– Угу, – согласился эдил, беспокойно покусывая нижнюю губу. – Они заметили, что мы идем к Храмовому двору, и теперь выжмут из этого все, что только возможно. – Он задумчиво взглянул на небо. Утренняя голубизна исчезла, и солнце медленно опускалось в серые тучи. – К тому времени, как стемнеет, всему городу будет известно, как я взял под арест Клотена и опечатал его берлогу – вне зависимости от того, как там на деле произойдет.
– Я вот что вам скажу, Ренфорд, – добавил эдил после непродолжительного молчания, – не нравятся мне нынешние события. Слишком многое нужно сделать, и слишком мало возможностей делать хотя бы что-то.
Место недавней стычки было пустынно. Только какой-то старик в коричневой рясе плескал из ведра воду на окровавленную мостовую, да шестеро стражников стояли чуть в стороне, сбившись в кучку. Один из них заметил приближающегося эдила и что-то шепнул товарищам.
– Вот вам полдюжины бравых ребят, которых уже не приставишь к более полезному делу. А это значит, что на ночной обход Муравейника выйдет меньше патрулей, а потом всякие горлопаны начнут вопить, что я пренебрегаю интересами бедноты ради спокойствия богатых кварталов. Но ведь богатые кварталы вовсе не здесь.
– Я это знаю не хуже вашего, но для жителей Муравейника те, кто живет выше по склону, уже богачи. Если все стражники поголовно перемрут от какой-нибудь лихорадки, они и тогда заявят, что это подстроил я.
Стражники тем временем встали по стойке “смирно”, а тот, что первым заметил эдила, вышел вперед. Это был Боулт.
– Да я, пожалуй, и не возьмусь упрекать их за это, – удрученно сказал эдил. – У меня даже в лучшие времена не хватало людей, чтобы как следует наладить патрулирование Муравейника, а теперь еще там завелся какой-то призрак, – кстати, я говорил вам о нем или нет?
Боулт меж тем отсалютовал Кессиасу и вежливо кивнул Лайаму, причем в обоих приветствиях угадывался едва заметный налет фамильярности.
– Мастер эдил, квестор Ренфорд.
– Ну как здесь, Боулт? Все тихо?
– Так точно, сэр. Тут бродит только этот старик уборщик. А там, – Боулт пренебрежительно ткнул пальцем в сторону храма Беллоны, – иерарх поднял настоящую бучу. Правда, теперь он утих.
– Великолепно, – саркастически заметил Кессиас. – Я уверен, что совсем скоро он станет воплощением здравомыслия.
– Ну да, где-то так через год, – высказал предположение Лайам. Кессиас усмехнулся:
– Или к старости, – впрочем, бывают очень зловредные старики. Боулт, мы идем в храм. Постарайся, чтобы твои люди более походили на солдат, а не на рыботорговок, ты понял? Нечего тут разводить сплетни.
Боулт вновь отдал честь – на губах его при этом промелькнула усмешка – и вернулся к своим подчиненным, однако ни Кессиас, ни Лайам с места так и не сдвинулись.
Лайам размышлял о призраке, пугающем обитателей Муравейника, и вдруг в голове его словно что-то забрезжило.
– Кессиас, – неуверенно произнес он, сомневаясь, стоит ли вообще обсуждать мелькнувшую мысль, – а где появляется этот призрак?
– В каком смысле – где? – переспросил эдил, не отрывая сердитого взгляда от высоких дверей храма Беллоны.
– Я хотел спросить – он околачивается в каком-то одном месте или его можно встретить везде?
– По правде говоря, Ренфорд, я понятия не имею. Это же призрак, у него постоянного адреса нет!
– Обычно такие адреса существуют. Говорят, привидения далеко не отходят от места убийства…
– Вон оно что. Вы, значит, подозреваете, что по городу бродит дух вашего Двойника? – уточнил Кессиас и вздохнул. – Я пошлю человека навести справки.
Эдил жестом подозвал одного из стражников и принялся ему что-то негромко втолковывать. Стражник обеспокоенно вздрогнул, замялся, потом в свою очередь что-то сказал, но, заметив, как зловеще зашевелились брови начальника, быстро отдал честь и ринулся вниз по улице. Кессиас покачал головой, словно услышал нечто, во что отказывалось верить все его существо.
– Нет, вы себе представляете – он просит освободить его от ночных караулов. И ладно, он бы один, но ведь таких половина! Просто морока с этими дурнями: однако чего мы стоим? Чтобы вступить в схватку со львом, надо хотя бы войти в логово зверя.
Много чести, подумал Лайам. Клотен никакой не лев, а скорее хорек. Впрочем, когда они двинулись к храму Беллоны, он почему-то предпочел пропустить эдила вперед.
