— Обязательно, как же. Не спала ночами. Страдала, как от зубной боли.
Он усмехнулся.
— А я по тебе скучал. И понял главное — не хочу и не могу жить без Эрики.
У нее от волнения и неожиданности сжалось сердце.
— Хватит водить меня за нос. Ты совсем недавно в очередной раз заявил, что нам надо расстаться.
— Я только сказал, что нам нужно на время слегка притормозить…
В ней все взорвалось.
— Слушай, а тормоза-то исправны? Если нет, попадем в страшную аварию.
— И сгорим в огне нашей страсти. — Гэннон пытался шутить. Но потом серьезно произнес: — Я давно хотел сказать тебе. Только поверь на этот раз. Я люблю тебя, Эрика. Понимаешь? Люблю.
Он опустил голову и овладел ее губами в чувственном поцелуе. Она, сразу же забыв обо всех обидах, откликнулась. Похоже, сейчас Гэннон Эллиотт не лгал, подсказывала женская интуиция.
Его ласки разрушили хрупкие защитные стены. По телу девушки пронесся ураган желания.
Гэннон прошептал:
— Ты ведь тоже любишь меня. Я это знаю.
И вдруг она взбунтовалась. И разозлилась на себя. Опять так быстро сдалась? Слабовольная дурочка. Таких мужчины не уважают.
— Все, Гэннон. Не могу я тебе довериться. Конечно, секс с тобой — это фантастика. Но для постельных утех я могу найти и кого-нибудь другого.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Гэннон Эллиотт страшно нервничал. У него было плохое предчувствие относительно здоровья матери. И отец как-то сник в последнее время. Даже боялся обсуждать эту тему с сыновьями и дочерью. Неужели думал о самом ужасном?
Не давали Гэннону покоя и мысли об Эрике. Так нельзя обращаться с женщиной, тем более дорогой сердцу.
После того как Эрика побывала в доме его бабушки, кое-что изменилось. Гэннон понял, что. Он хотел постоянно навещать своих родственников не в одиночку, а вместе с близкой подругой. Мужчина осознал: лучше Эрики Лейвен ему не найти никого. Постоянно названивал ей, но она не отвечала. Видимо, решила окончательно порвать отношения.
Однако Гэннон не верил в это. Он чувствовал, что девушка сходит по нему с ума. Не может без него жить. Почему не идет на контакт? Глупый вопрос.
Но как же тяжко на душе! Как давит одиночество! Наконец-то он понял: человеку необходимо беречь свою половинку, а не отталкивать ее.
Гэннон страдал. Нужно подобрать к сердцу Эрики ключик, договориться с ней о совместном будущем. Получится ли? Она избегала встреч.
А он все больше переживал. Ведь он так сильно любит эту девушку. Поздно спохватился, твердил ему внутренний голос.
В элитном пивном баре было многолюдно и шумно. Но родственникам Гэннона это нравилось. Они не любили тишины.
Дядя Дэниел, будучи слегка навеселе, обратился к племяннику:
— Гэнн, у тебя такой вид, будто ты проглотил кол. Смочи горло, выпей пару кружечек пивка. Что случилось-то? Докладывай немедленно.
Гэннон скривился. Его кузены посмотрели на него вопросительно. А Дэниел посоветовал:
— Слушай, спрячь свою грусть. Ну бывают огорчения. Вот я, например, долго терпел выходки своей жены. В последнее время жила отдельно, но не давала никакого покоя. Просто настоящая вымогательница. Однако — праздник! Наконец согласилась на развод.
Гэннон поднял в приветствии свой бокал пива. Все знали, как трудно приходилось его дяде с Шэрон, второй супругой. Алчная, склочная особа. Теперь Дэниел от нее избавится. Оно и к лучшему. Слишком много нервов потрепала бедняге.
— Прекрасная новость. Как тебе удалось договориться с Шэрон?
— Пришлось все же откупаться. Иначе бы не отвязалась. Нет, больше я ни за что не воссоединюсь с ней. Кстати, хочу дать тебе еще один добрый совет. Выбирай жену себе сам, а не под влиянием родителей. Ты ведь самостоятельный мальчик. И не слушай своего отца.
Дэниел попал в самую точку. Майкл давно искал для сына подходящую партию. Хорошо, что гонка за пост главы холдинга отвлекла его от этого занятия.
