медитировал, аккумулируя в своем теле ману.
Стреноженные лошади паслись на травке. Карин сидела в пятидесяти метрах от меня, прислонившись спиной к дереву. Я пытался убедить ее, что во время медитации моей жизни ничего не угрожает, а потому она может поспать или погулять в сторонке, но она осталась. Поначалу ее присутствие мешало моей концентрации, но потом мне удалось отрешиться от внешнего мира и заняться своим делом.
Восполнив свои запасы магической энергии, я взялся на поиски основной проблемы. Они не заняли много времени.
Я просканировал свою ауру и увидел вплетенные в нее чужеродные фрагменты. Поскольку заклинание было не закончено, я не видел быстрого способа от него избавиться.
Обычно все просто. Все заклятия, предназначенные для живых существ и призванные контролировать им поведение, по сути своей незамысловаты. А бы даже сказал, примитивны. Когда заклинание завершено, оно напоминает нить, опутывающую ауру зачарованного объекта. Если ты хочешь избавиться от заклинания, ты находишь один конец нити и сматываешь ее в клубок. А клубок выбрасываешь.
Сейчас же мне пришлось иметь дело не с одной нитью, а с доброй сотней мелких ниточек, перепутанных с нитями уже лежащих на мне заклятий, от которых мне пока было не с руки избавляться. Например, там было заклинание, нейтрализующее боль от травмированного затылка и двух ребер, сломанных ударом коровьей ноги. И еще пара не менее полезных заклинаний.
В идеальном варианте окончательная чистка ауры могла занять несколько дней, а то и неделю. Плюс перерывы на подзарядку организма маной, сон, приемы пищи… В общем, для ускорения процесса к нему надо было привлекать мага со стороны. А я в этих краях не знал ни одного заслуживающего доверия чародея.
– Погано, – сказала Карин, когда я поделился с ней своими соображениями. – Насколько я понимаю, ты собираешься провести с этой гадостью весь остаток жизни?
– Там, куда мы идем, мне помогут с этим разобраться.
– Только нам надо еще дойти дотуда, – сказала Карин. – А ты отнюдь не облегчаешь нам задачу, красавчик.
– Вообще-то, меня зовут Рико, – сказал я. – И мне было бы приятно, если бы вы перестали называть меня «красавчиком».
– Я тебя смущаю, красавчик?
– Э… наверное, – сказал я.
– Но ты же на самом деле красавчик, – сказала она. – Наверное, у тебя от девчонок просто отбоя нет.
– Я не хотел бы распространяться по этому поводу, – сказал я.
– Ну и не распространяйся, – сказала она. – Ладно, раз уж ты ничего не можешь поделать с заклинанием собственного производства, нам стоит держаться подальше от колоколов, колокольчиков и всего прочего, что может звенеть. Это несложно, потому что скоро мы достигнем гор, а там уж точно никто не пасет скот и не строит колоколен.
Это верно.
Нам предстоит перебраться через горную цепь, делящую наш континент на две половины. В Серых горах люди почти не живут.
Потому что в этих горах обитает самая крупная популяция гномов, а люди не слишком приветствуют подобное соседство.
Гномы здорово вредят экологии своим производством. Цеха, в которых они изготавливают оружие, по уровню задымленности могут соперничать с настоящим вулканом. Но это ничто по сравнению с теми цехами, где они проводят свои алхимические изыскания.
Последние двадцать лет гномы трудятся над созданием так называемого «огнестрельного оружия». Честно говоря, я не совсем понимаю, что они имеют в виду. По-моему, они и сами это не до конца понимают.
Что такое «огнестрельное оружие», которым сможет, по их уверениям, пользоваться любой человек? Как такое можно создать? Скрестить дракона с арбалетом? И как пользоваться тем, что получится в результате подобного эксперимента?
Гномы утверждают, что по эффективности их огнестрельное оружие будет превосходить луки и арбалеты, и пробивать самую прочную броню. Даже рыцарскую. По-моему, это фигня.
Кто же допустит широкое распространение оружия, способного уравнять шансы простолюдина и аристократа? Оружия, которое, как утверждают гномы, не будет требовать от солдата длительной военной подготовки?
