Надевать белый смокинг для прогулки по улицам Города было бы просто смешно и нелепо. Насколько мне было известно, даже в нашем лучшем городском ресторане подобное одеяние соответствовало бы обстановке не больше, чем корове - седло. Ему бы просто исподтишка хихикали в спину, вздумай он появиться где-нибудь в белом смокинге, и даже страх перед ним не удержал бы людей от насмешливых ухмылочек в рукав. Да, в нашем городе ему было не разгуляться, и, может быть, он лелеял мечту когда-нибудь сколотить достаточный капитал, чтобы своим человеком войти в высшие деловые круги одной из столиц, Москвы или Санкт-Петербурга, где его эксклюзивные (у нас сейчас так любят это слово, что я тоже решил его употребить) костюмы будут более уместны.
- Ну, что скажете? - вопросил Степанов. - По-моему, я предлагаю честную сделку.
- Более чем! - заверил его отец. - Однако... есть два-три момента, из-за которых боюсь, я не смогу принять ваше замечательное предложение.
- Что за моменты? - голос Степанова сразу зазвучал резче и грубее.
- Во-первых, я слишком дорожу спокойной семейной жизнью в только что обретенном собственном доме, чтобы мне особенно нравилась мысль, что эта жизнь несколько дней и ночей подряд будет протекать на глазах у незнакомых людей...
- Ну, это легко уладить! - ответил Степанов. - Я ж сказал, что размещу моих людей в подвалах и под самой крышей, поэтому они вообще не будут с вами пересекаться. Вы даже не почувствуете их присутствия, уверяю вас.
- По-вашему, подвалы тоже необходимо заигрывать? - осведомился отец.
- Разумеется! У вас ведь не подвалы, а практически полуподвальный этаж. Высокий фундамент с оконцами у самой земли, вроде отдушин - даже не оконца, скорее, а щели, но какому-нибудь худенькому пареньку раз плюнуть в них протиснуться, предварительно выставив стекло - а там только и делов, что полить керосином ближайшую груду сухих досок, выбраться назад, поджечь смоченную в том же керосине тряпку, кинуть в подвал и быстро удрать! Полыхнет так, что весь дом разом охватит пламенем - может никого в живых не остаться! Поэтому пусть лучше мои люди подежурят в подвалах несколько дней, береженого Бог бережет.
- Хотел бы я знать, как злоумышленник пересечет участок, чтобы подобраться к дому и пролезть в подвал! - усмехнулся отец.
- Вы имеете в виду, что ваш пес десять раз его слопает?
- Да. Вы ведь сами убедились, какой Топа отменный охранник... И сами им восхищались.
- Любому псу можно заткнуть глотку куском отравленного мяса!
- Только не Топе! - твердо сказал отец. - Сами попробуйте, дайте ему кусок сырого мяса, или творога, или ещё что-нибудь из его любимых лакомств - только заранее попрощайтесь со своей рукой. Он ничего не возьмет от незнакомого человека. И никому не позволит перелезть через забор и подойти к нашему дому. Если ж они попробуют применить оружие... Я знаю случай, когда двое мужиков полезли ночью на мясокомбинат - с топорами, чтобы нарубить себе побольше мяса, а заодно прикончить тренированного кавказца, который этот мясокомбинат охранял. Кавказец уложил обоих... Я вот что вам скажу, - голос отца стал тише и задумчивей, чем прежде, - если кто-нибудь т попытается поджечь дом, то сумеет сделать это только при помощи какого-нибудь метательного орудия. Мощная рогатка, грубо сработанный арбалет или лук - что-нибудь, из чего можно пускать камни, обмотанные смоченным в бензине или керосине и подожженным тряпьем. Или, скажем, стрела с подожженным соломенным наконечником. Да, что-нибудь такое, понимаете? И единственное место, откуда можно выпустить камень или стрелу - рощица у берега, та, что расположена между заливным лугом и вересковой пустошью, идущей до самого нашего дома. Она как раз на очень подходящем расстоянии, и угол обстрела предоставляет очень подходящий, особенно если на дерево забраться. А кроны деревьев ещё и прикрытие обеспечат. С других трех сторон - со стороны огородов, со стороны пастбища и со стороны перекрестка дорог дом обстрелять нельзя. На открытом пространстве человек далеко заметен - да и Топа не даст ему уйти по суше, будь у него хоть два километра форы, нагонит его на всем острове, немедленно взяв след и чуя злоумышленника очень издалека. Кроме того, пастбища слишком круто идут вниз, и с их стороны придется стрелять, задрав голову до небес и чуть ли не запрокинувшись на спину, чтобы видеть дом, а через огороды, наши и соседские, не очень-то проберешься. Единственное, что остается, и это сообразит даже самая тупая башка - это стрелять из рощицы а потом со всех ног бежать к берегу и уплывать на приготовленной лодке. Так что на вашем месте я размещал бы людей не в доме и вокруг него, а в этой рощице. Однако, я бы просил вас этого не делать.
