Вполне возможно, столь долгожданный клиент.
За дверью — в коридоре, в который выходили двери еще дюжины контор, порой самого невероятного профиля, — стоял и несколько нервически осматривался по сторонам высокий седоватый тип лет сорока — сорока пяти, одетый не по-здешнему. Скорее всего, в стиле, принятом в Северном полушарии, — гораздо более строгом, чем в Канамаге. В целом вид его, несмотря на оттенок нервозности, вызывал доверие. Что-то привычно знакомое сквозило в его манере терпеливо переминаться с ноги на ногу и бросать короткие, внимательные взгляды то в одну, то в другую сторону.
«Однако он чего-то боится, — подумал Ким. — Хотя к страху этому еще не привык». Что значит бояться чего-то — долгим, привычным и изматывающим страхом — Ким, к сожалению, уже знал. С год назад он вернулся из командировки на Харур, которую ему сосватал Ник. Денег им обоим это его путешествие не прибавило, но зато Ким теперь хорошо знал, что значат слова «гражданская война» и «заложники»...
Тянуть время, однако, не стоило. Ким вывел на лицо радушную улыбку и отворил дверь.
Реакция посетителя оказалась прямо противоположной ожидавшейся. Войдя в офис, он нервно огляделся по сторонам, словно искал кого-то. На его лице отразилось недоумение. Он сделал шаг назад.
— Вы — не мистер Стокман... — констатировал он непреложный факт.
Констатации этой, впрочем, явно не хватало уверенности, словно гость ожидал, что вот сейчас стоящий перед ним худощавый, загорелый и курносый брюнет с глазами чуть уже, а скулами чуть выше среднеевропейского стандарта превратится вдруг в коренастого, плотно сбитого, краснорожего и вислоносого толстяка Стокмана. Или что на худой конец старина Стокман собственной персоной вылезет наконец из шкафа и перестанет пугать его — своего, судя по всему, старого приятеля.
Чуда не последовало.
— Ника... Господина Стокмана больше нет... здесь, — пояснил Ким.
В его голосе тоже недоставало уверенности. Уверенности в том, что Ник Стокман сейчас вообще есть где-либо.
— Он...
Гость запнулся.
— Когда же я смогу увидеть господина Стокмана?
Ким и сам был не прочь знать ответ на этот вопрос. Когда Ник несколько неожиданно собрался убыть по своим делам, доверив партнеру — наивному выходцу из изнеженной Метрополии, — свой офис как своего рода приложение к Джерико, требующему кормежки, ухода и общения, Яснов воспринял это как знак высочайшего доверия. Тогда он и не подозревал, что обещанные «два-три дня» обернутся шестью долгими месяцами безнадежного ожидания возвращения партнера. Вид оставленного в его распоряжение почти годового запаса попугаячьего корма укреплял в душе Кима закравшееся туда подозрение. Еще, казалось бы, совсем недавно он чувствовал себя стервятником-трупоедом, перерегистрировав доставшееся ему достояние на свое имя, а заодно списав долги предшественника и дав агентству новое название (не в свою честь, а в память о киплинговском тезке). Теперь угрызения совести уже не донимали его — им владело совершенно противоположное чувство. Не будучи кровожадным, Ким с радостью свернул бы Нику Стокману его немытую шею, окажись тот сейчас под рукой.
Короче, ответить на вопрос пришельца Ким не смог бы даже под пыткой.
— Видимо, вам следует зайти немного позже... — произнес он нарочито вежливо, стараясь скрыть обуревавшие его страсти, вызванные воспоминаниями о смывшемся партнере. — Господин Стокман убыл на э-э... довольно продолжительный срок.
— В таком случае...
Несколько растерянный посетитель развел руками:
— Наверное, мне не стоит отнимать у вас время...
— Возможно, он оставил относительно вас какие-то распоряжения... — обескураженно вздохнул Ким, чувствуя, что рыбка окончательно сорвалась с крючка. — Если бы вы соблаговолили назвать свое имя...