Мой учитель Мигель учился искусству убивать на протяжении нескольких десятков лет совсем не для того, чтобы какой-нибудь зеленый мальчишка смог застрелить его из непонятного изобретения гномов.
Из лука его застрелить невозможно. Я пробовал. Он уворачивается.
Естественно, я не собирался убивать своего наставника. Стрельба происходила в рамках моей учебной программы. Мигель хотел, чтобы я тоже научился уворачиваться от стрел, но… От деревянных палочек, которыми он меня закидывал, у меня были синяки по всему телу.
Арбалет бьет мощнее, чем обычный лук. Его болт летит дальше и быстрее, нежели выпущенная из лука стрела. Мигель утверждает, что способен увернуться и от болта, но на практике он своего умения не демонстрировал. Впрочем, я готов поверить Мигелю на слово, даже если он заявит, что способен удушить одной своей правой рукой взрослого медведя гризли.
Я никогда не видел Мигеля в настоящей драке, надеюсь, что и не увижу. Кошмарное, должно быть, зрелище.
Мы заночевали в лесу, что вполне устраивало Карин, но пришлось мне не по душе. Она могла спать на полу, на земле или на траве, не испытывая никакого дискомфорта. Я же мечтал хотя бы о спальном мешке, раз уж нормальная кровать была мне недоступна.
Карин…
Я не был знаком с большим числом женщин, но полагал, что Карин не похожа на большинство из них. Женщины всегда казались мне существами изнеженными. По крайней мере, более изнеженными, чем я сам.
Женщины не должны спать на земле, носить по два меча и служить телохранителями у неудачливых чародеев.
Насколько я успел узнать ее за несколько дней нашего знакомства, больше всего в жизни Карин ценила собственную независимость. Мечи и физическая сила служили ей средством для ее достижения. Полагаю, в прошлом у моей спутницы присутствовало нечто такое, о чем ей было бы лучше забыть.
И о чем ей забывать ни в коем случае нельзя.
Человек, который хорошо помнит, что такое пожар, никогда не будет баловаться с огнем.
Когда мы пили утренний кофе, Карин заявила, что ее все больше беспокоит исчезнувший стрелок.
– Почему? – спросил я.
– По многим причинам, красавчик, – сказала она. – Во-первых, он пролил мою кровь. Никто не может проливать мою кровь и оставаться безнаказанным. А наказание за такое преступление – смерть.
– Почему еще?
– Потому что он профессионал, – сказала Карин. – Профессионал, который пытался тебя убить. Профессионалы не останавливаются на полпути, красавчик. Они выжидают удобного момента, а потом наносят новый, более тщательно подготовленный удар. Ты здорово подставился во время той истории с колокольней, и я была почти уверена, что киллер предпримет вторую попытку. Но он не предпринял. И теперь я думаю, когда же он ударит в следующий раз.
– Может быть, он передумал, узнав, что ему противостоите вы?
– Ты мне льстишь, красавчик, но я бы на это не рассчитывала, – сказала Карин. – Снайпер ушел от меня тогда, ночью, а это значит, что он очень хорош. И я так и не вспомнила, что мне напоминает наконечник его стрелы.
Лично мне наконечник стрелы ни о чем не напоминал.
– Горы, – сказала Карин. – Горы – это то самое место, где убийце проще всего нанести удар. Достаточно одного метко брошенного камешка, чтобы нас обоих погребло под обвалом. Горы – это путешествие по узким тропинкам, с которых невозможно сойти. Шаг влево невозможен, шаг вправо смертельно опасен. Это, сам понимаешь, здорово ограничивает возможности для маневра.
– Вы предлагаете обойти горы и отправиться в Бартадос морским путем?
– Это займет слишком много времени.
– Вы получаете оплату за каждый день пути.
– Так-то оно так, но мне бы не хотелось растягивать подобное удовольствие даже за деньги. Учитывая количество личностей, которые постараются заполучить твою голову.
– Похоже, граф Осмонд до меня уже не доберется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41