! – вырвалось у Глеба.
–Тс-с, – зашипел Кира и с заговорщицким видом прижал палец к губам. Глеб только хмыкнул в отвел, и пробурчал:
–То же мне секреты.
Как и у всех ребят в отделении у него имелась своя «отмычка» от больничных замков, которую он всегда носил с собой в кармане пижамы. Родители давно уже привезли ему нормальные рубашку, тренерки и брюки для улицы, но он надевал их лишь на прогулку, предпочитая в отделении ходить в больничной одежде, свободной и удобной. Глеб оглянулся по сторонам, и не заметив медсестер или воспитателей, быстро подошел к двери палаты, открыл ее и войдя сразу же захлопнул. Затем пробежал, лавируя между кроватей к своей тумбочке и попытался убрать туда дипломат Киры. Ничего не получилось. Кейс не умещался ни боком, ни стоя, слишком велик он был для тумбочки. Глеб выругался и стал смотреть по сторонам, размышляя куда бы спрятать кейс. Он конечно мог бы отнести его в класс и положить в шкаф, где ребята хранили сумки с вещами, которые не помещались в тумбочки или санитарки запрещали их там держать. Но это означало подвести Киру, не выполнив его просьбу. Глеб подумал и решил временно запрятать кейс под матрац. Все равно пол будут мыть только через два дня, поэтому никто ничего не заметит, а за это время он что-нибудь придумает или просто положит этот подарок-чемодан в шкаф. Глеб быстро поднял край матраца и положив дипломат на железные пружины кровати, накрыл его. Получилось скверно. Даже беглого взгляда было достаточно чтобы понять что под матрацем что-то лежит. «Ладно, потом перепрячу, сейчас все равно никто не увидит», – подумал Глеб и быстро пошел прочь из палаты, чтобы его ненароком не хватились в классе. Ему повезло, в коридоре опять никого не было и он, пройдя к классу, вошел в открытую дверь. Воспитатель, Ольга Николаевна сменявшая через день Олега Владимировича, как раз села на свое место и посмотрев на Глеба сказал:
–Ну что все на месте? Брусникин, закрой дверь.
Глеб выполнил ее просьбу и после того как раздался щелчок автоматического замка, как ни в чем не бывало, сел за стол вместе с Кирой. Начались каникулы, и обязанность делать уроки отпала, поэтому все с тоской посматривали на летнюю улицу, с нетерпением ожидая прогулки. В оставшееся до нее время ребята как всегда играли в настольные игры или просто непринужденно болтали.
–Что в этом дипломате? – шепотом спросил Глеб Киру, его начало разбирать любопытство, – тяжелый как чугунная гиря.
–Потом, – отмахнулся Кира, – но он теперь твой.
–Так нафига он мне? Что в нем? Оружие? – начал допытываться Глеб.
–Не совсем оружие, – замялся Кира, – точнее что-то типа…, но оно не работает. Ты сейчас отпросись в палату, а я через минут десять подойду. Надо еще Кащея и Митьку предупредить. А то если все вчетвером запросимся в спальню, то могут не пустить, или заглядывать начнут через каждые пять минут – проверять что мы там затеваем.
–Понял, – кивнул Глеб и спорить больше не стал. Он подошел к Ольге Николаевне и напустив на себя больной и усталый вид, жалобно произнес:
–Ольга Николаевна, я себя плохо чувствую, можно я пойду в палату, полежу?
Воспитательница, полная женщина средних лет, посмотрела на него из-под массивных очков и одобрительно кивнула.
–Пойдем Глеб, я тебе открою, – но потом спохватилась, – у тебя не температура? Голова не болит?
–Нет, Ольга Николаевна, я просто ночью плохо выспался. Вот сейчас меня в сон и клонит, – стараясь чтобы его голос звучал устало ответил Глеб, – и гулять совсем не хочется.
