Все понимаю.
– Она не остановится, Первый Оратор. Она будет продолжать плести интриги и пытаться занять пост Первого Оратора и найдет для этого массу веских причин. Уверен, отыщутся такие, кто скажет, что мне следовало отказаться. Совсем нетрудно будет доказать, что Оратор Деларми умнее меня, что у нее самый могучий ум за Столом и что из нее вышел бы превосходный Первый Оратор.
– Самый могучий ум за Столом… – пробурчал Первый Оратор. – Увы, не за его пределами. Она неспособна распознать врагов – настоящих врагов, а не противников среди Ораторов. Ей вообще не стоило становиться Оратором… Послушайте, не должен ли я запретить вам брать с собой эту думлянку? Ведь это Деларми вас вынудила, я понимаю.
– Нет-нет, я на самом деле хочу взять ее с собой, и причина, которую я изложил Столу, самая что ни на есть истинная. Она станет моим прибором раннего оповещения, и я просто благодарен Оратору Деларми за то, что она натолкнула меня на эту мысль. Эта женщина окажет мне услугу, я уверен.
– Что ж, будь по-вашему. Кстати, я тоже не покривил душой. Я совершенно уверен в вашем возвращении с победой – если вы верите в мою интуицию.
– Верю, Первый Оратор, и согласен с вами. Обещаю: что бы ни случилось, я верну больше, чем получаю. Я вернусь Первым Оратором, как бы ни старались Анти-Мулы или Оратор Деларми.
Произнося эти слова, Гендибаль не мог не отследить собственной гордости и удовлетворения и не проанализировать их. Почему он так радовался, почему ему так хотелось поскорее отправиться в путешествие? Амбиции? Да, конечно. Почему бы и нет? Совершил же когда-то нечто подобное Прим Пальвер – так разве ему, Гендибалю, такое не по плечу? А когда все будет кончено, больше никто не сумеет помешать ему стать Первым Оратором. Ну еще, кроме амбиций, что? Азарт, желание поскорее сразиться с врагом? Обычное желание испытать острые ощущения у человека, всю жизнь просидевшего в потайной цитадели? Он не понимал своих чувств до конца. Знал только одно – ему нестерпимо хотелось улететь как можно скорее…
Глава одиннадцатая
Сейшелл
39
Джен Пелорат впервые в жизни был свидетелем удивительного зрелища: после того, что Тревайз назвал «микропрыжком», яркая точка на экране обзора превратилась в сияющий шар солнца. Четвертая обитаемая планета, цель их путешествия – Сейшелл – на протяжении четырех дней росла в размерах и становилась все ближе.
Компьютер составил карту планеты, и теперь она красовалась на портативном экране, умещавшемся на ладони у Пелората.
– Не спеши вникать в подробности, Джен, – посоветовал Тревайз. – Нам еще предстоит пообщаться со станцией приема на орбите, а это может оказаться трудновато.
– Наверняка – чистая формальность, – пробормотал Пелорат. недовольно оторвав взгляд от экрана.
– Да. Но все равно сложности могут возникнуть.
– Но ведь сейчас мирное время.
– Конечно. И нас обязательно пропустят, но непременно досмотрят. Во-первых, существует такая малость, как поддержание экологического равновесия. На каждой планете оно свое, собственное, и никто не хочет, чтобы оно нарушалось. И здесь тоже наверняка в таможенном досмотре есть пункт о проверке корабля на наличие нежелательных микроорганизмов и инфекции. Вполне резонная предосторожность.
– Я надеюсь, у нас ничего такого нет?
– Нет, конечно. И таможенники в этом убедятся. Но нельзя забывать о том, что Сейшелл не входит в Федерацию Академии, а это означает, что тут можно ждать некоторого снобизма – независимое государство, понимаешь?
Вскоре к «Далекой Звезде» пришвартовался маленький инспекционный катер, и в гости к путешественникам пожаловал официальный представитель сейшельской таможенной службы. Тревайз держался подтянуто, отвечал четко, односложно – пригодилась военная выучка.