Лицо незнакомца нервно дернулось:
— Пожалуй, вам, молодой человек, не должно быть никакого дела до моего имени...
Он повернулся к выходу и взялся за дверную ручку.
Джерико, не проявлявший до того ни малейшего интереса к происходящему, вдруг перевернулся на своей жердочке вниз головой и хрипло потребовал:
— Задер-р-ржись, Клаус!
Незнакомец вздрогнул, затравленно оглянулся на птичку и пробкой вылетел из офиса.
Ким постоял перед все еще дрожащей от крепкого захлопывающего удара дверью и ожесточенно почесал нос.
«А ведь этого типа и действительно зовут Клаус, — подумал он. — Судя по реакции... А точнее...»
Он вернулся к столу и торопливо открыл блокнот, доставшийся ему в печальное наследство от сгинувшего партнера. Там среди полудюжины имен, записанных торопливым и небрежным почерком Ника, обнаружил только одного Клауса — Клауса Гильде...
Еще раз нервически почесав нос, Ким принялся тыкать кнопки старенького терминала. Добиться толку от мешанины кодированных файлов, заполнявших память Стокманова компьютера, было делом нелегким. Плюнув на эту затею, Ким поднапряг собственную память и начал копаться в доверенном ему шкафу, содержащем предмет особой гордости предыдущего хозяина кабинета — скопище самых настоящих, из картона и пластика, с тесемочками и зажимами, папок с бумагами. Киму этот шкаф представлялся просто декорацией к какому-то историческому фильму. Поиски его, однако, завершились чем-то вроде успеха: из пыльного нутра деревянного монстра ему удалось извлечь тонкую папку, украшенную надписью «К. Гильде» и здоровенной «галочкой», размашисто начертанной красным фломастером. То, что засунута эта папка была вовсе не между закладками «h» и «i» и даже не между «i» и «j», а сразу после «d», поисков, естественно, не облегчило. Вздохнув, Ким уселся за стол и, развязав дурацкие тесемочки, углубился в содержимое папки.
Исходя из толщины скоросшивателя, Ким и не рассчитывал открыть в нем бездну полезных сведений, но то, что на самом деле содержало это вместилище документов, все-таки потрясло его своей скудностью и изысканно-идиотской странностью.
К верхнему обрезу папки канцелярской скрепкой был подколот клочок картона от пачки дешевых сигарет с нацарапанным на нем номером канала связи. Совершенно Киму незнакомым. Вторым документом, вложенным в папку, был рисунок, похожий кадетские каракули. Сначала Ким принял это за набросок человечка (ручки, ножки, огуречек...), но потом склонился к мысли, что это, скорее, неумело сделанный план или кроки какой-то местности. Так... Еще пять или шесть таких же каракулей — на разношерстных листках: для принтера, из блокнотов, в клеточку, миллиметровка... На двух из них было изображено какое-то подобие пейзажа со звездами и парой лун. Листок лабораторного анализа ДНК. В графе «Имя и фамилия пациента» — небрежные, от руки вписанные «К. Г.». Чистый лист с подколотой к нему этикеткой какого-то лекарства. И еще один листок — из блокнота с наскоро набросанными строчками и без всякой подписи: «Ник, говорю тебе: НЕ СУЙСЯ! Паспорт выписал дядя Кю». Все.
Дурацкая папка не содержала больше ни одной бумажки. Да и не нужна она была по большому счету — вряд ли пугливый Клаус Гильде когда-либо еще появится в офисе «Кима».
На всякий случай он сверил номер, нацарапанный на обрывке картона, с базой данных из украшающего рабочий стол почти антикварного компьютера. Она — эта база, основу которой заложили еще прежние, растворившиеся в потоке времен хозяева офиса, — была значительно полнее и интереснее, чем официальный справочник номеров и кодов каналов связи. Но этого номера в ней не было. Ничего удивительного: Ким и сам арендовал пару вот таких, не зарегистрированных на определенного владельца, номеров. Дело в работе порой необходимое...
