– Вы у табачного киоска по пути не останавливались?
– Остроумная версия, – насмешливо заметил полковник. – Непременно ее отработаю. Всего доброго, Глеб Михайлович.
В трубке раздались гудки.
Глеб ринулся на кухню и проглотил остывшую яичницу, приготовленную Дашей. Затем опрокинул в себя чашку чуть теплого кофе. Даша наблюдала за этим завтраком с осуждением.
– Вот не буду ворчать, не буду! Потому что я не такая! – уговаривала она себя.
Глеб рассмеялся и, чмокнув ее в лоб, выскочил в прихожую.
– Тренируйся, – подмигнул он, надевая куртку. – Повторяй наизусть заклинания.
Даша застегнула на его куртке “молнию”.
– Я, между прочим, волнуюсь, – призналась она.
– Еще бы! Пугать Белого призрака – не фунт изюма. Сегодня, родная, у тебя как бы премьера.
– Ты за мной заедешь?
Глеб открыл входную дверь.
– За такой дурацкий вопрос ведьму надо дисквалифицировать, – сказал он и вышел.
Дверь захлопнулась, и Даша показала ей язык. Затем она подошла к телефону и набрала мобильный номер Стаса.
– Да! – неприветливо отозвался рыжий.
– Дрыхнешь, что ли? – предположила Даша.
– Кто это?.. Даш, ты? – Голос Стаса потеплел. – Какое там дрыхну… С шести утра на ногах.
– Молодец. Обещание свое помнишь?
– Насчет аппаратуры? Так из-за нее и кручусь. Вчера, сама понимаешь… я был не в форме.
– Так тебе и надо, – сказала Даша. – Жалеть тебя не собираюсь.
– При чем тут жалость? – буркнул Стас. – Просто я не могу пока найти таких усилителей, какие ты заказывала. Сейчас вот загляну в два-три местечка…
– В чем загвоздка-то? – осведомилась Даша.
– Как это в чем? Ты хочешь, чтоб можно было прямо под открытым небом врубать и чтоб мощность была, как из пушки. Такая аппаратура в ресторанах не валяется! – В голосе рыжего прозвучала обида.
– Ну ладно, Стасик, ладно, – примирительно произнесла Даша. – Поторопись, все должно быть под рукой.
– Даш, я все понимаю. Иду работать, – ответил Стас и дал отбой.
Сжимая телефон, Даша смотрела в пустоту.
– Ничего ты не понимаешь, рыжик, – пробормотала она. – Никто из вас ничего не понимает.
День в школе проходил обыкновенно, и погода вполне ему соответствовала: не тепло и не холодно, сыро – но без дождя. Заурядный московский день середины марта.
А после третьего урока, на перемене, по коридорам школы понеслись крики: “Физкультурнику плохо!” Глеб выбежал из столовой и с ватагой учеников помчался к кабинету директора.
Семен лежал на полу, длинный как верста, едва умещаясь в комнатушке секретаря. Возле него суетились завуч и пожилая химичка. Рядом толпились школьники. “Пропустите меня! – визжала девчонка-секретарша. – Надо вызвать “скорую”! “Пробравшись к неподвижному Семену, Глеб присел перед ним на корточки. Пушистые усы физкультурника обвисли, глаза были выпучены, и на лице застыло выражение ужаса. “Скорая помощь” тут была уже бесполезна, и даже Глеб помочь был не в силах.
– Что с ним? – спросила завуч. Глеб резко распрямился.
– Он мертв.
Завуч и химичка разом вскрикнули. Вокруг раздались охи да ахи. “Скорую помощь” все же вызвали.
– От чего он умер? – всхлипнула завуч.
Глядя на ужас, запечатлевшийся на лице покойника, Глеб пробормотал:
– Хотел бы я это знать. Очень бы хотел.
На пороге своего кабинета возник директор, дряхленький, седой и озабоченный.
– Инфаркт, вероятно, – вздохнул он. – Нынче инфаркт так и косит молодых. Темпа жизни не выдерживают.
Во взгляде его, брошенном на Глеба, читалась откровенная издёвка. “Ах ты гадина!” – догадался Глеб, сдерживая клокочущую ярость.
– О, Иван Гаврилович! – процедил он сквозь зубы. – Вы уже, оказывается, выздоровели!
Директор ядовито усмехнулся:
– Извините, если я вас разочаровал.
