– Возможно. Размер тот же, если ваш компьютер правильно выбрал масштаб.
– Масштаб верный, – произнес Спок, и в его голосе не прозвучало никаких эмоций. Кирк улыбнулся. Спок нисколько не обиделся на то, что его компетентность подвергли сомнению. Хороший признак! Прекрасно было и то, что старший помощник и лейтенант Авитс сидели рядом и не испытывали никакого видимого волнения.
– У нас есть основания полагать, что клингоны похитили эту драгоценность из зала, соблазнившись ее огромной ценностью.
– Если это эмеральд, то он и в самом деле немало стоит, – допустил Треллвон-да, забарабанив узловатыми сухими пальцами по столу. – Но, как историческая реликвия, она стоит куда больше. Она – бесценна. Знания всегда ценятся больше всего. Но в настоящий момент я не могу заняться исследованием этого камня. Подземный город отнимает у меня все больше и больше времени. Я должен немедленно вернуться туда. У вас есть еще какие-нибудь вопросы, Кирк? Вы уже и так слишком долго удерживаете меня здесь. Я хочу все свое внимание посвятить новой находке.
– Я распоряжусь, чтобы вас отправили назад, доктор. Благодарю вас за то, что вы любезно откликнулись на мое приглашение.
Но благодарить было уже некого. Кресло моментально опустело, а профессор стремительно мчался по коридору в транспортный отсек. Он спешил вернуться на место раскопок, которые должны были назвать в его честь.
– Пока я была на планете, он работал так все время, – сказала Авитс. – Когда дело доходит до его любимой работы, доктор просто неутомим. На клингонов он почти не обращал внимания. Их землеройные работы беспокоили его лишь потому, что могли нанести ущерб археологическим раскопкам.
– Он не изменился, как вы считаете? – поинтересовался Кирк.
– Изменился по сравнению с чем, Джим? спросил Маккой. – Он всегда был таким вздорным, неуживчивым, с грубыми манерами…
– Поосторожнее, доктор. А то кто-нибудь подумает, что вы описываете самого себя, – сказал Спок. – Разрешите идти? У меня много срочных дел.
– Свободны, Спок. И вы тоже, лейтенант.
– Они, наверное, пойдут, взявшись за руки, как дети, – съязвил Маккой.
– И это все, что ты можешь сказать, Боунз? Нет, не думаю, чтобы они поступили так. Да, «Энтерпрайз», конечно, еще не полностью вернулся к своему нормальному образу жизни, но все же это не тот бедлам, каким мы стали, когда вышли на орбиту вокруг Алната-2.
– Ты очень самоуверен, – подозрительно покосился на своего друга Маккой. – Тебе удалось изолировать силу, которая делала экипаж таким…
– Таким вздорным, неуживчивым и грубым? – закончил его мысль Кирк. – Полагаю, что удалось. Давай подождем и увидим, как дальше пойдут дела у нас на корабле, Боунз.
Доктор в растерянности покачал головой и вышел. Кирк посидел еще немного, затем улыбнулся и тоже покинул кают-компанию.
Клингоны все еще угрожали нападением на корабль, хотя и значительно меньше. Однако теперь Кирк был уверен в экипаже крейсера, в себе, в своих офицерах. В нем уже не было страха.
Насвистывая свою любимую мелодию, он вошел в турболифт и поднялся в рубку.
* * *
Кандра Авитс быстро шла по коридору, не замечая людей, попадавшихся ей навстречу. Ее мозг напряженно работал над решением сложной задачи, которую поручил ей Спок. Когда-то он упрекнул ее в слабом знании физики; благодаря его помощи ей удалось ликвидировать многие пробелы, но она понимала, что никогда не достигнет его уровня. Спок схватывал все на лету, разделял любую проблему на части, анализировал их в отдельности и во взаимосвязи, а затем выдавал готовые рекомендации и решения. Нет, ей это было не по силам. Поэтому Кандра больше увлекалась биохимией, где обладала солидными знаниями.
Углубившись в раздумья, Авитс не заметила, как столкнулась с другой женщиной, внезапно вынырнувшей из-за угла коридора. Обе ойкнули, отступили на шаг назад, а затем одновременно извинились друг перед другом и… замолчали.
Перед лейтенантом Авитс стояла медсестра Чэпел. Казалось, между ними в воздухе возникло напряжение, которое возрастало и могло разрядиться молнией. Можно было подумать, что два закоренелых врага встретились на арене перед решающим поединком.
– Лейтенант Авитс…
– Медсестра Чэпел…
Они стояли, изучая друг друга и пытаясь нащупать слабинку в обороне, которую можно было бы использовать в случае ссоры. Первой нарушила молчание Авитс. Она вздохнула, а затем засмеялась.
