— Але! — молодецки выкрикнул Олег с порога. — Нам бы заяву об угоне накатать, к кому тут обращаться?
Молоденький заспанный мент поднялся нам навстречу, равнодушно посмотрел на нас и пошел открывать решетку, перегораживающую вход в коридор.
— В сто четвертый идите, — хмуро буркнул он, пропустил нас и снова с лязгом захлопнул решетку.
Мы с Мульти тревожно переглянулись.
В сто четвертом сидел опер раздолбайского вида и деловито закусывал чай сушками. Увидев нас, занятия он не прервал, лишь вопросительно на нас уставился, мол, чего надо?
— Заяву накатать бы, — ответил Олег на его взгляд.
Мент одной рукой пошарился в ящиках стола, вытянул бланк и протянул его Олегу.
— На, пиши, — буркнул он.
Олег неторопясь подошел, цапнул бланк и устроился за соседним столом и принялся деловито строчить, изредка задумываясь и хмуря лоб.
— А вы чего? — посмотрел на нас мент.
— Свидетельницы, — ответил за нас Олег, не отрываясь от писанины.
Мы судорожно кивнули.
Мент дожевал сушку, допил чай из кружки и вызвал по внутреннему телефону еще одного опера. Дальше пошло веселее — Олег строчил заяву, а с нас с Мульти снимали показания. Мы вроде не запутались, благо были все в одном кабинете и мне оставалось лишь послушать, чего Мульти говорит и пересказать это оперу, который допрашивал меня. Таким образом, не прошло и полгодика, как была поставлена последняя точка Мультиковским и моим опером, Олег небрежным жестом отстранил от себя заяву, а первый мент сказал второму:
— Ну все, проводи их на выход.
«Ну вот, а ты боялась», — удовлетворенно сказал внутренний голос. Я наконец-то слегка расслабилась и смогла вздохнуть полной грудью. Мультик повеселела. Олег с обычным индифферентным видом насвистывал нудненький мотивчик. Все вроде прокатило. Ведь Олег указал номера своего мерса, и мент внимательно перечитал его заявление. Похоже, произошло чудо — свидетелей, помнящих номер нашей машины — не нашлось, не зря Мультик усердно молилась.
Первый мент тем временем схватился за телефон — кто-то ему позвонил, а мы, стараясь не бежать впереди второго мента, пошли за ним к решетке.
Дежурный в предбаннике между тем сладко спал, навалившись грудью на стол. Наш мент постучал по решетке и громко его позвал:
— Сербин! Открывай!
Сербин, сонно щурясь, поднял голову, посмотрел на нас мутным взглядом и с явственным стоном встал со своего стула. У меня к нему не было никакого сочувствия — была лишь одна мысля — ну чего ж он так долго копошится? Да, нас отпустили, все прошло хорошо, но пока я не уберусь отсюда подальше — мне было жутко и тревожно.
— Эээ! — раздался вдруг вопль из сто четвертого кабинета, не так давно нами покинутого.
Сербин с лязгом открыл решетку. Мы вздрогнули и обернулись. Из кабинета выскочил мент и чуть ли не прыжками поскакал к нам.
— Вы куда? — вопил он. — Ну-ка вернитесь, надо моментик прояснить!
Мы с Мульти переглянулись.
Это было все.
Мы попались.
— Чего так хреново молилась? — злобно шепнула я ей.
Она не менее злобно и красноречиво посмотрела на меня.
Еле передвигая ватные от ужаса ноги, мы вернулись в кабинет.
— Таак! — командирским голосом сказал первый мент, и помахал Олеговым заявлением. — Значит, машину у вас угнали, аж с утра ее не видели, так?
— Ну? — буркнул Олег и выжидательно посмотрел на него.
Мы попались. Это было очевидно…
— Андрюха, что случилось? — небрежно спросил замерший у дверей мент.
— Да вот, из второй городской позвонили, говорят что там гражданку Березнякову с огнестрельными ранениями полтора часа назад зашивали, — он красноречиво посмотрел на перевязанную бинтами мультиковскую голову. — И номерок машины, на которой она уехала, они записали.
Мы с Мульти облегченно переглянулись. Господи, какая ерунда — по сравнению с Октябрьской революцией!
— Так что же вы мне, гражданин Мотылев, сказки рассказываете ? — тем временем сухо спросил мент у Олега. — Полтора часа назад вы на машине раскатывали, а с утреца — ее у вас угнали! Как это понять?
— Тачку мы на дороге поймали, на ней Наташку и возили, — не моргнув глазом ответил он.
— И номера совпали, — кивнул мент. — Шурик, оформляй задержание на трое суток для начала.
— За что? — помертвелыми губами спросила я, до этого молчавшая в тряпочку. — Неразбериха с угнанной машиной — не повод.
