А также обладать способностью поднять свой народ на борьбу… с врагами.
А это не только ворсагцы , – добавил он про себя.
Хавернесс выдержал многозначительную паузу.
– Пятнадцать лет назад оранстонцы проиграли войну.
– Да, но если мы не победим ворсагцев, Оранстон погибнет! – воскликнул Гарранон. – Я хочу помочь своей родине, сделать для нее все, что в моих силах.
Хавернесс уже приоткрыл рот, собираясь что-то ответить, но в этот момент рядом с ними появился королевский паж.
– Лорд Гарранон, – прощебетал мальчик, отвешивая поклон. – Его величество ждет вас в своих покоях. Желает, чтобы вы отзавтракали вместе с ним.
В глазах Хавернесса отразилось презрение, и Гарранон чуть не выругался от обиды.
Надо же было появиться этому пажу в самый неподходящий момент! – с отчаянием подумал он. – Появиться и напомнить Хавернессу, кто я такой!..
Попросив мальчика передать королю какие-то вежливые слова, он отправил его, глубоко вздохнул и вновь заговорил с Хавернессом:
– У короля Ворсага, Кариана, четыре могущественных мага. Вступая в борьбу с его войском, следует иметь это в виду.
Презрительное выражение лица Хавернесса мгновенно сменилось заинтересованным.
– Сомневаюсь, что это так, – возразил он. – Полагаю, четырех могущественных магов не сыщешь во всем Ворсаге.
Гарранон улыбнулся.
– Уверяю, я не лгу. Информацию о колдунах Кариана я получил от самого главного мага Джаковена. Мне еще много чего известно. И мои знания могли бы пригодиться вашему войску. Для этого вам всего лишь нужно взять меня с собой.
Хавернесс задумчиво кивнул.
– Я подумаю над этим.
– Вот и замечательно, – спокойно ответил Гарранон, хотя в душе у него творилась полная неразбериха. Ему то и дело представлялось, как он стоит по правую руку от Джаковена, провожая Хавернесса и его людей в путь. – А сейчас извините, я должен идти к Его величеству…
Эрдрик в синем с золотом придворном костюме Бекрама взглянул на собственное отражение в зеркале и постарался напустить на себя беспечный самоуверенный вид, типичный для брата.
Я делаю это в последний раз , – твердо заявил он себе, хоть и не был уверен, что на самом деле настроен решительно. Быть Бекрамом означало дышать свободнее и легче. Это дарило ощущение бесшабашной радости.
Эрдрик поправил воротничок, еще раз окинул себя – или Бекрама – беглым взглядом и вышел из комнаты.
* * *
Присутствовать на королевском ужине в роли Бекрама было для Эрдрика отнюдь не самым неприятным. Он строил глазки симпатичным девицам, отпускал пошлые шутки в разговорах с ровесниками, не решался лишь приближаться к королеве. Если она и обижалась на него за это, то разбираться с ней все равно предстояло не ему.
За столом Эрдрик сидел рядом с Ализоном, единокровным братом короля.
– Итак, новым Хурогметеном назначен ваш отец, – произнес Ализон скучающим тоном.
– Да! Вот ведь не повезло! – ответил Эрдрик, оживленно жестикулируя, как брат. – Бедный отец! Хурог такой древний и бедный. Зимой там жутко холодно, а летом страшно сыро. Хурогметену только и приходится думать, как прокормить народ.
– Но титул Хурогметена весьма почетен, – лениво заметил Ализон.
– И что с того? – Эрдрик хмыкнул. – Самое ужасное состоит в том… – он на мгновение задумался, чтобы ничего не перепутать, – …что Хурог получу в наследство я! Моему младшему брату достанется Ифтахар. Там плодородные почвы, и климат гораздо лучше, чем в Хуроге.
– А разве это не ты попросил отдать Хурог отцу? – поинтересовался Ализон.
Эрдрик округлил глаза, подражая Бекраму.
– Я что, похож на ненормального? Мне Хурог и даром не нужен!