- Почему? - недоуменно спросил Степанов.
- Потому что это моя проблема и я хочу уладить её сам, - ответил отец.
Последовала невыносимо долгая пауза.
Затем послышался голос Степанова.
- Ну правильно, вы всегда все решали сами, как настоящий хозяин. Вас можно только уважать за то, как вы умеете ломать карту! Но, если что, не вспоминайте потом с сожалением о моем предложении. Значит, это и есть ваше "в-третьих" - ваше желание и дальше держать все в собственном кулаке?
- Почти, - ответил отец. - Но не совсем так. Я бы сказал, ещё и положение обязывает.
- То есть? - недопонял Степанов.
- Во все времена лесники никогда и ни к кому не обращались за помощью. К ним, как к мельникам и пчеловодам, относились с почтением и страхом, считая колдунами, с которыми ни в коем случае нельзя связываться.
- Ну, сейчас-то к ним так не относятся! - хмыкнул Степанов. - То ли народ образованнее стал, то ли совсем одичал, но...
- Но древнее поверье, что обидеть лесника - это навлечь большую беду не только на себя, но и на всех окружающих все ещё крепко сидит в крови, заметил отец. - Мне нужно восстановить эту ситуацию, когда с лесниками предпочитали не связываться самые тупые и отчаянные головы. Слух, что Чумовы мне угрожали, дошел до вас. Значит, он дойдет до всех - в том числе и до скупщиков краденого, к которым они постоянно бегают, до приятелей, которые берут их с собой в ночной лов рыбы, до всех, благодаря кому они жируют. И когда все начнут избегать встреч с ними, даже последняя сволочь, которая ничем не гнушается - до Чумовых, при всей их непрошибаемости, дойдет, что надо отказаться от любых планов поквитаться со мной, если они не хотят остаться одни против всей округи...
- Ну, это вы преувеличиваете! - сказал Степанов. - Сегодняшний народ на все плюет.
- Относительно, - сказал отец. - Я могу допустить, что сейчас, когда не до жиру быть бы живу, многие готовы плевать на поверья и приметы. Хотя в глубине души все равно будут припоминать старые байки, как однажды рыбак помог на своей лодке удрать тому, кто оскорбил лесника, а на следующий день запутался в собственных сетях и утонул, потому что лесник на него водяного наслал...
- Ну, такого водяного всегда можно организовать! - расхохотался Степанов.