Форма таможенника была на удивление яркой, в ней преобладал красный цвет. Физиономия его была гладко выбрита, но подбородок украшала небольшая, наподобие эспаньолки, бородка.
– Корабль «Далекая Звезда». С Терминуса, – сообщил ему Тревайз. – Вот корабельные сертификаты. Корабль не вооружен. Частное транспортное средство. Мой паспорт. Один пассажир. Его паспорт. Мы – туристы.
– Корабль Академии? – спросил таможенник, произнеся последнее слово как «Эйкейдеймии». Из дипломатических соображений Тревайз не улыбнулся и не стал поправлять его произношение. Диалектов Галактического Стандарта было столько же, сколько планет в Галактике, и всякий был волен говорить на своем собственном. Пока люди понимали друг друга, любые различия ровным счетом ничего не значили.
– Да, сэр, – подтвердил он. – Корабль Академии. Мой личный.
– Очень хорошо. Ваш байгайж, будьте добры.
– Мое что, простите?
– Байгайж. Что вы везете?
– А-а-а… Груз? Вот перечень. Тут только личные вещи. На продажу у нас нет ничего. Мы просто туристы, как я уже сказал.
Таможенник с нескрываемым любопытством огляделся по сторонам.
– Довольно-таки сложный корабль для туристов…
– Сложный? Сущие пустяки по понятиям Академии, – отшутился Тревайз. – Я неплохо зарабатываю – могу себе позволить.
– Хотите обогайтить меня? – быстро взглянул на него таможенник и тут же отвел взгляд в сторону.
Мгновение ушло у Тревайза на то, чтобы понять значение слова, и еще одно – на то, чтобы понять, как быть.
– Нет, – покачал он головой. – Я вовсе не намереваюсь всучать вам взятку. У меня нет причин подкупать вас – вы не похожи на человека, которого можно подкупить, будь у меня даже такое намерение. Можете осмотреть корабль, если желаете.
– Нет необходимости, – ответил таможенник, пряча в карман портативный компьютер-блокнот. – На наличие контрабандной инфекции вы уже обследованы. Все в порядке. Вам выделен радиомаяк, следуйте на посадку в соответствии с направлением радиосигнала.
И удалился. Вся процедура заняла не более пятнадцати минут.
– Он мог испортить все дело? – вполголоса спросил Пелорат. – Он что, правда хотел взятку?
Тревайз пожал плечами:
– Подкуп таможенников – занятие столь же древнее, как сама Галактика. Повтори он попытку, я бы с радостью сделал это. А так – ну, в общем, мне показалось, что он предпочел лишний раз не рисковать с кораблем Академии и поступил мудро. Старуха-мэрша, да будет благословенно ее ослиное упрямство, сказала, что упоминание об Академии защитит пас повсюду, и не ошиблась. Проверка могла занять гораздо больше времени.
– Почему? Похоже, он выяснил все, что хотел.
– Да, но из предосторожности сначала просмотрел нас с помощью дистанционного сканнера. Пожелал бы, мог прочесать весь корабль с ручным инструментом – это могло продлиться не один час. Потом мог бы засунуть нас в орбитальный госпиталь и продержать там не один день.
– О! Дружочек, но это же….
– Да-да, не удивляйся. Думаю, он мог это сделать, но не стал. В общем, мы свободны, как ветер, и можем идти на посадку. Я бы, конечно, с большей радостью приземлился с помощью нашей гравитики – это заняло бы всего пятнадцать минут, но я не знаю, где у них космопорты, и боюсь наделать беды. Значит, придется ползти по радиолучу, значит, несколько часов мы по спирали будем скользить через атмосферу.
Пелорат нисколько не огорчился.
– Но это же замечательно, Голан. Спуск будет достаточно медленным для того, чтобы осмотреть поверхность планеты?
Он достал из кармана экранчик, где по-прежнему красовалось изображение планеты.
