Похоже, он жаждет покончить с начатым делом, то есть со мной.
– Я хочу увидеть своего друга?
– Все? – удивляется он скромности моей просьбы.
– Да.
– Хорошо. Отведите его в третью комнату, – приказал он конвоирам.
Сопровождаемый таким пышным эскортом я направляюсь к Шурику.
Меня втолкнули в комнату, где на полу с обреченным видом сидит Шурик. Похоже, что он очень трезво оценивает ситуацию и его мало прельщает перспектива дурки.
– Хай, будущий шизик! – жизнерадостно поздоровался я с порога.
– Рад тебя видеть, – просветлел Шурик.
– У тебя пять минут, – предупредил охранник, закрывая дверь.
– Вить, что с нами будет? – вопросительно взглянул на меня друг.
Максимально кратко излагаю ему все, что узнал. Шурик недоверчиво качает головой. Он все еще в состоянии удивляться. Завидую.
Открывается дверь. Входит конвой.
Все! Пора!
Конвоиры молчат. Они тоже люди. Они понимают, должны понимать мои чувства. Но я для них не просто человек, я носитель заразы, способной погубить многие жизни. В этот момент я менее всего думаю о ком-то. Больше интересует своя судьба.
Мы обнялись.
– Пока Шурка! – жму ему руку и отворачиваюсь. Не люблю показывать свои слезы. Всегда стеснялся собственных слабостей.
– Успехов Витек! – совершенно не в тему шепчет друг. Какие тут могут быть успехи? Успехи в смерти?..
Прощальный кивок и меня выводят из комнаты.
Мысль о побеге даже не приходит в голову. Куча охраны… Решетки на окнах…
Мы спускаемся по винтовой лестнице в очень глубокий подвал и останавливаемся, зайдя в маленькую комнатушку. Охранник плотно захлопывает дверь.
В комнате кроме меня находятся два человека в униформе. Один достал из подмышечной кобуры пистолет и передернул затвор. Холодный лязг стали отразился от грубых бетонных стен. На типично кавказском лице мелькнула легкая тень не то сожаления, не то сострадания.
– Ничэго личного парэнь. Так нада, – говорит он, поднимая пистолет на уровень головы. – Работа.
– Не бойся, – успокаивает стоящий в стороне охранник – низкорослый лысоватый мужчина лет сорока с типичными повадками профессионального борца. – Роберт спец. И глазом моргнуть не успеешь… – И уже Роберту, – давай быстрее. Не тяни резину. Не видишь что ли – парнишка сейчас в обморок от страха грохнется.
– Нэ говори под руку, – недовольно буркнул Роберт. – Вэчно ты со своими утешениями.
Я, удаляясь от стрелка, делаю шаг назад и упираюсь спиной в шершавую бетонную плиту. Вжимаюсь в нее всем телом, как бы желая раствориться. Холод бетона проникает в душу и заставляет колотиться сердце в дрожаще-сумашедшем режиме. Кажется, что еще миг, и оно, выломав ребра, выскочит из груди наружу прямо в ставшее профессионально-равнодушным лицо Роберта.
Вот и все!
Говорят, что за мгновение до смерти перед человеком проносится вся его жизнь, давая возможность осознать черную и белую стороны деяний. Фигня это все, лажа дикая или я исключение из этого правила, так как кроме дикого страха и желания наделать в штаны я ничего не чувствую.
Мой взгляд хаотично мечется по комнате в поисках чего-то такого… такого… Чтобы помогло спастись. Я знаю, что это бессмысленное занятие и что из этой комнаты мне уже своими ногами не выйти… но жажда жизни заставляет работать мозг в форсированном режиме чтобы найти какую-нибудь лазейку, пусть даже крохотную но лазейку. Кто-то в свое время сказал, что не бывает безвыходных ситуаций. Насколько я помню, этот кто-то давно умер, а это значит, что он глубоко заблуждался, иначе был бы жив.