Когда Ализон поднялся из-за стола и удалился, Эрдрик стер со лба проступивший пот, осушил кубок с вином и опять наполнил его до краев.
Встав на ноги через полчаса, он почувствовал, что слегка качается. Поэтому, прежде чем вернуться в комнату, Эрдрик решил освежиться и вышел в сад.
Больше никогда не поддамся уговорам Бекрама, – думал он, вдыхая аромат цветов и слушая плеск воды в фонтане. Было свежо, и вскоре голова Эрдрика прояснилась.
Когда кто-то схватил его за плечо, он размышлял уже вовсе не о Бекраме, а о красоте летнего вечера.
В таверне Черного Сирнэка было полно народа.
Бекрам хлебнул вина и сильно закашлялся, почувствовав вдруг странную боль в горле. Это напугало его и встревожило, но когда все пришло в норму, он забыл о страхах и вновь устремил взгляд на сцену, где молоденькие женщины танцевали с саблями в руках.
Джаковен отпрыгнул в сторону, когда из шеи парнишки брызнула кровь, и дождался, пока тот не перестанет дергаться в предсмертных конвульсиях.
С удовлетворением взглянув на лезвие ножа, обагренное кровью, и коснувшись его кончиком языка, король швырнул орудие убийства к ногам покойника.
На ноже не было никаких особенных знаков, говорящих о том, кому он принадлежал. Впрочем, это не имело особого значения. Все и без них должны были понять, кто им воспользовался для уничтожения Бекрама.
Джаковен приблизился к убитому, склонился над ним и взглянул в его обескровленное лицо.
– У моей дорогой королевы больше не будет любовников! – заявил он, злорадно улыбаясь. – Как ты думаешь, Бекрам, как она воспримет известие о твоей кончине? Разрыдается? Упадет в обморок? Или изъявит желание уехать куда-нибудь, уединиться? А что буду делать я? – Он негромко рассмеялся. – Тебе не стоит ломать голову над этими вопросами. А я поразмыслю над ними утром.
Ализон, притаившийся в тени деревьев, стиснул зубы.
Слишком много трупов, Джаковен, – подумал он. – Слишком много мертвецов…
Переодеваясь, Бекрам весело насвистывал мелодию, под которую вытанцовывали танцовщицы с саблями. Он мог пробыть у Сирнэка и дольше, но какая-то странная тревога за брата не давала ему покоя.
Из комнаты Эрдрика не доносилось ни звука. Бекрам открыл дверь и увидел, что в ней никого нет.
– Загулялся, братишка! – воскликнул он, обращаясь к пустоте. – Быть может, соблазнил какую-нибудь девицу? Только бы королева это не увидела. А то заревнует…
Однако на душе у него стало жутко тревожно. Во-первых, потому что Бекрам никогда не увлекался девочками и в столь поздний час обычно уже лежал в кровати. Во-вторых…
– Нет! Только не это! – произнес Бекрам, представив вдруг Эрдрика в объятиях королевы.
Он очень сомневался, что его брат отважится даже приблизиться к королеве, и потом Эрдрик был слишком порядочным, чтобы так с ним обойтись, но все же решил удостовериться, что не ошибается.
Внимательно осмотрев свой наряд, он снял с шеи желтый платок – Эрдрик не носил подобных вещей, – слегка ссутулил плечи и вышел в коридор.
В банкетном зале было еще много народа. Поэтому Бекраму пришлось потратить немало времени, чтобы убедиться, что Эрдрика здесь нет. Королева сидела у дальней стены и о чем-то шепталась с одной из придворных дам. Увидев ее, Бекрам вздохнул с облегчением.
– Эрдрик?.. – послышался из-за его спины чей-то изумленный голос.
Разыгрывать из себя брата получалось у него значительно лучше, чем у Эрдрика. Поэтому Бекрам незамедлительно обернулся.
– Лорд Ализон?
У брата короля был необычно уставший вид.
– Мне всегда казалось, что ты не любишь бывать на подобных мероприятиях, – пробормотал он несколько растерянно.