– Увидишь довольно скоро, – пообещал Тревайз. – Но для начала придется преодолеть облачный слой, и двигаться мы будем со скоростью несколько километров в секунду. То есть мы не будем опускаться, как воздушный шарик, но полюбоваться планетографией ты сумеешь.
– Прекрасно! Прекрасно!
Тревайз задумчиво проговорил:
– Я вот думаю… стоит ли переводить часы на местное время? Как знать, удастся ли нам пробыть на планете Сейшелл достаточно долго…
– Все зависит от того, чем мы тут займемся… то есть, так я думаю. А ты как думаешь, Голан, что мы будем делать?
– Наша задача – отыскать Гею, а сколько времени на это уйдет, не знаю.
Пелорат сказал:
– Тогда на местное время можно перевести наши наручные часы, а корабельные оставить как есть.
– Отличная мысль! – улыбнулся Тревайз.
Он смотрел на планету, все быстрее приближавшуюся к ним.
– Ну, хватит ждать, – решительно заявил Тревайз. – Настрою компьютер на радиолуч и перейду на гравитационный спуск, имитируя обычный полет. Так! Ну, полетели вниз, Джен, и посмотрим, что нас там ожидает.
Тревайз не отрывал глаз от иллюминатора обзора. Корабль лег на курс приземления по тщательно выверенной гравитационной кривой.
Тревайз никогда не бывал в Сейшельском Союзе, но знал, что на протяжении последнего столетия особой дружбы между ним и Академией не отмечалось. Поэтому он был удивлен и немного обескуражен тем, что так быстро все уладилось с таможней. Да, это казалось непонятным…
40
Таможенника звали Йогорот Собхадарта, и почти половину своей жизни он провел на орбитальной станции.
Он не имел ничего против такого образа жизни – это давало ему возможность один месяц из трех жить в свое удовольствие: просматривать книги, слушать музыку, отдыхать от общества сварливой жены и озорного сынишки.
Правда, последние несколько лет таможенную службу возглавлял Сновидец, и это в значительной степени портило дело. Нет ничего более мерзопакостного, чем иметь своим начальником человека, который любые собственные действия оправдывает тем, что на это якобы получил указания во сне.
Для себя Собхадарта сразу решил, что ни капельки не верит в эту дребедень, но был тем не менее достаточно осторожен для того, чтобы не высказывать свои убеждения вслух, ведь подавляющее большинство народа в Сейшелле находилось во власти мистических предрассудков; и на того, кто выражал какие-либо сомнения по поводу нужности и искренности Сновидцев, тут смотрели искоса. Обнаружить материалистические воззрения означало остаться без пенсии под старость.
Собхадарта неизвестно зачем пригладил и без того безукоризненно гладкую бородку, довольно громко кашлянул и с заискивающей вежливостью вопросил:
– Это тот самый корабль, Начальник?
Начальник, имя которого было Намарат Годхисаватта, не отрывая взгляда от экрана компьютера, даже не взглянул на подчиненного.
– Какой корабль? – рассеянно спросил он.
– «Далекая Звезда». Корабль Академии. Тот, что я пропустил только что на посадку. Тот самый, голографическую съемку которого во всех ракурсах мы произвели. Это он вам приснился?
Годхисаватта наконец удостоил Йогората взглядом. Начальник был невысокого роста, с темными, почти черными глазами, окруженными сеточками тонких морщинок, причиной которых была не склонность к смешливости.
– О чем ты спрашиваешь? – недовольно спросил он. Собхадарта распрямил спину, темные брови его сошлись на переносице.
– Они сказали, что они туристы, но никогда раньше я не видел такого корабля у туристов и считаю, что они – агенты Академии.
Годхисаватта сердито откинулся на спинку кресла.
– Послушай, друг мой, что-то я не припоминаю, чтобы я спрашивал твоего мнения по этому поводу.
