— Извини, она еще не высохла, — и отнес ее обратно на стол.
Я глотнул еще бренди и с удовольствием почувствовал, как приятное тепло разливается по желудку. Может, в этом и вправду есть кое-какая польза — быть членом такой сумасшедшей семейки. Когда тебя в последнее мгновение спасает брат, с которым ты лишь вчера впервые встретился… да, любой бард с легкостью состряпал бы из этой истории героическую песнь.
Нахмурившись, я вспомнил короля Эльнара и моих погибших товарищей, и их заколдованные головы, которые я колошматил, пока не превратил в бесформенную массу. Эх, если бы у этой истории был счастливый конец…
Эйбер тем временем взял с кровати одеяло и вручил его мне.
— Сними-ка ты эти мокрые тряпки да вытрись как следует, — распорядился он. — А я принесу тебе еще что-нибудь из одежды Мэттьюса. А когда переоденешься, я тебя сразу отведу к отцу. А то он жутко беспокоится.
— Спасибо! — от души поблагодарил его я.
Вскорости Эйбер вернулся со штанами, рубашкой, нижним бельем — и моим слугой. Судя по заспанному виду Горация, Эйбер вытащил его из постели.
Соединенными усилиями они довольно быстро переодели меня и привели в порядок. Сам я сделался довольно вялым; после всего пережитого — и хорошей порции бренди — тело мое словно налилось свинцом, а голова принялась раскалываться. Мне сейчас хотелось лишь одного: забраться в постель и не вылезать оттуда пару дней.
У Эйбера нашлись запасные сапоги, но они оказались мне малы. Гораций куда-то сбегал и принес пару побольше. Я не стал спрашивать, где он их раздобыл, но, подозреваю, он их спер у кого-то из моих братьев. Впрочем, на это мне было начхать.
— Ну вот, готово, — сказал Эйбер, оглядев меня с ног до головы. — Только постарайся не свалиться по дороге.
— Мне уже лучше, — солгал я.
— Значит, это все бренди. Выглядишь ты кошмарно.
— Возможно.
Я глубоко вздохнул и повернулся к двери. Меня слегка пошатывало. «Пора нанести визит отцу, — подумал я. — Откладывать больше нельзя». Кажется, я сказал об этом вслух.
— Хочешь, я пойду с тобой? — спросил вдруг Эйбер, взяв меня под локоть.
— Не стоит, — сказал я. — Он все равно захочет поговорить со мной наедине. Нам есть что обсудить.
— Ты прав. Меня он никогда к себе не вызывает. Но все-таки… — Эйбер заколебался.
— Я знаю дорогу, — заявил я с уверенностью, которой на самом деле вовсе не испытывал.
— Точно?
— Да.
— Ну, тогда желаю удачи. — Эйбер взглянул на Горация и велел: — Иди с ним. Просто на всякий случай.
— Слушаюсь, лорд, — отозвался Гораций. Он подошел поближе, и я слегка оперся на его плечо.
— Спасибо тебе за все, — сказал я Эйберу.
— Ты даже не знаешь, до чего же ты везучий!
— Еще как знаю! — усмехнулся я.
— Ладно, выметайся отсюда. Отец ждет.
Гораций помог мне выйти в коридор. Там я набрал в грудь побольше воздуха и заставил себя выпрямиться. Уж спуститься по лестнице самостоятельно я как-нибудь сумею. Не хватало еще, чтобы слуги видели, как я хромаю на обе ноги и опираюсь на мальчишку — слухи мгновенно разлетятся по всему Джуниперу.
Благодаря указаниям Горация, я быстро нашел путь в путанице коридоров, миновал стражников и очутился у кабинета Дворкина.
Стучать я не стал — просто распахнул дверь и вошел. Дворкин сидел за одним из столов и возился с четырехруким скелетом. Завидев меня, он вскочил.
— Что произошло? Где ты был? Ты… ты просто исчез!
Я пошатнулся, и Гораций тут же метнулся ко мне. Я снова оперся на него, и он помог мне сесть.
— Ты свободен, — сказал я.
— Да, лорд, — отозвался паренек, поклонился и поспешно удалился.
Я рассказал отцу обо всем, что со мной произошло: о том, как я вдруг очутился на равнине к северу от Кингстауна, превратившейся в место побоища, о головах короля Эльнара и его лейтенантов, о том, как они меня выдали, о том, как я убегал от адских тварей и как обнаружил, что город сожжен.
— А потом меня спас Эйбер, — сказал я. — Он нарисовал мою карту, дотянулся до меня и вытащил оттуда.
— Значит, оно работает, — с благоговейным страхом произнес Дворкин. — Камень действительно содержит точную копию твоего узора. И теперь ты настроен на него, а он — на тебя.
— Не понимаю. Дворкин мягко улыбнулся.
— Ты добрался в Илериум самостоятельно, воспользовавшись собственным узором. Теперь ты тоже можешь повелевать Тенями.