- Я в данный момент говорю не о страшных легендах, а о вещах более практичных, - проговорил отец. - Все знают, что в моей власти арестовывать любые лодки, заходящие в воды заповедника - за что, всегда найдется, та или другая снасть обязательно окажется не соответствующей требованиям закона. Или старый мотор будет загрязнять заповедные воды больше, чем положено. А не пройти через заповедные воды, чтобы добраться до мест хорошего лова, нельзя, даже если в самом заповеднике человек рыбачить не собирается. Я уже намекнул одному из тех, у кого Чумовы постоянно одалживают лодку, что если случится любая вылазка Чумовых против меня, я буду арестовывать все лодки, владельцы которых будут хоть как-то продолжать якшаться с Чумовыми. Сами знаете, без лодки здесь никуда, можно семью оставить совсем голодной на год вперед, если не сделать запасы во время весеннего хода рыбы. Сказанное мной, я думаю, успело разойтись, и уже сегодня куда Чумовы не сунутся - они всюду получат от ворот поворот. Для них будет большой неожиданностью обнаружить, что страх потерять лодку перевешивает страх перед ними, и что все их угрозы поджога заставляют людей лишь теснее сплачивать ряды против них. Кроме лодок, есть и другие схожие методы воздействия. Словом, уже сегодня к вечеру Чумовы поймут, что у них под ногами земля горит, и будет гореть до тех пор, пока они не откажутся от всех планов свести со мной счеты. Даже они испугаются - ведь, как вы сами сказали, народ у нас все больше звереет от дурной жизни, и кто его знает, что может произойти, если они разозлятся на Чумовых за то, что те не вняли общей просьбе не калечить всем жизнь, и решат навалиться на них всем миром.
- Мокрое место от всей семейки останется! - опять расхохотался Степанов. - Да, вы здорово решили эту проблему.
- Я никому не хотел рассказывать, как я её решаю, даже вам, - заметил отец, явно улыбаясь при этом. - Чтобы это и впрямь выглядело колдовством. Мол, рукой махнул - и Чумовы стали обходить мой дом за километр! Но, как видите, не удержался, рассказал.
- Ох, мне ещё у вас учиться и учиться, - проговорил Степанов. Элегантно работаете. Прямо, как писали на старых лозунгах "руководящая и направляющая сила". Заставить всю округу забыть страх перед Чумовыми и застыть в охотничьей стойке, чтобы кинуться и растерзать их, если они не угомонятся - это что-то! И все-таки, может, лучше мои ребятки подежурят у вас ночь-другую, пока ваши угрозы не разойдутся настолько, чтобы Чумовы заробели. Хотя бы в подвалах, чтобы прикрыть ваше слабое место. Как говорится, чем черт не шутит, пока Бог спит.
- Не думаю, что это необходимо, - сказал отец. - Но если я могу быть полезным в чем-нибудь еще...
- Есть одна проблема, с которой вы могли бы помочь, - сказал Степанов. - У меня вот-вот понаедут очень важные гости из Санкт-Петербурга, и я бы хотел их поразить...
Отец все понял с полуслова.
- Взять их на охоту в заповеднике? И чтобы все обслуживание было высшего класса? Сейчас пустует охотничий комплекс у дальней речушки знаете ведь, где это? Три охотничьих домика со всеми удобствами, рубленая банька над берегом, которая может работать и в режиме сауны и в режиме русской бани. Дорога туда относительно хорошая, и для автомобилей имеется большой навес...
- Еще бы я забыл! - хмыкнул Степанов. - Да, вариант лучше некуда! - он был доволен как пес, которому почесали за ухом. - Сколько стоят три дня в этом комплексе? Официально, я имею в виду?
- Нисколько, - ответил отец. - Я дам вам ключи, прямо сейчас, вот и все.
- Ну, тогда, сколько я должен лично вам?
- Нисколько, - опять ответил отец. Я так твердо знал, что сейчас он широко улыбается, как будто его улыбка была у меня перед глазами. - Вы хотели оказать мне добрую услугу, а я оказываю вам...
- Но мое-то предложение вы отвергли, - сказал Степанов.