– Но, Начальник, мой патриотический долг диктует мне необходимость не оставлять без внимания…
Годхисаватта скрестил руки на груди и одарил подчиненного столь выразительным взглядом, что тот, будучи гораздо выше и крупнее начальника, сразу стал ниже ростом, как-то весь съежился.
– Друг мой, – возгласил Годхисаватта, – чтобы у тебя не было неприятностей, ты обязан выполнять свою работу без лишних разговоров, иначе я позабочусь о том, чтобы ты остался без пенсии, когда выйдешь в отставку – и это произойдет, если я услышу от тебя хоть слово о том, что тебя не касается и не входит в твои обязанности.
– Да, сэр, – вполголоса пробормотал Собхадарта, и тут же с подозрительной степенью услужливости в голосе поинтересовался: – Позволено ли мне будет узнать, сэр, входит ли в мои обязанности сообщить вам, что в пределах видимости наших экранов находится второй корабль?
– Будем считать, что я принял твое сообщение, – раздраженно буркнул Годхисаватта и повернулся к компьютеру.
– И он очень похож, – добавил Собхадарта еще более услужливо, – на тот, что я только что пропустил.
Годхисаватта слегка наклонился вперед и положил руки на колени.
– Второй?
Собхадарта мысленно злорадно улыбнулся. Этот малохолъный продукт неравного брака, конечно же, не видел во сне двух кораблей. Вслух он сказал:
– Да, сэр, второй. А теперь я вернусь на свой пост, сэр, и буду ждать ваших распоряжений. И я очень надеюсь, сэр…
– Да?
– Я очень надеюсь, сэр, что мы пропустили не неправильный корабль.
41
«Далекая Звезда» быстро скользила над поверхностью планеты Сейшелл. Пелорат не отрывал от нее восхищенного взгляда. Облачный слой редел, здесь он вообще был менее плотным, чем над Терминусом. Судя по карте, площадь, занимаемая сушей, на Сейшелле была обширна, а окраска континентов на карте говорила о том, что крупные участки суши заняты пустынями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Она не остановится, Первый Оратор. Она будет продолжать плести интриги и пытаться занять пост Первого Оратора и найдет для этого массу веских причин. Уверен, отыщутся такие, кто скажет, что мне следовало отказаться. Совсем нетрудно будет доказать, что Оратор Деларми умнее меня, что у нее самый могучий ум за Столом и что из нее вышел бы превосходный Первый Оратор.
– Самый могучий ум за Столом… – пробурчал Первый Оратор. – Увы, не за его пределами. Она неспособна распознать врагов – настоящих врагов, а не противников среди Ораторов. Ей вообще не стоило становиться Оратором… Послушайте, не должен ли я запретить вам брать с собой эту думлянку? Ведь это Деларми вас вынудила, я понимаю.
– Нет-нет, я на самом деле хочу взять ее с собой, и причина, которую я изложил Столу, самая что ни на есть истинная. Она станет моим прибором раннего оповещения, и я просто благодарен Оратору Деларми за то, что она натолкнула меня на эту мысль. Эта женщина окажет мне услугу, я уверен.
– Что ж, будь по-вашему. Кстати, я тоже не покривил душой. Я совершенно уверен в вашем возвращении с победой – если вы верите в мою интуицию.
– Верю, Первый Оратор, и согласен с вами. Обещаю: что бы ни случилось, я верну больше, чем получаю. Я вернусь Первым Оратором, как бы ни старались Анти-Мулы или Оратор Деларми.
