Отец в посольской форме. Мать в форме банка Космической Гильдии, его брат, очень похож на него самого, такой же темноволосый и темноглазый, они вместе играют, что-то ищут. Эти мысли уже как бы и не принадлежали ему, как и все, что осталось в том мире.., но ушло это не совсем.
– Да, – произнес Д'мурр. – Я знаю тебя. Я помню.
***
На Иксе, в потайном укрытии, К'тэр склонился над собранным им прибором для связи, отчаянно желая избежать открытия, но понимая, что он стоит любого риска. Слезы текли по его щекам, он тяжело дышал. Тлейлаксы и субоиды продолжали свой разбой и чистки, уничтожая все остатки незнакомой технологии, все, что им удавалось найти.
– Они увели тебя от меня сразу же после экзамена в палате Гильдии, – произнес К'тэр хриплым шепотом. – Они не позволили мне попрощаться с тобой, даже просто сказать ?до свидания?. Теперь-то я понимаю, как тебе повезло, Д'мурр, если учесть, что произошло у нас на Иксе. Если бы ты видел это, твое сердце было бы разбито. – К'тэр тяжело, прерывисто вздохнул. – Наш город был разрушен вскоре после того, как навигаторы увезли тебя к себе. Сотни тысяч убитых. Теперь здесь правит Бене Тлейлакс.
Д'мурр помолчал, чтобы взять себя в руки и вспомнить, как ведутся между людьми частные разговоры.
– Я водил корабль Гильдии сквозь свернутое пространство, брат. Я видел своим разумом всю галактику, я мог расчленить ее математикой. – Его неуклюжие слова звучали как-то невнятно. – Теперь я знаю почему.., я знаю… О, я ощущаю боль от нашей с тобой связи. К'тэр, что это?
– Наш разговор причиняет тебе боль? – Он отпрянул, затаив дыхание, ему вдруг показалось, что один из трусливых шпионов Тлейлаксу подслушивает их разговор – Прости, Д'мурр, я не должен был…
– Это не важно. Боль перемещается, как это бывает с головной болью.., но это совсем другое. Что-то плавает в моем разуме.., и мимо него. – Голос Д'мурра звучал равнодушно и отчужденно, в нем было что-то дальнее и вечное. – Что это за связь? Какой прибор?
– Д'мурр, ты что, не слышал, что я сказал? Икс разрушен, наш мир, наш город превратился теперь в концентрационный лагерь. Маму убило при взрыве, и я не смог спасти ее. Я спрятался здесь, но я пошел на большой риск, связавшись с тобой. Отец в изгнании, наверно, на Кайтэйне. Я так думаю. Дом Верниусов стал отступником и изгнан. Я заперт здесь, как в ловушке. Я один, совершенно один!
Д'мурр все же решил сосредоточиться на вопросе, который посчитал первичным.
– Связь непосредственно через свернутое пространство? Это невозможно. Объясни мне, как тебе это удалось?
Ошеломленный полным равнодушием брата к тому, что произошло с родными и с Домом, К'тэр тем не менее решил не упрекать Д'мурра. Д'мурр, в конце концов, прошел какие-то испытания, претерпел большие изменения личности, он стал совсем другим, и его нельзя винить за это. Если бы он сам не провалился на испытании, то тоже был бы сейчас навигатором. Он не прошел испытания, потому что оказался слишком слаб и ригиден.
Затаив дыхание, К'тэр прислушался к скрипу снаружи, вдали послышались шаги, которые, впрочем, быстро затихли. Потом послышался шепот, после чего наступила тишина, и К'тэр смог возобновить разговор.
– Объясни, – снова потребовал Д'мурр. К'тэр, довольный самой возможностью поговорить с братом, рассказал Д'мурру о спасенном им оборудовании.
– Ты помнишь Дэви Рого? Старого изобретателя, который брал нас с собой в свою лабораторию и показывал вещи, над которыми работал?
– Калека… Ходил на костылях… Слишком дряхлый, чтобы передвигаться самостоятельно.
– Да, он говорил о связи с помощью энергии волн с длиной излучения нейтрино? Сеть стержней, впаянных в кремниевые кристаллы?
– О, у меня опять появилась боль.
– Тебе больно? – К'тэр осмотрелся, боясь, что выдаст себя громким возгласом. – Я не буду много говорить. Тон Д'мурра стал нетерпеливым. Он хотел знать.
– Продолжай объяснение. Мне надо знать об этом приспособлении.