Роберт прищуривает левый глаз и задерживает дыхание. Я точно знаю, что последует вслед за этим.
Закрываю глаза не в силах смотреть на безобидную внешне вороненую дырочку, из которой вот-вот выглянет с издевательской усмешкой старуха с косой как охрипшая кукушка из старых часов.
Глава 13.
Бух, бух.
Я уже приготовился упасть на пол, сраженный пулей. Но, увы… Тфу ты, не увы, а ура! Это стук в дверь.
Роберт недовольно опустил пистолет и открыл дверь.
От увиденного, моя челюсть рухнула к ногам по пути ободрав колени и пребольно стукнув по пальцам.
За дверями стоят отставник, Вика и Артем.
– Артем! – радостно завопил я как стадо слонов. – А ты как тут оказался?
– Да вот как всегда спасаю ваши тупые головы, – пробурчал друг с недовольной физиономией. – Меняй исподнее, и потопали. Есть дела поважнее чем пуля между глаз.
Сейчас я готов переносить его чувство юмора в любых дозах. Тень смерти еще минуту назад висевшая над моей головой делает меня более терпимым к чужим недостаткам.
Вика и отставник стоят рядом с ним со слегка очумелыми лицами. К чему бы это?
Особенно приятно наблюдать в таком состоянии отставника.
– Умм… – что-то неразборчиво проурчал отставник в сторону моих палачей.
– Че? – с той же степенью интеллекта тупо спросил Роберт, переводя лицо в степень очумелости начальника дабы своим разумением не смущать его.
– Умм… Его… – он ткнул пальцем мне в район пупка, – и второго ко мне в кабинет.
– А че… Стрелять не будем? – догадливо поинтересовался второй охранник и тут же заткнулся под тяжелым взглядом начальника.
Одна только Вика счастливо улыбается, выпав из состояния очумелости в счастливую для меня реальность. Ее улыбке я рад не менее чем неожиданному спасению. Нет вру… Все таки менее.
Через десять минут мы все сидим в кабинете командующего форпоста, а именно ним оказался отставник, и пьем крепкий кофе.
Петр Семенович – хозяин кабинета, сидит во главе шикарного дубового стола с медной каемкой и гравировкой непонятной тематики в центре, и нервно покусывает ластик на китайском карандаше.
«И у них экономия» – очнулось запуганное до смерти чувство юмора.
Мы с Шуриком обалдевшие от радости и возможности просто пожить для меня и пожить вне дурки для него тупо поглядываем то друг на друга, то на Артема. Жизнь, не смотря на все ее недостатки, довольно приятная штука, особенно если тебя окружают хорошие друзья и прекрасные женщины, ну и естественно изобилие хорошего темного пива. Я искренне рад, что мой жизненный путь не оборвала пуля Роберта и что у меня еще есть шанс в полной мере одарить себя прелестями жизни.
Артем с гордым видом восседает по другую сторону стола и свысока погладывает на нас, звучно хлебая кофе из хрупкой фарфоровой чашечки. Его лицо прямо таки лучится самодовольством и чувством хорошо выполненной работы. Сейчас он напоминает торговца недвижимостью, заключившего сделку века: продажу ветхой лачуги по стоимости шикарного особняка.
Как всегда, я ничегошеньки не понимаю в происходящем. Впрочем, это уже входит в привычку. Не смотря на шальную радость, накатившую в момент его появления, я все еще не понимаю чем обязан столь неожиданному спасению. Как-то не особо верится, что ему удалось уболтать этих черствых профессионалов в том, что мы никоим образом непричастны к тому, в чем нас обвиняют.
– Артем рассказал мне, – недовольно начал Петр Семенович окончательно сжевав ластик, – всю вашу эпопею. Могу сказать, что вам крупно повезло. Опоздай он на несколько минут, и наш разговор не состоялся бы.
Мы с Шуриком одновременно с благодарностью, глянули на Артема как две голодных дворняги на бомжа, бросившего уже обглоданную кость.
