– сказала Богиня.
Крокодил тут же стрелой вылетел из жаркого и принял самый горделивый вид, на какой только был способен.
– Кто? Я смешной?! – возмутился он, кружась под потолком. – Клевета! Я прекрасен! Я возвышен и даже возвышенен! Ой!
Произнеся последнее слово, он с лету врезался в стену, ойкнул и шлепнулся на пол.
– Даг! – строго сказал Зикер. – Будешь безобразничать, заставлю жрать одни только помидоры!
– Слижите с меня подливку, – жалобно попросил Даграмант, только тут обнаружив, в каком он виде.
– Ну ты и охамел! – восхитился Арилой. – Делать нам больше нечего – крокодилов облизывать!
– Вы не думайте, – проговорил Тенгере, обращаясь к Курту, – Даг вообще-то воспитанный, просто мы редко водим его в гости. Он немножко растерялся.
Легким мановением руки Зикер избавил Даграманта от последствий пребывания в блюде.
– Сделай милость, посиди тихо, – попросил он его, – мне с нашими хозяевами поговорить надо. Время-то идет.
Даграмант ухватил вкусную косточку и угомонился.
– Я слушаю, – сказал Курт.
Зикер глубоко вздохнул и принялся рассказывать о своих и чужих снах, о пророчествах и подозрениях, о выводах и наблюдениях, о том, что ему удалось и чего не удалось увидеть в магическом шаре.
Когда он закончил, повисла долгая и плотная тишина. Лишь слышалось, как на зубах Даграманта хрустит какая-то особо аппетитная косточка.
– Страшная сказка! – наконец сказал Мур. – Из тех, что невменяемые няньки малым детям перед сном рассказывают. Но мы не дети, Зикер, а ты – не наша нянька, да и до вечера еще далеко! В нашем мире нет силы, способной…
– Что ж, я и сам так думал… – вздохнул Зикер.
– У тебя должны быть весьма серьезные доказательства, – продолжил посох.
– Они есть, – сказал Зикер, – и не только у меня. У любого, кто владеет даром созерцать линии реальности и даст себе труд обратить внимание на некоторые участки.
– Я владею этим искусством, – сообщил посох.
– Признаться, я сильно на это рассчитывал, – кивнул Зикер, доставая из воздуха магический шар, – а Курт может все увидеть через Фэррин Лианрин, – добавил он.
– Приступим, – решил Мур.
Когда все закончилось, посох облегченно вздохнул.
– Как видишь, у меня нет выбора, – сказал ему Зикер. – В этой ситуации белые и черные должны объединиться. Для того чтобы творить зло, нужен мир, в котором можно этим заниматься. Недаром под мою руку из Ордена Черных Башен сбежали практически все Великие Магистры.
– Великие Магистры?! – вскричал Мур. – Они…
– Ожидают неподалеку. Я посчитал, что их присутствие на этом мероприятии будет несколько некорректно, – пояснил Зикер. – Более того, я сейчас уйду и заберу их с собой. Скоро сюда прибудут разведчики и маги Джанхара – мне кажется, что такая встреча была бы несколько… преждевременной. Но всех находящихся здесь, – Курт, я и к тебе тоже обращаюсь! – всех находящихся здесь я прошу принять под свою ответственность и забрать в Джанхар, до моего возвращения. Кроме того, я надеюсь, что Верховный Маг Джанхара получит всю информацию, которой я поделился. Проверить ее он сможет и самостоятельно. Передайте ему, что у нас у всех просто нет выбора. Или мы сообща уничтожим Архимага, или он уничтожит нас.
– Впервые злюсь на шефа! – буркнул Мур. – Вот сейчас он таки не задерживается, он опаздывает!
– Он мудрее, чем тебе кажется, – усмехнулся Зикер. – Просто он так же не готов к встрече со мной, как и я с ним. Он появится, едва я уйду. Вот увидишь. Фарин, где там твоя топталовка? Наливай!
Курт пригубил предложенный ему хрустальный бокал с мутноватой жидкостью, и медленные мягкие сапоги монотонно обрушились на его потрясенную событиями голову.
