По каменистому грунту путники приблизились к водоему, опустились перед ним на колени и, зачерпывая воду пригоршнями, прежде всего ополоснули потные лица. Громадные шляпы, которые они из предосторожности не снимали, сковывая каждое движение, доставляли массу неудобств.
Утолив жажду и пополнив запасы питьевой воды, они с неохотой поднялись на ноги.
– Осталось преодолеть лишь вон тот хребет, и мы окажемся в моей долине, – попыталась подбодрить спутников Урми.
– А сейчас где мы находимся? Что это за место? – шепотом спросил Зулу.
– Это кладбище, – вполголоса ответила Урми. – Мой народ заселяет его на протяжении сотни поколений.
– А что это за кувшины? – землянин указал рукой на множество сосудов, разбросанных по кладбищу: темно-бурого цвета, размером около трети метра, с горлышками, тщательно замазанными ярко-оранжевой глиной. – В них вы приносите жертвы своим богам?
– Можно сказать и так, – в голосе женщины прозвучала горькая ирония. – В них разоренные, обнищавшие родители приносят своих малолетних детей, и те умирают с голоду здесь, а не на глазах отцов и матерей.
Резко повернувшись к спутникам, она выкрикнула в их лица:
– В долине почти не осталось детей младше пяти лет!
– Можно представить, в каком бедственном состоянии находятся люди, если решаются на такое. Ведь дети являются, вернее, являлись самым ценным нашим достоянием.
С искаженным от ужаса лицом принц попятился к окраине кладбища.
– Но неужели ничего нельзя сделать? – потрясенный увиденным и услышанным, спросил Зулу.
– Доведенные до отчаяния люди перепробовали все, прежде чем пойти на эту крайность, – с болью в голосе, едва сдерживая гнев, ответила Урми. – Арендная плата и налоги так высоки, что не позволяют прокормить ни одного лишнего рта.
Неожиданно принц наклонился, поднимая с земли маленький череп и горсть глиняных черепков.
– Хищники умудряются разбивать кувшины и поедать трупики детей. Но насколько я помню, на кладбище должны дежурить жрецы. В их обязанности входит охрана непогребенных тел от всякого зверья.
Он осторожно опустил на землю череп и осколки сосуда.
– Разве можно требовать от жрецов исполнения их обязанностей, когда все вокруг давно позабыли о чувстве долга? – обхватив руками каменное изваяние человеческой головы, женщина прижалась к ней щекой. – Сейчас все усыпальницы и все храмы битком набиты такими вот кувшинами. Похоже, только гончары богатеют и прославляют наши дни. Хотите узнать об участи более старших детей?
Принц зажал уши ладонями.
– Нет, не хочу.
Урми, поднырнув под его шляпу, дотянулась до одной руки наследника, отвела ее в сторону и выкрикнула:
– И все-таки вам придется выслушать. Их продают в рабство.
На последнем слове голос ее сорвался. С растерянным видом принц непроизвольно опустил и вторую руку.
– Я… я приношу искренние извинения, Урми. Я глубоко сожалею о том, что сделали с твоим народом.
Прежде чем женщина успела что-либо ответить, откуда-то из глубины кладбища раздался громкий крик, а из-за каменных изваяний выбежало около дюжины фигур в лохмотьях. Еще примерно столько же показалось из юго-западного ущелья, спеша перекрыть путь к отступлению попавшим в западню путникам.
– Бандиты! – прошептала Урми. Нападавшие были обуты и в поношенные, потрескавшиеся ботинки, и в разношенные сандалии, а двое вообще оказались босыми. На грязных, изорванных в клочья соропах и накидках, там-сям поблескивали золотые нити, изредка даже различались смутные очертания вышитой эмблемы. Но одежда, грубо скроенная и неуклюже сшитая, так заносилась, что лишь присмотревшись повнимательнее, Зулу различил нечто, отдаленно похожее на цветок со множеством лепестков.
Заметил он, что и шерстяной покров на телах ангирийцев был значительно темнее, чем у обитателей дворца, и не лоснился, наоборот, пестрел грязными проплешинами, большими лысинами. А из покрасневших от натужного крика и воспаленных от какой-то болезни глаз сочились гнойные выделения.
Невысокий ангириец остановился в двух шагах от принца и, раздуваясь как индюк, от важности, приказал:
– Эй вы, бродяги! Преклоните колени перед лордом Гайу.
Урми, очевидно, была права: за ними наблюдали достаточно долго для того, чтобы под жреческим одеянием разглядеть их мирскую сущность.