– Однажды во время сражения, когда мне отчаянно хотелось поговорить с тобой, мне на память пришли обрывки того памятного разговора. В одном разрушенном здании мне показалось, что я встретил туманный образ старика. Это было как видение. Он говорил со мной своим скрипучим старческим голосом, говорил, что надо делать, какие детали мне нужны и как собрать их воедино. Он дал мне идею, в которой я так нуждался.
– Это интересно. – Голос навигатора был лишен всякого выражения и жизни.
Отсутствие эмоций и чувств у брата встревожило К'тэра. К'тэр попытался расспросить Д'мурра о том, как ему живется в Гильдии, но Д'мурр ответил, что не может разглашать секреты Гильдии даже родному брату. Он путешествовал сквозь свернутое пространство, и это было невероятно. Это все, что сказал Д'мурр.
– Когда мы сможем снова поговорить? – спросил К'тэр. Аппарат угрожающе разогрелся и был готов выйти из строя. Его надо так или иначе выключать, заканчивая сеанс связи. Д'мурр застонал от боли, но не дал определенного ответа.
Хотя К'тэр понимал, что брат испытывает неловкость от общения с ним, он не смог отказать себе в человеческой потребности сказать ?до свидания?, даже если у Д'мурра не было больше такой потребности.
– Прощай, я очень скучаю по тебе.
Сказав это, К'тэр почувствовал облегчение, и это было странно, потому что брат перестал понимать его, стал совершенно чужим.
Ощущая вину, К'тэр отключил связь. Потом он посидел в тишине, подавленный противоречивыми эмоциями. Он испытывал радость от того, что поговорил с братом, но грусть от двусмысленной реакции Д'мурра. Как сильно изменился его брат?
Ему следовало бы опечалиться по поводу смерти мамы и трагических событий, которые обрушились на Икс. Положение гильд-навигатора касается всего человечества. Не должны ли гильд-навигаторы быть и сами более человечными?
Но вместо этого молодой человек порвал все связи, сжег все мосты. Это было отражением философии Гильдии или Д'мурр теперь был настолько поглощен собой, что превратился в законченного эгоиста? Неужели он должен был вести себя именно так? Прервал ли Д'мурр все связи с людьми? На этот вопрос К'тэр не мог дать ответа.
Он чувствовал, что второй раз потерял брата.
К'тэр снял с головы контакты бионейтринной машины, которая усиливала его ментальную энергию, усиливая мысли и таким образом делая его способным общаться с удаленной планетой Джанкшн. Внезапно он почувствовал головокружение, вернулся в свое убежище и лег на узкий топчан. Закрыв глаза, он явственно увидел за прикрытыми веками вселенную, пытаясь представить, что видит там его близнец. В голове шумело после этого странного сеанса связи, это был откат ментального расширения.
Голос Д'мурра звучал так, словно брат говорил из-под воды, через фильтры, которые модулировали его понимание действительности. Теперь скрытый смысл происшедшего дошел до К'тэра. За вечер, проведенный в уединенной комнате, им овладели мысли, от которых он страдал, словно одержимый. Контакт с Джанкшн высветил что-то совершенно неожиданное, в мозгу произошла какая-то странная реакция.
За те дни, что он провел в комнате, охваченный усиленной памятью, К'тэр использовал аппарат прототипов, чтобы сконцентрировать мысли до обескураживающей ясности. Час за часом он проигрывал происшедший разговор, и смысл его становился все понятнее. Двойной смысл распустился, как цветок. Сам К'тэр теперь плыл сквозь свернутое пространство своего сознания и своей памяти. Стали понятны нюансы разговора Д'мурра, которые сначала ускользнули от внимания К'тэра. Тогда был только намек, слабый намек, на то, кем теперь стал Д'мурр.
К'тэр нашел это волнующим. И устрашающим. Наконец через неизвестное число дней он пришел в сознание и обнаружил, что еда и напитки разбросаны по всей комнате. Они испортились, и в помещении стоял невыносимый запах. К'тэр посмотрел в зеркало и увидел, что оброс колючей каштановой бородкой. Глаза налиты кровью. Волосы всклокочены. К'тэр едва узнал себя.
Если бы Кайлея Верниус увидела его сейчас, то, наверно, отпрянула бы в ужасе и послала его на работу в самый темный нижний горизонт работать вместе с субоидами. Однако после трагедии, происшедшей на Иксе, насилия, учиненного над любимым городом, мальчишеская увлеченность дочерью графа казалась К'тэру чем-то несущественным. Из всех принесенных жертв эта была среди самых малых.