Дядя Гэннона снова посмотрел на племянника.
— Слушай, будто тебе дали в челюсть.
— Так оно и есть.
— Ну в общем вы тут разбирайтесь, а у нас полно важных дел, — доложил один из кузенов Гэннона.
Парни попрощались. Дэниел прищурился.
— Я не самый проницательный человек, но, похоже, ты влип… — Он потрепал родственника по плечу. — Околдовала какая-нибудь прелестница?
Гэннон кивнул. А дядя продолжил:
— Не помню, чтобы ты уж слишком сильно увлекался какой-нибудь женщиной. Полагаю, час пробил.
— И совершенно не вовремя, — констатировал Гэннон, качая головой.
— Разве можно так рассуждать, когда любишь по-настоящему? Ты не прав, дорогой. Истинное чувство рождается не каждый день.
— Понимаю. И что же мне делать?
— Если ты нашел женщину своей мечты, держи красавицу крепко. Упустишь — будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. Всю жизнь.
Во вторник, в одиннадцатом часу дня в кабинет Эрики Лейвен внесли огромный букет алых, благоухающих роз. Правда, никакой записки к нему приложено не было.
У девушки возникло твердое подозрение: цветы прислал Гэннон Эллиотт, ибо только он так старательно скрывал их близкие отношения. Опять боялся общественного мнения. Трус. Настоящий трус.
От этой неприятной мысли ей захотелось выбросить цветы в окно. Но розы были такими роскошными, так приятно пахли.
Второй букет принесли через несколько минут. И снова карточки не было.
Третий поставили ей на стол ровно в одиннадцать. Четвертый — в одиннадцать тридцать. Пятый в полдень.
В кабинете пахло, как в оранжерее. Коллеги Эрики были потрясены. Они постоянно заглядывали в дверь, чтобы посмотреть на сказочный цветник.
Еще пятнадцать роз принесли в двенадцать тридцать. Потом доставили букет из двадцати одной розы. Кто-то выбрал именно такое количество. Очко. Видимо, человек любил выигрывать.
Как ни странно, Эрика не радовалась происходящему. Она пребывала в состоянии ярости. Гэннон решил сделать из нее посмешище? Девушка набрала его телефон и потребовала у секретарши, чтобы он взял трубку.
— Извините. Мой шеф сейчас говорит подругой линии. Но я передам ему, что вы звонили.
И тут раздался стук в дверь. Эрика, стиснув зубы, швырнула трубку на рычаг. В кабинет заглянула испуганная помощница.
— Еще розы! — объявила она и внесла самый большой букет.
Эрика тихо выругалась. Это уже перебор.
— Я хочу, чтобы все цветы отвезли в местную клинику.
Секретарша удивленно посмотрела на Эрику.
— Но розы ведь присланы вам. И они такие красивые.
— Их слишком много. Слишком. Пусть лучше порадуются несчастные больные. У них сразу поднимется настроение. Ведь не каждому приносят цветы…
— Хорошо. Сделаю так, как вы хотите, — секретарша повиновалась.
Через секунду снова раздался стук в дверь. Эрика разозлилась еще больше. Когда же ее оставят в покое? Наверное, кто-то из любопытных коллег опять примчался посмотреть на цветочное чудо. Лейвен рывком открыла дверь.
— Здесь вам не выставка…
На пороге стояли Гэннон Эллиотт, его помощница и незнакомый мужчина. Все воззрилась на нее. Она растерялась — не отчитывать же визитеров.
— В чем дело? — тихо спросила Эрика. Девушка еще больше разнервничалась. — Я не понимаю, что происходит.
— Мы пришли решить кое-какие проблемы. — Гэннон ввел «войска» на ее территорию. — Какие милые розы.
— Да. Красивые. Но здесь небольшой перебор. И нет карточки с фамилией дарителя. Видимо, он чего-то сильно опасается?
— Нет. Просто избрал особую тактику. Кстати, Эрика, познакомься. Мой личный адвокат Гарольд Нассбаум. Ну, мою секретаршу ты знаешь. Я твою тоже. Так что свидетелей достаточно.
— Свидетелей для чего? — Эрику бросило в жар. Неужели он хочет посвятить всю редакцию в детали их контракта? Девушка с ужасом посмотрела на дверь. — Может, закрыть ее?