– Совсем наоборот, – в тон ему ответил Глеб, – ваше присутствие многое объясняет.
В общей сумятице странный их диалог не привлек ничьего внимания. Директор церемонно поклонился Глебу.
– Рад за вас. Однако вашу проницательность к делу не пришьешь.
– Да какие между нами дела! – отмахнулся Глеб. – Семен, очевидно, оказался в неудачное время в неудачном месте, и гладь – инфаркт! Вы сейчас смотрите на меня, Иван Гаврилович, а я вижу перед собой вас. А дела пускай заводит прокуратура, не так ли?
Глеб вышел в коридор и сквозь гул голосов услышал, как за его спиной директор зааплодировал.
Четвертый урок прошел своим чередом, и на перемене стало известно, что тело физкультурника увезли. “Во что ты влез, Сенька? – размышлял Глеб в пустом кабинете французского. – Как же ты его раскусил! А я не уберег тебя… и в кольцо мы так и не покидали”. Глеб готов был себя задушить, но начался пятый урок, который также прошел своим чередом. А за ним – шестой.
Минут за десять до конца занятий в дверь кабинета постучали, дверь приоткрылась, и чья-то рука поманила Глеба в коридор. Глеб вышел. У кабинета переминался с ноги на ногу Вася златозубый. Лицо его было мрачнее тучи.
– Слышь, Француз, – проговорил он полушепотом, – там к твоей бабке с детьми два отморозка с утра вломились…
– Что?! – Глеб схватил его за плечи и встряхнул, точно куклу.
Вася даже не пытался освободиться.
– Да не наши это, Француз. И не те, что за квартирой охотились, – забормотал он торопливо. – Приблудные какие-то. Мы их уже вывезли. Но они и так в крови, чуть живые: говорят, медведь нас порвал. Там, говорят, огромный медведь, злой, как черт, и по-человечьи матерится. Мы так поняли: крыша у них поехала. Я зашел после посмотреть, что там да как. Медведя, конечно, никакого, без понтов. Но, Глеб Михайлович… кто-то этих пеньков все же уделал: у них прямо куски мяса выдраны. Дай, думаю, заскочу к тебе в школу, чтоб ты знал.
Переведя дух, Глеб отпустил Васю.
– Как там ребята? – спросил он. Златозубый помедлил с ответом.
– Девчонка в норме: с мишкой плюшевым балукается. Малец только из школы прикондылял, он вообще ничего не видел. А вот бабка… Да не дергайся ты: никто ее пальцем не тронул. Но хрен знает, что у них там было. Перепсиховала, видать, бабка сильно. Лежит в кровати и трясется. Правильно я сделал, что тебе стукнул?
Глеб кивнул:
– Да, спасибо. У тебя “сотовый” с собой?
– Ну.
– Подождешь меня у машины? Мне позвонить надо.
– Нет проблем. – Сверкнув золотой улыбкой, Вася затопал по коридору.
Глеб вернулся в класс и кое-как довел урок до конца. Когда прозвенел звонок, он с такой поспешностью рванул за дверь, что ученики его не удержались от хихиканья.
Пока школьники не разошлись по домам, Глеб промчался вдоль коридоров, заглядывая в классы. 9-й “Б” он отыскал в кабинете физики и буквально в дверях столкнулся с выходящими Лёней и Гулей.
– Вас-то мне и надо! – облегченно вздохнул он. Лёня и Гуля переглянулись.
– Если насчет стенгазеты, – тряхнул чубчиком Лёня, – то миль пардон. В прошлом месяце мы ее уже выпускали.
А Гуля добавила:
– Теперь согласимся издавать только “Вашингтон пост”.
– Разумеется, на французском языке, – уточнил Лёня. Глеб нетерпеливо посмотрел на часы.
– Мне нужна ваша помощь. Прямо сейчас.
Ребята вновь переглянулись.
– Ну, если вам лично… – промямлил Лёня.
– Что надо делать? – решительно спросила Гуля.
– Есть бабушка и двое внучат, – ответил Глеб. – Бабушку сегодня очень напугали. Она вполне здорова, но… я о ней все же беспокоюсь. У меня самого, к сожалению, ни минуты свободной. Поэтому я вас прошу посидеть с ней до вечера, для подстраховки. Конечно, сегодня пятница, и у вас могут быть свои планы…
– Обязательно до вечера? – вздохнул Лёня. Гуля сверкнула на него карими глазами.