Вздохнув, он вернул скоросшиватель на его не слишком законное место, уселся за стол, вздохнул еще раз и принялся искать по столу свой электрокарандаш. Джерико вновь перевернулся на своей жердочке. «Дур-р-рень! — сурово определил он. — Не спор-р-рь с Судьбой!»
— Джерико, — как можно более вежливо попросил его Ким, — заткнись, пожалуйста. И без тебя тошно.
Понятливый Джерико заткнулся. Зато зазвонил телефон.
От неожиданности Ким подскочил на стуле.
— Слушаю вас! — с надеждой в голосе произнес он.
— Господин Яснов? — осведомился у него бесцветный, но на редкость неприятный голос.
— Совершенно верно, — подтвердил Ким. — Вы говорите с Кимом Ясновым, директором агентства «Ким». У вас проблемы?
— С вами говорит майор Лесных. Мы уже встречались.
Да, Ким знал майора Лесных. Из госбезопасности Колонии Констанс...
— Скажите, пожалуйста, — не дождавшись вразумительного ответа, продолжил майор, — с какой целью посетил вас господин Клаус Гильде?
* * *
Разговоры с майором — а воленс-ноленс любому агентству независимых расследований приходится взаимодействовать с силовыми структурами своего Мира — и раньше-то не доставляли Киму большого удовольствия. В этот раз ему ко всему прочему пришлось еще исполнять роль полного дурака. Притом дурака, которого подозревают в отменно хитрой игре. А может, и в противном интересам государства умысле.
— Ну что же... — подвел Лесных черту под пятнадцатью минутами довольно нелепых пререканий. — Ваше право сохранять тайну вашего клиента. Но жизнь этим вы не облегчите. Ни себе, ни ему...
По сценарию ему полагалось бы в этом месте разговора с треском бросить трубку. Но вместо этого в ней воцарилось молчание, нарушаемое сопением — хмурым и напряженным. Наступило взаимное ожидание. Похоже, майор испытывал выдержку своего собеседника.
Поскольку сказать Киму было абсолютно нечего, это испытание он прошел блестяще.
— Вот что... — выдавил наконец из себя Лесных. — Я немного запоздал с этим звонком. Вам надо знать кое-что...
— Это надо понимать как вызов к вам в кабинет? — уныло поинтересовался Ким.
— Пожалуй, не стоит терять на это время. Вы можете сейчас немедленно связаться со своим клиентом? Можете секретиться как вам угодно. Мы не будем вмешиваться.
— Это вы про Гильде?
— Нет, про Папу Римского! Про кого же еще?!
— Я понятия не имею о том, как с ним связаться, — теперь уже почти что сознательно соврал Ким.
У него на этот счет все-таки были кое-какие догадки. Но неясно было — стоило ли сразу выкладывать этот сомнительный козырь?
— Видимо, уже поздно кидаться за ним вдогонку, — добавил он с легким сарказмом в голосе.
Майор этого сарказма не заметил. Или не счел нужным замечать.
— В таком случае... Если вы все-таки свяжетесь с ним... Или если ваш клиент выйдет с вами на связь... Вы должны сами знать и предупредить его — вы оба находитесь в смертельной опасности...
— В отношении меня это — недоразумение... — возразил Ким.
Но мелкие бисеринки пота уже выступили у него на лбу и губах.
— Можете дурачить меня сколько угодно, но передайте Гильде, что если он желает дожить хотя бы до конца года, то единственный способ сделать это для него — встретиться со мной. Чем скорее, тем лучше! Вы усвоили это?!
Ким прикинул в уме — до конца года оставалось всего ничего. Рождество было на носу. Здешнее дождливое Рождество планеты, на которой Христос не рождался никогда.
— Усвоил, — вздохнул он.
— Передайте ему, что в деле, которое его интересует, уже набралось довольно много трупов. И — послушайте меня внимательно — вы сами, если не хотите повторить судьбу своего напарника, сделайте то, о чем я прошу, как можно быстрее.