Произнося эти слова, Гендибаль не мог не отследить собственной гордости и удовлетворения и не проанализировать их. Почему он так радовался, почему ему так хотелось поскорее отправиться в путешествие? Амбиции? Да, конечно. Почему бы и нет? Совершил же когда-то нечто подобное Прим Пальвер – так разве ему, Гендибалю, такое не по плечу? А когда все будет кончено, больше никто не сумеет помешать ему стать Первым Оратором. Ну еще, кроме амбиций, что? Азарт, желание поскорее сразиться с врагом? Обычное желание испытать острые ощущения у человека, всю жизнь просидевшего в потайной цитадели? Он не понимал своих чувств до конца. Знал только одно – ему нестерпимо хотелось улететь как можно скорее…
Глава одиннадцатая
Сейшелл
39
Джен Пелорат впервые в жизни был свидетелем удивительного зрелища: после того, что Тревайз назвал «микропрыжком», яркая точка на экране обзора превратилась в сияющий шар солнца. Четвертая обитаемая планета, цель их путешествия – Сейшелл – на протяжении четырех дней росла в размерах и становилась все ближе.
Компьютер составил карту планеты, и теперь она красовалась на портативном экране, умещавшемся на ладони у Пелората.
– Не спеши вникать в подробности, Джен, – посоветовал Тревайз. – Нам еще предстоит пообщаться со станцией приема на орбите, а это может оказаться трудновато.
– Наверняка – чистая формальность, – пробормотал Пелорат. недовольно оторвав взгляд от экрана.
– Да. Но все равно сложности могут возникнуть.
– Но ведь сейчас мирное время.
– Конечно. И нас обязательно пропустят, но непременно досмотрят. Во-первых, существует такая малость, как поддержание экологического равновесия. На каждой планете оно свое, собственное, и никто не хочет, чтобы оно нарушалось. И здесь тоже наверняка в таможенном досмотре есть пункт о проверке корабля на наличие нежелательных микроорганизмов и инфекции. Вполне резонная предосторожность.
– Я надеюсь, у нас ничего такого нет?
– Нет, конечно. И таможенники в этом убедятся. Но нельзя забывать о том, что Сейшелл не входит в Федерацию Академии, а это означает, что тут можно ждать некоторого снобизма – независимое государство, понимаешь?
Вскоре к «Далекой Звезде» пришвартовался маленький инспекционный катер, и в гости к путешественникам пожаловал официальный представитель сейшельской таможенной службы. Тревайз держался подтянуто, отвечал четко, односложно – пригодилась военная выучка.
Форма таможенника была на удивление яркой, в ней преобладал красный цвет. Физиономия его была гладко выбрита, но подбородок украшала небольшая, наподобие эспаньолки, бородка.
– Корабль «Далекая Звезда». С Терминуса, – сообщил ему Тревайз. – Вот корабельные сертификаты. Корабль не вооружен. Частное транспортное средство. Мой паспорт. Один пассажир. Его паспорт. Мы – туристы.
– Корабль Академии? – спросил таможенник, произнеся последнее слово как «Эйкейдеймии». Из дипломатических соображений Тревайз не улыбнулся и не стал поправлять его произношение. Диалектов Галактического Стандарта было столько же, сколько планет в Галактике, и всякий был волен говорить на своем собственном. Пока люди понимали друг друга, любые различия ровным счетом ничего не значили.
– Да, сэр, – подтвердил он. – Корабль Академии. Мой личный.
– Очень хорошо. Ваш байгайж, будьте добры.
– Мое что, простите?
– Байгайж. Что вы везете?
– А-а-а… Груз? Вот перечень. Тут только личные вещи. На продажу у нас нет ничего. Мы просто туристы, как я уже сказал.
Таможенник с нескрываемым любопытством огляделся по сторонам.
– Довольно-таки сложный корабль для туристов…
– Сложный? Сущие пустяки по понятиям Академии, – отшутился Тревайз. – Я неплохо зарабатываю – могу себе позволить.
– Хотите обогайтить меня? – быстро взглянул на него таможенник и тут же отвел взгляд в сторону.
Мгновение ушло у Тревайза на то, чтобы понять значение слова, и еще одно – на то, чтобы понять, как быть.
– Нет, – покачал он головой. – Я вовсе не намереваюсь всучать вам взятку. У меня нет причин подкупать вас – вы не похожи на человека, которого можно подкупить, будь у меня даже такое намерение. Можете осмотреть корабль, если желаете.