–Ладно, пойдем, но если почувствуешь, что в горле першит или голова начнет болеть, обязательно скажи мне или медсестре, – поднимаясь и одновременно доставая из кармана «отмычку», сказала она, а повернувшись к ребятам строгим тоном предупредила, – тихо тут! Не шумите без меня. Кто будет бегать по классу – на прогулку не пойдет.
–Хорошо… понятно…, – раздался в ответ нестройный хор мальчишеских голосов, впрочем особо никто к угрозе воспитателя не прислушался. Ольга Николаевна проводила Глеба до палаты, открыла пропустила его и сразу заперла дверь, направившись обратно в класс. Глеб не торопясь подошел к своей кровати, откинул в сторону матрац и достал чемоданчик. Сев на кровать и положив его себе на колени он стал тщательно его осматривать. На первый взгляд это был обычный дипломат, похожие Глеб часто видел у старшеклассников в школе. У них модно было ходить на уроки с черным или коричневым кейсом. Сам он, как и большинство его одноклассников, предпочитал обычную сумку с ремнем через плечо. Но этот кейс не только весил необычно много, Глебу также бросилось в глаза, что сделан он очень аккуратно и основательно. Черные застежки из «вороненого» металла почти сливались с боковой поверхностью, а щель между половинками тонким волоском обходила чемоданчик по периметру. Еще внимание Глеба привлек цифровой замок.
Он видел такие на других кейсах, но везде насколько он помнил имелось всего три колесика с цифрами, а на этом их поднималось, тускло поблескивая ребристой поверхностью, целых восемь. Глеб попытался покрутить их. Они поддались на удивление легко, задерживаясь с легким щелчком лишь на цифрах.
–Хм, как в сейфе, – пробормотал Глеб, – хрен откроешь.
Он попытался встряхнуть дипломат, но внутри ничего не перекатывалось и не стукнулось о стенки. «Что же мне Кира подарил? – размышлял Глеб, – сказал что оружие, но неработающее. Странно, для пистолета тяжеловат, а автомат сюда не влезет. Может разобранный автомат или обрез? Тогда возможно, а детали впритык лежат, вот и не перекатываются внутри. Если это так, что я починю, мне бы лишь до технического кружка, вернее до станков добраться. Если меня конечно туда пустят».
Его размышления были прерваны громким разговором доносившемся из коридора. По голосу он узнал Киру. Глеб совсем забыл, что он должен не сидеть со странным тяжелым кейсом на коленях, а лежать в постели и спать. Времени убирать дипломат под матрац не оставалось, поэтому он просто положил его под кровать, а сам мигом снял пижаму и забрался под одеяло, притворившись что спит. В палату вошел Кира.
–Так, Кирил, но только чтобы спать или лежать, но не разговаривать, – предупредила его Ольга Николаевна, закрывая дверь. Кира подошел к митькиной кровати и посмотрел на Глеба, открывшего глаза.
–Вечно она придирается, предупредила, чтобы тебя не будил, – проворчал он и усевшись напротив него. Глеб приподнялся на локте.
–Как открыть этот твой подарок? – сразу перешел он к делу, – с тремя колесиками я бы справился, комбинаций немного. На полчаса-час возни. Но на этом кейсе их восемь. Неделю крутить можно.
–Больше, – довольно улыбнулся Кира, – если не знать кода, то и за месяц не откроешь.
–Ладно, сдаюсь, – добродушно сказал Глеб, – хватит темнить. Как его открыть и что там находиться? Это разобранное оружие, я угадал?
–Вот и нет, – обрадовано воскликнул Кира, – но давай я тебе все сначала расскажу как этот дипломат ко мне попал. Остальные придут, тогда откроем. Это тебе мой подарок на день рождения.
–Хорошо, спасибо конечно, – согласился Глеб, – но я вроде говорил, у меня день рождения в сентябре.
–Помнишь я тебе о своем дяде рассказывал? – спросил Кира, не обращая внимания на его замечание, Глеб молча кивнул в ответ, – так вот он работал на секретных заводах. Сначала на одном, потом на другом. И на втором он занимался космическими военными аппаратами. Боевыми лазерами. Слышал о таких?