Он был уверен, что гораздо более тяжкие жертвы ожидают его впереди.
Прежде чем почиститься самому и прибраться в комнате, он начал приготовления к следующему сеансу связи с братом.
Восприятия правят миром.
Поговорка Бене Гессерит
Передав контрольной системе охраны околопланетного пространства Валлаха IX опознавательный сигнал, управляемый роботами челнок снялся с орбиты лайнера в системе звезды Лаоцзинь и устремился к поверхности планеты. Баллах IX, резиденция Общины Сестер, был лишь одним из пунктов космических блужданий среди звезд, входящих во владения Империи.
В густых волосах Сестры Гайус Элен Мохиам начала пробиваться седина, появились и телесные признаки надвигающейся старости. Сестра думала, что после многих месяцев путешествий по разным галактикам ей неплохо было бы отдохнуть дома. Сколько выполнено заданий, и все они, при их кажущейся несвязанности друг с другом, вплетались в канву громадного плана Бене Гессерит. Ни одна Сестра не могла, не имела права знать всего замысла, всех хитросплетений событий и человеческих судеб, каждая из них делала свой участок работы. Сестра Мохиам в этом отношении не отличалась от других Преподобных Матерей.
Срок беременности увеличивался, и Община призвала Мохиам домой. Она должна была пробыть в Школе Матерей до рождения долгожданной дочери. Только предполагаемая мать Квисаца Анирул знала, какую ценность для селекционной программы Бене Гессерит представлял ребенок, которого сейчас вынашивала в своем чреве Мохиам. Мохиам, конечно, знала, что ребенок важен, но даже голоса Другой Памяти, которые обычно создавали какофонию разноречивых мнений, на этот раз молчали как рыбы.
Гайус Элен Мохиам была единственным пассажиром челнока Гильдии. Работая под угрозой запретов Джихада, ришезианские производители создали весьма странного робота, управляющего полетом. Это была совершенно неуклюжая с виду машина, похожая на древний рычажный механизм. Своим видом робот не вызывал мыслей о человеческом разуме, он не был похож даже на сложную машину.
В задачу робота-пилота входила доставка пассажиров с лайнера на планету. Для этого включалась цепь отработанных действий, которая, правда, могла по программе реагировать на некоторые неожиданности: на изменения транспортного потока, на колебания погоды. Робот-пилот выполнял рутинную работу – водил челнок с лайнера на планету и обратно, с планеты на лайнер…
Сидя возле иллюминатора, Мохиам думала о той мести, которую она обрушила на барона. Прошло всего несколько месяцев, и барон скорее всего пока ни о чем не подозревает, но Бене Гессерит умел ждать уплаты долгов. Пройдут годы, и только тогда, истерзанный болезнью, проникшийся отвращением к своему жирному, распухшему от болезни телу, барон Владимир Харконнен начнет помышлять о самоубийстве.
Месть Мохиам, конечно, была импульсивным шагом, но она вполне отвечала тому, что сделал с ней барон. Верховная Мать Харишка не позволила бы, конечно, Харконнену выйти сухим из воды после такого надругательства над Сестрой Ордена, и Мохиам думала, что ее действия были всего лишь жестокой необходимостью. Меньше хлопот для Общины.
Корабль опустился в слой облаков, окутывавших планету, и Мохиам думала, что теперь ребенок будет здоров и барон больше не потребуется им. Но если ребенок опять родится больным, то у Общины наверняка есть в запасе дополнительные варианты. Селекционные схемы были многочисленны и разнообразны.
Мохиам сочли оптимальным типом для определенной секретной генетической программы. Она знала имена не всех, но многих кандидаток на проведение этой миссии, но знала также, что Община не желает, чтобы все они забеременели одновременно, боясь, что это может отрицательно повлиять на индекс спаривания. Мохиам не могла понять одного, почему ее опять послали на Гьеди после первой неудачи. Руководство не сочло нужным объяснить ей причину, а сама Мохиам знала, что нельзя ни о чем спрашивать. Голоса Другой Памяти тоже продолжали хранить молчание на эту тему.
Играют ли роль детали? – недоумевала Мохиам. Я ношу в своем чреве соответствующего, подходящего ребенка. Удачное рождение поднимет статус Мохиам, может быть, в свое время прокторы даже изберут ее Верховной Матерью… Когда она станет намного старше. Но все зависит от того, какую дочь родит она на этот раз Пока же она только чувствовала, что эта девочка очень важна.