– Закуси, – заботливо проговорил Фарин, протягивая ему соленый огурец.
– Настоящие волшебные тосты произносят не до, а после выпитого, – тихо и очень серьезно сказал Зикер. – Я произношу: «За победу! И чтоб все остались живы!»
Он поднялся и шагнул к стене.
– Приятного аппетита, – проговорил он, – счастливо оставаться и до скорой встречи! Курт, умоляю, сбереги их всех! Сбереги мою… мою семью. У меня во всем свете больше никого…
Замерцал портал, и Зикер исчез.
– Разбудите меня, кто-нибудь, – жалобно попросил Мур.
– Ты не спишь, – ответил безжалостный Курт.
– Ну тогда – вылечите! – продолжил посох несчастным голосом.
– Ты не болен, – тоном всемогущего Бога поведал Курт.
– Но… так ведь не бывает!!
– Не бывает, – кивнул Фарин. – Выпьешь?
– Наливай! – выдохнул Мур, отращивая рот и руку. – Ух ты! – восхитилась Богиня.
– Ух ты! – выдохнул посох, опуская пустой бокал. – А то! – гордо промолвил Фарин.
В стену негромко постучали. – Войдите! – воскликнул Курт.
В первую минуту ему показалось, что вернулся Зикер. Но только в первую. Этого мага он никогда не видел. Старикашка состоял, казалось, из одних только мозолей, да еще и скрученных в самые невероятные узлы.
– Зикер ушел? – спросил он.
– Только что, – ответил Курт.
– Умен, зараза, – проговорил незнакомый маг, ловким движением скидывая с плеч черный плащ и подходя к столу.
– Шеф! – воскликнул Мур.
Вот так Курт впервые встретился с Верховным Магом Джанхара, Членом Регентского Совета Джанхарской Короны, Великим Магистром и Главой Белого Ордена. Верховного Мага Джанхара звали Йоштре Туйен. Он оказался потрясающей личностью. Если Зикер был парадоксален, притягателен, опасен и временами зловещ, то его главный враг Йоштре был поразительно доброжелательным, искренним и веселым человеком. Он прошелся вдоль стола, со всеми здороваясь, обо всем расспрашивая, во все мгновенно вникая и находя практически в любом событии источники неиссякаемого оптимизма. Он пришел в восторг оттого, что находится в присутствии аж трех Богов одновременно. И оттого, что Курт побывал Богом, – тоже. Он порадовался достижениям Тенгере на поприще управления линиями реальности и восхитился тому, что Черный Маг и Светлая Богиня поженились, считая это залогом весьма недурного будущего. Он подробно расспрашивал Даграманта о его успехах в левитации и даже немного полетал вместе с ним под потолком, попутно отпустив невероятное количество остроумных шуток. Его порадовало, что Курт добыл Вэйэрн Лаанрок, и он дал несколько дельных советов по управлению им. Он выслушал устные отчеты Мура. Сначала срочный – о ронском короле. Потом еще более срочный – то, что передал Зикер. Потом – о гибели прежнего хозяина Мура и о том, как тот был передан Курту. Он внимательно оглядел серебряную монетку и потрясенно покачал головой. И сказал, что всем этим обязательно займется, вот позавтракает со всеми – и займется. Попутно он поведал о тех событиях, что прошли мимо внимания присутствовавших на этом странном завтраке. Он ел, шутил, смеялся, спрашивал, обещал и опять спрашивал.
Посреди еды Курт поймал себя на том, что уже закончил излагать свою биографию. А перед ним это же делал Тенгере.
– Кажется, меня только что весьма качественно допросили, – удивленно проговорил Курт.
– Работа у меня такая, – дружелюбно улыбнулся Йоштре Туйен.
– А я вот ничего рассказывать не буду, – буркнул Даграмант, – и не ждите!
– А ты уже рассказал, – фыркнул Фарин, подливая Верховному Магу топталовки, – про всех своих крокодилиц и всех потомков…
– Я не рассказывал! – обиделся Даграмант. – Я хвастался!