— При чем тут машина? Огнестрельное ранение — вот повод, — припечатал мент. — Может у вас там склад оружия, откуда мы знаем?
— Нету у нас склада, — пискнула Мульти.
— Вот и разберемся, — сухо сказал мент.
Мы переглянулись с Мульти, и в этот момент я ясно поняла, что вот это — все. Стоит нам оказаться задержанными — мы выйдем отсюда только на зону. Сейчас, когда на нас огнестрельное, ДТП со смертельным исходом и непонятная ситуация с угнанной машиной — нам никогда не удастся доказать что мы не верблюды. Никто нас просто не будет слушать.
— Магдалинка! — отчаянно шепнула Мульти, глядя на меня с мольбой.
«Делай же, делай что — нибудь» — лихорадочно вопил внутренний голос.
И я шагнула к Мульти, встала спина к спине, медленно — медленно сложила ладошки ковшиком, поднесла их ко рту и тонкой струйкой выдохнула в них воздух, отпуская вместе с ним капельки своей Силы.
— Выйду, перекрестясь, пойду, помолясь. Утренняя звезда в небе, вечерняя на земле, закрою вечерней звездой очи врагов, а утренней мысли их по небу рассею , — беззвучно шепнула я, роняя слова в ладони.
Осторожно отняв ладошки от губ, я резко расплескала сплав моей силы, слов и дыхания около себя, уверенно взглянула на ментов и в заговорила в голос:
— Песком могильным прокляну и водою мертвой опою…
— Эт-то что еще тут такое? — начал подниматься со своего стула первый мент. Я строго взглянула на него, махнула рукой в его сторону, читая заклинание и смотря ему прямо в глаза:
— … и заснут враги стоя по слову моему и по воле моей.
Не было больше ни ледяной змеи на душе, ни туманившего ум липкого ужаса. Я, ведьма, теперь уверенно держала нити разума этих несчастных, всего-навсего исполнявших свою работу ментов. Медленно, не переставая отчитку, я кинула взгляд в сторону второго мента. Тот стоял у двери в прежней позе, бездумно смотря куда-то вбок.
— Наказываю я врагов своих на три часа и тридцать три минутки.
И я снова взмахнула руками, словно сея зерно в пашню, запечатывая свою работу.
— Слово мое — заклинание Ведьмы, а дело будет от слова…
Мульти слегка пошевелилась у меня за спиной, и я вдруг ощутила как я устала.
— Аминь …, — прошептала я внезапно охрипшим голосом и земным поклоном завершила заклинание.
Я шагнула вперед и без сил, словно куль с мукой свалилась на стул для посетителей.
На некоторое время в кабинете установилась тягучая тишина.
— Ты чего с ними сделала? — спросила потом Мульти из-за спины.
— Разум отняла, — пожала я плечами. — Проснутся — про нас и не вспомнят.
Мульти смотрела на меня не отрываясь, пока я деловито рылась в бумагах на столе. Найдя наши показания, я аккуратно сложила их и положила в карман.
— И что теперь делать? — тревожно спросила она.
Олег вдруг рассмеялся визгливым, припадочным смехом. Я холодно посмотрела на него и перевела взгляд на ментов. Те сонно, бессмысленно пялились в пустоту. Чувствовалось, что скоро они просто уснут на месте.
— Что делать? — зло переспросила я. — Валить отсюда!
— А он? — указала она на Олега.
— А он пусть остается, — отрезала я. — Если бы он не потащил нас сюда, ничего бы и не было. Менты к нему одному не прикопались бы из-за огнестрельного.
— Так он же нас сдаст, — осторожно заметила Наташка.
— В чем? — насмешливо спросила я. — В деле с огнестрельным ты — потерпевшая. А насчет машины — так ему гораздо больше чем нам светит, будет молчать как рыба.
— Ну так оно, — протянула она.
— К тому же, — холодно заметила я. — Мент на выходе нас с Олегом просто не выпустит. Тебя я прикрыла собой, а его уже не получилось. Да и не хотелось, если честно.
Мы дружно посмотрели на пускающего пузыри парня. Определенно, его вид наводил на ненужные расспросы.
— Пошли, — поднялась я со стула.
— А мент у решетки? — подала голос Мульти.
— Он эту решетку открывал и был сонный, — задумчиво сказала я. — Надеюсь, он ее не закрыл.
— А если закрыл? — не отставала Мульти.
— Если закрыл-то это все. Не носить тебе крокодильих сапожек, — жестко ответила я. — Прорваться, конечно, можно будет, но это слишком шумно, махом менты набегут и нас скрутят как младенцев.
Нам повезло.
Дверь была не заперта, а Сербин спал как младенец, причмокивая губами во сне.
Мы тихо, как ежики, прошуршали мимо него, выбрались на волю, отошли на десяток метров и не выдержав, припустили бегом.