Вдруг Мохиам почувствовала, что в движении челнока произошли какие-то внезапные изменения. Выглянув в узкий иллюминатор, она увидела, что горизонт Валлаха наклонился, потом стал кувыркаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
– Да, – произнес Д'мурр. – Я знаю тебя. Я помню.
***
На Иксе, в потайном укрытии, К'тэр склонился над собранным им прибором для связи, отчаянно желая избежать открытия, но понимая, что он стоит любого риска. Слезы текли по его щекам, он тяжело дышал. Тлейлаксы и субоиды продолжали свой разбой и чистки, уничтожая все остатки незнакомой технологии, все, что им удавалось найти.
– Они увели тебя от меня сразу же после экзамена в палате Гильдии, – произнес К'тэр хриплым шепотом. – Они не позволили мне попрощаться с тобой, даже просто сказать ?до свидания?. Теперь-то я понимаю, как тебе повезло, Д'мурр, если учесть, что произошло у нас на Иксе. Если бы ты видел это, твое сердце было бы разбито. – К'тэр тяжело, прерывисто вздохнул. – Наш город был разрушен вскоре после того, как навигаторы увезли тебя к себе. Сотни тысяч убитых. Теперь здесь правит Бене Тлейлакс.
Д'мурр помолчал, чтобы взять себя в руки и вспомнить, как ведутся между людьми частные разговоры.
– Я водил корабль Гильдии сквозь свернутое пространство, брат. Я видел своим разумом всю галактику, я мог расчленить ее математикой. – Его неуклюжие слова звучали как-то невнятно. – Теперь я знаю почему.., я знаю… О, я ощущаю боль от нашей с тобой связи. К'тэр, что это?
– Наш разговор причиняет тебе боль? – Он отпрянул, затаив дыхание, ему вдруг показалось, что один из трусливых шпионов Тлейлаксу подслушивает их разговор – Прости, Д'мурр, я не должен был…
– Это не важно. Боль перемещается, как это бывает с головной болью.., но это совсем другое. Что-то плавает в моем разуме.., и мимо него. – Голос Д'мурра звучал равнодушно и отчужденно, в нем было что-то дальнее и вечное. – Что это за связь? Какой прибор?
– Д'мурр, ты что, не слышал, что я сказал? Икс разрушен, наш мир, наш город превратился теперь в концентрационный лагерь. Маму убило при взрыве, и я не смог спасти ее. Я спрятался здесь, но я пошел на большой риск, связавшись с тобой. Отец в изгнании, наверно, на Кайтэйне. Я так думаю. Дом Верниусов стал отступником и изгнан. Я заперт здесь, как в ловушке. Я один, совершенно один!
Д'мурр все же решил сосредоточиться на вопросе, который посчитал первичным.
– Связь непосредственно через свернутое пространство? Это невозможно. Объясни мне, как тебе это удалось?
Ошеломленный полным равнодушием брата к тому, что произошло с родными и с Домом, К'тэр тем не менее решил не упрекать Д'мурра. Д'мурр, в конце концов, прошел какие-то испытания, претерпел большие изменения личности, он стал совсем другим, и его нельзя винить за это. Если бы он сам не провалился на испытании, то тоже был бы сейчас навигатором. Он не прошел испытания, потому что оказался слишком слаб и ригиден.
Затаив дыхание, К'тэр прислушался к скрипу снаружи, вдали послышались шаги, которые, впрочем, быстро затихли. Потом послышался шепот, после чего наступила тишина, и К'тэр смог возобновить разговор.
– Объясни, – снова потребовал Д'мурр. К'тэр, довольный самой возможностью поговорить с братом, рассказал Д'мурру о спасенном им оборудовании.
– Ты помнишь Дэви Рого? Старого изобретателя, который брал нас с собой в свою лабораторию и показывал вещи, над которыми работал?
– Калека… Ходил на костылях… Слишком дряхлый, чтобы передвигаться самостоятельно.
– Да, он говорил о связи с помощью энергии волн с длиной излучения нейтрино? Сеть стержней, впаянных в кремниевые кристаллы?
– О, у меня опять появилась боль.
– Тебе больно? – К'тэр осмотрелся, боясь, что выдаст себя громким возгласом. – Я не буду много говорить. Тон Д'мурра стал нетерпеливым. Он хотел знать.
– Продолжай объяснение. Мне надо знать об этом приспособлении.
– Однажды во время сражения, когда мне отчаянно хотелось поговорить с тобой, мне на память пришли обрывки того памятного разговора. В одном разрушенном здании мне показалось, что я встретил туманный образ старика. Это было как видение. Он говорил со мной своим скрипучим старческим голосом, говорил, что надо делать, какие детали мне нужны и как собрать их воедино. Он дал мне идею, в которой я так нуждался.