– А чуть раньше ты появиться не мог? Кто мне теперь нервишки лечить будет? – говорю капризным тоном.
– Так вот, судя из рассказа Артема Древо избрало его, – Петр Семенович ткнул пальцем в сторону Шурика, – для выполнения миссии. Как дети Древа мы полностью подчиняемся его выбору.
Странно то, что они поверили Артему на слово, даже не потребовав каких-либо доказательств. Как-то все слишком просто. Пришел к ним в гости совершенно незнакомый человек, рассказал сказочку, и все в нее дружно поверили. Неужели они настолько доверчивы? На них это не похоже…
– В прошлом уже было пару аналогичных прецедентов, когда Древо призывало посторонних для решения внутренних проблем. Почему, не знает никто, – добавила Вика, одарив меня нежным взглядом.
– А я? – интересуюсь не сводя глаз с ее улыбки. – Каким боком я причастен? Я ведь, по вашим, словам зараженный.
– Да. К сожалению да. Но избранный взял тебя в свою команду. И Артем уверил меня, что без тебя Александр и с места не сдвинется, – с выражением зубной боли на лице выдавил Петр Семенович.
– Ага! Я без Витька теперь даже в сортир не пойду! – выдал культурный Шурик, чем здорово меня удивил. Приятно все-таки, когда о тебе заботятся, хотя тему с сортиром надо будет при случае обсудить. Как мне кажется, Шурик немного погорячился с таким заявлением. Коллективные культпоходы в сортир это излишество…
– А как же зараза? В смысле гниль, – не унимаюсь я.
– Инкубационный период, то есть период от заражения до проявления первых симптомов и состояния заразить длится у существ вашей расы две недели. На вашу миссию теоретически уйдет несколько дней. Если вы ее проведете успешно, гниль на Древе ликвидируется, уничтожив и все удаленные частицы себя. В том числе и ту, что в тебе. Если же нет…Одним носителем больше одним меньше. Это уже не будет играть никакой роли.
– А в честь чего такая перемена политики? – не покидает меня чувство неопределенности своей судьбы.
– Гниль перешла на ствол! – наклонив голову, произносит траурным голосом Петр Семенович. – Это начало конца! Мы можем только оттянуть развязку, но устранить, увы, нет. Гниль распространяется слишком быстро. Тысячи носителей прорвали карантинный периметр и рассеялись по другим ветвям. Мы не в силах локализовать все очаги. Тебя, – он ткнул пальцем в меня, – спасает то, что ваш мозг почти не подвержен влиянию гнили в течение первых двух недель. А потом процесс идет как у всех жителей Древа.
– Наш мир гибнет, – обобщила его речь Вика.
Как ни странно, но меня не покидает ощущение театральности происходящих событий. Все происходит как в хорошем боевике: в самый последний миг появляется друг и спасает нас от смерти; из жертв мы становимся спасителями мира; и обязательный атрибут всех подобных фильмов – длинноногая красавица с обворожительной улыбкой… Есть у меня подозрение, что нам или конкретно врут или же не раскрывают правду до конца. Но зачем? Зачем чужакам возиться с нами? Что в нас такого? А может это всего лишь проявление легкой паранойи… Возможно подобным образом на меня подействовало нежданное спасение.
– Александр должен выполнить возложенную на него миссию. Он в тени Древа! Он касался семени Древа! – добавил отставник торжественно. – Я не знаю и не понимаю, что вы в состоянии сделать, но надеюсь, что вы это сделаете.
От его торжественных слов у меня аж слезу вышибло. Я звучно высморкался, заставив вздрогнуть, впавшего в древесный патриотизм Петра Семеновича.
Все как я и думал в самом начале: Чип и Дейл спасают галактику. А Артем будет в роли Гаечки… Интересно, если сказать обидится он или нет? Я подумал и решил не превращать сегодняшний день в дебаты, посвященные сексуальной ориентации друга. Эти мысли вызвали на лице веселую улыбку.