— Так оно вправду работает? — ошеломленно переспросил я.
— Да!
— Как Логрус!
— Да!
Я облегченно вздохнул.
— Хорошо…
— В Логрусе заключена сама природа Хаоса, — сказал Дворкин. — Это изначальная сила, исполненная жизни. Она воплощается в каждом лорде Хаоса, от короля Утора до любого младенца, в котором течет та же кровь.
— И в тебе тоже, — сказал я. — И во всех, в ком течет твоя кровь… кроме меня.
— Верно.
— Но почему — кроме меня?
— О, теперь я знаю ответ на этот вопрос, — рассмеявшись, отозвался Дворкин. — Но нам придется отложить его до другого раза. Пойдем — я тут поставил в одной из комнат кровать, на тот случай, если придется засиживаться допоздна. Ложись и спи. Завтра тебе уже будет лучше.
У меня по-прежнему было множество вопросов к Дворкину. Как я перенес себя в Илериум без карты? Нужен ли мне этот рубин, чтобы творить магию? Действительно ли он сможет перенести меня в любую Тень, какую только я сумею вообразить, даже если я никогда там не бывал? Но у меня не было сил спорить с отцом. Я поднялся со стула, прошел следом за Дворкином через несколько комнат, точно так же заставленных и заваленных всяким магическим барахлом — но здесь я прежде не бывал, — и в конце концов передо мной очутилась придвинутая к стене небольшая кровать. Поверх покрывала валялись два мумифицированных льва, но Дворкин просто сбросил их на пол и приглашающим жестом откинул одеяло.
— Укладывайся, мальчик мой.
И я улегся, даже не потрудившись раздеться.
Заснул я быстро, и мне снились огненный путь в обрамлении рубинового сияния, говорящие головы и Дворкин: он нависал надо мной, гнусно хихикал и дергал за веревочки, словно безумный кукловод.
ГЛАВА 14
Не знаю, сколько я проспал, но когда все-таки проснулся, чувствовал я себя неважно. Дворкин куда-то делся. Я неспешно уселся, потянулся, потер глаза и кое-как встал. Ноги у меня подгибались, все тело болело, а голова гудела.
Я выбрался из кабинета, миновал двух новых стражников и добрел до обеденного зала. Может, если поесть, полегчает?
У одного края стола сидела Блэйзе в компании двух не знакомых мне женщин. Судя по холодным закускам на блюдах, они решили слегка перекусить. Я вежливо кивнул им, но сам устроился подальше. Но женщинам и так было не до меня: они увлеченно болтали о каких-то людях, о которых я слыхом не слыхал.
— Чем могу служить, лорд? — поинтересовался внезапно выросший рядом слуга.
— Бифштекс с кровью, яичница из полудюжины яиц и пиво.
— Будет сделано, лорд.
Он вернулся через каких-нибудь пять минут и принес все заказанное, а вдобавок еще корзинку со свежим хлебом, сливочное масло, солонку и большую вазу с фруктами. Яблоки и груши я узнал, но вот все прочее — странные желтые и зеленые пупырчатые шары, крапчатые красновато-оранжевые плоды, напоминающие формой вытянутый лист, и пухлые белые мячики величиной с мой кулак — я видел впервые в жизни.
Я ел молча и обдумывал вчерашние события. Все казалось далеким и нереальным, как будто в Илериуме побывал не я сам, а кто-то другой. Но в ушах у меня по-прежнему стояли возгласы короля Эльнара и его лейтенантов: «Предатель! Убийца! Изменник!»
И каждый из них был словно нож в сердце.
Еда пошла мне на пользу — я почти пришел в себя. Как я успел понять, поспал я знатно — было уже хорошо за полдень. Мне не хотелось бесцельно слоняться по замку, и я отправился искать Анари. Он вчера упоминал, что составил для меня расписание на весь день — примерки и все такое прочее, — но из-за внезапного приключения все это сорвалось. Может, Анари просто перенес все на сегодня?
В конце концов я отыскал его в небольшой комнатке за залом для аудиенций; Анари просматривал доклады и отдавал прислуге какие-то распоряжения. Увидев меня, он тепло поздоровался.
— Надеюсь, лорд, вы довольны Горацием? — спросил Анари.
— Вполне, — заверил его я. — Похоже, рвения и способностей у него достаточно. Жаловаться не на что.
— Я счастлив это слышать. — Анари улыбнулся, и я понял, что мои слова действительно его порадовали.
— Ты не знаешь, где сейчас мой отец?
— Принц Дворкин вместе с лордом Локе и лордом Дэвином производит смотр войскам. Они вернутся к ужину.
Я, конечно, не ожидал, что Дворкин забросит все дела и будет сидеть, ожидая моего пробуждения. Но я все-таки надеялся, что он где-то в замке.