– Это интересно. – Голос навигатора был лишен всякого выражения и жизни.
Отсутствие эмоций и чувств у брата встревожило К'тэра. К'тэр попытался расспросить Д'мурра о том, как ему живется в Гильдии, но Д'мурр ответил, что не может разглашать секреты Гильдии даже родному брату. Он путешествовал сквозь свернутое пространство, и это было невероятно. Это все, что сказал Д'мурр.
– Когда мы сможем снова поговорить? – спросил К'тэр. Аппарат угрожающе разогрелся и был готов выйти из строя. Его надо так или иначе выключать, заканчивая сеанс связи. Д'мурр застонал от боли, но не дал определенного ответа.
Хотя К'тэр понимал, что брат испытывает неловкость от общения с ним, он не смог отказать себе в человеческой потребности сказать ?до свидания?, даже если у Д'мурра не было больше такой потребности.
– Прощай, я очень скучаю по тебе.
Сказав это, К'тэр почувствовал облегчение, и это было странно, потому что брат перестал понимать его, стал совершенно чужим.
Ощущая вину, К'тэр отключил связь. Потом он посидел в тишине, подавленный противоречивыми эмоциями. Он испытывал радость от того, что поговорил с братом, но грусть от двусмысленной реакции Д'мурра. Как сильно изменился его брат?
Ему следовало бы опечалиться по поводу смерти мамы и трагических событий, которые обрушились на Икс. Положение гильд-навигатора касается всего человечества. Не должны ли гильд-навигаторы быть и сами более человечными?
Но вместо этого молодой человек порвал все связи, сжег все мосты. Это было отражением философии Гильдии или Д'мурр теперь был настолько поглощен собой, что превратился в законченного эгоиста? Неужели он должен был вести себя именно так? Прервал ли Д'мурр все связи с людьми? На этот вопрос К'тэр не мог дать ответа.
Он чувствовал, что второй раз потерял брата.
К'тэр снял с головы контакты бионейтринной машины, которая усиливала его ментальную энергию, усиливая мысли и таким образом делая его способным общаться с удаленной планетой Джанкшн. Внезапно он почувствовал головокружение, вернулся в свое убежище и лег на узкий топчан. Закрыв глаза, он явственно увидел за прикрытыми веками вселенную, пытаясь представить, что видит там его близнец. В голове шумело после этого странного сеанса связи, это был откат ментального расширения.
Голос Д'мурра звучал так, словно брат говорил из-под воды, через фильтры, которые модулировали его понимание действительности. Теперь скрытый смысл происшедшего дошел до К'тэра. За вечер, проведенный в уединенной комнате, им овладели мысли, от которых он страдал, словно одержимый. Контакт с Джанкшн высветил что-то совершенно неожиданное, в мозгу произошла какая-то странная реакция.
За те дни, что он провел в комнате, охваченный усиленной памятью, К'тэр использовал аппарат прототипов, чтобы сконцентрировать мысли до обескураживающей ясности. Час за часом он проигрывал происшедший разговор, и смысл его становился все понятнее. Двойной смысл распустился, как цветок. Сам К'тэр теперь плыл сквозь свернутое пространство своего сознания и своей памяти. Стали понятны нюансы разговора Д'мурра, которые сначала ускользнули от внимания К'тэра. Тогда был только намек, слабый намек, на то, кем теперь стал Д'мурр.
К'тэр нашел это волнующим. И устрашающим. Наконец через неизвестное число дней он пришел в сознание и обнаружил, что еда и напитки разбросаны по всей комнате. Они испортились, и в помещении стоял невыносимый запах. К'тэр посмотрел в зеркало и увидел, что оброс колючей каштановой бородкой. Глаза налиты кровью. Волосы всклокочены. К'тэр едва узнал себя.
Если бы Кайлея Верниус увидела его сейчас, то, наверно, отпрянула бы в ужасе и послала его на работу в самый темный нижний горизонт работать вместе с субоидами. Однако после трагедии, происшедшей на Иксе, насилия, учиненного над любимым городом, мальчишеская увлеченность дочерью графа казалась К'тэру чем-то несущественным. Из всех принесенных жертв эта была среди самых малых.
Он был уверен, что гораздо более тяжкие жертвы ожидают его впереди.
Прежде чем почиститься самому и прибраться в комнате, он начал приготовления к следующему сеансу связи с братом.