Бекрам смущенно улыбнулся, как улыбался Эрдрик.
– Я ищу брата. Еще вчера он взял у меня книгу, чтобы прижать ею шейный шарф и расправить складки. Нигде не могу ее найти.
Ализон пожал плечами.
– После ужина я его не видел. По-моему, он собирался выйти на свежий воздух.
– Тогда поищу его в саду, – ответил Бекрам.
Ализон кивнул.
– Если он попадется мне на глаза, я скажу, что ты его ищешь.
Когда шавигский парнишка скрылся из виду, брат короля схватил со стола кубок с вином и сделал жадный глоток. Ему почудилось, у него изо рта пахнуло тошнотворным запахом отвратительных деяний Джаковена.
Сначала Бекраму показалось, что сад пуст. Приближалась осень, и по ночам становилось прохладно.
Бекрам ощущал, что тревога, заставившая его покинуть таверну Сирнэка раньше времени, не исчезла даже после того, как он убедился, что брат не с его женщиной.
Надо скорее отправляться в постель! Наверняка я чувствую себя так паршиво из-за вина, которым подавился. Эрдрика в таком огромном замке сейчас не найдешь! Быть может, мой братец давно устроился где-нибудь в укромном местечке и видит десятый сон! – подумал он и направился к тому входу в замок, от которого быстрее всего можно было дойти до их с Эрдриком комнат.
Ощутив запах свежей крови, густо наполнявший прохладный вечерний воздух, Бекрам остановился. По его спине пробежал холодок, а душу пронзило страшное предчувствие: с братом что-то произошло…
– Рик?.. – негромко позвал он, но ему ответил лишь налетевший порыв ветерка да шепот листвы.
От чудовищного чувства нереальности, расколовшего его разум, у Бекрама сильно закружилась голова. Он шагнул в сторону ухоженной клумбы, идя на запах смерти, и увидел в траве недвижимую фигуру.
Ужас сменился в сердце Бекрама страхом, потом яростью, когда он склонился над трупом и взглянул в неживое лицо брата-близнеца. Ему вспомнилось вдруг недвижимое тело своего предшественника, предыдущего любовника королевы, и он проклял себя за то, что вынудил Эрдрика принять собственную участь.
Ему страстно захотелось убить Джаковена. Говорили, что король отлично владеет мечом, но и Бекрам после тренировок Стейлы знал в этом деле толк. С каждой секундой его решительность возрастала. Не во всех местах, в которых бывал король, стояла охрана, Бекраму было известно об этом.
Ему вспомнилось лицо отца, и при мысли, что Дарах потеряет тогда обоих сыновей – одного от руки убийцы, другого от удара палача, на душе у него стало невыносимо.
Нет , – решил Бекрам. – Если я отомщу королю столь открытым способом, все сразу догадаются, что произошло. Нужно сохранять видимость почитания Его величества. Ради отца.
Он склонился над бездыханным братом, бережно закрыл ему глаза, поцеловал в похолодевший лоб, пробормотал какие-то нежные слова о братской любви и просунул одну руку под его плечи, другую – под колени.
Подняться на ноги со столь нелегкой ношей – ведь весил Эрдрик не меньше самого Бекрама, и оба они были отнюдь не маленькими – стоило ему немалых усилий. Слегка пошатываясь, он зашагал прочь от проклятого места.
В проеме двери банкетного зала Бекрам приостановился. К счастью, те люди, которых он жаждал увидеть – Хавернесс и дюжина других благородных особ, верных королю и своему слову, – находились здесь.
В этот поздний час еще звучала музыка, и некоторые танцевали. Бекрам, хоть и смотрел только на короля, понял, в какой момент его заметили. По оглушительной тишине, воцарившейся в зале, и ужасающему вскрику королевы. Все прекрасно знали о ее связи с Бекрамом. Все видели перед собой Эрдрика с братом на руках, братом, убитым королем.