— А вам известно, что произошло с ним? — с искренним интересом спросил Ким. — Я уже давно...
И вот тут-то трубка на том конце канала отключилась.
Некоторое время Ким недоуменно смотрел на свой мобильник, потом положил его на место и отстукал на терминале запрос в Сеть:
«ГИЛЬДЕ КЛАУС. ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ».
Ответ выскочил на экран почти мгновенно.
Сеть охотно сообщила ему место и дату рождения его странного посетителя. Он оказался уроженцем Канамаги и был на десяток лет старше Кима. Список учебных заведений, снабдивших Гильде своими дипломами, впечатлял, но мало что говорил Киму, так же как и список мест его работы. Впрочем, последняя ипостась таинственного Клауса — совладелец консультационной фирмы «Интертекнолоджи» — вызывала некие смутные ассоциации. Однако после шести лет успешного пребывания в этом качестве, всего несколько месяцев назад, Гильде продал свой пай в фирме и числился теперь просто «предпринимателем».
Запрос по теме «Интертекнолоджи» обернулся для Кима, как того и следовало ожидать, отсылкой к сайту фирмы. Полчаса, потраченные на его изучение, выдали на-гора только тот факт, что речь шла всего-навсего о малом предприятии, совладельцами и сотрудниками которого являлись сам Гильде и некий Соломон Файнштейн. Круг услуг, оказываемых фирмой клиентам, был означен многообещающими, но весьма расплывчатыми фразами, которые пробудили у Кима некие смутные подозрения, которые он временно «заложил в подкорку», как любил выражаться его деловой партнер.
Наконец попытка выяснить что-либо о втором совладельце «Интертекнолоджи» принесла Киму довольно невнятную справку типа «родился-учился», которая свидетельствовала о довольно высоком уровне образования господина Файнштейна, о том, что он, как и Гильде, не имел проблем с правосудием, и о том, что нынешнее местонахождение его неизвестно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
За дверью — в коридоре, в который выходили двери еще дюжины контор, порой самого невероятного профиля, — стоял и несколько нервически осматривался по сторонам высокий седоватый тип лет сорока — сорока пяти, одетый не по-здешнему. Скорее всего, в стиле, принятом в Северном полушарии, — гораздо более строгом, чем в Канамаге. В целом вид его, несмотря на оттенок нервозности, вызывал доверие. Что-то привычно знакомое сквозило в его манере терпеливо переминаться с ноги на ногу и бросать короткие, внимательные взгляды то в одну, то в другую сторону.
«Однако он чего-то боится, — подумал Ким. — Хотя к страху этому еще не привык». Что значит бояться чего-то — долгим, привычным и изматывающим страхом — Ким, к сожалению, уже знал. С год назад он вернулся из командировки на Харур, которую ему сосватал Ник. Денег им обоим это его путешествие не прибавило, но зато Ким теперь хорошо знал, что значат слова «гражданская война» и «заложники»...
Тянуть время, однако, не стоило. Ким вывел на лицо радушную улыбку и отворил дверь.
Реакция посетителя оказалась прямо противоположной ожидавшейся. Войдя в офис, он нервно огляделся по сторонам, словно искал кого-то. На его лице отразилось недоумение. Он сделал шаг назад.
— Вы — не мистер Стокман... — констатировал он непреложный факт.
Констатации этой, впрочем, явно не хватало уверенности, словно гость ожидал, что вот сейчас стоящий перед ним худощавый, загорелый и курносый брюнет с глазами чуть уже, а скулами чуть выше среднеевропейского стандарта превратится вдруг в коренастого, плотно сбитого, краснорожего и вислоносого толстяка Стокмана. Или что на худой конец старина Стокман собственной персоной вылезет наконец из шкафа и перестанет пугать его — своего, судя по всему, старого приятеля.
Чуда не последовало.
— Ника... Господина Стокмана больше нет... здесь, — пояснил Ким.