Восприятия правят миром.
Поговорка Бене Гессерит
Передав контрольной системе охраны околопланетного пространства Валлаха IX опознавательный сигнал, управляемый роботами челнок снялся с орбиты лайнера в системе звезды Лаоцзинь и устремился к поверхности планеты. Баллах IX, резиденция Общины Сестер, был лишь одним из пунктов космических блужданий среди звезд, входящих во владения Империи.
В густых волосах Сестры Гайус Элен Мохиам начала пробиваться седина, появились и телесные признаки надвигающейся старости. Сестра думала, что после многих месяцев путешествий по разным галактикам ей неплохо было бы отдохнуть дома. Сколько выполнено заданий, и все они, при их кажущейся несвязанности друг с другом, вплетались в канву громадного плана Бене Гессерит. Ни одна Сестра не могла, не имела права знать всего замысла, всех хитросплетений событий и человеческих судеб, каждая из них делала свой участок работы. Сестра Мохиам в этом отношении не отличалась от других Преподобных Матерей.
Срок беременности увеличивался, и Община призвала Мохиам домой. Она должна была пробыть в Школе Матерей до рождения долгожданной дочери. Только предполагаемая мать Квисаца Анирул знала, какую ценность для селекционной программы Бене Гессерит представлял ребенок, которого сейчас вынашивала в своем чреве Мохиам. Мохиам, конечно, знала, что ребенок важен, но даже голоса Другой Памяти, которые обычно создавали какофонию разноречивых мнений, на этот раз молчали как рыбы.
Гайус Элен Мохиам была единственным пассажиром челнока Гильдии. Работая под угрозой запретов Джихада, ришезианские производители создали весьма странного робота, управляющего полетом. Это была совершенно неуклюжая с виду машина, похожая на древний рычажный механизм. Своим видом робот не вызывал мыслей о человеческом разуме, он не был похож даже на сложную машину.
В задачу робота-пилота входила доставка пассажиров с лайнера на планету. Для этого включалась цепь отработанных действий, которая, правда, могла по программе реагировать на некоторые неожиданности: на изменения транспортного потока, на колебания погоды. Робот-пилот выполнял рутинную работу – водил челнок с лайнера на планету и обратно, с планеты на лайнер…
Сидя возле иллюминатора, Мохиам думала о той мести, которую она обрушила на барона. Прошло всего несколько месяцев, и барон скорее всего пока ни о чем не подозревает, но Бене Гессерит умел ждать уплаты долгов. Пройдут годы, и только тогда, истерзанный болезнью, проникшийся отвращением к своему жирному, распухшему от болезни телу, барон Владимир Харконнен начнет помышлять о самоубийстве.
Месть Мохиам, конечно, была импульсивным шагом, но она вполне отвечала тому, что сделал с ней барон. Верховная Мать Харишка не позволила бы, конечно, Харконнену выйти сухим из воды после такого надругательства над Сестрой Ордена, и Мохиам думала, что ее действия были всего лишь жестокой необходимостью. Меньше хлопот для Общины.
Корабль опустился в слой облаков, окутывавших планету, и Мохиам думала, что теперь ребенок будет здоров и барон больше не потребуется им. Но если ребенок опять родится больным, то у Общины наверняка есть в запасе дополнительные варианты. Селекционные схемы были многочисленны и разнообразны.
Мохиам сочли оптимальным типом для определенной секретной генетической программы. Она знала имена не всех, но многих кандидаток на проведение этой миссии, но знала также, что Община не желает, чтобы все они забеременели одновременно, боясь, что это может отрицательно повлиять на индекс спаривания. Мохиам не могла понять одного, почему ее опять послали на Гьеди после первой неудачи. Руководство не сочло нужным объяснить ей причину, а сама Мохиам знала, что нельзя ни о чем спрашивать. Голоса Другой Памяти тоже продолжали хранить молчание на эту тему.
Играют ли роль детали? – недоумевала Мохиам. Я ношу в своем чреве соответствующего, подходящего ребенка. Удачное рождение поднимет статус Мохиам, может быть, в свое время прокторы даже изберут ее Верховной Матерью… Когда она станет намного старше. Но все зависит от того, какую дочь родит она на этот раз Пока же она только чувствовала, что эта девочка очень важна.
Вдруг Мохиам почувствовала, что в движении челнока произошли какие-то внезапные изменения. Выглянув в узкий иллюминатор, она увидела, что горизонт Валлаха наклонился, потом стал кувыркаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105