Гэннон покачал головой.
— Чем больше придет сюда народу, тем лучше. — И приблизился к Эрике.
У нее застучало в висках.
Гэннон Эллиотт сделал торжественное лицо.
— Итак. Внимание! Заявляю во всеуслышание: я люблю Эрику Лейвен и здесь для того чтобы предложить ей руку и сердце.
Секретарши громко охнули. Эрика в растерянности смотрела на присутствующих.
А Гэннон, обращаясь к ней, продолжил речь:
— Ты изменила мою жизнь. Я стал мудрее. Я многое понял. И еще, хочу быть рядом с тобой. Постоянно. А если ты проявишь терпение, я стану просто идеальным. Буду во всем идти тебе навстречу, во всем помогать…
Эмоции переполняли девушку. Нет, это невозможно. Неужели она действительно слышит такое от Гэннона? Может, происходящее — сон?
Эллиотт встал перед ней на одно колено. У нее от нереальности событий закружилась голова.
Гэннон протянул девушке руку, ожидая, что она положит на нее свою. Но Эрика окончательно растерялась. Казалось, она вот-вот упадет в обморок.
Поддержала секретарша. Во всех смыслах. Ухватившись за локоть начальницы, прошептала:
— Дайте ему свою руку.
Эрика нерешительно прикоснулась к теплой ладони Гэннона. Они встретились взглядами.
— Повторяю, я люблю тебя. — Эллиотт нежно улыбнулся. — И хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.
Ей показалось, будто остановилось время. К тому же Эрика никак не могла избавиться от безумного страха. А что, если это жестокий розыгрыш?
— Ты смеешься надо мной? — Девушка чуть не разрыдалась.
— Разве я похож на подлеца? Прошу, выходи за меня.
— А ты действительно этого хочешь?
— Больше всего на свете. Потому что ты женщина моей мечты. И я больше не желаю расставаться с тобой.
Искренность во взгляде Гэннона говорила в пользу его неподдельных чувств. Теперь-то Гэннон Эллиотт уж точно не лгал. Теперь он был настоящим, таким же, как его любовь.
У нее защипало в глазах.
— Я ждала этой минуты целую вечность.
— Спасибо, что дождалась. Так станешь моей женой? — Он нежно обнял Эрику.
Она кивнула.
— Да, да, да.
Трогательная сцена. Их помощницы зашмыгали носами. Потом захлопали в ладоши. Адвокат тоже был весьма доволен.
— Ты специально привел сюда свидетелей?
— Разве они нам не нужны?
— Очень даже нужны. Пусть знают, что Гэннон Эллиотт сделал мне официальное предложение. А то вдруг попытаешься опровергнуть это? Скажешь, такого не было.
— Не скажу, — заверил он, вытащив из кармана симпатичную коробочку, обтянутую бархатом.
Все ахнули. Там лежало кольцо с огромным бриллиантом. Гэннон надел колечко на палец Эрики.
— Какое красивое. — Она вся светилась радостью.
— Это кольцо станет символом нашей любви, напоминанием о сегодняшнем торжественном дне.
Ее переполняли эмоции.
— Не забуду эти минуты никогда. Но все происходящее, повторяю, похоже на сон.
— Ах, дорогая, порой сон становится явью. — Он снова поцеловал ее.
В редакции уже собрались практически все сотрудники. Но Эрике больше нечего было скрывать. Самый важный для нее человек на свете прилюдно объявил, что любит ее. И скоро они поженятся. Какое счастье!
— Но в какой журнал мне выходить теперь на работу? — вспомнила о деле серьезная девушка Эрика Лейвен. — В «Пульс» или в «Домашний стиль»?
— Выбор делай сама. Но не забывай о главном. В свободное от работы время будем трудиться над другим. Ты ведь очень хочешь иметь детей? Я постараюсь. А про искусственный метод в этом плане забудь. Подлечишься. У нас и так все получится, — прошептал Гэннон.
Эрика слегка смутилась. Улыбнувшись, обратилась к присутствующим:
— Приглашаем всех на свадьбу, а потом… и на крестины.
Кто-то уже успел принести шампанское. Помолвку отмечали до позднего вечера.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14