Якс провел процессию дома господина Чин-ши на восточные скамейки, там отворялась широкая высокая дверь. Внизу, как заметил Льешо, располагались места для гладиаторов, заставленные бочками воды и кучами перевязочного материала. У стены, рядом с дверью, были свалены носилки из кожи, чтобы уносить раненых и мертвых бойцов с поля. Сердце юноши кольнуло, это напомнило ему, что арена – игра лишь для зрителей, для сражающихся она означает жизнь или смерть.
Сложив собственное снаряжение под скамейками, они отправились на поле, где после обеда состоится состязание. Мастер Ден поднял руки к небесам и начал исполнять молитвенные фигуры. Гладиаторы заняли обычные места и прошли весь цикл: воздух и вода, земля и огонь, солнце и месяц, дождь и снег, лотос, поднимающийся из грязи, улитка на животе и бабочка, священная для бойцов, которые также зрели в отдалении от мира, чтобы в один прекрасный день пробиться на свет к славе и угаснуть.
Сразу же после того как мастер Ден отпустил их низким поклоном, Якс разбил гладиаторов на пары для тренировки с оружием. Льешо прошелся по всем упражнениям с трезубцем, прыгая, делая выпады и сальто с опорой на ось. После разминки мастер собрал всех для благословения перед боем и отвел их снова под трибуну, где на козлах стоял стол с самыми щедрыми яствами для подкрепления сил воинов. У Льешо не было аппетита. Страх перед новым и неизведанным поглотил весь желудочный сок, однако юноша наполнил, как и остальные, тарелку, чтобы никто не заметил его испуга.
Бикси сидел один, рассматривая арену с мрачной решимостью. Льешо хотел было поделиться едой с прежним врагом, но Стайпс уже поднес своему партнеру добавку.
Юноша присел слева, подальше от объекта постоянной ревности парня.
– С тобой все будет в порядке, Бикси. Повар сказал, что сегодня мы состязаемся с домом господина Ю. – Стайпс отправил в рот очередную порцию. – В прошлом сезоне он потерял много хороших бойцов из-за какой-то болезни. Теперь собирается купить нескольких гладиаторов у Чин-ши, поэтому делает ставки на матчах только до первой крови, чтобы не нанести урон торговле. – Он заметил угрюмое выражение лица Бикси и добавил: – Конечно же, как новичок, ты и так будешь драться по смягченным правилам, но хорошо, что мне не придется выигрывать схватку для сохранения головы.
Бикси, грызущий хлеб, вдруг выплюнул его с отвращением:
– Господин Ю не единственный присутствующий здесь покупатель, к тому же ему нужны опытные бойцы, чтобы восстановить ряды, а не свежак, впервые выступающий на матче. – Он глубоко вздохнул. – Еще до того, как господин Чин-ши разорился, я знал, что любой из нас может быть продан или станет свидетелем смерти товарища в схватке. Когда мастер Якс распределяет рабов его светлости, он никогда не ставит сражаться старых напарников друг против друга, а господин Ю частенько это практикует.
– Я никогда не убью тебя на арене, парнишка. – Стайпс положил руку ему на шею и дружески потрепал. – А тебе не достичь такого мастерства, чтобы справиться со мной, поэтому мы в безопасности.
Бикси не принял шутку, отставил тарелку и пошел к двери наблюдать, как арена наполняется людьми. Льешо смотрел ему вслед. Его настолько удивило напряжение, излучаемое каждым мускулом юноши, что он даже забыл о присутствии Стайпса, но тот вдруг опустил руку ему на плечо.
– Все будет хорошо, – уверил он.
По хмурому, задумчивому выражению лица было видно, что гладиатор и сам-то не верит в свои слова. Наверху все росла толпа, рассаживающаяся по местам.
– Господин Ю хочет купить мастера Якса, – сообщил Стайпс. – Он хочет убедиться, что тренеры Чин-ши лучше его собственных, и мы должны доказать, что это действительно так.
С последними словами он опустил тарелку на стол и решил присоединиться к Бикси. Они некоторое время спорили, а потом ушли под навес, в тень. Льешо проследил за ними, отставил еду и побрел наружу посмотреть, как хлынули внутрь люди. Толпа хлопала и кричала в предвкушении боев.