- Я объяснил вам, по каким причинам. Но, отверг я его или нет, ваше доброе отношение я оценил дороже всего. И у вас нет причин отвергать то, что я вам, в свою очередь, предлагаю от всего сердца. Ведь так? Да и, в конце концов, какие мелочные счеты могут быть между хорошими соседями? Настанет день - и вам подвернется случай отплатить мне. Пойдем, я найду ключи и дам их вам. Вот только ключи не забудьте вернуть сразу, как только проводите гостей...
Его голос на этих словах уже звучал все глуше и глуше, а теперь совсем затих. Они ушли с того места, где шел весь их разговор.
- Черт подери! - я наконец сменил позу и, выбравшись из закутка, сел с другой стороны "борова", вытянув ноги, глубоко дыша и чувствуя, как мое кровообращение начинает понемногу восстанавливаться. - Ты слышал? Что ты обо всем этом думаешь?
Ванька смотрел на меня с самым несчастным видом.
- Для меня это слишком! - жалобно проговорил он. - Столько событий за один день! И тут ещё этот мафиози появляется - сразу после того, как я нарвался на призрака!
- На призрака? - переспросил я. - что ты имеешь в виду?
- То и имею, что слышал! - возмущенно огрызнулся Ванька. - Об этом я и пытался рассказать тебе, когда ты велел мне замолчать! Почему, по-твоему, я так перепугался? Я видел призрака, самого настоящего призрака, и зрелище, я тебе скажу, было не из приятных! Наверно, я встретился с призраком бывшего владельца - или с призраком человека, который когда-то давным-давно был убит в этом доме!
ГЛАВА 5
БЛЕСТЯЩЕЕ ОЗАРЕНИЕ МОЕГО БРАТА
Я уставился на него во все глаза.
- Рассказывай все! - потребовал я. - И, пожалуйста, подробно и по порядку.
- Да чего рассказывать-то? - сказал Ванька. - Ты спрятался, я начал тебя искать. Сперва я пошел к замку и, как мы обычно делаем, подежурил немного возле него - чтобы не упустить тебя, если ты спрятался где-то совсем неподалеку от главных ворот замка. А потом я стал осторожно расхаживать туда и сюда, прислушиваясь к каждому шороху. Стоило раздаться малейшему скрипу - и я замирал, готовый броситься в атаку, если это ты. Шаг за шагом, я добрался до самой двери в маленьком коридорчике - в том, который отходит от главного в сторону фасада нашего дома и кончается глухой стеной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
- Ну, что скажете? - вопросил Степанов. - По-моему, я предлагаю честную сделку.
- Более чем! - заверил его отец. - Однако... есть два-три момента, из-за которых боюсь, я не смогу принять ваше замечательное предложение.
- Что за моменты? - голос Степанова сразу зазвучал резче и грубее.
- Во-первых, я слишком дорожу спокойной семейной жизнью в только что обретенном собственном доме, чтобы мне особенно нравилась мысль, что эта жизнь несколько дней и ночей подряд будет протекать на глазах у незнакомых людей...
- Ну, это легко уладить! - ответил Степанов. - Я ж сказал, что размещу моих людей в подвалах и под самой крышей, поэтому они вообще не будут с вами пересекаться. Вы даже не почувствуете их присутствия, уверяю вас.
- По-вашему, подвалы тоже необходимо заигрывать? - осведомился отец.
- Разумеется! У вас ведь не подвалы, а практически полуподвальный этаж. Высокий фундамент с оконцами у самой земли, вроде отдушин - даже не оконца, скорее, а щели, но какому-нибудь худенькому пареньку раз плюнуть в них протиснуться, предварительно выставив стекло - а там только и делов, что полить керосином ближайшую груду сухих досок, выбраться назад, поджечь смоченную в том же керосине тряпку, кинуть в подвал и быстро удрать! Полыхнет так, что весь дом разом охватит пламенем - может никого в живых не остаться! Поэтому пусть лучше мои люди подежурят в подвалах несколько дней, береженого Бог бережет.