— А как там насчет портных? — поинтересовался я. — Боюсь, вчера я все пропустил.
Анари покопался в бумагах, разложенных на столе.
— Полагаю… да, верно. Сейчас они у леди Блэйзе, — сказал Анари. — Она выбирает ткань для новых офицерских мундиров. Это займет большую часть дня. Может быть, вас устроит завтрашнее утро?
— Вполне.
Если вдруг понадобится, я вполне могу позаимствовать еще что-нибудь из гардероба Мэттьюса.
— Прекрасно, мой господин.
Анари обмакнул перо в чернила и сделал себе пометку. Почерк у него был мелкий и причудливый, с завитушками.
— А тут есть где-нибудь тренировочная площадка?
— Конечно, лорд Оберон. Мастер Берушк к вашим услугам. — Дворецкий махнул рукой пажу, стоявшему у дверей и ожидавшему указаний. Мальчишке в дворцовой ливрее было всего лет девять. — Покажи лорду Оберону тренировочную площадку, — велел Анари.
— Слушаюсь, сэр, — отозвался паж.
Мальчик вывел меня в главный двор, вымощенный плитняком; затем мы прошли через небольшой сад. За ним находилась огороженная площадка длиной футов в пятьдесят. Должно быть, это она и есть, решил я, глядя на манекены и стойки со всяческим оружием.
Сейчас на площадке, скинув рубахи, сражались двое; они орудовали мечами и кинжалами, кололи, уворачивались, парировали. Третий — мужчина постарше, со шрамами на лице и руках — наблюдал за ними со скептическим видом.
— Это здесь, лорд, — сказал мне паж.
— Спасибо. Можешь идти.
— Да, лорд.
Паж поклонился и помчался обратно.
Я принялся наблюдать за сражающимися — узнав, кстати, в них своих единородных братьев, Титуса и Коннера. Ну, пожалуй, неплохо…
— Стой! — велел третий. Титус и Коннер остановились. Оба тяжело дышали и изрядно вспотели.
— Опять вы уделяете недостаточно внимания защите! — сердито сказал наставник обоим братьям. Я мысленно согласился с ним. — Нельзя надеяться, что противник устанет так же быстро, как и ты сам. В настоящей схватке это может стоить вам жизни!
Я толкнул калитку и вошел. Все трое дружно уставились на меня.
— Это еще кто? — спросил Берушк.
— Наш брат, Оберон, — ответил Титус. Или, может, это был Коннер?
— Еще один мягкотелый, ни на что не годный мальчишка? — фыркнул наставник и смерил меня презрительным взглядом. — Что-то я тебя здесь прежде не видал, Оберон. Ты что, гулял среди роз и заблудился? Лучше вали отсюда. Оставь оружие настоящим мужчинам.
Я расхохотался. Ну надо же: учитель фехтования короля Эльнара, когда мы встретились с ним впервые, осыпал меня точно такими же оскорблениями — ну почти слово в слово. Я тогда был молод и вспыльчив, кровь у меня забурлила, и я тут же пожелал доказать, чего я стою. Я схватился за меч и потребовал поединка. Наставник согласился… и я едва его не убил. Еще ни один ученик не задавал ему такой трепки. На самом деле я бы его действительно убил, если бы меня не скрутили соединенными усилиями и не оттащили.
Лишь впоследствии я выяснил, что учителя фехтования частенько подначивают новых учеников, чтобы те показали, на что способны.
Теперь же я лишь ухмыльнулся и заявил:
— Я с удовольствием покажу тебе, как это делается, старик. Найдется тут у вас лишний меч?
— Деревянный или стальной? — поинтересовался Берушк, ухмыльнувшись в ответ.
— Я бы позаимствовал меч Коннера, — сказал я. — Если, конечно, он не против.
— Пожалуйста. — Близнец, стоявший справа, шагнул ко мне, протягивая меч рукоятью вперед. Очутившись вплотную ко мне, он потихоньку, чтобы не заметил Берушк, прошептал: — Будь осторожен. Он часто меняет руку прямо посреди схватки. И еще он любит оставлять дуэльные шрамы.
Я лишь подмигнул в ответ.
— Ну-ка, как там эта штука действует… — задумчиво протянул я. — Кажется, ее надо взять вот так вот и тыкать в тебя заостренным концом…
Берушк усмехнулся и взял меч Титуса.
— Хватит дурачиться, парень. — Кончик клинка в его руках описал небольшую окружность. — Покажи-ка, на что ты способен.
Я быстро отсалютовал ему и встал в классическую атакующую стойку — правая нога впереди, левая рука на поясе, меч поднят.
Берушк атаковал первым. Он нанес удар в верхний уровень. Я парировал, стараясь не выказывать ни изящества, ни искусности и притворяясь раз за разом, что меня хранит скорее везение, чем мастерство. Меч звенел о меч, а я мало-помалу отступал перед Берушком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31