Внутри святилища многое переменилось. Правда, серый грифон по-прежнему сидел в клетке, подвешенной к куполу, а за алтарем стоял все тот же видавший виды сундук. Но сам алтарь уже не был пуст – там теперь лежала груда испятнанных кровью мечей, а в яме для жертвенного костра бушевало пламя (над ним висел котел, в котором грелась вода). Избитые, кое-как перевязанные люди лежали на полу, или сидели опираясь о стены, или ковыляли туда-сюда с ковшиками и бинтами в руках.
Обстановка, царившая в помещении, напоминала скорее военный лагерь, чем храм. Лайаму довелось повидать добрую сотню таких лагерей, и этот отличался от прочих лишь тем, что располагался под кровлей, – а еще тем, что Лайам сейчас не входил в состав отдыхающего после боя отряда. Это был враждебный отряд, что тут же подтвердили устремившиеся на вошедших недружелюбные взгляды. Двое храмовых стражей, очевидно не пострадавших в драке, преградили им путь копьями.
– Прочь с дороги! – прорычал эдил. – И позовите сюда иерарха Клотена! Мне нужно с ним поговорить.
Стражи переглянулись, и один из них уже открыл рот, чтобы ответить эдилу дерзостью, но тут рядом с ними возник Сцевола.
– Все в порядке, – произнес он своим хриплым шепотом и легко коснулся плеча ближайшего караульного. – Попросите хранителя оружия Эластра выйти сюда.
Когда караульный ушел, Сцевола вежливо поклонился:
– Прошу прошения, мастер эдил, – и вы, мастер Ренфорд. Они просто еще не поняли, что находятся не в Кэрнавоне.
– Ничего-ничего, – отозвался Лайам, заинтригованный тем, как быстро и беспрекословно дежурный подчинился приказу.
Сцевола пожал плечами. Лицо его скрывали капюшон и шарф, но чешуйчатая кожа рук поблескивала в свете огня.
– Я хотел бы поговорить с вами, мастер Ренфорд. Ваше появление здесь весьма неожиданно, но если вдруг у вас найдется минута…
В голосе юноши слышались странные нотки – усталость, смешанная с чем-то вроде отчаяния.
– Конечно, – кивнул Лайам и тут же увидел, что к ним торопливо шагает мужчина в нагруднике, похожем на тот, что был на Клотене. – После беседы с хранителем я к вашим услугам.
Еще раз поклонившись, Сцевола отступил, освобождая дорогу жрецу.
– Эдил Кессиас, – произнес иерарх с легким поклоном. У Эластра было плоское, почти круглое лицо, и потому он, невзирая на поджарое тело, казался чуть ли не толстым. Сановитый служитель Беллоны носил короткую стрижку – ежик. Лайам всегда считал эту стрижку солдатской, а не жреческой. Так стригутся не из религиозных соображений, а для того, чтобы голову плотней облегал шлем. Однако взгляд хранитела оружия был открытым и искренне обеспокоенным.
– Иерарх Эластр, – Кессиас ответил официальным поклоном, но постарался голосом выразить свое недовольство. – А что, разве иерарх Клотен не может меня принять? Я ведь предупреждал его о своем скором визите.
Эластр нахмурился.
– В настоящий момент иерарх Клотен погружен в молитву, эдил Кессиас. Он пытается получить наставление от госпожи битв.
Лайаму почудилось, что слово “пытается” жрец произнес с тенью сарказма.
Кессиас скрестил на груди руки, затем движением подбородка указал на Лайама:
– Со мной квестор Ренфорд, он назначен самим герцогом, чтобы расследовать попытку ограбления вашего храма. И мне желательно, чтобы иерарх Клотен ответил ему на кое-какие вопросы. Явное нежелание верховного иерарха нового для Саузварка святилища сотрудничать с властью будет нами соответственным образом расценено.
Хитрый ход эдила, сдобренный заведомой ложью, Лайама не удивил, его озадачил строго официальный тон Кессиаса. Но делать нечего, приходилось вступать в игру.
– Вот именно, – произнес он высокомерно, нарушив внезапно наступившую тишину. – Подобное поведение просто недопустимо. Без пояснений иерарха Клотена я не смогу составить верное представление о событиях.
– Думаю, в этом вам смогу помочь я, – невозмутимо отозвался Эластр. – Иерарх Клотен не раз рассказывал мне обо всем, что случилось, и я могу пересказать это вам, причем даже с меньшей… пылкостью, которая подчас только вредит делу. А он потом добавит к моим словам все, что ему покажется необходимым.
– Что ж, пожалуй, так и следует поступить, – нехотя согласился Лайам, пожав плечами и всем своим видом показывая, что не очень доволен происходящим.