В его голосе тоже недоставало уверенности. Уверенности в том, что Ник Стокман сейчас вообще есть где-либо.
— Он...
Гость запнулся.
— Когда же я смогу увидеть господина Стокмана?
Ким и сам был не прочь знать ответ на этот вопрос. Когда Ник несколько неожиданно собрался убыть по своим делам, доверив партнеру — наивному выходцу из изнеженной Метрополии, — свой офис как своего рода приложение к Джерико, требующему кормежки, ухода и общения, Яснов воспринял это как знак высочайшего доверия. Тогда он и не подозревал, что обещанные «два-три дня» обернутся шестью долгими месяцами безнадежного ожидания возвращения партнера. Вид оставленного в его распоряжение почти годового запаса попугаячьего корма укреплял в душе Кима закравшееся туда подозрение. Еще, казалось бы, совсем недавно он чувствовал себя стервятником-трупоедом, перерегистрировав доставшееся ему достояние на свое имя, а заодно списав долги предшественника и дав агентству новое название (не в свою честь, а в память о киплинговском тезке). Теперь угрызения совести уже не донимали его — им владело совершенно противоположное чувство. Не будучи кровожадным, Ким с радостью свернул бы Нику Стокману его немытую шею, окажись тот сейчас под рукой.
Короче, ответить на вопрос пришельца Ким не смог бы даже под пыткой.
— Видимо, вам следует зайти немного позже... — произнес он нарочито вежливо, стараясь скрыть обуревавшие его страсти, вызванные воспоминаниями о смывшемся партнере. — Господин Стокман убыл на э-э... довольно продолжительный срок.
— В таком случае...
Несколько растерянный посетитель развел руками:
— Наверное, мне не стоит отнимать у вас время...
— Возможно, он оставил относительно вас какие-то распоряжения... — обескураженно вздохнул Ким, чувствуя, что рыбка окончательно сорвалась с крючка. — Если бы вы соблаговолили назвать свое имя...
Лицо незнакомца нервно дернулось:
— Пожалуй, вам, молодой человек, не должно быть никакого дела до моего имени...
Он повернулся к выходу и взялся за дверную ручку.
Джерико, не проявлявший до того ни малейшего интереса к происходящему, вдруг перевернулся на своей жердочке вниз головой и хрипло потребовал:
— Задер-р-ржись, Клаус!
Незнакомец вздрогнул, затравленно оглянулся на птичку и пробкой вылетел из офиса.
Ким постоял перед все еще дрожащей от крепкого захлопывающего удара дверью и ожесточенно почесал нос.
«А ведь этого типа и действительно зовут Клаус, — подумал он. — Судя по реакции... А точнее...»
Он вернулся к столу и торопливо открыл блокнот, доставшийся ему в печальное наследство от сгинувшего партнера. Там среди полудюжины имен, записанных торопливым и небрежным почерком Ника, обнаружил только одного Клауса — Клауса Гильде...
Еще раз нервически почесав нос, Ким принялся тыкать кнопки старенького терминала. Добиться толку от мешанины кодированных файлов, заполнявших память Стокманова компьютера, было делом нелегким. Плюнув на эту затею, Ким поднапряг собственную память и начал копаться в доверенном ему шкафу, содержащем предмет особой гордости предыдущего хозяина кабинета — скопище самых настоящих, из картона и пластика, с тесемочками и зажимами, папок с бумагами. Киму этот шкаф представлялся просто декорацией к какому-то историческому фильму. Поиски его, однако, завершились чем-то вроде успеха: из пыльного нутра деревянного монстра ему удалось извлечь тонкую папку, украшенную надписью «К. Гильде» и здоровенной «галочкой», размашисто начертанной красным фломастером. То, что засунута эта папка была вовсе не между закладками «h» и «i» и даже не между «i» и «j», а сразу после «d», поисков, естественно, не облегчило. Вздохнув, Ким уселся за стол и, развязав дурацкие тесемочки, углубился в содержимое папки.