Бекрам медленно прошел к противоположной стене и, остановившись на расстоянии нескольких шагов от трона, на том самом месте, где верноподданные обычно присягали на верность Его величеству, опустился на колени и положил тело брата на белые мраморные плиты. Все это время он не сводил глаз с Джаковена, убийцы Эрдрика.
Тот сидел, не двигаясь. Его глаза ничего не выражали.
– Мой король, – твердым голосом сказал Бекрам, и его слова гулким эхом прозвучали в отдаленных углах притихшего зала. – Хуроги послушно подчинялись толвенскому закону с тех самых пор, как появились верховные короли. Мой отец, а когда-то мой дядя и мой дед были беспредельно верны Вашему величеству. Я намерен во всем следовать их примеру. Хавернесс?..
О благородный человек! – подумал он, видя краем глаза, как старый воин из Оранстона шагает к трону короля, чтобы оттуда ответить ему.
– Что ты хотел, Хурог? – спросил Хавернесс, остановившись по правую сторону от Джаковена.
Бекрам моргнул, услышав, как к нему обращаются. Раньше его всегда называли Ифтахаром, по названию имения отца.
– Сколько человек ты набрал в свое войско?
Бекрам обращался к Хавернессу, но смотрел по-прежнему на короля.
– Восемьдесят четыре.
– Когда вы отправляетесь в Оранстон?
– Через десять дней.
– Я хочу присоединиться к вам. Ты не возражаешь?
– Люди из Хурога – большая редкость, – заметил Хавернесс, – принять одного из них в ряды своего войска – честь для меня.
Впервые с того момента, как он вошел в зал, Бекрам отвел взгляд от короля и посмотрел на бледное лицо мертвого брата, потом – на уродливую рану на его шее, обрамленную потемневшей запекшейся кровью. А после опять поднял глаза на короля, желая увидеть хоть каплю раскаяния в его глазах. Лицо Джаковена оставалось бесстрастным.
– Что ж, внеси в свои списки имя Бекрама Хурога, Хавернесс! – громко и отчетливо произнес Бекрам.
Было слышно, как многие из присутствующих ахнули от удивления. По залу пронесся возбужденный шепот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
А это не только ворсагцы , – добавил он про себя.
Хавернесс выдержал многозначительную паузу.
– Пятнадцать лет назад оранстонцы проиграли войну.
– Да, но если мы не победим ворсагцев, Оранстон погибнет! – воскликнул Гарранон. – Я хочу помочь своей родине, сделать для нее все, что в моих силах.
Хавернесс уже приоткрыл рот, собираясь что-то ответить, но в этот момент рядом с ними появился королевский паж.
– Лорд Гарранон, – прощебетал мальчик, отвешивая поклон. – Его величество ждет вас в своих покоях. Желает, чтобы вы отзавтракали вместе с ним.
В глазах Хавернесса отразилось презрение, и Гарранон чуть не выругался от обиды.
Надо же было появиться этому пажу в самый неподходящий момент! – с отчаянием подумал он. – Появиться и напомнить Хавернессу, кто я такой!..
Попросив мальчика передать королю какие-то вежливые слова, он отправил его, глубоко вздохнул и вновь заговорил с Хавернессом:
– У короля Ворсага, Кариана, четыре могущественных мага. Вступая в борьбу с его войском, следует иметь это в виду.
Презрительное выражение лица Хавернесса мгновенно сменилось заинтересованным.
– Сомневаюсь, что это так, – возразил он. – Полагаю, четырех могущественных магов не сыщешь во всем Ворсаге.
Гарранон улыбнулся.
– Уверяю, я не лгу. Информацию о колдунах Кариана я получил от самого главного мага Джаковена. Мне еще много чего известно. И мои знания могли бы пригодиться вашему войску. Для этого вам всего лишь нужно взять меня с собой.
Хавернесс задумчиво кивнул.
– Я подумаю над этим.
– Вот и замечательно, – спокойно ответил Гарранон, хотя в душе у него творилась полная неразбериха. Ему то и дело представлялось, как он стоит по правую руку от Джаковена, провожая Хавернесса и его людей в путь. – А сейчас извините, я должен идти к Его величеству…
Эрдрик в синем с золотом придворном костюме Бекрама взглянул на собственное отражение в зеркале и постарался напустить на себя беспечный самоуверенный вид, типичный для брата.