– Сколько надо, столько посидим!
А Глеб виновато проговорил:
– Уроки на понедельник сделаете, посмотрите телек… Потом я развезу вас по домам.
Лёня бросил взгляд на Гулю.
– Неплохо бы предков предупредить.
– Оттуда позвоним, – отмахнулась Гуля. – Мы согласны, Глеб Михайлович.
– Спасибо, – улыбнулся Глеб. – Жду вас у машины. – Он зашагал по коридору, сбежал по лестнице вниз и в учительской раздевалке встретил директора.
– Уходите, Глеб Михайлович? – проговорил старик, и обычный вопрос прозвучал у него как бы с подтекстом.
– Ухожу, Иван Гаврилович. А вы, надо понимать, остаетесь? – И этот вопрос, казалось, содержал нечто большее, чем подразумевал.
Директор развел руками:
– Нынче я, увы, допоздна. Дел, знаете ли, накопилось…
– Пощадите себя, Иван Гаврилович. Здоровье поберегите.
– В меру сил, Глеб Михайлович, в меру сил. – С этими словами директор захромал в сторону лестницы.
А Глеб, надев куртку, выбежал из школы. Вася ждал его у бордового “вольво”, привычно опираясь задом о капот. Он протянул Глебу “сотовый” телефон. Глеб набрал свой домашний номер.
– Алло! – мелодично прозвучал голос Даши.
– Привет! – сказал Глеб. – Я задержусь на полчаса. Потом все по плану.
Даша, читавшая “Доктора Фаустуса”, опустила ноги с дивана.
– Что случилось? – спросила она. Голос Глеба прозвучал весьма бодро.
– Ничего. Что могло случиться?
– Врешь.
– Ага.
– С тобой кто-то рядом, и ты не можешь говорить?
– Да. Пока.
Из трубки раздались гудки. Не успела Даша отложить телефон, как в руке ее он вновь зазвонил.
– Дарья Николаевна?! – послышался взволнованный женский голос. – С Глебом беда! Он при смерти, просит, чтобы вы немедленно приехали! Дарья Николаевна, пожалуйста, поторопитесь!
Даша вскочила с дивана.
– Что с ним?! Кто говорит?!
– Это Галина Даниловна – учительница географии! Мы с вами виделись, помните?! Глеб сейчас в школе, бандиты проломили ему голову! Мы вызвали “скорую”, но сами понимаете…
– Еду! – крикнула Даша. – Как я его там найду?!
– Я встречу вас у входа! Не теряйте времени: он очень-очень плох! – Галина Даниловна дала отбой.
Отложив телефон, Даша пробормотала:
– Времени я не потеряю, будь уверена.
Она прилегла на диван и вновь принялась за “Доктора Фаустуса”.
Поднявшись с Лёней и Гулей на второй этаж, Глеб позвонил в квартиру Колесниковых. Через несколько мгновений из-за двери донесся мальчишеский голосок:
– Кто там?
– Саш, это Глеб. Открой.
Дверь отворилась, Глеб с Лёней и Гулей вошли. Саша с любопытством смотрел на них, засунув руки в карманы штанишек. А рядом уже крутилась Танька с плюшевым мишкой в обнимку.
– А Майкл знаете что сделал? – хихикнула она.
– Как бабушка? – спросил торопливо Глеб.
– Лежит, – лаконично ответил Саша. Глеб кивнул на Лёню с Гулей:
– Вот, привел вам помощников.
Гуля улыбнулась:
– Привет!
– Юной леди и джентльмену, – продолжил Лёня.
Саша взглянул на него снизу вверх.
– Здравствуйте, – произнес он сухо.
– Ну ладно, – засуетился Глеб, – вы тут раздевайтесь, знакомьтесь… Зайду пока к бабушке.
Он постучал в дверь комнаты, которую занимала Варвара Львовна, и заглянул. Старушка лежала в кровати, натянув одеяло до подбородка. Скосив глаза в сторону Глеба, она пролепетала:
– О, это вы!
– Можно войти?
– Конечно. Я рада, что вы пришли. Вам, должно быть, известно, что у нас тут приключилось?
Глеб кивнул:
– Мне рассказали.