–Вроде да, отец что-то рассказывал, но на самом деле это только слухи одни, – ответил Глеб.
–А вот и не слухи! – немного торжественно объявил Кира, – последний корабль из серии «Салют» вывел на орбиту мощный боевой лазер. По радио и телевидению объявили, что он состыковался со станцией «Союз» и в нем был груз для космонавтов. Фигня это все. Не стыковвывался он со станцией, а пролетев рядом вывел в космос орбитальную станцию с боевым лазером. Полностью автоматическую и управляемую с Земли. Мой дядя этот лазер не делал, он занимался системой управления. Но при запуске произошла поломка и станция на заданную орбиту не вышла, но и на землю не упала. Все решили, ну то есть его начальники, что виновата система управления, а значит – мой дядя, – тут тон Киры стал печальным, – его Борисом Ивановичем звали. А я просто – дядя Боря. Он всегда веселый такой был, когда к нам приезжал. Он один жил и ему скучно по праздникам становилось. И меня он очень любил. Я его тоже, он всегда простой, на равных держался. Вот мы с ним в карты играли, а он, как и я, проигрывать не любил, поэтому не поддавался как другие взрослые. И со мной как со взрослым разговаривал. Я его например спрашиваю, почему он не жениться, а он смеется: «Я говорит уже женат». Я спрашиваю: «На ком?», а он отвечает: «На работе», – Кира замолчал и поглядел на желто-коричневый линолеум пола, потом вздохнул и продолжил рассказ, – когда эта станция пропала, дядя Боря был не виноват, там двигатели как-то не так сработали, это позже выяснили. То ли раньше включились, то ли позже, этого я не знаю. Но свалили все на дядю Борю, вроде как система управления дала ложную команду. С работы его уволили и он попал в больницу. У него и раньше с сердцем плохо было, а тогда перенервничал и слег. Я его там навещал, в первый мы с отцом приезжали, а потом я один к нему несколько раз приезжал. В предпоследний раз когда я его видел, он мне этот чемоданчик передал. Они на своем заводе делали основную систему управления и резервную – переносную, которая должна применяться только в случае войны, если основная, стационарная будет разрушена. Так вот, вторая, переносная система управления лазером – она как раз в этом чемоданчике. Когда станция исчезла с радаров наблюдения, то все решили, что она улетела в космос, насовсем. А дядя говорил, что она просто вращается на другой орбите. Ему не поверили. Программу боевой станции свернули, посчитав неудачной. А дядя перед увольнением вынес с заводе этот Дипломат. Никто его не хватился, ведь все оборудование списали на свалку. Дядя Боря на них очень обиделся и передав мне дипломат, сказал, что когда я вырасту и выучусь, то починю систему управления, она сейчас почему-то не включается, найду станцию и докажу всем, что дядя Боря был прав. Он сам не успел починить, ослаб очень, все время лежал, чувствовал, что скоро умрет. Последний раз, когда я его навещал, он совсем слабый стал, говорил, что обиделся на всех, а дипломат теперь мой и я могу с ним все что захочу сделать Так и сказал: «Хочешь – в речке утопи, а хочешь – почини и распоряжайся как знаешь. Можешь за свою разработку выдать, разрешаю, никто не догадается, другие ею почти не занимались. Это теперь твоя вещь. Но ты за нее отвечаешь, а я устал от всего этого, хватит надоело». Когда он умер, я плакал много, а потом решил не откладывать и сразу починить, но там все так сложно, много проводов и разных деталей. Решил отложить на потом. А сейчас думаю, – тебе эта штука нужнее, я в технике честно говоря хреново соображаю.
–Ни фига себе! – только и мог сказать Глеб, немного обалдев от услышанного. Он конечно разное слышал о космических аппаратах, но такого даже в самых смелых фантазиях предположить не мог. И уж тем более – Глеб никак не ожидал такого подарка.