Вдруг все замолчали: дюжина трубачей у входа на арену возвестила приближение правителя. Мастер Марко позвал Льешо занять место для торжественного марша – последнего шанса зрителей взглянуть на соревнующихся до окончания ставок. Льешо повиновался, словно в дурмане. Фибы не проводили подобных игр, и юноша ранее не видел такого скопления народа, пришедшего не с самой благородной целью. Вскоре он станет их частью. Льешо встал в конце линии. С сигналом гладиаторы дома господина Чин-ши вышли на солнечный свет, на опилки арены.
Толпа взорвалась криком и стала размахивать красочными знаменами. По команде мастера Марко все гладиаторы подняли над головой правую руку и затрясли в воздухе кулаками, маршируя по кругу. Состязающиеся дома Фаршо делали тоже самое: часть из них передвигалась параллельно, а часть – навстречу. Две шеренги встали лицом друг к другу в центре арены. Вновь раздался звук фанфар, гладиаторы бросились на землю в низком поклоне. Получилась живая дорожка из спин, словно выставленных для плети хозяина. Правитель, проходя мимо с церемониальной веткой ивы, взмахивал ею в воздухе со словами «отважный», «доблестный», «бесстрашный», призывая к хорошему бою. Так он дошел до своей ложи, супруга следовала за ним.
По традиции самый юный гладиатор, которому предстояло пролить первую кровь, получал благосклонность жены правителя. Поэтому госпожа подняла Бикси на ноги, с улыбкой привязала ленту к его мечу и поцеловала в губы.
– Победи сегодня для меня, – сказала она.
Льешо узнал ее голос. Приподняв голову, опущенную в поклоне, он увидел, как женщина со спокойным лицом и глазами намного старше возраста улыбалась зардевшемуся от внимания Бикси. Это была именно та особа, которая испытывала Льешо в оружейной на Жемчужном острове. Она сделала вид, что не признала его, вернулась к мужу, который повелел аудитории встать в приветствии нового героя – Бикси из дома господина Чин-ши. Правитель великодушно поклонился юному чемпиону своей жены. Она протянула гладиатору руку, и тот дотронулся лбом до кончиков ее пальцев в церемониальной присяге доблестно биться в ее честь. Потом супруги поклонились мэру и гостям и поднялись по ковровым ступеням к ложе, находившейся под многоярусным шелковым зонтом, свидетельствующем об их высоком статусе.
Трубачи вновь задули в фанфары, и руководители боя встретились между двумя армиями, чтобы расставить каждого сражающегося с заранее определенным врагом. Льешо мельком заметил, что Бикси поставили напротив юноши примерно такого же возраста и телосложения, но с пикой. Бейся на близком расстоянии , подумал Льешо, и его позвали присоединиться к своему показательному выступлению.
Он должен будет исполнить все движения схватки, как и его соперница. Они не будут наносить удары оружием, а выполнят их на расстоянии нескольких шагов, чтобы продемонстрировать уровень своего мастерства.
У соперницы был нож и меч, но иные, нежели чем те, которые привык видеть Льешо. Несмотря на это, он скоро поймал ритм и задвигался, отражая атаку трезубцем. У нее получалось прекрасно, и юноша подумал, что зря господин Чинши не тренирует женщин. В следующем выпаде она подошла к нему немного ближе. Ее раздосадовало, что внимание юноши рассеяно. Словно танец, размышлял Льешо и ускорил движения, встретив ее очередной удар приемом, отточенным им до совершенства: оперся на трезубец для прыжка, пронесся высоко над ее мечом и приземлился сбоку. Правая сторона девушки оказалась незащищенной от лезвий его оружия, поднявшегося над ней с молниеносной быстротой.
В этот момент аплодисменты прокатились по арене, и Льешо обернулся посмотреть, кто из опытных бойцов нанес удар, вызвавший такое восхищение. Соперница не воспользовалась промедлением: она поклонилась в уважении к его приему, прежде чем вновь занять боевую позицию. На сей раз девушка подошла совсем близко и задержала нож у его горла.
– У меня не столь восхитительные выпады, – признала она, – но ты бы от него умер, а не просто истекал кровью.
Она надавила чуть сильней, и Льешо застыл в страхе, словно она действительно перережет ему горло, если он пошевелиться.
Но рука соперницы немного расслабилась, и юноша оттолкнул ее в сторону, почувствовав жжение: кончик ножа поцарапал шею. Оказавшись в безопасности, Льешо поднял трезубец, направив на нее три острых лезвия. Он попытался отступить назад, выйдя из ее личного пространства, но девушка последовала за ним, увиливая от его оружия, потом присела и описала круг ногой, сбив юношу с ног. Он прыжком поднялся, до того как она занесла над ним меч, благодарный мастеру Дену за уроки боя без оружия. Льешо понял, что рукопашные фигуры дополняли приемы с трезубцем.