Они сидели, ели, пили, болтали… грядущий Джанхар становился все более и более реальным, а минувшие неприятности чем дальше, тем больше казались тяжелым, но уже рассеявшимся сном.
– Ну вот мы и дома, – мягко сказал Йоштре Туйен, вставая из-за стола, – Добро пожаловать в Джанхар!
– Что?! – потрясенно вымолвил Курт.
– Как?! – ошарашенно выдохнул Тенгере.
– Джанхар! – удивленно воскликнула Богиня.
– Вранье! – возмутился Даграмант.
– Джанхар, – оглядевшись по сторонам, констатировал Арилой.
– Вот за это и выпьем! – подытожил все вышесказанное Фарин.
– Но как?! – настаивал Тенгере.
– Это довольно сложный фокус, – улыбнулся Йоштре, – если тебе интересно и твой учитель разрешит…
– Но он же… – огорченно начал Тетере.
– Я надеюсь, он скоро к нам присоединится, – обнадежил его Верховный Маг Джанхара.
Курт огляделся по сторонам. Действительно, ни в какой гостинице они больше не сидели. Их стол стоял посреди широкого луга, вдали синели горы, а неподалеку высился горделивый и прекрасный замок. Курт почему-то сразу понял, что только королевский замок может столь высоко держать голову.
Йолн Холнамуртен, маг и по совместительству гном, безжалостно гнал пленных ронских гвардейцев через покрытые вереском холмы. Его призрачные эльфы, гномы и великаны то и дело зверски орали на пленных, время от времени награждая их увесистыми тумаками. Гному удавалось раз за разом создавать иллюзию этих, отнюдь не ласковых, прикосновений. Он рисковал. Он здорово рисковал. Слишком много этих гвардейцев, стоит одному из них по-настоящему взбунтоваться – и иллюзия не устоит. Станет ясно, что он здесь один, один против пусть безоружной, но вполне реальной толпы, еще вчера бывшей сплоченным воинским подразделением. Поэтому он и спешил. Не дать им опомниться, спешить, торопиться, гнать их призрачным страхом, только бы поскорей добраться до места…
Он здорово рисковал – но разве у него был выход?
Гнать, торопить, не давать думать, быстрей, быстрей, еще быстрей… кто там отстает?.. пристрелю, сволочь!.. ногами, гады!.. ногами шевелите!.. не давать думать… не давать опомниться… не давать…
Он уже присмотрел тут одно озерко, весьма неплохое место, совсем неплохое для того, что он задумал. Только бы добежать туда! С горы-то оно все недалеко кажется, а вот ногами, особенно когда бежать приходится вровень с долговязыми людьми…
Нет, конечно, Йолн Холнамуртен не собирался топить пленных, он всего лишь хотел избавить Эруэлла от чудовищной обузы, так чтоб при этом никто особенно не пострадал.
Вот почему пленные ронские гвардейцы тяжело молотили сапогами мерцающий шорох вереска, вбивая свою досаду и страх в ни в чем не повинную землю.
– Быстрей! Быстрей! – хрипло орали призрачные гномы.
– Бегом! – яростно звенели вековечные голоса наколдованных эльфов.
– А ну! – трубно ревели несуществующие великаны.
Ронские гвардейцы бежали. Им даже в голову не пришло усомниться. Какое тут усомниться, когда тяжелая великанья дубинка с ревом проносится над головой и полумертвым воздухом сыплет тебе за шкирку, когда подонки-эльфы с размаху хлещут стрелами, словно плетьми, норовя угодить по щекам, да так, что из множества мелких порезов начинает сочиться твоя, а не чья-то чужая кровь, когда маленькие свиньи гномы норовят ткнуть топорищами своих секир в такое место, чтоб побольней, и все орут, требуют, приказывают: «Быстрей! Быстрей! Быстрей!» Нет уж. Тут не до сомнений!