–Спасибо тебе Кира, – искренне поблагодарил он друга.
–Да не за что, – смутился Кира, – я его все равно починить не могу.
Глеб уже собрался предложить достать чемоданчик и посмотреть что там не работает, как в коридоре снова послышались голоса. Кира несмотря на полноту одним движением оказался на своей кровати и не раздеваясь мгновенно укрылся одеялом, притворившись что спит.
–Что-то сегодня эпидемия недосыпания. С Брусникиным и Кащеевым это может случиться, у них диагнозы тяжелые, а вот ты Дмитрий никогда еще на сон не жаловался, – громко сказала Ольга Николаевна открывая дверь, – я же знаю, что вы все дружите. Учтите, устроите кавардак или просто начнете громко разговаривать я вашу компашку мигом разгоню.
В палату молча вошли Митька с Кащеем. Ольга Николаевна посмотрела на мирно «спящих» Глеба и Киру, но на этот раз не сразу закрыла дверь, а подождала, пока Митька и Кащей не разденутся и не лягут. Лишь после этого она вышла, захлопнув за собой дверь. Подождав несколько секунд и прислушавшись, не возвращается ли воспитательница, Глеб приподнял голову.
–Кира, что случилось? Зачем нам здесь торчать понапрасну, пошли бы лучше погуляли, – услышал Глеб недовольный голос Кащея.
–Я Глебу дипломат подарил, но не простой. С помощью его начинки полгорода можно уничтожить, – сообщил Кира, – а вас позвал, чтобы помогли починить.
Все вскочили с постелей и прямо в трусах кинулись к глебиной кровати. Сам он уже достал кейс и положил себе на колени.
–Погоди, – спохватился Глеб, обращаясь к Кире, – ты сейчас сказал, что им полгорода можно уничтожить, это правда? Неужели лазер такой мощный?
–Полгорода наверно нельзя, – задумчиво почесал затылок Кира, – а вот дом, танк или ракетный тягач – можно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
–Тс-с, – зашипел Кира и с заговорщицким видом прижал палец к губам. Глеб только хмыкнул в отвел, и пробурчал:
–То же мне секреты.
Как и у всех ребят в отделении у него имелась своя «отмычка» от больничных замков, которую он всегда носил с собой в кармане пижамы. Родители давно уже привезли ему нормальные рубашку, тренерки и брюки для улицы, но он надевал их лишь на прогулку, предпочитая в отделении ходить в больничной одежде, свободной и удобной. Глеб оглянулся по сторонам, и не заметив медсестер или воспитателей, быстро подошел к двери палаты, открыл ее и войдя сразу же захлопнул. Затем пробежал, лавируя между кроватей к своей тумбочке и попытался убрать туда дипломат Киры. Ничего не получилось. Кейс не умещался ни боком, ни стоя, слишком велик он был для тумбочки. Глеб выругался и стал смотреть по сторонам, размышляя куда бы спрятать кейс. Он конечно мог бы отнести его в класс и положить в шкаф, где ребята хранили сумки с вещами, которые не помещались в тумбочки или санитарки запрещали их там держать. Но это означало подвести Киру, не выполнив его просьбу. Глеб подумал и решил временно запрятать кейс под матрац. Все равно пол будут мыть только через два дня, поэтому никто ничего не заметит, а за это время он что-нибудь придумает или просто положит этот подарок-чемодан в шкаф. Глеб быстро поднял край матраца и положив дипломат на железные пружины кровати, накрыл его. Получилось скверно. Даже беглого взгляда было достаточно чтобы понять что под матрацем что-то лежит. «Ладно, потом перепрячу, сейчас все равно никто не увидит», – подумал Глеб и быстро пошел прочь из палаты, чтобы его ненароком не хватились в классе. Ему повезло, в коридоре опять никого не было и он, пройдя к классу, вошел в открытую дверь. Воспитатель, Ольга Николаевна сменявшая через день Олега Владимировича, как раз села на свое место и посмотрев на Глеба сказал:
–Ну что все на месте? Брусникин, закрой дверь.