Руководитель дунул в свисток, и их схватка приостановилась. Юноша стал анализировать встречу, как его учили. Противница едва могла отдышаться, а Льешо и не сбился с дыхания, разве что оно стало несколько учащенней. Ясно, что, не останови судья схватку, он вскоре победил бы благодаря таланту фибов. Однако в настоящем бою исход был бы, вероятно, иной. Юноша ранил бы ее первым, застав врасплох прыжком на трезубце, но приз достался бы ей, а Льешо поплатился бы жизнью.
Он решил, что изумил противницу неизвестным приемом, а она сразила его своим полом. Юноша не ожидал, что женщина может сражаться, и не догадался, что ее приемы отличаются от мужских: ей легче заколоть сразу, чем изнурить соперника в долгой схватке после многих ранений. В такой стратегии был смысл, и Льешо понял, что ему предстоит хорошо поработать над устранением своих недостатков, если он не хочет умереть в следующей битве. В его планы входило остаться живым и выйти на свободу.
Они поклонились друг другу в знак почтения перед мастерством. И тут соперница потрясла его, повернувшись к руководителю со словами:
– Я беру его. Пусть господин Чин-ши назовет цену; помойте его и доставьте до начала вечернего банкета.
Тот поклонился, и девушка удалилась, но не на скамейки гладиаторов, а по ковровому покрытию в ложу правителя и села за ним и его супругой. Льешо видел, что она до сих пор тяжело дышит, вытирая рукой лоб от струящегося пота. Правитель ничего не сказал, только поднял бровь и перегнулся через балюстраду, чтобы лучше рассмотреть ее покупку. Онемевший Льешо пялился на них, пока руководитель не взял его за руку.
– Идем, ты здесь мешаешь, – сказал он и подтолкнул юношу в направлении двери, ведущей к подмосткам у восточных скамеек. – Подожди со своими товарищами, скоро кто-нибудь зайдет за тобой.
Запах крови перебивал чад от паров, испускаемых потеющей кожей гладиаторов. Повязка уже обвивала лоб Бикси. Юноша скорчился, когда мастер Ден быстро начал бинтовать рану на бедре.
– Твое красивое личико быстро заживет, – отметил он, – но благодаря вот этому порезу твой новый хозяин сможет насладиться игрой «отыщи мой шрам». Я слышал, он дает неплохие чаевые.
Стайпс, без единой царапины, злобно посмотрел на Дена, но до завершения перевязки в открытую дверь просунул голову стражник, провозгласивший прибытие господ Чин-ши и Ю. Последний зашел внутрь хвастливой поступью человека, который оценивает собственную храбрость и сноровку по успеху гладиаторов, подтверждающих якобы, что он победитель. Господин Чин-ши следовал с выражением отчаяния на лице, как потерявший все, поставив не на ту монету. Он словно вопрошал, как же мог быть столь глуп, чтобы играть на деньги против дома мошенников.
Обе, совершенно непохожие, супруги сопровождали их: госпожа Чин-ши смело оглядела почти голых гладиаторов в повязках, оценивая нанесенный ущерб, в то время как молодая госпожа Ю вся затрепетала, опустив глаза и покраснев от смущения. Она могла бы сойти, подумал Льешо, за рабыню, приведенную на рынок, стыдящуюся своего нового положения и не знающую, что оно в себе таит. Ее муж тыкал пальцем в бойцов господина Чин-ши. Мастер Марко стоял рядом, записывая акты продажи.
– Медон, конечно же, – сказал Ю, указав на гладиатора, облокотившегося на стол. Рана на груди еще не была перевязана, из нее текла красная струйка, но он не обращал на нее внимания. – Он теперь принадлежит мне в соответствии с правилами состязания, – добавил господин Ю с ухмылкой, словно наслаждаясь поражением Чин-ши.
Медон смотрел на нового хозяина с агрессией хищника, выдвинув мощную челюсть. От него разило потом и кровью; Льешо передернуло. Правила гладиаторского боя были четкими. Если сражение не предполагало смертельного исхода, а состязающийся убил соперника, то его конфисковал потерпевший убыток господин, чья собственность пострадала в нечестном бою. В подобных случаях первоначальный владелец имел право наказать гладиатора за поругание чести дома. При этом нарушивший правила боец нередко умерщвлялся, и его тело предоставлялось новому хозяину как плата за долг крови.