– Я так испугалась, так испугалась… – Старушка мелко затряслась. – Эти молодчики, потом этот жуткий медведь…
– Варвара Львовна, медведь – просто робот последнего поколения, созданный нашей фирмой для защиты пенсионеров и детей, – выпалил Глеб единым духом. Ничего более правдоподобного в данный момент он придумать не смог. – Вы уж простите, я вас не предупредил, потому что экспериментальные образцы мы пока держим в секрете. В связи с этим у меня к вам огромная просьба: сведения о медведе-роботе храните, пожалуйста, в тайне.
Перестав трястись, старушка посмотрела на Глеба так, будто у нее пелена с глаз упала.
– Вот оно что… То-то я думаю… Конечно, Глеб, я буду нема как рыба. Жаль, что я пока не в состоянии напоить вас чаем…
– Варвара Львовна, у меня ни минуты. Лежите, не беспокойтесь. Я привел вам двух моих девятиклассников – они приглядят за вами и за детьми, а вечером я заеду.
– Ой, спасибо, Глеб! Как хорошо вы сделали! Только ведь их надо накормить… Сейчас я поднимусь.
– Еще чего! Они здесь именно для того, чтобы вы спокойно лежали. Гуля сама возьмет там в холодильнике, если позволите…
– Конечно, Глеб. Ради Бога.
– …и накормит вас и детей. А я побежал.
Глеб шагнул к двери, но за спиной у себя услыхал:
– Вы вроде сказали “моих девятиклассников”?
Глеб второпях обернулся.
– Да, я преподаю у них французский. А что?
Варвара Львовна взирала на него с простодушием ребенка.
– У вас ведь фирма своя, эксперименты секретные… При чем тут преподавание в школе?
В досаде Глеб едва не откусил себе язык.
– Ну, видите ли… в школе мы испытываем новую методику обучения языкам и сами проводим уроки. Тоже в виде эксперимента.
Старушка глубоко вздохнула.
– И как вы всё это успеваете?
Глеб с улыбкой развел руками и быстро вышел, чтобы не ляпнуть что-нибудь невпопад. Он отвел Гулю Шарипову на кухню, распахнул перед ней холодильник и дал необходимые инструкции.
– То есть я остаюсь за хозяйку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
– Остроумная версия, – насмешливо заметил полковник. – Непременно ее отработаю. Всего доброго, Глеб Михайлович.
В трубке раздались гудки.
Глеб ринулся на кухню и проглотил остывшую яичницу, приготовленную Дашей. Затем опрокинул в себя чашку чуть теплого кофе. Даша наблюдала за этим завтраком с осуждением.
– Вот не буду ворчать, не буду! Потому что я не такая! – уговаривала она себя.
Глеб рассмеялся и, чмокнув ее в лоб, выскочил в прихожую.
– Тренируйся, – подмигнул он, надевая куртку. – Повторяй наизусть заклинания.
Даша застегнула на его куртке “молнию”.
– Я, между прочим, волнуюсь, – призналась она.
– Еще бы! Пугать Белого призрака – не фунт изюма. Сегодня, родная, у тебя как бы премьера.
– Ты за мной заедешь?
Глеб открыл входную дверь.
– За такой дурацкий вопрос ведьму надо дисквалифицировать, – сказал он и вышел.
Дверь захлопнулась, и Даша показала ей язык. Затем она подошла к телефону и набрала мобильный номер Стаса.
– Да! – неприветливо отозвался рыжий.
– Дрыхнешь, что ли? – предположила Даша.
– Кто это?.. Даш, ты? – Голос Стаса потеплел. – Какое там дрыхну… С шести утра на ногах.
– Молодец. Обещание свое помнишь?
– Насчет аппаратуры? Так из-за нее и кручусь. Вчера, сама понимаешь… я был не в форме.
– Так тебе и надо, – сказала Даша. – Жалеть тебя не собираюсь.
– При чем тут жалость? – буркнул Стас. – Просто я не могу пока найти таких усилителей, какие ты заказывала. Сейчас вот загляну в два-три местечка…
– В чем загвоздка-то? – осведомилась Даша.
– Как это в чем? Ты хочешь, чтоб можно было прямо под открытым небом врубать и чтоб мощность была, как из пушки. Такая аппаратура в ресторанах не валяется! – В голосе рыжего прозвучала обида.