Глеб выполнил ее просьбу и после того как раздался щелчок автоматического замка, как ни в чем не бывало, сел за стол вместе с Кирой. Начались каникулы, и обязанность делать уроки отпала, поэтому все с тоской посматривали на летнюю улицу, с нетерпением ожидая прогулки. В оставшееся до нее время ребята как всегда играли в настольные игры или просто непринужденно болтали.
–Что в этом дипломате? – шепотом спросил Глеб Киру, его начало разбирать любопытство, – тяжелый как чугунная гиря.
–Потом, – отмахнулся Кира, – но он теперь твой.
–Так нафига он мне? Что в нем? Оружие? – начал допытываться Глеб.
–Не совсем оружие, – замялся Кира, – точнее что-то типа…, но оно не работает. Ты сейчас отпросись в палату, а я через минут десять подойду. Надо еще Кащея и Митьку предупредить. А то если все вчетвером запросимся в спальню, то могут не пустить, или заглядывать начнут через каждые пять минут – проверять что мы там затеваем.
–Понял, – кивнул Глеб и спорить больше не стал. Он подошел к Ольге Николаевне и напустив на себя больной и усталый вид, жалобно произнес:
–Ольга Николаевна, я себя плохо чувствую, можно я пойду в палату, полежу?
Воспитательница, полная женщина средних лет, посмотрела на него из-под массивных очков и одобрительно кивнула.
–Пойдем Глеб, я тебе открою, – но потом спохватилась, – у тебя не температура? Голова не болит?
–Нет, Ольга Николаевна, я просто ночью плохо выспался. Вот сейчас меня в сон и клонит, – стараясь чтобы его голос звучал устало ответил Глеб, – и гулять совсем не хочется.
–Ладно, пойдем, но если почувствуешь, что в горле першит или голова начнет болеть, обязательно скажи мне или медсестре, – поднимаясь и одновременно доставая из кармана «отмычку», сказала она, а повернувшись к ребятам строгим тоном предупредила, – тихо тут! Не шумите без меня. Кто будет бегать по классу – на прогулку не пойдет.
–Хорошо… понятно…, – раздался в ответ нестройный хор мальчишеских голосов, впрочем особо никто к угрозе воспитателя не прислушался. Ольга Николаевна проводила Глеба до палаты, открыла пропустила его и сразу заперла дверь, направившись обратно в класс. Глеб не торопясь подошел к своей кровати, откинул в сторону матрац и достал чемоданчик. Сев на кровать и положив его себе на колени он стал тщательно его осматривать. На первый взгляд это был обычный дипломат, похожие Глеб часто видел у старшеклассников в школе. У них модно было ходить на уроки с черным или коричневым кейсом. Сам он, как и большинство его одноклассников, предпочитал обычную сумку с ремнем через плечо. Но этот кейс не только весил необычно много, Глебу также бросилось в глаза, что сделан он очень аккуратно и основательно. Черные застежки из «вороненого» металла почти сливались с боковой поверхностью, а щель между половинками тонким волоском обходила чемоданчик по периметру. Еще внимание Глеба привлек цифровой замок.
Он видел такие на других кейсах, но везде насколько он помнил имелось всего три колесика с цифрами, а на этом их поднималось, тускло поблескивая ребристой поверхностью, целых восемь. Глеб попытался покрутить их. Они поддались на удивление легко, задерживаясь с легким щелчком лишь на цифрах.
–Хм, как в сейфе, – пробормотал Глеб, – хрен откроешь.
Он попытался встряхнуть дипломат, но внутри ничего не перекатывалось и не стукнулось о стенки. «Что же мне Кира подарил? – размышлял Глеб, – сказал что оружие, но неработающее. Странно, для пистолета тяжеловат, а автомат сюда не влезет. Может разобранный автомат или обрез? Тогда возможно, а детали впритык лежат, вот и не перекатываются внутри. Если это так, что я починю, мне бы лишь до технического кружка, вернее до станков добраться. Если меня конечно туда пустят».