Артем, узрев мою сияющую улыбку, и догадавшись, что как всегда жертвой будущей шутки станет именно он, показал кулак. Я сразу уменьшил в половину яркость сияния.
– Точка перехода активируется примерно через трое суток. У вас есть время отдохнуть и вдоволь потренироваться. Дальше вам видней что делать, – деловито произносит отставник, с подозрением поглядывая на огромный клетчатый платок, прячущийся в мой карман.
Поднимаю руку:
– У меня вопрос. Как вы объясняете произошедшее с Шуриком той злополучной ночью?
– Насколько я понимаю, – начинает Петр Семенович, – Древо поместило семя в плод беременной земной женщине, которой оставалось жить всего несколько дней. Ее ребенок тоже был обречен. Древо никогда не допустило бы убийства. Оно воспользовалось теми, кто и так уже был почти мертв. Ребенок в утробе матери был трансформирован семенем в носитель информации. После выполнения своей функции они были разрушены. Более точно, предположить не могу, потому что деяния Древа не всегда понятны его жителям и не все его возможности мы знаем.
От его рассказа у меня по коже мурашки побежали. Разумный мир… Разумные болячки… И в этом разумном кошмаре еще живет масса разномастного народа…
– Да и вот что еще. До начала выполнения миссии вам запрещено покидать здание форпоста, – сурово добавил Петр Семенович.
Возражений с нашей стороны не последовало.
– О мотоцикле позаботьтесь, – попросил я.
– Хорошо. С ним все будет в порядке, – заверила меня Вика.
– А как вы так без проблем находитесь и функционируете в таком крупном городе? – вставая, поинтересовался Артем.
– В вашем-то продажном мире, – хмыкнул Петр Семенович и деловито поправил заколку в виде жука-скарабея на галстуке. Кажется, что он невероятно доволен тем, как прошел разговор.
Нам выделили вполне приличные жилые комнаты на втором этаже здания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
– Я хочу увидеть своего друга?
– Все? – удивляется он скромности моей просьбы.
– Да.
– Хорошо. Отведите его в третью комнату, – приказал он конвоирам.
Сопровождаемый таким пышным эскортом я направляюсь к Шурику.
Меня втолкнули в комнату, где на полу с обреченным видом сидит Шурик. Похоже, что он очень трезво оценивает ситуацию и его мало прельщает перспектива дурки.
– Хай, будущий шизик! – жизнерадостно поздоровался я с порога.
– Рад тебя видеть, – просветлел Шурик.
– У тебя пять минут, – предупредил охранник, закрывая дверь.
– Вить, что с нами будет? – вопросительно взглянул на меня друг.
Максимально кратко излагаю ему все, что узнал. Шурик недоверчиво качает головой. Он все еще в состоянии удивляться. Завидую.
Открывается дверь. Входит конвой.
Все! Пора!
Конвоиры молчат. Они тоже люди. Они понимают, должны понимать мои чувства. Но я для них не просто человек, я носитель заразы, способной погубить многие жизни. В этот момент я менее всего думаю о ком-то. Больше интересует своя судьба.
Мы обнялись.
– Пока Шурка! – жму ему руку и отворачиваюсь. Не люблю показывать свои слезы. Всегда стеснялся собственных слабостей.
– Успехов Витек! – совершенно не в тему шепчет друг. Какие тут могут быть успехи? Успехи в смерти?..
Прощальный кивок и меня выводят из комнаты.
Мысль о побеге даже не приходит в голову. Куча охраны… Решетки на окнах…
Мы спускаемся по винтовой лестнице в очень глубокий подвал и останавливаемся, зайдя в маленькую комнатушку. Охранник плотно захлопывает дверь.
В комнате кроме меня находятся два человека в униформе. Один достал из подмышечной кобуры пистолет и передернул затвор. Холодный лязг стали отразился от грубых бетонных стен. На типично кавказском лице мелькнула легкая тень не то сожаления, не то сострадания.
