– Ваше мнение, Спок?
– Я не уверен, капитан. У клингона явно чешутся руки задать нам трепку… Ну и что с того? Все клингоны одинаковы. Если бы он, и в самом деле, считал свой звездолет грозной и несокрушимой машиной, то не замедлил бы обрушиться на «Энтерпрайз» без всякого предупреждения. И если он такого не сделал, то это говорит о его неуверенности в собственных силах.
В рубку вошел Маккой. Он поудобнее примостился на краешке консоли, рядом с креслом Кирка.
– Я слышал ваш разговор, Джим. Утверждение Спока справедливо. Но не могу никак понять, что за околесицу ты нес насчет какой-то модификации вооружения, в результате которой мы можем вступить в схватку с дредноутом?
– Это был блеф, Боунз, и больше ничего.
– Блеф? – удивился Спок, наклонив голову. – Но ведь это прием, применяемый в странной игре в карты, называемой «покер». Лгать во имя заведомо недостижимой цели едва ли имеет смысл.
– Мы и не ожидали, что вы поймете, Спок. Ведь блеф противоречит всем законам логики, сказал Маккой. – А то, что ты делаешь, Джим, нелогично. Атакуй, открывай огонь по дредноуту, пока они еще не успели приготовиться к сражению.
– Боюсь, что элемент внезапности уже потерян, Боунз. А, кстати, чем мы можем обосновать нападение на клингонов?
– Органианский Договор! Они не имеют права не допускать нас на поверхность Алната-2!
– Они и не делают этого. Наоборот, им очень хочется, чтобы в роли посягателей на их права выступили мы. Нет, Боунз, в этой ситуации мы должны быть очень осторожны… Шаг за шагом ступая вперед, посматривать, куда выводит нас тропа. Мне кажется, что во всех этих событиях есть какой-то другой смысл, пока недоступный нашему пониманию.
– Остается лишь надеяться, что тропа, по которой ты нас ведешь, не окажется тропкой в рай, – задумчиво проговорил Маккой.
Кирк с отвращением ткнул пальцем в клавишу своего компьютера. Он, наверное, не меньше сотни раз просмотрел и прослушал запись беседы с андорианским археологом, но ничего толком не лезло в голову. Ни одной приемлемой версии. Этот ученый не представлял себе весь масштаб катастрофы или просто не хотел зря тратить время на осмысление случившегося. Запись разговора с Каланом была еще менее содержательной. Кирк призвал на помощь самые сложные программы, заложенные в память центрального бортового компьютера, но и это оказалось безрезультатно!
Клингоны жили в мире подозрительности и параноидального страха, который они пытались преодолеть, нагнетая в себе агрессивность и воинственный дух по отношению к жителям других миров. Поведение Калана совпадало с этими параметрами. Ничто не указывало на его ответственность за смерть вулканцев, но, в то же время, ни тон, ни жесты, ни какая-либо другая мельчайшая деталь поведения клингона не говорили неопровержимо о его полной невиновности. Кирк был уверен, что при любом удобном случае Калан не преминул бы расправиться с вулканцами. Эти две расы исстари питали друг к другу взаимную неприязнь.
Кирк откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, пытаясь хотя бы немного расслабиться. Напряжение последних часов отдавалось в голове немилосердной пульсирующей болью. Он изо всех сил пытался отвлечься, и поэтому представил себе тихую заводь с кувшинками. Вот он погрузился в эту теплую, приятную воду и плывет без напряжения, не чувствуя сопротивления воды, освободившись от гравитации. Больше он не пленник своего тела. Затем в его воображении возникли другие расслабляющие видения. Тупое пульсирование в затылке стало пропадать и, наконец, прекратилось. Кирк открыл глаза и увидел Спока и Маккоя, стоявших у порога и, очевидно, не решавших войти.
– Я слушаю вас, господа, – устало произнес он.
– Капитан, клингоны поставили помехи на всех субкосмических частотах. Мы не можем связаться с командованием Флота.
– Этого следовало ожидать, – отозвался Кирк. – Они занервничали. Ведь им неясно, зачем мы здесь. Возможно, они думают, что историю с «Ти-Пау» мы выдумали, чтобы пустить им пыль в глаза и скрыть наши истинные намерения. Вы же знаете, что подозрительность клингонов стала притчей во языцех. Даже если бы мы показали им тела, они, скорее всего, решили бы, что вулканцы убиты нами, с целью получить повод для нападения на них.