Йолн Холнамуртен чувствовал, что устает. Выдыхается. Скоро совсем скиснет. Он-то отнюдь не воин. Не его дело – бегать вровень со здоровенными мордоворотами. Еще немного, и он просто отстанет, потеряется в этих проклятущих холмах, запутается в этом чертовом вереске, свалится в какую колдобину – и поминай как звали! Конечно, его иллюзии таковы, что и без своего создателя способны продолжать существование, однако не слишком ли заученными станут тогда все эти крики, толчки, удары…
…они и так уже…
Отряд то и дело переваливал через холмы, и гном не мог видеть всего войска сразу. Когда наспех наколдованный эльф двадцать пятый раз подряд делает одно и то же движение – это должно настораживать или… не должно?
«Зря не догадался лошадь взять!.. вот теперь и беги, дурак!»
Йолн Холнамуртен уже задыхался, когда чужая сила пришла ему на помощь. Добрым старым вином разбежалась по жилам. Гном сразу понял, кто ему помогает. Те самые сумасшедшие черные маги, вернувшие его к жизни, идиотские поклонники его дурацкого творчества! Однако гном не смог на них как следует рассердиться – в конце концов, это их сила не давала ему упасть, свежей струей вливаясь в слабеющее тело, это их магия удерживала уже начавших было бледнеть и выцветать призрачных эльфов, гномов и великанов. Когда маг отстает, сотворенные им призраки могут бежать дальше. Когда маг вот так вот омерзительно устает – они тают, словно кусок сахара в стакане чая.
Эстен Джальн и его ученик пришли на помощь и старались вовсю. Правда, их стараниями некоторые гномы стали скакать через колонну пленных, а великаны бросили дубинки и продолжили путь на руках.
Гном с отчаянием решил было, что уж теперь-то точно все догадаются, но вместо этого ронские гвардейцы перепугались еще сильней. Так сильно, что гном сам испугался, как бы они со страху не померли. Он повелел ведомому им воинству перейти на шаг и с облегчением отмстил, как мелким киселем дрожат и подгибаются ноги врагов – на свои ноги он старался не смотреть, – а наколдованные им воины чувствовали себя бодрыми и свежими, как всегда.
До озера было – рукой подать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Крокодил тут же стрелой вылетел из жаркого и принял самый горделивый вид, на какой только был способен.
– Кто? Я смешной?! – возмутился он, кружась под потолком. – Клевета! Я прекрасен! Я возвышен и даже возвышенен! Ой!
Произнеся последнее слово, он с лету врезался в стену, ойкнул и шлепнулся на пол.
– Даг! – строго сказал Зикер. – Будешь безобразничать, заставлю жрать одни только помидоры!
– Слижите с меня подливку, – жалобно попросил Даграмант, только тут обнаружив, в каком он виде.
– Ну ты и охамел! – восхитился Арилой. – Делать нам больше нечего – крокодилов облизывать!
– Вы не думайте, – проговорил Тенгере, обращаясь к Курту, – Даг вообще-то воспитанный, просто мы редко водим его в гости. Он немножко растерялся.
Легким мановением руки Зикер избавил Даграманта от последствий пребывания в блюде.
– Сделай милость, посиди тихо, – попросил он его, – мне с нашими хозяевами поговорить надо. Время-то идет.
Даграмант ухватил вкусную косточку и угомонился.
– Я слушаю, – сказал Курт.
Зикер глубоко вздохнул и принялся рассказывать о своих и чужих снах, о пророчествах и подозрениях, о выводах и наблюдениях, о том, что ему удалось и чего не удалось увидеть в магическом шаре.
Когда он закончил, повисла долгая и плотная тишина. Лишь слышалось, как на зубах Даграманта хрустит какая-то особо аппетитная косточка.
– Страшная сказка! – наконец сказал Мур. – Из тех, что невменяемые няньки малым детям перед сном рассказывают. Но мы не дети, Зикер, а ты – не наша нянька, да и до вечера еще далеко! В нашем мире нет силы, способной…
– Что ж, я и сам так думал… – вздохнул Зикер.
– У тебя должны быть весьма серьезные доказательства, – продолжил посох.