– Ничэго личного парэнь. Так нада, – говорит он, поднимая пистолет на уровень головы. – Работа.
– Не бойся, – успокаивает стоящий в стороне охранник – низкорослый лысоватый мужчина лет сорока с типичными повадками профессионального борца. – Роберт спец. И глазом моргнуть не успеешь… – И уже Роберту, – давай быстрее. Не тяни резину. Не видишь что ли – парнишка сейчас в обморок от страха грохнется.
– Нэ говори под руку, – недовольно буркнул Роберт. – Вэчно ты со своими утешениями.
Я, удаляясь от стрелка, делаю шаг назад и упираюсь спиной в шершавую бетонную плиту. Вжимаюсь в нее всем телом, как бы желая раствориться. Холод бетона проникает в душу и заставляет колотиться сердце в дрожаще-сумашедшем режиме. Кажется, что еще миг, и оно, выломав ребра, выскочит из груди наружу прямо в ставшее профессионально-равнодушным лицо Роберта.
Вот и все!
Говорят, что за мгновение до смерти перед человеком проносится вся его жизнь, давая возможность осознать черную и белую стороны деяний. Фигня это все, лажа дикая или я исключение из этого правила, так как кроме дикого страха и желания наделать в штаны я ничего не чувствую.
Мой взгляд хаотично мечется по комнате в поисках чего-то такого… такого… Чтобы помогло спастись. Я знаю, что это бессмысленное занятие и что из этой комнаты мне уже своими ногами не выйти… но жажда жизни заставляет работать мозг в форсированном режиме чтобы найти какую-нибудь лазейку, пусть даже крохотную но лазейку. Кто-то в свое время сказал, что не бывает безвыходных ситуаций. Насколько я помню, этот кто-то давно умер, а это значит, что он глубоко заблуждался, иначе был бы жив.
Роберт прищуривает левый глаз и задерживает дыхание. Я точно знаю, что последует вслед за этим.
Закрываю глаза не в силах смотреть на безобидную внешне вороненую дырочку, из которой вот-вот выглянет с издевательской усмешкой старуха с косой как охрипшая кукушка из старых часов.
Глава 13.
Бух, бух.
Я уже приготовился упасть на пол, сраженный пулей. Но, увы… Тфу ты, не увы, а ура! Это стук в дверь.
Роберт недовольно опустил пистолет и открыл дверь.
От увиденного, моя челюсть рухнула к ногам по пути ободрав колени и пребольно стукнув по пальцам.
За дверями стоят отставник, Вика и Артем.
– Артем! – радостно завопил я как стадо слонов. – А ты как тут оказался?
– Да вот как всегда спасаю ваши тупые головы, – пробурчал друг с недовольной физиономией. – Меняй исподнее, и потопали. Есть дела поважнее чем пуля между глаз.
Сейчас я готов переносить его чувство юмора в любых дозах. Тень смерти еще минуту назад висевшая над моей головой делает меня более терпимым к чужим недостаткам.
Вика и отставник стоят рядом с ним со слегка очумелыми лицами. К чему бы это?
Особенно приятно наблюдать в таком состоянии отставника.
– Умм… – что-то неразборчиво проурчал отставник в сторону моих палачей.
– Че? – с той же степенью интеллекта тупо спросил Роберт, переводя лицо в степень очумелости начальника дабы своим разумением не смущать его.
– Умм… Его… – он ткнул пальцем мне в район пупка, – и второго ко мне в кабинет.
– А че… Стрелять не будем? – догадливо поинтересовался второй охранник и тут же заткнулся под тяжелым взглядом начальника.
Одна только Вика счастливо улыбается, выпав из состояния очумелости в счастливую для меня реальность. Ее улыбке я рад не менее чем неожиданному спасению. Нет вру… Все таки менее.