- Хотел бы я знать, как злоумышленник пересечет участок, чтобы подобраться к дому и пролезть в подвал! - усмехнулся отец.
- Вы имеете в виду, что ваш пес десять раз его слопает?
- Да. Вы ведь сами убедились, какой Топа отменный охранник... И сами им восхищались.
- Любому псу можно заткнуть глотку куском отравленного мяса!
- Только не Топе! - твердо сказал отец. - Сами попробуйте, дайте ему кусок сырого мяса, или творога, или ещё что-нибудь из его любимых лакомств - только заранее попрощайтесь со своей рукой. Он ничего не возьмет от незнакомого человека. И никому не позволит перелезть через забор и подойти к нашему дому. Если ж они попробуют применить оружие... Я знаю случай, когда двое мужиков полезли ночью на мясокомбинат - с топорами, чтобы нарубить себе побольше мяса, а заодно прикончить тренированного кавказца, который этот мясокомбинат охранял. Кавказец уложил обоих... Я вот что вам скажу, - голос отца стал тише и задумчивей, чем прежде, - если кто-нибудь т попытается поджечь дом, то сумеет сделать это только при помощи какого-нибудь метательного орудия. Мощная рогатка, грубо сработанный арбалет или лук - что-нибудь, из чего можно пускать камни, обмотанные смоченным в бензине или керосине и подожженным тряпьем. Или, скажем, стрела с подожженным соломенным наконечником. Да, что-нибудь такое, понимаете? И единственное место, откуда можно выпустить камень или стрелу - рощица у берега, та, что расположена между заливным лугом и вересковой пустошью, идущей до самого нашего дома. Она как раз на очень подходящем расстоянии, и угол обстрела предоставляет очень подходящий, особенно если на дерево забраться. А кроны деревьев ещё и прикрытие обеспечат. С других трех сторон - со стороны огородов, со стороны пастбища и со стороны перекрестка дорог дом обстрелять нельзя. На открытом пространстве человек далеко заметен - да и Топа не даст ему уйти по суше, будь у него хоть два километра форы, нагонит его на всем острове, немедленно взяв след и чуя злоумышленника очень издалека. Кроме того, пастбища слишком круто идут вниз, и с их стороны придется стрелять, задрав голову до небес и чуть ли не запрокинувшись на спину, чтобы видеть дом, а через огороды, наши и соседские, не очень-то проберешься. Единственное, что остается, и это сообразит даже самая тупая башка - это стрелять из рощицы а потом со всех ног бежать к берегу и уплывать на приготовленной лодке. Так что на вашем месте я размещал бы людей не в доме и вокруг него, а в этой рощице. Однако, я бы просил вас этого не делать.
- Почему? - недоуменно спросил Степанов.
- Потому что это моя проблема и я хочу уладить её сам, - ответил отец.
Последовала невыносимо долгая пауза.
Затем послышался голос Степанова.
- Ну правильно, вы всегда все решали сами, как настоящий хозяин. Вас можно только уважать за то, как вы умеете ломать карту! Но, если что, не вспоминайте потом с сожалением о моем предложении. Значит, это и есть ваше "в-третьих" - ваше желание и дальше держать все в собственном кулаке?
- Почти, - ответил отец. - Но не совсем так. Я бы сказал, ещё и положение обязывает.
- То есть? - недопонял Степанов.
- Во все времена лесники никогда и ни к кому не обращались за помощью. К ним, как к мельникам и пчеловодам, относились с почтением и страхом, считая колдунами, с которыми ни в коем случае нельзя связываться.
- Ну, сейчас-то к ним так не относятся! - хмыкнул Степанов. - То ли народ образованнее стал, то ли совсем одичал, но...