Я делаю это в последний раз , – твердо заявил он себе, хоть и не был уверен, что на самом деле настроен решительно. Быть Бекрамом означало дышать свободнее и легче. Это дарило ощущение бесшабашной радости.
Эрдрик поправил воротничок, еще раз окинул себя – или Бекрама – беглым взглядом и вышел из комнаты.
* * *
Присутствовать на королевском ужине в роли Бекрама было для Эрдрика отнюдь не самым неприятным. Он строил глазки симпатичным девицам, отпускал пошлые шутки в разговорах с ровесниками, не решался лишь приближаться к королеве. Если она и обижалась на него за это, то разбираться с ней все равно предстояло не ему.
За столом Эрдрик сидел рядом с Ализоном, единокровным братом короля.
– Итак, новым Хурогметеном назначен ваш отец, – произнес Ализон скучающим тоном.
– Да! Вот ведь не повезло! – ответил Эрдрик, оживленно жестикулируя, как брат. – Бедный отец! Хурог такой древний и бедный. Зимой там жутко холодно, а летом страшно сыро. Хурогметену только и приходится думать, как прокормить народ.
– Но титул Хурогметена весьма почетен, – лениво заметил Ализон.
– И что с того? – Эрдрик хмыкнул. – Самое ужасное состоит в том… – он на мгновение задумался, чтобы ничего не перепутать, – …что Хурог получу в наследство я! Моему младшему брату достанется Ифтахар. Там плодородные почвы, и климат гораздо лучше, чем в Хуроге.
– А разве это не ты попросил отдать Хурог отцу? – поинтересовался Ализон.
Эрдрик округлил глаза, подражая Бекраму.
– Я что, похож на ненормального? Мне Хурог и даром не нужен!
Когда Ализон поднялся из-за стола и удалился, Эрдрик стер со лба проступивший пот, осушил кубок с вином и опять наполнил его до краев.
Встав на ноги через полчаса, он почувствовал, что слегка качается. Поэтому, прежде чем вернуться в комнату, Эрдрик решил освежиться и вышел в сад.
Больше никогда не поддамся уговорам Бекрама, – думал он, вдыхая аромат цветов и слушая плеск воды в фонтане. Было свежо, и вскоре голова Эрдрика прояснилась.
Когда кто-то схватил его за плечо, он размышлял уже вовсе не о Бекраме, а о красоте летнего вечера.
В таверне Черного Сирнэка было полно народа.
Бекрам хлебнул вина и сильно закашлялся, почувствовав вдруг странную боль в горле. Это напугало его и встревожило, но когда все пришло в норму, он забыл о страхах и вновь устремил взгляд на сцену, где молоденькие женщины танцевали с саблями в руках.
Джаковен отпрыгнул в сторону, когда из шеи парнишки брызнула кровь, и дождался, пока тот не перестанет дергаться в предсмертных конвульсиях.
С удовлетворением взглянув на лезвие ножа, обагренное кровью, и коснувшись его кончиком языка, король швырнул орудие убийства к ногам покойника.
На ноже не было никаких особенных знаков, говорящих о том, кому он принадлежал. Впрочем, это не имело особого значения. Все и без них должны были понять, кто им воспользовался для уничтожения Бекрама.
Джаковен приблизился к убитому, склонился над ним и взглянул в его обескровленное лицо.
– У моей дорогой королевы больше не будет любовников! – заявил он, злорадно улыбаясь. – Как ты думаешь, Бекрам, как она воспримет известие о твоей кончине? Разрыдается? Упадет в обморок? Или изъявит желание уехать куда-нибудь, уединиться? А что буду делать я? – Он негромко рассмеялся. – Тебе не стоит ломать голову над этими вопросами. А я поразмыслю над ними утром.
Ализон, притаившийся в тени деревьев, стиснул зубы.