– Ну ладно, Стасик, ладно, – примирительно произнесла Даша. – Поторопись, все должно быть под рукой.
– Даш, я все понимаю. Иду работать, – ответил Стас и дал отбой.
Сжимая телефон, Даша смотрела в пустоту.
– Ничего ты не понимаешь, рыжик, – пробормотала она. – Никто из вас ничего не понимает.
День в школе проходил обыкновенно, и погода вполне ему соответствовала: не тепло и не холодно, сыро – но без дождя. Заурядный московский день середины марта.
А после третьего урока, на перемене, по коридорам школы понеслись крики: “Физкультурнику плохо!” Глеб выбежал из столовой и с ватагой учеников помчался к кабинету директора.
Семен лежал на полу, длинный как верста, едва умещаясь в комнатушке секретаря. Возле него суетились завуч и пожилая химичка. Рядом толпились школьники. “Пропустите меня! – визжала девчонка-секретарша. – Надо вызвать “скорую”! “Пробравшись к неподвижному Семену, Глеб присел перед ним на корточки. Пушистые усы физкультурника обвисли, глаза были выпучены, и на лице застыло выражение ужаса. “Скорая помощь” тут была уже бесполезна, и даже Глеб помочь был не в силах.
– Что с ним? – спросила завуч. Глеб резко распрямился.
– Он мертв.
Завуч и химичка разом вскрикнули. Вокруг раздались охи да ахи. “Скорую помощь” все же вызвали.
– От чего он умер? – всхлипнула завуч.
Глядя на ужас, запечатлевшийся на лице покойника, Глеб пробормотал:
– Хотел бы я это знать. Очень бы хотел.
На пороге своего кабинета возник директор, дряхленький, седой и озабоченный.
– Инфаркт, вероятно, – вздохнул он. – Нынче инфаркт так и косит молодых. Темпа жизни не выдерживают.
Во взгляде его, брошенном на Глеба, читалась откровенная издёвка. “Ах ты гадина!” – догадался Глеб, сдерживая клокочущую ярость.
– О, Иван Гаврилович! – процедил он сквозь зубы. – Вы уже, оказывается, выздоровели!
Директор ядовито усмехнулся:
– Извините, если я вас разочаровал.
– Совсем наоборот, – в тон ему ответил Глеб, – ваше присутствие многое объясняет.
В общей сумятице странный их диалог не привлек ничьего внимания. Директор церемонно поклонился Глебу.
– Рад за вас. Однако вашу проницательность к делу не пришьешь.
– Да какие между нами дела! – отмахнулся Глеб. – Семен, очевидно, оказался в неудачное время в неудачном месте, и гладь – инфаркт! Вы сейчас смотрите на меня, Иван Гаврилович, а я вижу перед собой вас. А дела пускай заводит прокуратура, не так ли?
Глеб вышел в коридор и сквозь гул голосов услышал, как за его спиной директор зааплодировал.
Четвертый урок прошел своим чередом, и на перемене стало известно, что тело физкультурника увезли. “Во что ты влез, Сенька? – размышлял Глеб в пустом кабинете французского. – Как же ты его раскусил! А я не уберег тебя… и в кольцо мы так и не покидали”. Глеб готов был себя задушить, но начался пятый урок, который также прошел своим чередом. А за ним – шестой.
Минут за десять до конца занятий в дверь кабинета постучали, дверь приоткрылась, и чья-то рука поманила Глеба в коридор. Глеб вышел. У кабинета переминался с ноги на ногу Вася златозубый. Лицо его было мрачнее тучи.
– Слышь, Француз, – проговорил он полушепотом, – там к твоей бабке с детьми два отморозка с утра вломились…
– Что?! – Глеб схватил его за плечи и встряхнул, точно куклу.
Вася даже не пытался освободиться.
– Да не наши это, Француз. И не те, что за квартирой охотились, – забормотал он торопливо. – Приблудные какие-то. Мы их уже вывезли. Но они и так в крови, чуть живые: говорят, медведь нас порвал. Там, говорят, огромный медведь, злой, как черт, и по-человечьи матерится. Мы так поняли: крыша у них поехала. Я зашел после посмотреть, что там да как. Медведя, конечно, никакого, без понтов. Но, Глеб Михайлович… кто-то этих пеньков все же уделал: у них прямо куски мяса выдраны. Дай, думаю, заскочу к тебе в школу, чтоб ты знал.