- Но древнее поверье, что обидеть лесника - это навлечь большую беду не только на себя, но и на всех окружающих все ещё крепко сидит в крови, заметил отец. - Мне нужно восстановить эту ситуацию, когда с лесниками предпочитали не связываться самые тупые и отчаянные головы. Слух, что Чумовы мне угрожали, дошел до вас. Значит, он дойдет до всех - в том числе и до скупщиков краденого, к которым они постоянно бегают, до приятелей, которые берут их с собой в ночной лов рыбы, до всех, благодаря кому они жируют. И когда все начнут избегать встреч с ними, даже последняя сволочь, которая ничем не гнушается - до Чумовых, при всей их непрошибаемости, дойдет, что надо отказаться от любых планов поквитаться со мной, если они не хотят остаться одни против всей округи...
- Ну, это вы преувеличиваете! - сказал Степанов. - Сегодняшний народ на все плюет.
- Относительно, - сказал отец. - Я могу допустить, что сейчас, когда не до жиру быть бы живу, многие готовы плевать на поверья и приметы. Хотя в глубине души все равно будут припоминать старые байки, как однажды рыбак помог на своей лодке удрать тому, кто оскорбил лесника, а на следующий день запутался в собственных сетях и утонул, потому что лесник на него водяного наслал...
- Ну, такого водяного всегда можно организовать! - расхохотался Степанов.
- Я в данный момент говорю не о страшных легендах, а о вещах более практичных, - проговорил отец. - Все знают, что в моей власти арестовывать любые лодки, заходящие в воды заповедника - за что, всегда найдется, та или другая снасть обязательно окажется не соответствующей требованиям закона. Или старый мотор будет загрязнять заповедные воды больше, чем положено. А не пройти через заповедные воды, чтобы добраться до мест хорошего лова, нельзя, даже если в самом заповеднике человек рыбачить не собирается. Я уже намекнул одному из тех, у кого Чумовы постоянно одалживают лодку, что если случится любая вылазка Чумовых против меня, я буду арестовывать все лодки, владельцы которых будут хоть как-то продолжать якшаться с Чумовыми. Сами знаете, без лодки здесь никуда, можно семью оставить совсем голодной на год вперед, если не сделать запасы во время весеннего хода рыбы. Сказанное мной, я думаю, успело разойтись, и уже сегодня куда Чумовы не сунутся - они всюду получат от ворот поворот. Для них будет большой неожиданностью обнаружить, что страх потерять лодку перевешивает страх перед ними, и что все их угрозы поджога заставляют людей лишь теснее сплачивать ряды против них. Кроме лодок, есть и другие схожие методы воздействия. Словом, уже сегодня к вечеру Чумовы поймут, что у них под ногами земля горит, и будет гореть до тех пор, пока они не откажутся от всех планов свести со мной счеты. Даже они испугаются - ведь, как вы сами сказали, народ у нас все больше звереет от дурной жизни, и кто его знает, что может произойти, если они разозлятся на Чумовых за то, что те не вняли общей просьбе не калечить всем жизнь, и решат навалиться на них всем миром.
- Мокрое место от всей семейки останется! - опять расхохотался Степанов. - Да, вы здорово решили эту проблему.
- Я никому не хотел рассказывать, как я её решаю, даже вам, - заметил отец, явно улыбаясь при этом. - Чтобы это и впрямь выглядело колдовством. Мол, рукой махнул - и Чумовы стали обходить мой дом за километр! Но, как видите, не удержался, рассказал.
- Ох, мне ещё у вас учиться и учиться, - проговорил Степанов. Элегантно работаете. Прямо, как писали на старых лозунгах "руководящая и направляющая сила". Заставить всю округу забыть страх перед Чумовыми и застыть в охотничьей стойке, чтобы кинуться и растерзать их, если они не угомонятся - это что-то! И все-таки, может, лучше мои ребятки подежурят у вас ночь-другую, пока ваши угрозы не разойдутся настолько, чтобы Чумовы заробели. Хотя бы в подвалах, чтобы прикрыть ваше слабое место. Как говорится, чем черт не шутит, пока Бог спит.