– Они есть, – сказал Зикер, – и не только у меня. У любого, кто владеет даром созерцать линии реальности и даст себе труд обратить внимание на некоторые участки.
– Я владею этим искусством, – сообщил посох.
– Признаться, я сильно на это рассчитывал, – кивнул Зикер, доставая из воздуха магический шар, – а Курт может все увидеть через Фэррин Лианрин, – добавил он.
– Приступим, – решил Мур.
Когда все закончилось, посох облегченно вздохнул.
– Как видишь, у меня нет выбора, – сказал ему Зикер. – В этой ситуации белые и черные должны объединиться. Для того чтобы творить зло, нужен мир, в котором можно этим заниматься. Недаром под мою руку из Ордена Черных Башен сбежали практически все Великие Магистры.
– Великие Магистры?! – вскричал Мур. – Они…
– Ожидают неподалеку. Я посчитал, что их присутствие на этом мероприятии будет несколько некорректно, – пояснил Зикер. – Более того, я сейчас уйду и заберу их с собой. Скоро сюда прибудут разведчики и маги Джанхара – мне кажется, что такая встреча была бы несколько… преждевременной. Но всех находящихся здесь, – Курт, я и к тебе тоже обращаюсь! – всех находящихся здесь я прошу принять под свою ответственность и забрать в Джанхар, до моего возвращения. Кроме того, я надеюсь, что Верховный Маг Джанхара получит всю информацию, которой я поделился. Проверить ее он сможет и самостоятельно. Передайте ему, что у нас у всех просто нет выбора. Или мы сообща уничтожим Архимага, или он уничтожит нас.
– Впервые злюсь на шефа! – буркнул Мур. – Вот сейчас он таки не задерживается, он опаздывает!
– Он мудрее, чем тебе кажется, – усмехнулся Зикер. – Просто он так же не готов к встрече со мной, как и я с ним. Он появится, едва я уйду. Вот увидишь. Фарин, где там твоя топталовка? Наливай!
Курт пригубил предложенный ему хрустальный бокал с мутноватой жидкостью, и медленные мягкие сапоги монотонно обрушились на его потрясенную событиями голову.
– Закуси, – заботливо проговорил Фарин, протягивая ему соленый огурец.
– Настоящие волшебные тосты произносят не до, а после выпитого, – тихо и очень серьезно сказал Зикер. – Я произношу: «За победу! И чтоб все остались живы!»
Он поднялся и шагнул к стене.
– Приятного аппетита, – проговорил он, – счастливо оставаться и до скорой встречи! Курт, умоляю, сбереги их всех! Сбереги мою… мою семью. У меня во всем свете больше никого…
Замерцал портал, и Зикер исчез.
– Разбудите меня, кто-нибудь, – жалобно попросил Мур.
– Ты не спишь, – ответил безжалостный Курт.
– Ну тогда – вылечите! – продолжил посох несчастным голосом.
– Ты не болен, – тоном всемогущего Бога поведал Курт.
– Но… так ведь не бывает!!
– Не бывает, – кивнул Фарин. – Выпьешь?
– Наливай! – выдохнул Мур, отращивая рот и руку. – Ух ты! – восхитилась Богиня.
– Ух ты! – выдохнул посох, опуская пустой бокал. – А то! – гордо промолвил Фарин.
В стену негромко постучали. – Войдите! – воскликнул Курт.
В первую минуту ему показалось, что вернулся Зикер. Но только в первую. Этого мага он никогда не видел. Старикашка состоял, казалось, из одних только мозолей, да еще и скрученных в самые невероятные узлы.
– Зикер ушел? – спросил он.
– Только что, – ответил Курт.
– Умен, зараза, – проговорил незнакомый маг, ловким движением скидывая с плеч черный плащ и подходя к столу.
– Шеф! – воскликнул Мур.