Переведя дух, Глеб отпустил Васю.
– Как там ребята? – спросил он. Златозубый помедлил с ответом.
– Девчонка в норме: с мишкой плюшевым балукается. Малец только из школы прикондылял, он вообще ничего не видел. А вот бабка… Да не дергайся ты: никто ее пальцем не тронул. Но хрен знает, что у них там было. Перепсиховала, видать, бабка сильно. Лежит в кровати и трясется. Правильно я сделал, что тебе стукнул?
Глеб кивнул:
– Да, спасибо. У тебя “сотовый” с собой?
– Ну.
– Подождешь меня у машины? Мне позвонить надо.
– Нет проблем. – Сверкнув золотой улыбкой, Вася затопал по коридору.
Глеб вернулся в класс и кое-как довел урок до конца. Когда прозвенел звонок, он с такой поспешностью рванул за дверь, что ученики его не удержались от хихиканья.
Пока школьники не разошлись по домам, Глеб промчался вдоль коридоров, заглядывая в классы. 9-й “Б” он отыскал в кабинете физики и буквально в дверях столкнулся с выходящими Лёней и Гулей.
– Вас-то мне и надо! – облегченно вздохнул он. Лёня и Гуля переглянулись.
– Если насчет стенгазеты, – тряхнул чубчиком Лёня, – то миль пардон. В прошлом месяце мы ее уже выпускали.
А Гуля добавила:
– Теперь согласимся издавать только “Вашингтон пост”.
– Разумеется, на французском языке, – уточнил Лёня. Глеб нетерпеливо посмотрел на часы.
– Мне нужна ваша помощь. Прямо сейчас.
Ребята вновь переглянулись.
– Ну, если вам лично… – промямлил Лёня.
– Что надо делать? – решительно спросила Гуля.
– Есть бабушка и двое внучат, – ответил Глеб. – Бабушку сегодня очень напугали. Она вполне здорова, но… я о ней все же беспокоюсь. У меня самого, к сожалению, ни минуты свободной. Поэтому я вас прошу посидеть с ней до вечера, для подстраховки. Конечно, сегодня пятница, и у вас могут быть свои планы…
– Обязательно до вечера? – вздохнул Лёня. Гуля сверкнула на него карими глазами.
– Сколько надо, столько посидим!
А Глеб виновато проговорил:
– Уроки на понедельник сделаете, посмотрите телек… Потом я развезу вас по домам.
Лёня бросил взгляд на Гулю.
– Неплохо бы предков предупредить.
– Оттуда позвоним, – отмахнулась Гуля. – Мы согласны, Глеб Михайлович.
– Спасибо, – улыбнулся Глеб. – Жду вас у машины. – Он зашагал по коридору, сбежал по лестнице вниз и в учительской раздевалке встретил директора.
– Уходите, Глеб Михайлович? – проговорил старик, и обычный вопрос прозвучал у него как бы с подтекстом.
– Ухожу, Иван Гаврилович. А вы, надо понимать, остаетесь? – И этот вопрос, казалось, содержал нечто большее, чем подразумевал.
Директор развел руками:
– Нынче я, увы, допоздна. Дел, знаете ли, накопилось…
– Пощадите себя, Иван Гаврилович. Здоровье поберегите.
– В меру сил, Глеб Михайлович, в меру сил. – С этими словами директор захромал в сторону лестницы.
А Глеб, надев куртку, выбежал из школы. Вася ждал его у бордового “вольво”, привычно опираясь задом о капот. Он протянул Глебу “сотовый” телефон. Глеб набрал свой домашний номер.
– Алло! – мелодично прозвучал голос Даши.
– Привет! – сказал Глеб. – Я задержусь на полчаса. Потом все по плану.
Даша, читавшая “Доктора Фаустуса”, опустила ноги с дивана.
– Что случилось? – спросила она. Голос Глеба прозвучал весьма бодро.
– Ничего. Что могло случиться?
– Врешь.
– Ага.
– С тобой кто-то рядом, и ты не можешь говорить?
– Да. Пока.
Из трубки раздались гудки. Не успела Даша отложить телефон, как в руке ее он вновь зазвонил.
– Дарья Николаевна?! – послышался взволнованный женский голос. – С Глебом беда! Он при смерти, просит, чтобы вы немедленно приехали! Дарья Николаевна, пожалуйста, поторопитесь!