В этом не было смысла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Сложив собственное снаряжение под скамейками, они отправились на поле, где после обеда состоится состязание. Мастер Ден поднял руки к небесам и начал исполнять молитвенные фигуры. Гладиаторы заняли обычные места и прошли весь цикл: воздух и вода, земля и огонь, солнце и месяц, дождь и снег, лотос, поднимающийся из грязи, улитка на животе и бабочка, священная для бойцов, которые также зрели в отдалении от мира, чтобы в один прекрасный день пробиться на свет к славе и угаснуть.
Сразу же после того как мастер Ден отпустил их низким поклоном, Якс разбил гладиаторов на пары для тренировки с оружием. Льешо прошелся по всем упражнениям с трезубцем, прыгая, делая выпады и сальто с опорой на ось. После разминки мастер собрал всех для благословения перед боем и отвел их снова под трибуну, где на козлах стоял стол с самыми щедрыми яствами для подкрепления сил воинов. У Льешо не было аппетита. Страх перед новым и неизведанным поглотил весь желудочный сок, однако юноша наполнил, как и остальные, тарелку, чтобы никто не заметил его испуга.
Бикси сидел один, рассматривая арену с мрачной решимостью. Льешо хотел было поделиться едой с прежним врагом, но Стайпс уже поднес своему партнеру добавку.
Юноша присел слева, подальше от объекта постоянной ревности парня.
– С тобой все будет в порядке, Бикси. Повар сказал, что сегодня мы состязаемся с домом господина Ю. – Стайпс отправил в рот очередную порцию. – В прошлом сезоне он потерял много хороших бойцов из-за какой-то болезни. Теперь собирается купить нескольких гладиаторов у Чин-ши, поэтому делает ставки на матчах только до первой крови, чтобы не нанести урон торговле. – Он заметил угрюмое выражение лица Бикси и добавил: – Конечно же, как новичок, ты и так будешь драться по смягченным правилам, но хорошо, что мне не придется выигрывать схватку для сохранения головы.
Бикси, грызущий хлеб, вдруг выплюнул его с отвращением:
– Господин Ю не единственный присутствующий здесь покупатель, к тому же ему нужны опытные бойцы, чтобы восстановить ряды, а не свежак, впервые выступающий на матче. – Он глубоко вздохнул. – Еще до того, как господин Чин-ши разорился, я знал, что любой из нас может быть продан или станет свидетелем смерти товарища в схватке. Когда мастер Якс распределяет рабов его светлости, он никогда не ставит сражаться старых напарников друг против друга, а господин Ю частенько это практикует.
– Я никогда не убью тебя на арене, парнишка. – Стайпс положил руку ему на шею и дружески потрепал. – А тебе не достичь такого мастерства, чтобы справиться со мной, поэтому мы в безопасности.
Бикси не принял шутку, отставил тарелку и пошел к двери наблюдать, как арена наполняется людьми. Льешо смотрел ему вслед. Его настолько удивило напряжение, излучаемое каждым мускулом юноши, что он даже забыл о присутствии Стайпса, но тот вдруг опустил руку ему на плечо.
– Все будет хорошо, – уверил он.
По хмурому, задумчивому выражению лица было видно, что гладиатор и сам-то не верит в свои слова. Наверху все росла толпа, рассаживающаяся по местам.
– Господин Ю хочет купить мастера Якса, – сообщил Стайпс. – Он хочет убедиться, что тренеры Чин-ши лучше его собственных, и мы должны доказать, что это действительно так.
С последними словами он опустил тарелку на стол и решил присоединиться к Бикси. Они некоторое время спорили, а потом ушли под навес, в тень. Льешо проследил за ними, отставил еду и побрел наружу посмотреть, как хлынули внутрь люди. Толпа хлопала и кричала в предвкушении боев.
Вдруг все замолчали: дюжина трубачей у входа на арену возвестила приближение правителя. Мастер Марко позвал Льешо занять место для торжественного марша – последнего шанса зрителей взглянуть на соревнующихся до окончания ставок. Льешо повиновался, словно в дурмане. Фибы не проводили подобных игр, и юноша ранее не видел такого скопления народа, пришедшего не с самой благородной целью. Вскоре он станет их частью. Льешо встал в конце линии. С сигналом гладиаторы дома господина Чин-ши вышли на солнечный свет, на опилки арены.