Вот так Курт впервые встретился с Верховным Магом Джанхара, Членом Регентского Совета Джанхарской Короны, Великим Магистром и Главой Белого Ордена. Верховного Мага Джанхара звали Йоштре Туйен. Он оказался потрясающей личностью. Если Зикер был парадоксален, притягателен, опасен и временами зловещ, то его главный враг Йоштре был поразительно доброжелательным, искренним и веселым человеком. Он прошелся вдоль стола, со всеми здороваясь, обо всем расспрашивая, во все мгновенно вникая и находя практически в любом событии источники неиссякаемого оптимизма. Он пришел в восторг оттого, что находится в присутствии аж трех Богов одновременно. И оттого, что Курт побывал Богом, – тоже. Он порадовался достижениям Тенгере на поприще управления линиями реальности и восхитился тому, что Черный Маг и Светлая Богиня поженились, считая это залогом весьма недурного будущего. Он подробно расспрашивал Даграманта о его успехах в левитации и даже немного полетал вместе с ним под потолком, попутно отпустив невероятное количество остроумных шуток. Его порадовало, что Курт добыл Вэйэрн Лаанрок, и он дал несколько дельных советов по управлению им. Он выслушал устные отчеты Мура. Сначала срочный – о ронском короле. Потом еще более срочный – то, что передал Зикер. Потом – о гибели прежнего хозяина Мура и о том, как тот был передан Курту. Он внимательно оглядел серебряную монетку и потрясенно покачал головой. И сказал, что всем этим обязательно займется, вот позавтракает со всеми – и займется. Попутно он поведал о тех событиях, что прошли мимо внимания присутствовавших на этом странном завтраке. Он ел, шутил, смеялся, спрашивал, обещал и опять спрашивал.
Посреди еды Курт поймал себя на том, что уже закончил излагать свою биографию. А перед ним это же делал Тенгере.
– Кажется, меня только что весьма качественно допросили, – удивленно проговорил Курт.
– Работа у меня такая, – дружелюбно улыбнулся Йоштре Туйен.
– А я вот ничего рассказывать не буду, – буркнул Даграмант, – и не ждите!
– А ты уже рассказал, – фыркнул Фарин, подливая Верховному Магу топталовки, – про всех своих крокодилиц и всех потомков…
– Я не рассказывал! – обиделся Даграмант. – Я хвастался!
Они сидели, ели, пили, болтали… грядущий Джанхар становился все более и более реальным, а минувшие неприятности чем дальше, тем больше казались тяжелым, но уже рассеявшимся сном.
– Ну вот мы и дома, – мягко сказал Йоштре Туйен, вставая из-за стола, – Добро пожаловать в Джанхар!
– Что?! – потрясенно вымолвил Курт.
– Как?! – ошарашенно выдохнул Тенгере.
– Джанхар! – удивленно воскликнула Богиня.
– Вранье! – возмутился Даграмант.
– Джанхар, – оглядевшись по сторонам, констатировал Арилой.
– Вот за это и выпьем! – подытожил все вышесказанное Фарин.
– Но как?! – настаивал Тенгере.
– Это довольно сложный фокус, – улыбнулся Йоштре, – если тебе интересно и твой учитель разрешит…
– Но он же… – огорченно начал Тетере.
– Я надеюсь, он скоро к нам присоединится, – обнадежил его Верховный Маг Джанхара.
Курт огляделся по сторонам. Действительно, ни в какой гостинице они больше не сидели. Их стол стоял посреди широкого луга, вдали синели горы, а неподалеку высился горделивый и прекрасный замок. Курт почему-то сразу понял, что только королевский замок может столь высоко держать голову.
Йолн Холнамуртен, маг и по совместительству гном, безжалостно гнал пленных ронских гвардейцев через покрытые вереском холмы. Его призрачные эльфы, гномы и великаны то и дело зверски орали на пленных, время от времени награждая их увесистыми тумаками. Гному удавалось раз за разом создавать иллюзию этих, отнюдь не ласковых, прикосновений. Он рисковал. Он здорово рисковал. Слишком много этих гвардейцев, стоит одному из них по-настоящему взбунтоваться – и иллюзия не устоит. Станет ясно, что он здесь один, один против пусть безоружной, но вполне реальной толпы, еще вчера бывшей сплоченным воинским подразделением. Поэтому он и спешил. Не дать им опомниться, спешить, торопиться, гнать их призрачным страхом, только бы поскорей добраться до места…
Он здорово рисковал – но разве у него был выход?