Его размышления были прерваны громким разговором доносившемся из коридора. По голосу он узнал Киру. Глеб совсем забыл, что он должен не сидеть со странным тяжелым кейсом на коленях, а лежать в постели и спать. Времени убирать дипломат под матрац не оставалось, поэтому он просто положил его под кровать, а сам мигом снял пижаму и забрался под одеяло, притворившись что спит. В палату вошел Кира.
–Так, Кирил, но только чтобы спать или лежать, но не разговаривать, – предупредила его Ольга Николаевна, закрывая дверь. Кира подошел к митькиной кровати и посмотрел на Глеба, открывшего глаза.
–Вечно она придирается, предупредила, чтобы тебя не будил, – проворчал он и усевшись напротив него. Глеб приподнялся на локте.
–Как открыть этот твой подарок? – сразу перешел он к делу, – с тремя колесиками я бы справился, комбинаций немного. На полчаса-час возни. Но на этом кейсе их восемь. Неделю крутить можно.
–Больше, – довольно улыбнулся Кира, – если не знать кода, то и за месяц не откроешь.
–Ладно, сдаюсь, – добродушно сказал Глеб, – хватит темнить. Как его открыть и что там находиться? Это разобранное оружие, я угадал?
–Вот и нет, – обрадовано воскликнул Кира, – но давай я тебе все сначала расскажу как этот дипломат ко мне попал. Остальные придут, тогда откроем. Это тебе мой подарок на день рождения.
–Хорошо, спасибо конечно, – согласился Глеб, – но я вроде говорил, у меня день рождения в сентябре.
–Помнишь я тебе о своем дяде рассказывал? – спросил Кира, не обращая внимания на его замечание, Глеб молча кивнул в ответ, – так вот он работал на секретных заводах. Сначала на одном, потом на другом. И на втором он занимался космическими военными аппаратами. Боевыми лазерами. Слышал о таких?
–Вроде да, отец что-то рассказывал, но на самом деле это только слухи одни, – ответил Глеб.
–А вот и не слухи! – немного торжественно объявил Кира, – последний корабль из серии «Салют» вывел на орбиту мощный боевой лазер. По радио и телевидению объявили, что он состыковался со станцией «Союз» и в нем был груз для космонавтов. Фигня это все. Не стыковвывался он со станцией, а пролетев рядом вывел в космос орбитальную станцию с боевым лазером. Полностью автоматическую и управляемую с Земли. Мой дядя этот лазер не делал, он занимался системой управления. Но при запуске произошла поломка и станция на заданную орбиту не вышла, но и на землю не упала. Все решили, ну то есть его начальники, что виновата система управления, а значит – мой дядя, – тут тон Киры стал печальным, – его Борисом Ивановичем звали. А я просто – дядя Боря. Он всегда веселый такой был, когда к нам приезжал. Он один жил и ему скучно по праздникам становилось. И меня он очень любил. Я его тоже, он всегда простой, на равных держался. Вот мы с ним в карты играли, а он, как и я, проигрывать не любил, поэтому не поддавался как другие взрослые. И со мной как со взрослым разговаривал. Я его например спрашиваю, почему он не жениться, а он смеется: «Я говорит уже женат». Я спрашиваю: «На ком?», а он отвечает: «На работе», – Кира замолчал и поглядел на желто-коричневый линолеум пола, потом вздохнул и продолжил рассказ, – когда эта станция пропала, дядя Боря был не виноват, там двигатели как-то не так сработали, это позже выяснили. То ли раньше включились, то ли позже, этого я не знаю. Но свалили все на дядю Борю, вроде как система управления дала ложную команду. С работы его уволили и он попал в больницу. У него и раньше с сердцем плохо было, а тогда перенервничал и слег. Я его там навещал, в первый мы с отцом приезжали, а потом я один к нему несколько раз приезжал. В предпоследний раз когда я его видел, он мне