Даша вскочила с дивана.
– Что с ним?! Кто говорит?!
– Это Галина Даниловна – учительница географии! Мы с вами виделись, помните?! Глеб сейчас в школе, бандиты проломили ему голову! Мы вызвали “скорую”, но сами понимаете…
– Еду! – крикнула Даша. – Как я его там найду?!
– Я встречу вас у входа! Не теряйте времени: он очень-очень плох! – Галина Даниловна дала отбой.
Отложив телефон, Даша пробормотала:
– Времени я не потеряю, будь уверена.
Она прилегла на диван и вновь принялась за “Доктора Фаустуса”.
Поднявшись с Лёней и Гулей на второй этаж, Глеб позвонил в квартиру Колесниковых. Через несколько мгновений из-за двери донесся мальчишеский голосок:
– Кто там?
– Саш, это Глеб. Открой.
Дверь отворилась, Глеб с Лёней и Гулей вошли. Саша с любопытством смотрел на них, засунув руки в карманы штанишек. А рядом уже крутилась Танька с плюшевым мишкой в обнимку.
– А Майкл знаете что сделал? – хихикнула она.
– Как бабушка? – спросил торопливо Глеб.
– Лежит, – лаконично ответил Саша. Глеб кивнул на Лёню с Гулей:
– Вот, привел вам помощников.
Гуля улыбнулась:
– Привет!
– Юной леди и джентльмену, – продолжил Лёня.
Саша взглянул на него снизу вверх.
– Здравствуйте, – произнес он сухо.
– Ну ладно, – засуетился Глеб, – вы тут раздевайтесь, знакомьтесь… Зайду пока к бабушке.
Он постучал в дверь комнаты, которую занимала Варвара Львовна, и заглянул. Старушка лежала в кровати, натянув одеяло до подбородка. Скосив глаза в сторону Глеба, она пролепетала:
– О, это вы!
– Можно войти?
– Конечно. Я рада, что вы пришли. Вам, должно быть, известно, что у нас тут приключилось?
Глеб кивнул:
– Мне рассказали.
– Я так испугалась, так испугалась… – Старушка мелко затряслась. – Эти молодчики, потом этот жуткий медведь…
– Варвара Львовна, медведь – просто робот последнего поколения, созданный нашей фирмой для защиты пенсионеров и детей, – выпалил Глеб единым духом. Ничего более правдоподобного в данный момент он придумать не смог. – Вы уж простите, я вас не предупредил, потому что экспериментальные образцы мы пока держим в секрете. В связи с этим у меня к вам огромная просьба: сведения о медведе-роботе храните, пожалуйста, в тайне.
Перестав трястись, старушка посмотрела на Глеба так, будто у нее пелена с глаз упала.
– Вот оно что… То-то я думаю… Конечно, Глеб, я буду нема как рыба. Жаль, что я пока не в состоянии напоить вас чаем…
– Варвара Львовна, у меня ни минуты. Лежите, не беспокойтесь. Я привел вам двух моих девятиклассников – они приглядят за вами и за детьми, а вечером я заеду.
– Ой, спасибо, Глеб! Как хорошо вы сделали! Только ведь их надо накормить… Сейчас я поднимусь.
– Еще чего! Они здесь именно для того, чтобы вы спокойно лежали. Гуля сама возьмет там в холодильнике, если позволите…
– Конечно, Глеб. Ради Бога.
– …и накормит вас и детей. А я побежал.
Глеб шагнул к двери, но за спиной у себя услыхал:
– Вы вроде сказали “моих девятиклассников”?
Глеб второпях обернулся.
– Да, я преподаю у них французский. А что?
Варвара Львовна взирала на него с простодушием ребенка.
– У вас ведь фирма своя, эксперименты секретные… При чем тут преподавание в школе?
В досаде Глеб едва не откусил себе язык.
– Ну, видите ли… в школе мы испытываем новую методику обучения языкам и сами проводим уроки. Тоже в виде эксперимента.
Старушка глубоко вздохнула.
– И как вы всё это успеваете?
Глеб с улыбкой развел руками и быстро вышел, чтобы не ляпнуть что-нибудь невпопад. Он отвел Гулю Шарипову на кухню, распахнул перед ней холодильник и дал необходимые инструкции.
– То есть я остаюсь за хозяйку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67