Толпа взорвалась криком и стала размахивать красочными знаменами. По команде мастера Марко все гладиаторы подняли над головой правую руку и затрясли в воздухе кулаками, маршируя по кругу. Состязающиеся дома Фаршо делали тоже самое: часть из них передвигалась параллельно, а часть – навстречу. Две шеренги встали лицом друг к другу в центре арены. Вновь раздался звук фанфар, гладиаторы бросились на землю в низком поклоне. Получилась живая дорожка из спин, словно выставленных для плети хозяина. Правитель, проходя мимо с церемониальной веткой ивы, взмахивал ею в воздухе со словами «отважный», «доблестный», «бесстрашный», призывая к хорошему бою. Так он дошел до своей ложи, супруга следовала за ним.
По традиции самый юный гладиатор, которому предстояло пролить первую кровь, получал благосклонность жены правителя. Поэтому госпожа подняла Бикси на ноги, с улыбкой привязала ленту к его мечу и поцеловала в губы.
– Победи сегодня для меня, – сказала она.
Льешо узнал ее голос. Приподняв голову, опущенную в поклоне, он увидел, как женщина со спокойным лицом и глазами намного старше возраста улыбалась зардевшемуся от внимания Бикси. Это была именно та особа, которая испытывала Льешо в оружейной на Жемчужном острове. Она сделала вид, что не признала его, вернулась к мужу, который повелел аудитории встать в приветствии нового героя – Бикси из дома господина Чин-ши. Правитель великодушно поклонился юному чемпиону своей жены. Она протянула гладиатору руку, и тот дотронулся лбом до кончиков ее пальцев в церемониальной присяге доблестно биться в ее честь. Потом супруги поклонились мэру и гостям и поднялись по ковровым ступеням к ложе, находившейся под многоярусным шелковым зонтом, свидетельствующем об их высоком статусе.
Трубачи вновь задули в фанфары, и руководители боя встретились между двумя армиями, чтобы расставить каждого сражающегося с заранее определенным врагом. Льешо мельком заметил, что Бикси поставили напротив юноши примерно такого же возраста и телосложения, но с пикой. Бейся на близком расстоянии , подумал Льешо, и его позвали присоединиться к своему показательному выступлению.
Он должен будет исполнить все движения схватки, как и его соперница. Они не будут наносить удары оружием, а выполнят их на расстоянии нескольких шагов, чтобы продемонстрировать уровень своего мастерства.
У соперницы был нож и меч, но иные, нежели чем те, которые привык видеть Льешо. Несмотря на это, он скоро поймал ритм и задвигался, отражая атаку трезубцем. У нее получалось прекрасно, и юноша подумал, что зря господин Чинши не тренирует женщин. В следующем выпаде она подошла к нему немного ближе. Ее раздосадовало, что внимание юноши рассеяно. Словно танец, размышлял Льешо и ускорил движения, встретив ее очередной удар приемом, отточенным им до совершенства: оперся на трезубец для прыжка, пронесся высоко над ее мечом и приземлился сбоку. Правая сторона девушки оказалась незащищенной от лезвий его оружия, поднявшегося над ней с молниеносной быстротой.
В этот момент аплодисменты прокатились по арене, и Льешо обернулся посмотреть, кто из опытных бойцов нанес удар, вызвавший такое восхищение. Соперница не воспользовалась промедлением: она поклонилась в уважении к его приему, прежде чем вновь занять боевую позицию. На сей раз девушка подошла совсем близко и задержала нож у его горла.
– У меня не столь восхитительные выпады, – признала она, – но ты бы от него умер, а не просто истекал кровью.
Она надавила чуть сильней, и Льешо застыл в страхе, словно она действительно перережет ему горло, если он пошевелиться.
Но рука соперницы немного расслабилась, и юноша оттолкнул ее в сторону, почувствовав жжение: кончик ножа поцарапал шею. Оказавшись в безопасности, Льешо поднял трезубец, направив на нее три острых лезвия. Он попытался отступить назад, выйдя из ее личного пространства, но девушка последовала за ним, увиливая от его оружия, потом присела и описала круг ногой, сбив юношу с ног. Он прыжком поднялся, до того как она занесла над ним меч, благодарный мастеру Дену за уроки боя без оружия. Льешо понял, что рукопашные фигуры дополняли приемы с трезубцем.