– Нет необходимости, – ответил таможенник, пряча в карман портативный компьютер-блокнот. – На наличие контрабандной инфекции вы уже обследованы. Все в порядке. Вам выделен радиомаяк, следуйте на посадку в соответствии с направлением радиосигнала.
И удалился. Вся процедура заняла не более пятнадцати минут.
– Он мог испортить все дело? – вполголоса спросил Пелорат. – Он что, правда хотел взятку?
Тревайз пожал плечами:
– Подкуп таможенников – занятие столь же древнее, как сама Галактика. Повтори он попытку, я бы с радостью сделал это. А так – ну, в общем, мне показалось, что он предпочел лишний раз не рисковать с кораблем Академии и поступил мудро. Старуха-мэрша, да будет благословенно ее ослиное упрямство, сказала, что упоминание об Академии защитит пас повсюду, и не ошиблась. Проверка могла занять гораздо больше времени.
– Почему? Похоже, он выяснил все, что хотел.
– Да, но из предосторожности сначала просмотрел нас с помощью дистанционного сканнера. Пожелал бы, мог прочесать весь корабль с ручным инструментом – это могло продлиться не один час. Потом мог бы засунуть нас в орбитальный госпиталь и продержать там не один день.
– О! Дружочек, но это же….
– Да-да, не удивляйся. Думаю, он мог это сделать, но не стал. В общем, мы свободны, как ветер, и можем идти на посадку. Я бы, конечно, с большей радостью приземлился с помощью нашей гравитики – это заняло бы всего пятнадцать минут, но я не знаю, где у них космопорты, и боюсь наделать беды. Значит, придется ползти по радиолучу, значит, несколько часов мы по спирали будем скользить через атмосферу.
Пелорат нисколько не огорчился.
– Но это же замечательно, Голан. Спуск будет достаточно медленным для того, чтобы осмотреть поверхность планеты?
Он достал из кармана экранчик, где по-прежнему красовалось изображение планеты.
– Увидишь довольно скоро, – пообещал Тревайз. – Но для начала придется преодолеть облачный слой, и двигаться мы будем со скоростью несколько километров в секунду. То есть мы не будем опускаться, как воздушный шарик, но полюбоваться планетографией ты сумеешь.
– Прекрасно! Прекрасно!
Тревайз задумчиво проговорил:
– Я вот думаю… стоит ли переводить часы на местное время? Как знать, удастся ли нам пробыть на планете Сейшелл достаточно долго…
– Все зависит от того, чем мы тут займемся… то есть, так я думаю. А ты как думаешь, Голан, что мы будем делать?
– Наша задача – отыскать Гею, а сколько времени на это уйдет, не знаю.
Пелорат сказал:
– Тогда на местное время можно перевести наши наручные часы, а корабельные оставить как есть.
– Отличная мысль! – улыбнулся Тревайз.
Он смотрел на планету, все быстрее приближавшуюся к ним.
– Ну, хватит ждать, – решительно заявил Тревайз. – Настрою компьютер на радиолуч и перейду на гравитационный спуск, имитируя обычный полет. Так! Ну, полетели вниз, Джен, и посмотрим, что нас там ожидает.
Тревайз не отрывал глаз от иллюминатора обзора. Корабль лег на курс приземления по тщательно выверенной гравитационной кривой.
Тревайз никогда не бывал в Сейшельском Союзе, но знал, что на протяжении последнего столетия особой дружбы между ним и Академией не отмечалось. Поэтому он был удивлен и немного обескуражен тем, что так быстро все уладилось с таможней. Да, это казалось непонятным…
40
Таможенника звали Йогорот Собхадарта, и почти половину своей жизни он провел на орбитальной станции.
Он не имел ничего против такого образа жизни – это давало ему возможность один месяц из трех жить в свое удовольствие: просматривать книги, слушать музыку, отдыхать от общества сварливой жены и озорного сынишки.