Через десять минут мы все сидим в кабинете командующего форпоста, а именно ним оказался отставник, и пьем крепкий кофе.
Петр Семенович – хозяин кабинета, сидит во главе шикарного дубового стола с медной каемкой и гравировкой непонятной тематики в центре, и нервно покусывает ластик на китайском карандаше.
«И у них экономия» – очнулось запуганное до смерти чувство юмора.
Мы с Шуриком обалдевшие от радости и возможности просто пожить для меня и пожить вне дурки для него тупо поглядываем то друг на друга, то на Артема. Жизнь, не смотря на все ее недостатки, довольно приятная штука, особенно если тебя окружают хорошие друзья и прекрасные женщины, ну и естественно изобилие хорошего темного пива. Я искренне рад, что мой жизненный путь не оборвала пуля Роберта и что у меня еще есть шанс в полной мере одарить себя прелестями жизни.
Артем с гордым видом восседает по другую сторону стола и свысока погладывает на нас, звучно хлебая кофе из хрупкой фарфоровой чашечки. Его лицо прямо таки лучится самодовольством и чувством хорошо выполненной работы. Сейчас он напоминает торговца недвижимостью, заключившего сделку века: продажу ветхой лачуги по стоимости шикарного особняка.
Как всегда, я ничегошеньки не понимаю в происходящем. Впрочем, это уже входит в привычку. Не смотря на шальную радость, накатившую в момент его появления, я все еще не понимаю чем обязан столь неожиданному спасению. Как-то не особо верится, что ему удалось уболтать этих черствых профессионалов в том, что мы никоим образом непричастны к тому, в чем нас обвиняют.
– Артем рассказал мне, – недовольно начал Петр Семенович окончательно сжевав ластик, – всю вашу эпопею. Могу сказать, что вам крупно повезло. Опоздай он на несколько минут, и наш разговор не состоялся бы.
Мы с Шуриком одновременно с благодарностью, глянули на Артема как две голодных дворняги на бомжа, бросившего уже обглоданную кость.
– А чуть раньше ты появиться не мог? Кто мне теперь нервишки лечить будет? – говорю капризным тоном.
– Так вот, судя из рассказа Артема Древо избрало его, – Петр Семенович ткнул пальцем в сторону Шурика, – для выполнения миссии. Как дети Древа мы полностью подчиняемся его выбору.
Странно то, что они поверили Артему на слово, даже не потребовав каких-либо доказательств. Как-то все слишком просто. Пришел к ним в гости совершенно незнакомый человек, рассказал сказочку, и все в нее дружно поверили. Неужели они настолько доверчивы? На них это не похоже…
– В прошлом уже было пару аналогичных прецедентов, когда Древо призывало посторонних для решения внутренних проблем. Почему, не знает никто, – добавила Вика, одарив меня нежным взглядом.
– А я? – интересуюсь не сводя глаз с ее улыбки. – Каким боком я причастен? Я ведь, по вашим, словам зараженный.
– Да. К сожалению да. Но избранный взял тебя в свою команду. И Артем уверил меня, что без тебя Александр и с места не сдвинется, – с выражением зубной боли на лице выдавил Петр Семенович.
– Ага! Я без Витька теперь даже в сортир не пойду! – выдал культурный Шурик, чем здорово меня удивил. Приятно все-таки, когда о тебе заботятся, хотя тему с сортиром надо будет при случае обсудить. Как мне кажется, Шурик немного погорячился с таким заявлением. Коллективные культпоходы в сортир это излишество…
– А как же зараза? В смысле гниль, – не унимаюсь я.
– Инкубационный период, то есть период от заражения до проявления первых симптомов и состояния заразить длится у существ вашей расы две недели. На вашу миссию теоретически уйдет несколько дней. Если вы ее проведете успешно, гниль на Древе ликвидируется, уничтожив и все удаленные частицы себя. В том числе и ту, что в тебе. Если же нет…Одним носителем больше одним меньше. Это уже не будет играть никакой роли.