Исходя из толщины скоросшивателя, Ким и не рассчитывал открыть в нем бездну полезных сведений, но то, что на самом деле содержало это вместилище документов, все-таки потрясло его своей скудностью и изысканно-идиотской странностью.
К верхнему обрезу папки канцелярской скрепкой был подколот клочок картона от пачки дешевых сигарет с нацарапанным на нем номером канала связи. Совершенно Киму незнакомым. Вторым документом, вложенным в папку, был рисунок, похожий кадетские каракули. Сначала Ким принял это за набросок человечка (ручки, ножки, огуречек...), но потом склонился к мысли, что это, скорее, неумело сделанный план или кроки какой-то местности. Так... Еще пять или шесть таких же каракулей — на разношерстных листках: для принтера, из блокнотов, в клеточку, миллиметровка... На двух из них было изображено какое-то подобие пейзажа со звездами и парой лун. Листок лабораторного анализа ДНК. В графе «Имя и фамилия пациента» — небрежные, от руки вписанные «К. Г.». Чистый лист с подколотой к нему этикеткой какого-то лекарства. И еще один листок — из блокнота с наскоро набросанными строчками и без всякой подписи: «Ник, говорю тебе: НЕ СУЙСЯ! Паспорт выписал дядя Кю». Все.
Дурацкая папка не содержала больше ни одной бумажки. Да и не нужна она была по большому счету — вряд ли пугливый Клаус Гильде когда-либо еще появится в офисе «Кима».
На всякий случай он сверил номер, нацарапанный на обрывке картона, с базой данных из украшающего рабочий стол почти антикварного компьютера. Она — эта база, основу которой заложили еще прежние, растворившиеся в потоке времен хозяева офиса, — была значительно полнее и интереснее, чем официальный справочник номеров и кодов каналов связи. Но этого номера в ней не было. Ничего удивительного: Ким и сам арендовал пару вот таких, не зарегистрированных на определенного владельца, номеров. Дело в работе порой необходимое...
Вздохнув, он вернул скоросшиватель на его не слишком законное место, уселся за стол, вздохнул еще раз и принялся искать по столу свой электрокарандаш. Джерико вновь перевернулся на своей жердочке. «Дур-р-рень! — сурово определил он. — Не спор-р-рь с Судьбой!»
— Джерико, — как можно более вежливо попросил его Ким, — заткнись, пожалуйста. И без тебя тошно.
Понятливый Джерико заткнулся. Зато зазвонил телефон.
От неожиданности Ким подскочил на стуле.
— Слушаю вас! — с надеждой в голосе произнес он.
— Господин Яснов? — осведомился у него бесцветный, но на редкость неприятный голос.
— Совершенно верно, — подтвердил Ким. — Вы говорите с Кимом Ясновым, директором агентства «Ким». У вас проблемы?
— С вами говорит майор Лесных. Мы уже встречались.
Да, Ким знал майора Лесных. Из госбезопасности Колонии Констанс...
— Скажите, пожалуйста, — не дождавшись вразумительного ответа, продолжил майор, — с какой целью посетил вас господин Клаус Гильде?
* * *
Разговоры с майором — а воленс-ноленс любому агентству независимых расследований приходится взаимодействовать с силовыми структурами своего Мира — и раньше-то не доставляли Киму большого удовольствия. В этот раз ему ко всему прочему пришлось еще исполнять роль полного дурака. Притом дурака, которого подозревают в отменно хитрой игре. А может, и в противном интересам государства умысле.
— Ну что же... — подвел Лесных черту под пятнадцатью минутами довольно нелепых пререканий. — Ваше право сохранять тайну вашего клиента. Но жизнь этим вы не облегчите. Ни себе, ни ему...
По сценарию ему полагалось бы в этом месте разговора с треском бросить трубку. Но вместо этого в ней воцарилось молчание, нарушаемое сопением — хмурым и напряженным. Наступило взаимное ожидание. Похоже, майор испытывал выдержку своего собеседника.