Слишком много трупов, Джаковен, – подумал он. – Слишком много мертвецов…
Переодеваясь, Бекрам весело насвистывал мелодию, под которую вытанцовывали танцовщицы с саблями. Он мог пробыть у Сирнэка и дольше, но какая-то странная тревога за брата не давала ему покоя.
Из комнаты Эрдрика не доносилось ни звука. Бекрам открыл дверь и увидел, что в ней никого нет.
– Загулялся, братишка! – воскликнул он, обращаясь к пустоте. – Быть может, соблазнил какую-нибудь девицу? Только бы королева это не увидела. А то заревнует…
Однако на душе у него стало жутко тревожно. Во-первых, потому что Бекрам никогда не увлекался девочками и в столь поздний час обычно уже лежал в кровати. Во-вторых…
– Нет! Только не это! – произнес Бекрам, представив вдруг Эрдрика в объятиях королевы.
Он очень сомневался, что его брат отважится даже приблизиться к королеве, и потом Эрдрик был слишком порядочным, чтобы так с ним обойтись, но все же решил удостовериться, что не ошибается.
Внимательно осмотрев свой наряд, он снял с шеи желтый платок – Эрдрик не носил подобных вещей, – слегка ссутулил плечи и вышел в коридор.
В банкетном зале было еще много народа. Поэтому Бекраму пришлось потратить немало времени, чтобы убедиться, что Эрдрика здесь нет. Королева сидела у дальней стены и о чем-то шепталась с одной из придворных дам. Увидев ее, Бекрам вздохнул с облегчением.
– Эрдрик?.. – послышался из-за его спины чей-то изумленный голос.
Разыгрывать из себя брата получалось у него значительно лучше, чем у Эрдрика. Поэтому Бекрам незамедлительно обернулся.
– Лорд Ализон?
У брата короля был необычно уставший вид.
– Мне всегда казалось, что ты не любишь бывать на подобных мероприятиях, – пробормотал он несколько растерянно.
Бекрам смущенно улыбнулся, как улыбался Эрдрик.
– Я ищу брата. Еще вчера он взял у меня книгу, чтобы прижать ею шейный шарф и расправить складки. Нигде не могу ее найти.
Ализон пожал плечами.
– После ужина я его не видел. По-моему, он собирался выйти на свежий воздух.
– Тогда поищу его в саду, – ответил Бекрам.
Ализон кивнул.
– Если он попадется мне на глаза, я скажу, что ты его ищешь.
Когда шавигский парнишка скрылся из виду, брат короля схватил со стола кубок с вином и сделал жадный глоток. Ему почудилось, у него изо рта пахнуло тошнотворным запахом отвратительных деяний Джаковена.
Сначала Бекраму показалось, что сад пуст. Приближалась осень, и по ночам становилось прохладно.
Бекрам ощущал, что тревога, заставившая его покинуть таверну Сирнэка раньше времени, не исчезла даже после того, как он убедился, что брат не с его женщиной.
Надо скорее отправляться в постель! Наверняка я чувствую себя так паршиво из-за вина, которым подавился. Эрдрика в таком огромном замке сейчас не найдешь! Быть может, мой братец давно устроился где-нибудь в укромном местечке и видит десятый сон! – подумал он и направился к тому входу в замок, от которого быстрее всего можно было дойти до их с Эрдриком комнат.
Ощутив запах свежей крови, густо наполнявший прохладный вечерний воздух, Бекрам остановился. По его спине пробежал холодок, а душу пронзило страшное предчувствие: с братом что-то произошло…
– Рик?.. – негромко позвал он, но ему ответил лишь налетевший порыв ветерка да шепот листвы.
От чудовищного чувства нереальности, расколовшего его разум, у Бекрама сильно закружилась голова. Он шагнул в сторону ухоженной клумбы, идя на запах смерти, и увидел в траве недвижимую фигуру.