– Джим, ты хочешь сказать, что клингоны ни при чем, и вулканцев убили не они! – захлебываясь слюной, гневно зачастил Маккой. – Да ведь совершенно ясно, что они постарались обставить все так, чтобы и следов не осталось. Возможно, мы вообще не сможем доказать их вину. Но разве все дело в формальных уликах?
– В какой-то степени я согласен с тобой, Боунз, но мне хотелось бы взглянуть на это происшествие со всех сторон. Что, если, всего лишь – если, клингоны действительно не несут вины за гибель экипажа? В этом случае мы, напав на них, явимся агрессорами и разжигателями новой звездной войны.
– Но если ты позволишь им убраться отсюда целехонькими, в полной сохранности, они смогут и дальше безнаказанно творить все, что им заблагорассудится при помощи своего чудо-оружия, не оставляющего следов. И тогда безопасность всей Федерации окажется под угрозой.
– Ты прав. Мне придется решать – и решать довольно скоро. Но каким должно быть это решение? Кто они, эти клингоны? Хладнокровные убийцы или же случайно оказавшиеся на месте преступления свидетели? – трудно припомнить тот эпизод, где клингоны когда-либо оказывались «случайными свидетелями», как вы выразились, капитан, – сказал Спок. – То, что они окружили наш «Энтерпрайз» электронными помехами, доказывает их причастность к трагедии.
– Не обязательно, Спок. Они же не знают, что мы не можем рассчитывать на помощь наших дредноутов. Они не знают, что «Энтерпрайз» – самый мощный боевой звездолет Федерации в этом районе. С их стороны это просто предохранительная мера. Им прекрасно известно, что в случае необходимости они разнесут нас в пух и прах. Но если нам удастся вызвать помощь, то их положение может стать отчаянным.
– Все равно они чувствуют за собой какую-то вину. Я за то, чтобы атаковать их немедленно! – и Маккой, разгорячившись, стукнул кулаком по крошечному письменному столу Кирка. Капитан с удивлением посмотрел на своего начальника медслужбы. Не так уж часто на него накатывало подобное настроение.
– Ты подвергаешь сомнению решение командира? – спокойно спросил Кирк. – Если так, то назови причину.
– Твоя нерешительность – вот причина! – вскричал Маккой, почти не владея собой. – Настоящий капитан должен командовать. Решай!
Кирк очень жалел, что не может связаться с командованием Флота и посоветоваться с вышестоящим начальством. Да, конечно, они не были боевыми командирами, но среди этих штабистов хватало дельных, умных офицеров, прекрасно разбирающихся в стратегии и тактике, обладающих масштабным мышлением и способных мгновенно просчитать последствия того или иного решения. Кирк же в душе был исследователем, первооткрывателем, жаждущим наносить на карту новые миры. И его «Энтерпрайз» не был, по-настоящему, боевым кораблем, похожим на сверхмощные дредноуты. Он нес вооружение лишь для самозащиты, а не для нападения. Его задача – устанавливать контакты с иными цивилизациями и культурами, до которых не удалось добраться другим путешественникам, производить топографические съемки поверхности неизвестных планет, искать жизнь и мир, а не приносить смерть и разрушение. Неотвратимость принятия решения была очевидна. Так же очевидно было и то, что любое решение было чревато войной или, по крайней мере, тяжелыми последствиями.
Если у клингонов в самом деле было секретное оружие, они могли и в дальнейшем использовать его, если их не остановить вовремя. Но даже если их и удастся остановить здесь, уничтожить этот дредноут, то кто даст гарантию, что подобное оружие не установлено на других клингоновских звездолетах? А если лидеры клингонов уже почувствовали, что баланс сил в их пользу, то потеря одного дредноута никак не повлияет на их решение развязать полномасштабную звездную войну и, наоборот, будет им на руку. Но если клингоны те, за кого они себя выдают, – то есть мирные ученые, исследующие Алнат-2 по примеру андорианцев, – то нападение на них вызовет войну, которой могло бы и не быть. Симпатии неприсоединившихся миров будут на их стороне. А Кирк войдет в историю, как человек, несущий ответственность за начало новой звездной войны, в ходе которой могут погибнуть целые планеты со всем населением. Триллионы людей сгорят в этом пламени. Такова цена одной ошибки, его ошибки…
– Боунз, я устал. Мне осточертело до боли в глазах пялиться на экран монитора! Раскалывается голова… Все! Хватит! Дай мне что-нибудь успокоительное. Я хочу хотя бы немного поспать.
– Но клингоны…! – запротестовал доктор.