- Не думаю, что это необходимо, - сказал отец. - Но если я могу быть полезным в чем-нибудь еще...
- Есть одна проблема, с которой вы могли бы помочь, - сказал Степанов. - У меня вот-вот понаедут очень важные гости из Санкт-Петербурга, и я бы хотел их поразить...
Отец все понял с полуслова.
- Взять их на охоту в заповеднике? И чтобы все обслуживание было высшего класса? Сейчас пустует охотничий комплекс у дальней речушки знаете ведь, где это? Три охотничьих домика со всеми удобствами, рубленая банька над берегом, которая может работать и в режиме сауны и в режиме русской бани. Дорога туда относительно хорошая, и для автомобилей имеется большой навес...
- Еще бы я забыл! - хмыкнул Степанов. - Да, вариант лучше некуда! - он был доволен как пес, которому почесали за ухом. - Сколько стоят три дня в этом комплексе? Официально, я имею в виду?
- Нисколько, - ответил отец. - Я дам вам ключи, прямо сейчас, вот и все.
- Ну, тогда, сколько я должен лично вам?
- Нисколько, - опять ответил отец. Я так твердо знал, что сейчас он широко улыбается, как будто его улыбка была у меня перед глазами. - Вы хотели оказать мне добрую услугу, а я оказываю вам...
- Но мое-то предложение вы отвергли, - сказал Степанов.
- Я объяснил вам, по каким причинам. Но, отверг я его или нет, ваше доброе отношение я оценил дороже всего. И у вас нет причин отвергать то, что я вам, в свою очередь, предлагаю от всего сердца. Ведь так? Да и, в конце концов, какие мелочные счеты могут быть между хорошими соседями? Настанет день - и вам подвернется случай отплатить мне. Пойдем, я найду ключи и дам их вам. Вот только ключи не забудьте вернуть сразу, как только проводите гостей...
Его голос на этих словах уже звучал все глуше и глуше, а теперь совсем затих. Они ушли с того места, где шел весь их разговор.
- Черт подери! - я наконец сменил позу и, выбравшись из закутка, сел с другой стороны "борова", вытянув ноги, глубоко дыша и чувствуя, как мое кровообращение начинает понемногу восстанавливаться. - Ты слышал? Что ты обо всем этом думаешь?
Ванька смотрел на меня с самым несчастным видом.
- Для меня это слишком! - жалобно проговорил он. - Столько событий за один день! И тут ещё этот мафиози появляется - сразу после того, как я нарвался на призрака!
- На призрака? - переспросил я. - что ты имеешь в виду?
- То и имею, что слышал! - возмущенно огрызнулся Ванька. - Об этом я и пытался рассказать тебе, когда ты велел мне замолчать! Почему, по-твоему, я так перепугался? Я видел призрака, самого настоящего призрака, и зрелище, я тебе скажу, было не из приятных! Наверно, я встретился с призраком бывшего владельца - или с призраком человека, который когда-то давным-давно был убит в этом доме!
ГЛАВА 5
БЛЕСТЯЩЕЕ ОЗАРЕНИЕ МОЕГО БРАТА
Я уставился на него во все глаза.
- Рассказывай все! - потребовал я. - И, пожалуйста, подробно и по порядку.
- Да чего рассказывать-то? - сказал Ванька. - Ты спрятался, я начал тебя искать. Сперва я пошел к замку и, как мы обычно делаем, подежурил немного возле него - чтобы не упустить тебя, если ты спрятался где-то совсем неподалеку от главных ворот замка. А потом я стал осторожно расхаживать туда и сюда, прислушиваясь к каждому шороху. Стоило раздаться малейшему скрипу - и я замирал, готовый броситься в атаку, если это ты. Шаг за шагом, я добрался до самой двери в маленьком коридорчике - в том, который отходит от главного в сторону фасада нашего дома и кончается глухой стеной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22