Женщина слегка прикоснулась к локтю Зулу, кивнув при этом Споку. Все трое покорно опустились на колени, старательно прикрывая рясами обувь. Но принц замешкался, раздумывая, повиноваться ему или нет. Один из бандитов, недолго думая, так резко ткнул его в грудь, что от неожиданности наследник упал на спину.
– Бродягам, которые не торопятся преклонить колени, мы сносим головы.
Бандит угрожающе поднял меч.
Зулу лихорадочно соображал, как выйти из смертельно опасной ситуации. Монашеская ряса, сковывая движения, не позволяла отразить опускающийся меч; слишком много времени потребуется на то, чтобы сбросить ее и добраться до спрятанного под нею оружия. К тому времени принц может остаться без головы.
Опережая Зулу, принц первым пришел в себя. Он поднял руку и произнес:
– Подождите! А что произошло с известным всему миру гостеприимством лорда Гайу?
– Давненько никто в этих местах не вспоминал о гостеприимстве.
Вышедший вперед главарь приблизился к пленникам.
Шерсть на его теле была такой же темной и тусклой, как и у остальных бандитов. Свалявшись в грязные клочья, она сливалась с потертым кожаным жилетом, выглядевшим как огромная лысина. Единственной отличительной чертой главаря была короткая накидка из дорогого шелка, изорванная, правда, в клочья. Пожалуй, еще одно бросалось в глаза: и в своих лохмотьях он выглядел более опрятным по сравнению с соратниками, видимо, по давней привычке стараясь, по мере возможности, соблюдать чистоту.
– Да, в прежние времена множество монахов гостило у меня. И все они наперебой восхваляли мою набожность. Заодно и щедрость. Поразительно, но факт: как только иссяк поток пожертвований, замолкли и хвалебные оды.
– Я добровольно готов поделиться с вами всем, что имею.
Принц попытался сесть, но острие бандитского меча уперлось ему в грудь.
– Я получу причитающееся мне по праву и без твоего позволения.
Надменно вскинув голову, лорд Гайу пренебрежительным ленивым жестом дал знак подручному отвести меч от жертвы.
– Сейчас, правда, очень трудно получить свою долю.
Принц удивленно сел.
– О какой доле вы говорите?
– О налогах, ничтожество! – Лорд Гайу ухватил ближний к нему мешок и принялся с жадностью рыться в нем. – Надеюсь, ты не думаешь, что клочок бумаги с подписью императора может отобрать у меня земли, которыми моя семья владела из поколения в поколение?
Его рука, вынырнув из мешка, сжимала небольшой ломтик сыра. Он, исподлобья поглядывая на принца, впился в добычу зубами.
Остальные бандиты, как по команде, разом бросились к другим мешкам, отталкивая друг друга ногами, отпихивая локтями. Их товарищи, сидевшие на выступах скал, с возмущенными воплями начали спускаться вниз по склонам.
Принц печально покачал головой:
– Мне вас искренне жаль, лорд Гайу.
Рука лорда с недоеденным куском сыра безвольно опустилась. Кажется, гордый владелец – бывший владелец здешних мест – прозрел и осознал, какое удручающее впечатление он производит. Пальцы, не выпускающие сыр, суетливо вытерли губы.
– Вот увидишь, когда к власти придет настоящий император, такой, как лорд Раху, наступит наш звездный час.
Принц резко, словно от удара, выпрямился и спросил:
– Вы полагаете, что сумеете снова управлять долиной после всего того зла, которое претерпели от вас ее жители?
– Да они просто бунтовщики, отказывающиеся платить налоги!
Лорд протянул остаток сыра бандиту в шляпе, который тут же, не ожидая, пока главарь передумает, запихнул его в рот.
– А как насчет каравана? – с издевкой спросил принц. – Те мирные торговцы тоже были бунтовщиками? Или вы будете утверждать, что это не ваших рук дело?
Лорд Гайу стремительно повернулся к своим людям, затеявшим настоящую драку из-за мешков с провизией.
– Вспомните, кто вы! – крикнул он и швырнул им мешок, который держал в руках.
Бандиты, как стая голодных хищников, набросились на новую добычу, устроив около нее еще более дикую свалку. Безнадежно махнув рукой, лорд снова перевел свой взгляд на принца.
– Не скрою, караван – моих рук дело. Но во всем виноваты сами караванщики: отказались платить мне дань. Пришлось преподать им урок. Хоть я и не живу в своем родовом замке, однако по-прежнему остаюсь лордом и хозяином этих земель.
– Но устраивать кровавую резню, убивая безоружных? – не унимался принц. – Вы похожи на обезумевшего дикого зверя.
Лорд Гайу хищно прищурился.