Правда, последние несколько лет таможенную службу возглавлял Сновидец, и это в значительной степени портило дело. Нет ничего более мерзопакостного, чем иметь своим начальником человека, который любые собственные действия оправдывает тем, что на это якобы получил указания во сне.
Для себя Собхадарта сразу решил, что ни капельки не верит в эту дребедень, но был тем не менее достаточно осторожен для того, чтобы не высказывать свои убеждения вслух, ведь подавляющее большинство народа в Сейшелле находилось во власти мистических предрассудков; и на того, кто выражал какие-либо сомнения по поводу нужности и искренности Сновидцев, тут смотрели искоса. Обнаружить материалистические воззрения означало остаться без пенсии под старость.
Собхадарта неизвестно зачем пригладил и без того безукоризненно гладкую бородку, довольно громко кашлянул и с заискивающей вежливостью вопросил:
– Это тот самый корабль, Начальник?
Начальник, имя которого было Намарат Годхисаватта, не отрывая взгляда от экрана компьютера, даже не взглянул на подчиненного.
– Какой корабль? – рассеянно спросил он.
– «Далекая Звезда». Корабль Академии. Тот, что я пропустил только что на посадку. Тот самый, голографическую съемку которого во всех ракурсах мы произвели. Это он вам приснился?
Годхисаватта наконец удостоил Йогората взглядом. Начальник был невысокого роста, с темными, почти черными глазами, окруженными сеточками тонких морщинок, причиной которых была не склонность к смешливости.
– О чем ты спрашиваешь? – недовольно спросил он. Собхадарта распрямил спину, темные брови его сошлись на переносице.
– Они сказали, что они туристы, но никогда раньше я не видел такого корабля у туристов и считаю, что они – агенты Академии.
Годхисаватта сердито откинулся на спинку кресла.
– Послушай, друг мой, что-то я не припоминаю, чтобы я спрашивал твоего мнения по этому поводу.
– Но, Начальник, мой патриотический долг диктует мне необходимость не оставлять без внимания…
Годхисаватта скрестил руки на груди и одарил подчиненного столь выразительным взглядом, что тот, будучи гораздо выше и крупнее начальника, сразу стал ниже ростом, как-то весь съежился.
– Друг мой, – возгласил Годхисаватта, – чтобы у тебя не было неприятностей, ты обязан выполнять свою работу без лишних разговоров, иначе я позабочусь о том, чтобы ты остался без пенсии, когда выйдешь в отставку – и это произойдет, если я услышу от тебя хоть слово о том, что тебя не касается и не входит в твои обязанности.
– Да, сэр, – вполголоса пробормотал Собхадарта, и тут же с подозрительной степенью услужливости в голосе поинтересовался: – Позволено ли мне будет узнать, сэр, входит ли в мои обязанности сообщить вам, что в пределах видимости наших экранов находится второй корабль?
– Будем считать, что я принял твое сообщение, – раздраженно буркнул Годхисаватта и повернулся к компьютеру.
– И он очень похож, – добавил Собхадарта еще более услужливо, – на тот, что я только что пропустил.
Годхисаватта слегка наклонился вперед и положил руки на колени.
– Второй?
Собхадарта мысленно злорадно улыбнулся. Этот малохолъный продукт неравного брака, конечно же, не видел во сне двух кораблей. Вслух он сказал:
– Да, сэр, второй. А теперь я вернусь на свой пост, сэр, и буду ждать ваших распоряжений. И я очень надеюсь, сэр…
– Да?
– Я очень надеюсь, сэр, что мы пропустили не неправильный корабль.
41
«Далекая Звезда» быстро скользила над поверхностью планеты Сейшелл. Пелорат не отрывал от нее восхищенного взгляда. Облачный слой редел, здесь он вообще был менее плотным, чем над Терминусом. Судя по карте, площадь, занимаемая сушей, на Сейшелле была обширна, а окраска континентов на карте говорила о том, что крупные участки суши заняты пустынями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63