Гнать, торопить, не давать думать, быстрей, быстрей, еще быстрей… кто там отстает?.. пристрелю, сволочь!.. ногами, гады!.. ногами шевелите!.. не давать думать… не давать опомниться… не давать…
Он уже присмотрел тут одно озерко, весьма неплохое место, совсем неплохое для того, что он задумал. Только бы добежать туда! С горы-то оно все недалеко кажется, а вот ногами, особенно когда бежать приходится вровень с долговязыми людьми…
Нет, конечно, Йолн Холнамуртен не собирался топить пленных, он всего лишь хотел избавить Эруэлла от чудовищной обузы, так чтоб при этом никто особенно не пострадал.
Вот почему пленные ронские гвардейцы тяжело молотили сапогами мерцающий шорох вереска, вбивая свою досаду и страх в ни в чем не повинную землю.
– Быстрей! Быстрей! – хрипло орали призрачные гномы.
– Бегом! – яростно звенели вековечные голоса наколдованных эльфов.
– А ну! – трубно ревели несуществующие великаны.
Ронские гвардейцы бежали. Им даже в голову не пришло усомниться. Какое тут усомниться, когда тяжелая великанья дубинка с ревом проносится над головой и полумертвым воздухом сыплет тебе за шкирку, когда подонки-эльфы с размаху хлещут стрелами, словно плетьми, норовя угодить по щекам, да так, что из множества мелких порезов начинает сочиться твоя, а не чья-то чужая кровь, когда маленькие свиньи гномы норовят ткнуть топорищами своих секир в такое место, чтоб побольней, и все орут, требуют, приказывают: «Быстрей! Быстрей! Быстрей!» Нет уж. Тут не до сомнений!
Йолн Холнамуртен чувствовал, что устает. Выдыхается. Скоро совсем скиснет. Он-то отнюдь не воин. Не его дело – бегать вровень со здоровенными мордоворотами. Еще немного, и он просто отстанет, потеряется в этих проклятущих холмах, запутается в этом чертовом вереске, свалится в какую колдобину – и поминай как звали! Конечно, его иллюзии таковы, что и без своего создателя способны продолжать существование, однако не слишком ли заученными станут тогда все эти крики, толчки, удары…
…они и так уже…
Отряд то и дело переваливал через холмы, и гном не мог видеть всего войска сразу. Когда наспех наколдованный эльф двадцать пятый раз подряд делает одно и то же движение – это должно настораживать или… не должно?
«Зря не догадался лошадь взять!.. вот теперь и беги, дурак!»
Йолн Холнамуртен уже задыхался, когда чужая сила пришла ему на помощь. Добрым старым вином разбежалась по жилам. Гном сразу понял, кто ему помогает. Те самые сумасшедшие черные маги, вернувшие его к жизни, идиотские поклонники его дурацкого творчества! Однако гном не смог на них как следует рассердиться – в конце концов, это их сила не давала ему упасть, свежей струей вливаясь в слабеющее тело, это их магия удерживала уже начавших было бледнеть и выцветать призрачных эльфов, гномов и великанов. Когда маг отстает, сотворенные им призраки могут бежать дальше. Когда маг вот так вот омерзительно устает – они тают, словно кусок сахара в стакане чая.
Эстен Джальн и его ученик пришли на помощь и старались вовсю. Правда, их стараниями некоторые гномы стали скакать через колонну пленных, а великаны бросили дубинки и продолжили путь на руках.
Гном с отчаянием решил было, что уж теперь-то точно все догадаются, но вместо этого ронские гвардейцы перепугались еще сильней. Так сильно, что гном сам испугался, как бы они со страху не померли. Он повелел ведомому им воинству перейти на шаг и с облегчением отмстил, как мелким киселем дрожат и подгибаются ноги врагов – на свои ноги он старался не смотреть, – а наколдованные им воины чувствовали себя бодрыми и свежими, как всегда.
До озера было – рукой подать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58