– Избавь меня от проповедей, червяк. Ты задаешь слишком много вопросов.
Неожиданно его осенила новая мысль.
– Если вы монахи, то где же ваши чаши для подаяний? Ведь говорят, монах без чаши – все равно, что змея без ядовитого зуба.
– Во дворце начались беспорядки, поэтому мы покинули монастырь в большой спешке.
Главарь бандитов задумчиво погладил пальцами рукоять меча.
– А может, вы разведчики, посланные выследить нас?
Не теряя времени на слова, принц, перекатившись по земле, сбив с ног догадливого лорда, столкнул его в водоем. Спок тут же вскочил на ноги и, задрав полу рясы, выхватил свой меч.
Не успел наследник приподняться с земли, как над ним в смертельном замахе навис меч бандита в шляпе.
– Вот тебе мое гостеприимство! – воскликнул разбойник, но вдруг захрипел, меч выпал из его рук.
Просвистевший в воздухе кинжал вонзился ему в горло. Медленно развернувшись, убитый кулем свалился в воду. Зулу, возившийся с подолом своей рясы, не успел даже заметить, когда и как Урми метнула кинжал.
Тем временем промокший до нитки лорд Гайу, отплевываясь и чихая, поднялся на ноги, – Убейте их! – яростно выкрикнул он.
Принц Викрам обнажил меч, круговым движением руки размотав ленты, обвивавшие клинок. Колокольчики мелодично зазвенели, когда он отразил неуклюжий удар одного из бандитов и проткнул ему горло. Второй разбойник, устрашающе размахивая мечом, заступил на место убитого. Но и он владел оружием так неумело, что наследник, без особого труда отразив атаку, навсегда отучил противника хвататься за меч.
Остальные бандиты, словно споткнувшись, замерли на месте, не сводя удивленных глаз с двоих, так неожиданно поверженных собратьев.
А рядом с принцем уже стояла Урми, обнажив второй кинжал.
– Нам надо постараться наделать как можно больше шуму и как можно дольше продержаться. Рано или поздно наши часовые услышат звон оружия и вышлют помощь.
– Будем надеяться, что у ваших часовых достаточно острый слух, – проговорил Зулу, пристраиваясь рядом с принцем, в то время как Спок встал по левую руку Урми.
– И молить богов, чтобы у отряда самообороны были достаточно быстрые ноги, – добавил наследник, сбрасывая с головы тяжелую, отслужившую свое, шляпу.
Лорд Гайу, стоя по колено в воде, задумчиво сморщил лоб.
– А я тебя откуда-то знаю.
Принц непроизвольно сжал покрепче рукоять меча.
– Мой отец как-то сказал, что лорда от бандита отличает только громкий титул. Боюсь, вы как нельзя убедительнее доказали справедливость его слов, лорд Гайу.
– Принц Викрам?! – осторожно ступая по скользкому дну, Гайу начал пробираться к берегу.
– Похоже, мы оба переживаем трудные времена, – принц мрачно усмехнулся. – Позвольте представить вам моих друзей.
Спутники принца по очереди приподняли шляпы и откинули их за спины.
– Ну и зверинец собрал ты в чужих мирах.
Лорд брезгливо глянул на всплывший рядом с ним труп ангирийца в шляпе. Небрежно оттолкнув его ногой, он, как бы между прочим, поинтересовался:
– Но почему ты обрядился в рясу? Насколько я помню, раньше, до путешествия, ты не страдал набожностью.
Бандиты между тем начали медленно, с опаской окружать лжемонахов. Четверо беглецов построились в маленькое каре, готовые отразить нападение со всех сторон.
– Когда путешествуешь под личиной монаха, узнаешь массу интересных подробностей о людях.
– Что верно, то верно. Да ты ведь никогда не слыл любителем путешествий, а уж тем более искателем приключений.
Лорд Гайу выбрался наконец из пруда, вода, стекая с его одежды, тяжелыми каплями падала на раскаленные камни.
– Мне кажется, что ты просто-напросто бежишь от опасности.
Криво усмехнувшись, он обнажил меч.
– А это значит, что во дворце происходят интересные события, и за твою голову можно будет отхватить неплохой куш. Возможно, даже заполучить назад мои земли.
– В таком случае, попытайся сначала заполучить мою голову, – наследник широко улыбнулся.
Лорд Гайу шепнул что-то стоявшему за его спиной бандиту, тот поднял копье.
– Сдавайся! – потребовал предводитель бандитов, – или твои спутники умрут.
На его лице появилось отсутствующе-удовлетворенное выражение, словно он сделал уже все необходимое для возвращения в родовой замок и мысленно перенесся в него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39