– Смешно, не правда ли? – спросила она.
– Почему?
– Мы ссоримся из-за того, что недоступно нам обеим.
– В истории это не первый случай и, наверняка, не последний.
Медсестра Чэпел решилась, наконец, взглянуть прямо в глаза своей сопернице, и на ее лице появилась робкая улыбка. Вскоре она залилась смехом:
– Вы правы. Мы вели себя словно старшеклассницы, влопавшиеся по уши в одного и того же парня в нашем классе. Это просто безумие, не так ли?
– Уж это точно, Кристина.
Несколько неуверенно Авитс спросила:
– Могу я называть вас просто по имени?
– Только если вы позволите мне называть вас Кандрой. Послушайте, а что мы торчим у всех на виду? Пойдемте ко мне в каюту. Я тут тайком принесла и спрятала бутылочку денебианского ликера.
– Я знаю – с привкусом мяты?
– Именно этот.
– Тогда с удовольствием принимаю ваше приглашение, Кристина. У меня тоже была заветная бутылочка, но я, как последняя дурочка, отдала ее взамен за разрешение пользоваться спектроскопом в химической лаборатории. Споку срочно нужен был анализ каких-то космических частиц. А так как моя очередь по графику наступала через сорок восемь часов, то мне пришлось дать взятку парню, который был на очереди впереди меня. Спок так и не узнал, чем мне пришлось пожертвовать ради него.
Кристина остановилась и сказала:
– Он никогда не поймет, чем каждая из нас готова была пожертвовать для него.
– Нет, – вздохнула Авитс. – Никогда. Наверное, именно эта черта в нем и привлекла меня. Его самоотречение ради долга, ради науки. Его блестящий ум. Сейчас я удивляюсь себе. Это было какое-то глупое наваждение. Мне так стыдно, что мы поссорились из-за него.
– Ну, уж если и ссориться из-за кого-то, то лучшей кандидатуры, чем мистер Спок, не найти. О, Кандра, вы просто не представляете себе, сколько часов я провела, думая о нем. Он такой далекий, нелюдимый, но человеческая часть в нем нуждается в любви и ласке, в тех вещах, которые отрицает его часть вулканца.
Авитс присела на край узкой жесткой кровати в каюте медсестры Чэпел и пригубила стаканчик с денебианским ликером.
– М-м-м, как вкусно! И зачем только я променяла целый литр этого божественного напитка на какую-то чепуху. В следующий раз, когда Споку понадобится сделать что-нибудь ко вчерашнему утру, то я ему так и скажу, что это невозможно. Нельзя же отказывать себе во всем ради работы.
Кристина Чэпел почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, но она сумела сдержать их.
– Да, вы правы. В жизни есть такие вещи, которые просто нельзя упускать. И все же мы их теряем.
* * *
– Говорю тебе, Зулу, мои пальцы вот на столько не дошли до кнопки открытия огня, – взволновано объяснял Чехов, на миллиметр не сомкнув большой и указательный пальцы. – Я хотел уничтожить клингоновский дредноут. Я знал приказ, знал, что это запрещено, но мне хотелось увидеть, как они разлетятся на миллионы атомов.
– Понимаю, что ты имеешь в виду, Чехов, сказал штурман. – Я тогда дежурил у руля. Помню, что ты сделал, и я сам испытал подобное ощущение. Давно уже мы не бывали в настоящем бою, и я тоже чуть не ослушался приказа капитана. Странно. Такого со мной еще не случалось.
– Нет? – фыркнул Чехов. – Ты наслаждаешься боем, как и все мы. Сам же сказал, что «Энтерпрайз» давно уж не вел настоящий космический бой. Ах, как здорово слышать треск теравольтовых разрядов фазерных батарей, как приятно ощущать содрогание палубы под ногами в момент пуска фотонных торпед. Вот это жизнь!
– И смерть. Но, тем не менее, я согласен с тобой. Иногда меня берет удивление: зачем нас учили воевать, если чаще всего мы пытаемся избежать схватки.
Зулу медленно пробежал взглядом по своим приборам. Компьютер держал корабль на заданной орбите. Все показания соответствовали норме. Если только капитан Кирк не прикажет изменить курс, они и дальше будут оставаться на этой орбите, прямо под дредноутом клингонов, защищая район поверхности Алната-2 с определенными координатами корпусом своего звездолета.