– Кроме того, – многозначительным тоном добавил Кессиас, – мне также желательно переговорить с иерархом Клотеном – как минимум, о сегодняшнем происшествии.
Эластр кивнул, признавая справедливость требований эдила.
– А теперь, если не возражаете, я начну. И, повинуясь жесту Лайама, жрец начал рассказывать о событиях памятной ночи.
Иерарху Клотену не спалось, он сидел в своей комнате и читал, когда вдруг со стороны главного помещения храма до него донеслись звуки шагов и какое-то звяканье. Комната иерарха граничит с коридором, ведущим от черного хода здания к его главному входу. Привлеченный шумом Клотен вышел в коридор и через потайную дверцу, укрытую за алтарем, прошел в главное помещение. Ниша, в которой стоял сундук, располагалась от него по левую руку (Эластр специально этот момент подчеркнул). В тусклом свете нескольких свечей иерарх увидел рядом с ней какого-то человека. Тот практически висел в воздухе, Ухватившись одной рукой за цепь, удерживающую клетку грифона, а другой пытался сдвинуть с места тяжелую кладь. Иерарх хотел было поднять тревогу, но его сильно толкнули или ударили в спину, и он рухнул на пол. Какое-то время спустя, когда иерарх пришел в себя, он услышал, как хлопнула главная дверь храма.
– Сперва мы предположили, что дверью хлопнули убегающие воры, – сказал Эластр, – но потом оказалось, что это сделал Сцевола, который пустился за ними в погоню.
– Безрезультатную, надо сказать, – вступил в разговор юноша. Он шагнул вперед и, с новым уважением поглядывая на Лайама, пояснил: – Я в ту ночь стоял в карауле и вышел прогуляться, чтобы немного подышать свежим воздухом. Вернувшись примерно минут через пятнадцать, я обнаружил иерарха Клотена, недвижно лежащего у алтаря. Я выбежал наружу, надеясь отыскать нападавших, но никого не нашел.
– Они могли сбежать через черный ход, – сказал Эластр, – воспользовавшись коридором, по которому шел перед этим Клотен. Но вот странность, дверь, выходящая в переулок, оказалась закрытой на все замки.
Лайам и Кессиас обменялись быстрыми взглядами.
– Буквально сегодня, – сказал Лайам, – нам удалось выяснить, что воры пробрались в храм через крышу. Можно предположить, что они покинули помещение тем же путем.
– А откуда вы это узнали?
– Мы обнаружили… э-э… кое-какой инвентарь, имеющий специальное назначение.
Лайам умолк, размышляя. Вполне возможно, что в храме орудовали Двойник и его мнимый шурин – моряк. Вполне возможно также, что во время поспешного бегства они могли позабыть о ковре. Но как же тогда им удалось бесшумно спуститься с крыши? Чего-то в этих фактах явно недоставало, но… чего?
– Так вы говорите, что иерарха ударили сзади?
– Да.
– И он потерял сознание, так? Но от какого удара? От удара по голове или от удара, полученного при падении?
Эластр быстро взглянул на Сцеволу. Юноша развел руками, показывая, что ему это не известно.
– Я точно не знаю, – вынужден был признать жрец.
– Тогда припомните, где у него вспухла шишка – на затылке или на лбу?
– Я не уверен, что у него вообще была шишка, – после краткого молчания отозвался Эластр.
– По правде говоря, – произнес Кессиас, с трудом сдерживая раздражение, – теперь вам должно быть понятно, почему нам нужно поговорить обо всем именно с иерархом Клотеном.
– Да, – задумчиво согласился Эластр. – Я теперь понимаю. Но боюсь, в настоящий момент он молится, а это долгий процесс.
– Ну что ж! – произнес эдил. – Квестор Ренфорд, у вас еще будут вопросы?
Лайам покачал головой.
– В таком случае мы вас покидаем. Но я вынужден настоятельно просить вас о следующем. Как только иерарх Клотен будет готов к разговору, пусть мне сразу же о том сообщат. Вы можете передать известие через стражников, которые дежурят на улице. Они весьма расторопны и тут же разыщут меня.
Эластр поклонился и, повернувшись, зашагал прочь, осторожно обходя раненых. Лайам поднял голову и принялся разглядывать купол, но тут кто-то осторожно коснулся его рукава.
– Квестор Ренфорд, – произнес юноша, слегка выделяя титул.
– Прошу прощения, Сцевола, я чуть было о вас не забыл.
Юноша повернулся к Кессиасу и отдал учтивый поклон.
– Если мастер эдил не возражает, я хотел бы переговорить с квестором с глазу на глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42