– А в честь чего такая перемена политики? – не покидает меня чувство неопределенности своей судьбы.
– Гниль перешла на ствол! – наклонив голову, произносит траурным голосом Петр Семенович. – Это начало конца! Мы можем только оттянуть развязку, но устранить, увы, нет. Гниль распространяется слишком быстро. Тысячи носителей прорвали карантинный периметр и рассеялись по другим ветвям. Мы не в силах локализовать все очаги. Тебя, – он ткнул пальцем в меня, – спасает то, что ваш мозг почти не подвержен влиянию гнили в течение первых двух недель. А потом процесс идет как у всех жителей Древа.
– Наш мир гибнет, – обобщила его речь Вика.
Как ни странно, но меня не покидает ощущение театральности происходящих событий. Все происходит как в хорошем боевике: в самый последний миг появляется друг и спасает нас от смерти; из жертв мы становимся спасителями мира; и обязательный атрибут всех подобных фильмов – длинноногая красавица с обворожительной улыбкой… Есть у меня подозрение, что нам или конкретно врут или же не раскрывают правду до конца. Но зачем? Зачем чужакам возиться с нами? Что в нас такого? А может это всего лишь проявление легкой паранойи… Возможно подобным образом на меня подействовало нежданное спасение.
– Александр должен выполнить возложенную на него миссию. Он в тени Древа! Он касался семени Древа! – добавил отставник торжественно. – Я не знаю и не понимаю, что вы в состоянии сделать, но надеюсь, что вы это сделаете.
От его торжественных слов у меня аж слезу вышибло. Я звучно высморкался, заставив вздрогнуть, впавшего в древесный патриотизм Петра Семеновича.
Все как я и думал в самом начале: Чип и Дейл спасают галактику. А Артем будет в роли Гаечки… Интересно, если сказать обидится он или нет? Я подумал и решил не превращать сегодняшний день в дебаты, посвященные сексуальной ориентации друга. Эти мысли вызвали на лице веселую улыбку.
Артем, узрев мою сияющую улыбку, и догадавшись, что как всегда жертвой будущей шутки станет именно он, показал кулак. Я сразу уменьшил в половину яркость сияния.
– Точка перехода активируется примерно через трое суток. У вас есть время отдохнуть и вдоволь потренироваться. Дальше вам видней что делать, – деловито произносит отставник, с подозрением поглядывая на огромный клетчатый платок, прячущийся в мой карман.
Поднимаю руку:
– У меня вопрос. Как вы объясняете произошедшее с Шуриком той злополучной ночью?
– Насколько я понимаю, – начинает Петр Семенович, – Древо поместило семя в плод беременной земной женщине, которой оставалось жить всего несколько дней. Ее ребенок тоже был обречен. Древо никогда не допустило бы убийства. Оно воспользовалось теми, кто и так уже был почти мертв. Ребенок в утробе матери был трансформирован семенем в носитель информации. После выполнения своей функции они были разрушены. Более точно, предположить не могу, потому что деяния Древа не всегда понятны его жителям и не все его возможности мы знаем.
От его рассказа у меня по коже мурашки побежали. Разумный мир… Разумные болячки… И в этом разумном кошмаре еще живет масса разномастного народа…
– Да и вот что еще. До начала выполнения миссии вам запрещено покидать здание форпоста, – сурово добавил Петр Семенович.
Возражений с нашей стороны не последовало.
– О мотоцикле позаботьтесь, – попросил я.
– Хорошо. С ним все будет в порядке, – заверила меня Вика.
– А как вы так без проблем находитесь и функционируете в таком крупном городе? – вставая, поинтересовался Артем.
– В вашем-то продажном мире, – хмыкнул Петр Семенович и деловито поправил заколку в виде жука-скарабея на галстуке. Кажется, что он невероятно доволен тем, как прошел разговор.
Нам выделили вполне приличные жилые комнаты на втором этаже здания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46