– Войну легко начать, но трудно закончить, сказал Чехов. – Теперь я начал понимать проблемы, которые приходиться решать капитану. Стоит лишь раз нажать кнопку – и вся Вселенная окажется в аду. А если бы нам удалось уцелеть… Но погибли бы миллиарды, триллионы других, по нашей вине, из-за нашей горячности. От этой мысли мурашки бегут по коже.
– Да, войну начать легко, но трудно закончить, – размышлял вслух Зулу. – Ты прав, Павел. Ого, смотри внимательнее: в цепи номер 9 перегрузка.
– Сейчас проверю, – ответил мичман, сосредоточив внимание на своем пульте. Выяснив причину перегрузки и устранив ее, Чехов затеял с Зулу учебный бой на компьютере. Победителем считался тот, кто нанесет наибольший ущерб противнику с наименьшим расходом энергии и материалов.
Хотелось верить, что эти военные навыки будут применяться ими только для игры и никогда на деле.
* * *
– Душечка, стоит ли овчинка выделки? – спросил Скотт, вглядываясь во внутренности возбудителя двигателя для полетов в искривленном пространстве. – Работы здесь по горло, а будет ли от всего этого толк – неизвестно.
– Да, капитан-лейтенант, возможно, вы и правы, – согласилась старший механик Макконел. – Но раз уж мы потратили столько сил и времени, чтобы добраться до этого блока, не попробовать ли нам?
– Несколько десятых процента – вот и все, чего нам удастся добиться. Мы уже дошли до того уровня, когда в контуре инициируются возвратные колебания, – вздохнул главный инженер и бросил взгляд в сторону компьютера, управлявшего работой двигателей.
Они сконструировали уже несколько устройств, способных поднять мощность двигателей, но эта работа осуществлялась за счет других систем звездолета. Погрузившись в воспоминания, Скотти покачал головой, удивляясь, как он смог совершить пиратский набег на кухонный процессор. Начальник службы питания до сих пор точит на него зубы. Конечно, лиловая кашица, выползавшая из автоповара, содержала все необходимые ингредиенты, но вид у нее был устрашающий. Правда, Скотт на скорую руку собрал и кое-как приладил самодельное устройство взамен процессора, но из-за этого вместо лиловой кашицы полилась синяя жидкость.
Он снова вздохнул. Было бы чудесно, если бы им удалось поднять мощность проклятых двигателей процентов на двадцать, а то и больше. Но теперь, когда они попробовали уже все возможные варианты, такая перспектива казалась весьма сомнительной. Не лучше ли возвратить процессор туда, где ему и положено быть. Это, по крайней мере, даст возможность начальнику службы питания запрограммировать автоповар на что-нибудь аппетитное и по внешнему виду, и по вкусу. Давненько уже Скотт не пробовал бараньи рубцы с потрохами!., да и команда перестанет, наконец, роптать. Все будут довольны.
– Мистер Скотт, – нерешительно начала Макконел, откидывая назад перепачканной рукой блестящие рыжие волосы, – вы не против, если я верну лазер, который умыкнула из металлургической лаборатории?
– Что? Ах, да. Ну, конечно же, душечка! Но… может быть… он пригодился бы нам для…
– Будет вам, мистер Скотт. Все равно у нас вышло не так, как мы хотели. Давайте посмотрим правде в глаза: мы с вами – не конструкторы, и такими кустарными методами, работая на глазок, мы не изобретем ничего принципиально нового. Для этого нужны десятки мощных компьютеров и огромные лаборатории.
– Наверное… Ты права. Но, знаешь, когда какой-то юнец, протирающий штаны в кресле и перекладывающий бумажки с места на место на своем столе, начинает учить меня уму-разуму и рассылать по звездолетам Флота инструкции, как крутить гайки… Я просто бешусь.
Скотт окинул взглядом невероятное сооружение в центре отсека, которое могло лишь присниться слесарю в кошмарном сне. Жуть! С его губ сорвался смешок.
– Но все-таки мы не зря старались, а, душечка?
В ответ Макконел «стрельнула» в него своими озорными, искрящимися глазами, и Скотту все стало ясно.
– Моя дополнительная вахта кончается через час, мистер Скотт, – начала застенчиво молодая женщина. – Если вы свободны, то мы могли бы… поговорить о двигателях.
– И о других вещах? – спросил он, улыбаясь чуть ли не до ушей.
– Да. Например, о бутылке шотландского виски и кое о чем еще, – согласилась Макконел.
– Ну вот и отлично. Правда, в бутылке осталось на донышке. Всего несколько капель. Но у меня есть кое-какие связи, и, наверное, я смогу раздобыть немного спиртного.
– Не волнуйтесь, мистер Скотт, – успокоила его старший механик. – У меня тоже есть связи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30