Поскольку сказать Киму было абсолютно нечего, это испытание он прошел блестяще.
— Вот что... — выдавил наконец из себя Лесных. — Я немного запоздал с этим звонком. Вам надо знать кое-что...
— Это надо понимать как вызов к вам в кабинет? — уныло поинтересовался Ким.
— Пожалуй, не стоит терять на это время. Вы можете сейчас немедленно связаться со своим клиентом? Можете секретиться как вам угодно. Мы не будем вмешиваться.
— Это вы про Гильде?
— Нет, про Папу Римского! Про кого же еще?!
— Я понятия не имею о том, как с ним связаться, — теперь уже почти что сознательно соврал Ким.
У него на этот счет все-таки были кое-какие догадки. Но неясно было — стоило ли сразу выкладывать этот сомнительный козырь?
— Видимо, уже поздно кидаться за ним вдогонку, — добавил он с легким сарказмом в голосе.
Майор этого сарказма не заметил. Или не счел нужным замечать.
— В таком случае... Если вы все-таки свяжетесь с ним... Или если ваш клиент выйдет с вами на связь... Вы должны сами знать и предупредить его — вы оба находитесь в смертельной опасности...
— В отношении меня это — недоразумение... — возразил Ким.
Но мелкие бисеринки пота уже выступили у него на лбу и губах.
— Можете дурачить меня сколько угодно, но передайте Гильде, что если он желает дожить хотя бы до конца года, то единственный способ сделать это для него — встретиться со мной. Чем скорее, тем лучше! Вы усвоили это?!
Ким прикинул в уме — до конца года оставалось всего ничего. Рождество было на носу. Здешнее дождливое Рождество планеты, на которой Христос не рождался никогда.
— Усвоил, — вздохнул он.
— Передайте ему, что в деле, которое его интересует, уже набралось довольно много трупов. И — послушайте меня внимательно — вы сами, если не хотите повторить судьбу своего напарника, сделайте то, о чем я прошу, как можно быстрее.
— А вам известно, что произошло с ним? — с искренним интересом спросил Ким. — Я уже давно...
И вот тут-то трубка на том конце канала отключилась.
Некоторое время Ким недоуменно смотрел на свой мобильник, потом положил его на место и отстукал на терминале запрос в Сеть:
«ГИЛЬДЕ КЛАУС. ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ».
Ответ выскочил на экран почти мгновенно.
Сеть охотно сообщила ему место и дату рождения его странного посетителя. Он оказался уроженцем Канамаги и был на десяток лет старше Кима. Список учебных заведений, снабдивших Гильде своими дипломами, впечатлял, но мало что говорил Киму, так же как и список мест его работы. Впрочем, последняя ипостась таинственного Клауса — совладелец консультационной фирмы «Интертекнолоджи» — вызывала некие смутные ассоциации. Однако после шести лет успешного пребывания в этом качестве, всего несколько месяцев назад, Гильде продал свой пай в фирме и числился теперь просто «предпринимателем».
Запрос по теме «Интертекнолоджи» обернулся для Кима, как того и следовало ожидать, отсылкой к сайту фирмы. Полчаса, потраченные на его изучение, выдали на-гора только тот факт, что речь шла всего-навсего о малом предприятии, совладельцами и сотрудниками которого являлись сам Гильде и некий Соломон Файнштейн. Круг услуг, оказываемых фирмой клиентам, был означен многообещающими, но весьма расплывчатыми фразами, которые пробудили у Кима некие смутные подозрения, которые он временно «заложил в подкорку», как любил выражаться его деловой партнер.
Наконец попытка выяснить что-либо о втором совладельце «Интертекнолоджи» принесла Киму довольно невнятную справку типа «родился-учился», которая свидетельствовала о довольно высоком уровне образования господина Файнштейна, о том, что он, как и Гильде, не имел проблем с правосудием, и о том, что нынешнее местонахождение его неизвестно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58