Ужас сменился в сердце Бекрама страхом, потом яростью, когда он склонился над трупом и взглянул в неживое лицо брата-близнеца. Ему вспомнилось вдруг недвижимое тело своего предшественника, предыдущего любовника королевы, и он проклял себя за то, что вынудил Эрдрика принять собственную участь.
Ему страстно захотелось убить Джаковена. Говорили, что король отлично владеет мечом, но и Бекрам после тренировок Стейлы знал в этом деле толк. С каждой секундой его решительность возрастала. Не во всех местах, в которых бывал король, стояла охрана, Бекраму было известно об этом.
Ему вспомнилось лицо отца, и при мысли, что Дарах потеряет тогда обоих сыновей – одного от руки убийцы, другого от удара палача, на душе у него стало невыносимо.
Нет , – решил Бекрам. – Если я отомщу королю столь открытым способом, все сразу догадаются, что произошло. Нужно сохранять видимость почитания Его величества. Ради отца.
Он склонился над бездыханным братом, бережно закрыл ему глаза, поцеловал в похолодевший лоб, пробормотал какие-то нежные слова о братской любви и просунул одну руку под его плечи, другую – под колени.
Подняться на ноги со столь нелегкой ношей – ведь весил Эрдрик не меньше самого Бекрама, и оба они были отнюдь не маленькими – стоило ему немалых усилий. Слегка пошатываясь, он зашагал прочь от проклятого места.
В проеме двери банкетного зала Бекрам приостановился. К счастью, те люди, которых он жаждал увидеть – Хавернесс и дюжина других благородных особ, верных королю и своему слову, – находились здесь.
В этот поздний час еще звучала музыка, и некоторые танцевали. Бекрам, хоть и смотрел только на короля, понял, в какой момент его заметили. По оглушительной тишине, воцарившейся в зале, и ужасающему вскрику королевы. Все прекрасно знали о ее связи с Бекрамом. Все видели перед собой Эрдрика с братом на руках, братом, убитым королем.
Бекрам медленно прошел к противоположной стене и, остановившись на расстоянии нескольких шагов от трона, на том самом месте, где верноподданные обычно присягали на верность Его величеству, опустился на колени и положил тело брата на белые мраморные плиты. Все это время он не сводил глаз с Джаковена, убийцы Эрдрика.
Тот сидел, не двигаясь. Его глаза ничего не выражали.
– Мой король, – твердым голосом сказал Бекрам, и его слова гулким эхом прозвучали в отдаленных углах притихшего зала. – Хуроги послушно подчинялись толвенскому закону с тех самых пор, как появились верховные короли. Мой отец, а когда-то мой дядя и мой дед были беспредельно верны Вашему величеству. Я намерен во всем следовать их примеру. Хавернесс?..
О благородный человек! – подумал он, видя краем глаза, как старый воин из Оранстона шагает к трону короля, чтобы оттуда ответить ему.
– Что ты хотел, Хурог? – спросил Хавернесс, остановившись по правую сторону от Джаковена.
Бекрам моргнул, услышав, как к нему обращаются. Раньше его всегда называли Ифтахаром, по названию имения отца.
– Сколько человек ты набрал в свое войско?
Бекрам обращался к Хавернессу, но смотрел по-прежнему на короля.
– Восемьдесят четыре.
– Когда вы отправляетесь в Оранстон?
– Через десять дней.
– Я хочу присоединиться к вам. Ты не возражаешь?
– Люди из Хурога – большая редкость, – заметил Хавернесс, – принять одного из них в ряды своего войска – честь для меня.
Впервые с того момента, как он вошел в зал, Бекрам отвел взгляд от короля и посмотрел на бледное лицо мертвого брата, потом – на уродливую рану на его шее, обрамленную потемневшей запекшейся кровью. А после опять поднял глаза на короля, желая увидеть хоть каплю раскаяния в его глазах. Лицо Джаковена оставалось бесстрастным.
– Что ж, внеси в свои списки имя Бекрама Хурога, Хавернесс! – громко и отчетливо произнес Бекрам.
Было слышно, как многие из присутствующих ахнули от удивления. По залу пронесся возбужденный шепот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39