– Клингоны никуда не исчезнут. К сожалению. Пока между нами будет длиться состояние неустойчивого мира, мы успеем разузнать что-нибудь существенное.
– Экипаж должен по-прежнему находиться в полной боевой готовности? – спросил Спок.
– Конечно. Ситуация сложная: мы взаимно не доверяем друг другу. Если клингоны начнут совершать какие-нибудь подозрительные перемещения, сразу вызывайте меня в рубку. А теперь дайте мне отдохнуть.
Спок и Маккой ушли, но сон не скоро еще пришел к Кирку. Он долго ворочался на своей узкой койке. Ему не давало покоя решение, которое необходимо было принять. И когда он все-таки заснул, сон его был тревожен. Кирку снились вспышки фазеров и взрывы фотонных торпед.
Глава 3

Запись в бортовом журнале:
Звездная дата 4130.5…
Между «Энтерпрайзом» и «Террором», кораблем клингонов, продолжается война нервов. Как только мы меняем орбиту, они в точности повторяют наш маневр, а вслед за ними это же делаем мы. Среди членов экипажа «Энтерпрайза» растет напряжение. Люди измучены этим противостоянием. Нормальное функционирование многих служб находится под угрозой. В целом, моральное состояние экипажа надломленное. Ни на одном звездолете, где мне приходилось служить, не видел я ничего подобного тому, что сейчас происходит на борту «Энтерпрайза». Центральный компьютер не в состоянии выдать нам какие-либо рекомендации. Ситуация беспрецедентна и не имеет аналогов в его памяти. Я должен что-то предпринять. Дальнейшее бездействие грозит вывести ситуацию из-под контроля…
– Мистер Чехов, доложите обстановку.
– «Террор» изменяет орбиту с таким расчетом, чтобы оставаться над той точкой на поверхности Алната, где расположен лагерь андорианцев. Их фазеры постоянно нацелены на ученых, в голосе молодого мичмана звучала явная досада. Кирк сочувствовал Чехову, ибо узнавал в нем самого себя несколькими десятками лет младше. Получив первое назначение на боевой корабль, он вел себя точно так же и рвался в бой, как щенок, которому непременно хочется кого-нибудь укусить или облаять, невзирая на последствия.
Потребовалось несколько кровавых космических сражений, чтобы до Кирка дошло, наконец, что бой – лишь одно из средств достижения цели. Чехов тоже постигнет эту истину, если они останутся живы.
– Выведите «Энтерпрайз» на орбиту так, чтобы оказаться прямо над «Террором», мистер Зулу. Для корректировки орбиты пользуйтесь импульсными двигателями.
– Слушаюсь, сэр.
– Мистер Чехов, на пару слов.
Мичман встал и, подойдя к командиру, вызывающе уставился на Кирка. Капитан вздохнул и сказал:
– Я хочу произвести беглую инспекторскую проверку корабля, мистер Чехов, и прошу вас на время моего отсутствия исполнять обязанности командира. Могу ли я положиться на вас?
Лицо мичмана прояснилось, и он радостно ответил:
– Так точно, сэр!
– Отлично, – и чуть громче, чтобы в рубке все слышали, Кирк добавил:
– Передаю вам управление звездолетом, мистер Чехов.
Резко качнувшись всем телом вперед, он оторвался от кресла и, сделав несколько шагов к турболифту спустился вниз, в лазарет. Несмотря на свою озабоченность поведением экипажа, его мысли то и дело возвращались к странному вирусу. Как ни странно или маловероятно могло это показаться, но нельзя было исключить того, что вирус, сделавший свое черное дело на «Ти-Пау», сейчас незаметно распространяется по «Энтерпрайзу».
– Маккой, – произнес Кирк, входя в отсек доктора, – у тебя есть время, чтобы кое о чем поговорить?
– Естественно. Предполагаю, что тебя беспокоит необычное поведение команды. Они резвятся похлеще, чем лысуха в солнечный, погожий денек.
– Все зависит от того, с какой стороны посмотреть на это, Боунз. Резвятся… – он фыркнул. – А мне кажется, что они начинают выходить из под контроля; команда близка к непослушанию. Вот как я определяю сложившуюся ситуацию. Дисциплина падает прямо на глазах. Недавно я занес взыскание в личное дело. И кому бы ты думал? Мистеру Кайлу! Он отлучился с боевого дежурства в своем отсеке. А теперь попробуй угадай, чем он занимался? Готов своей головой побиться об заклад, что это тебе не удастся сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30