этот чемоданчик передал. Они на своем заводе делали основную систему управления и резервную – переносную, которая должна применяться только в случае войны, если основная, стационарная будет разрушена. Так вот, вторая, переносная система управления лазером – она как раз в этом чемоданчике. Когда станция исчезла с радаров наблюдения, то все решили, что она улетела в космос, насовсем. А дядя говорил, что она просто вращается на другой орбите. Ему не поверили. Программу боевой станции свернули, посчитав неудачной. А дядя перед увольнением вынес с заводе этот Дипломат. Никто его не хватился, ведь все оборудование списали на свалку. Дядя Боря на них очень обиделся и передав мне дипломат, сказал, что когда я вырасту и выучусь, то починю систему управления, она сейчас почему-то не включается, найду станцию и докажу всем, что дядя Боря был прав. Он сам не успел починить, ослаб очень, все время лежал, чувствовал, что скоро умрет. Последний раз, когда я его навещал, он совсем слабый стал, говорил, что обиделся на всех, а дипломат теперь мой и я могу с ним все что захочу сделать Так и сказал: «Хочешь – в речке утопи, а хочешь – почини и распоряжайся как знаешь. Можешь за свою разработку выдать, разрешаю, никто не догадается, другие ею почти не занимались. Это теперь твоя вещь. Но ты за нее отвечаешь, а я устал от всего этого, хватит надоело». Когда он умер, я плакал много, а потом решил не откладывать и сразу починить, но там все так сложно, много проводов и разных деталей. Решил отложить на потом. А сейчас думаю, – тебе эта штука нужнее, я в технике честно говоря хреново соображаю.
–Ни фига себе! – только и мог сказать Глеб, немного обалдев от услышанного. Он конечно разное слышал о космических аппаратах, но такого даже в самых смелых фантазиях предположить не мог. И уж тем более – Глеб никак не ожидал такого подарка.
–Спасибо тебе Кира, – искренне поблагодарил он друга.
–Да не за что, – смутился Кира, – я его все равно починить не могу.
Глеб уже собрался предложить достать чемоданчик и посмотреть что там не работает, как в коридоре снова послышались голоса. Кира несмотря на полноту одним движением оказался на своей кровати и не раздеваясь мгновенно укрылся одеялом, притворившись что спит.
–Что-то сегодня эпидемия недосыпания. С Брусникиным и Кащеевым это может случиться, у них диагнозы тяжелые, а вот ты Дмитрий никогда еще на сон не жаловался, – громко сказала Ольга Николаевна открывая дверь, – я же знаю, что вы все дружите. Учтите, устроите кавардак или просто начнете громко разговаривать я вашу компашку мигом разгоню.
В палату молча вошли Митька с Кащеем. Ольга Николаевна посмотрела на мирно «спящих» Глеба и Киру, но на этот раз не сразу закрыла дверь, а подождала, пока Митька и Кащей не разденутся и не лягут. Лишь после этого она вышла, захлопнув за собой дверь. Подождав несколько секунд и прислушавшись, не возвращается ли воспитательница, Глеб приподнял голову.
–Кира, что случилось? Зачем нам здесь торчать понапрасну, пошли бы лучше погуляли, – услышал Глеб недовольный голос Кащея.
–Я Глебу дипломат подарил, но не простой. С помощью его начинки полгорода можно уничтожить, – сообщил Кира, – а вас позвал, чтобы помогли починить.
Все вскочили с постелей и прямо в трусах кинулись к глебиной кровати. Сам он уже достал кейс и положил себе на колени.
–Погоди, – спохватился Глеб, обращаясь к Кире, – ты сейчас сказал, что им полгорода можно уничтожить, это правда? Неужели лазер такой мощный?
–Полгорода наверно нельзя, – задумчиво почесал затылок Кира, – а вот дом, танк или ракетный тягач – можно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52