Руководитель дунул в свисток, и их схватка приостановилась. Юноша стал анализировать встречу, как его учили. Противница едва могла отдышаться, а Льешо и не сбился с дыхания, разве что оно стало несколько учащенней. Ясно, что, не останови судья схватку, он вскоре победил бы благодаря таланту фибов. Однако в настоящем бою исход был бы, вероятно, иной. Юноша ранил бы ее первым, застав врасплох прыжком на трезубце, но приз достался бы ей, а Льешо поплатился бы жизнью.
Он решил, что изумил противницу неизвестным приемом, а она сразила его своим полом. Юноша не ожидал, что женщина может сражаться, и не догадался, что ее приемы отличаются от мужских: ей легче заколоть сразу, чем изнурить соперника в долгой схватке после многих ранений. В такой стратегии был смысл, и Льешо понял, что ему предстоит хорошо поработать над устранением своих недостатков, если он не хочет умереть в следующей битве. В его планы входило остаться живым и выйти на свободу.
Они поклонились друг другу в знак почтения перед мастерством. И тут соперница потрясла его, повернувшись к руководителю со словами:
– Я беру его. Пусть господин Чин-ши назовет цену; помойте его и доставьте до начала вечернего банкета.
Тот поклонился, и девушка удалилась, но не на скамейки гладиаторов, а по ковровому покрытию в ложу правителя и села за ним и его супругой. Льешо видел, что она до сих пор тяжело дышит, вытирая рукой лоб от струящегося пота. Правитель ничего не сказал, только поднял бровь и перегнулся через балюстраду, чтобы лучше рассмотреть ее покупку. Онемевший Льешо пялился на них, пока руководитель не взял его за руку.
– Идем, ты здесь мешаешь, – сказал он и подтолкнул юношу в направлении двери, ведущей к подмосткам у восточных скамеек. – Подожди со своими товарищами, скоро кто-нибудь зайдет за тобой.
Запах крови перебивал чад от паров, испускаемых потеющей кожей гладиаторов. Повязка уже обвивала лоб Бикси. Юноша скорчился, когда мастер Ден быстро начал бинтовать рану на бедре.
– Твое красивое личико быстро заживет, – отметил он, – но благодаря вот этому порезу твой новый хозяин сможет насладиться игрой «отыщи мой шрам». Я слышал, он дает неплохие чаевые.
Стайпс, без единой царапины, злобно посмотрел на Дена, но до завершения перевязки в открытую дверь просунул голову стражник, провозгласивший прибытие господ Чин-ши и Ю. Последний зашел внутрь хвастливой поступью человека, который оценивает собственную храбрость и сноровку по успеху гладиаторов, подтверждающих якобы, что он победитель. Господин Чин-ши следовал с выражением отчаяния на лице, как потерявший все, поставив не на ту монету. Он словно вопрошал, как же мог быть столь глуп, чтобы играть на деньги против дома мошенников.
Обе, совершенно непохожие, супруги сопровождали их: госпожа Чин-ши смело оглядела почти голых гладиаторов в повязках, оценивая нанесенный ущерб, в то время как молодая госпожа Ю вся затрепетала, опустив глаза и покраснев от смущения. Она могла бы сойти, подумал Льешо, за рабыню, приведенную на рынок, стыдящуюся своего нового положения и не знающую, что оно в себе таит. Ее муж тыкал пальцем в бойцов господина Чин-ши. Мастер Марко стоял рядом, записывая акты продажи.
– Медон, конечно же, – сказал Ю, указав на гладиатора, облокотившегося на стол. Рана на груди еще не была перевязана, из нее текла красная струйка, но он не обращал на нее внимания. – Он теперь принадлежит мне в соответствии с правилами состязания, – добавил господин Ю с ухмылкой, словно наслаждаясь поражением Чин-ши.
Медон смотрел на нового хозяина с агрессией хищника, выдвинув мощную челюсть. От него разило потом и кровью; Льешо передернуло. Правила гладиаторского боя были четкими. Если сражение не предполагало смертельного исхода, а состязающийся убил соперника, то его конфисковал потерпевший убыток господин, чья собственность пострадала в нечестном бою. В подобных случаях первоначальный владелец имел право наказать гладиатора за поругание чести дома. При этом нарушивший правила боец нередко умерщвлялся, и его тело предоставлялось новому хозяину как плата за долг крови.
В этом не было смысла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57