Около аптеки мы притормозили для совещания.
— Ты чего с ментами-то сделала? — тяжело дыша, спросила Мульти. — Нас хоть за них-то не посадят?
— Не должны, заговор запечатан на три с половиной часа, — озабоченно ответила я и взглянула на часы. — Сейчас полпервого, то есть к утру оклемаются.
— Ну слава Богу, — перекрестилась та. — Пошли ко мне домой заглянем, а то как бы Ленка нас под монастырь не подвела, она ж ничего не знает.
— А потом? — тревожно спросила я.
— А там решим, — ответила она и мы снова побежали.
Ленка, узнав новости, заревела белугой.
— Олеженька, — причитала она. — Я ведь как сердцем чуяла, не хотела чтобы вы без меня ехали!
— Она всегда такая дура? — холодно спросила я Мульти.
— Любит она его, — пожала та плечами.
Мы попили чаю и пришли к следующему. Ленку, несмотря на ее вопли мы решили сдать бабушке — та дама суровая, у нее не забалуешь. Сами мы переселяемся ко мне домой, у меня внизу сидят два секьюрити, дверь мультилоковская, на окнах решетки, в огромном бошевском холодильнике еды на месячишко — другой хватит — попробуй нас оттуда достань.
Придя к такому выводу, мы быстро собрали две сумки — Наташке и Ленке, я вызвала такси и мы поехали. Сначала — к бабке в Селуяново, двадцать километров от города. Потом — ко мне. Всю дорогу мы с Наташкой молчали как суслики, обдумывая случившееся, и было нам оттого очень нерадостно.
На кухне я быстренько сделала себе пустой чай — Великий Пост, ничего не попишешь, открыла коту банку вискаса, Мульти нашла в холодильнике пару бутылочек Миллера и мы завалились ко мне в кровать.
— Может ты поколдуешь, чтобы нас не посадили? — робко предложила Наташка, старательно пуская дым колечками.
Я хмыкнула и отпила чаю. Без сахара он был невкусный, но ничего не попишешь — на дворе стоял Великий Пост.
Мульти поерзала, нервно стряхивая пепел в материн кактус на прикроватной тумбочке.
— Не пинайся, — поморщилась я.
— Ну Потемкина-а! — протянула она.
— И как ты это себе представляешь? — снова хлебнула я чая. — Если свяжут машину и ДТП, нас ничего не спасет. Всем рот на замок не закроешь.
— Ну ты же смогла в ментовке, — ныла она.
— Смогла, — подтвердила я. — Но там нам повезло, что в кабинете было всего два мента и Сербин не запер решетку. Если бы в момент колдовства кто-то еще зашел — мы бы с тобой уже в обезьяннике куковали.
— Так ты б его заколдовала! — с надеждой сказала Наташка.
— Не тряси сигаретой над кроватью, — поморщилась я и продолжила: — Пока я его заколдовываю, он бы нас в два счета скрутил. Те менты — они просто не сообразили с самого начала, что я делаю, это их и подвело.
— Повезло нам, — уныло заключила она.
Мы помолчали.
— Так может Корабельникову позвонить, а? — наконец с надеждой спросила она.
Витька Корабельников был нашим другом детства, а ныне — ментом.
— Не помешает, — кивнула я. — Однако не думаю, что он сможет помочь, если будет доказано, что мы сидели в той машине в момент наезда.
— Что делать? — схватилась она за голову.
— Чёрт знает, — устало сказала я. — Кстати, а чего это у нас паленым-то пахнет?
Мульти повертела головой и наконец призналась:
— Да это бычок догорает в кактусе.
— Так ты его потуши! — вредно сказала я. — Кактус матушкин, я ее на Новый год в Лондон отправляла, так мне его на сохранение отдавали. Она в любой момент за ним явиться может, и не дай боже приедет, а кактуса тю-тю! Ей его на двенадцатилетие подарили, она считай его всю жизнь ростит!
Мульти вздрогнула, недоверчиво посмотрела на здоровенный колючий шар, взяла открытую бутылку, щедро залила его пивом и снова тяжко вздохнула.
— Тебе-то хорошо, у меня двое детей, а у тебя — не ребенка, ни котенка, — уныло сказала она.
— Не угадала, котенок есть — пожала я плечами и кивнула в сторону годовалого матерого кота, который дрых на мониторе, своем излюбленном месте. — У меня Бакс если что сиротой останется. Думаешь больно он маменьке нужен будет?
— Да что твой кот, — обиделась она. — А мои Настя с Катькой?
Мы помолчали.
— Они у тебя кстати где? — спросила я наконец.
— Да в деревне у матери, — вздохнула она. — Завтра забирать.
— Тоже, что ли, бэби родить? — задумчиво протянула я.
— Это ты пошутила так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36