Узкий луч света шириной около восьми футов разрезал мрак камеры. Когда цепь рванулась вперед, Денсер резко простер перед собой руки, и сразу же вся камера наполнилась ярким сиянием — это развернулось «Зеркало света».
Оно вбирало в себя свет свечей и отражало его усиленным в сотни раз. «Цепь демонов» пронзительно завопила и попыталась качнуться назад, но голубое свечение ее маны служило для зеркала пищей, и оно начало притягивать к себе этот свет. Денсер прикрыл ладонью глаза, когда свет устремился в зеркало с возрастающей яркостью и скоростью. Демоны завыли, почувствовав, как тает их жизненная сила. Через несколько мгновений все стихло, и демоны исчезли, оставив после себя эхо ярости и бледно-голубую полоску в спектре маны.
Денсер повернулся и увидел сидящего на столе Безымянного.
Они оставили светильники в доме зажженными — для маскировки Хирад понимал, что озеро Триверн сейчас — единственное безопасное место для Воронов: в присутствии сильнейших магов всех четырех университетов им ничто не грозило. И все-таки он испытывал какую-то непонятную тревогу. Ему нужен был Илкар. Эльф знал, что сказать, чтобы сгладить внезапность их появления. Без Илкара и его знаний Хирад чувствовал себя беззащитным.
В сгущающихся сумерках они гнали лошадей на север. Эвенсон показывал дорогу. Хирад все время высматривал в небе Любимчика, хотя и понимал, что уже никогда не увидит его. Любимчика было нелегко полюбить, но уважение — это совсем другое чувство. В отличие от Илкара Хирад не считал создание Денсера порождением зла. Любимчик заявил, что погибнет, отвлекая на себя врага, и воин мог по достоинству оценить эту жертву.
Отношение к Денсеру он тоже переменил. Теперь Хирад был уверен, что черный маг и в самом деле был искренен в своем желании использовать «Рассветного вора» для спасения Балии, а не для возвышения Зитеска. Варвар чувствовал себя виноватым за то, что сомневался в нем. Погоняя лошадь, он думал обо всем этом — и еще о том, какой прием им окажут на озере.
Они не чувствовали его, и он усмехнулся. Враги скакали по открытому полю и уже были всего в часе езды от фермы. Их было двенадцать, и они скакали по трое — маг и два Защитника, — готовые отразить атаку с земли, но беззащитные для нападения с воздуха. Он сделал круг, послал предупреждение по мане хозяину и выбрал цель: того, от которого исходила самая сильная угроза. Ньер, мастер Зитеска. Человек, с которым так долго общался его хозяин. Предатель. Почти уже труп.
Он набрал высоту и восторженно ринулся вниз, сдерживая желание засмеяться своим булькающим смехом. Нацелившись в затылок Ньеру, он камнем падал на цель. В последнее мгновение Любимчик расправил крылья, затормозив падение, выставил лапы и вонзил когти в беззащитную шею мастера.
Удар вышиб Ньера. Защитники закричали, но было уже слишком поздно. Пока они разворачивались, Любимчик выгнул спину и ударил кулаками по голове Ньера.
Потом он засмеялся и поднялся в воздух, ускользнув от Защитников, бесполезно размахивающих мечами. Оставшиеся маги готовили заклинания, чтобы поймать его, но теперь Любимчик был уверен, что он не умрет. Хозяин откликнулся на его зов и уже спешит на помощь. Тепло вливалось в его сердце, оно забилось чаще, наполняясь новой энергией. Любимчик неторопливо развернулся в воздухе, и в это время маг сотворил заклинание. Пламя охватило ногу и хвост Любимчика.
На «Крыльях мрака» Денсер мчался вперед, когда боль с грохотом ворвалась в его сознание. Отчаянно стараясь сохранить присутствие духа, Денсер сосредоточился на крыльях. Но взгляд его затуманился, по щекам покатились слезы.
Он оглянулся: Безымянный не отставал, и Денсеру хватило сил удивиться, как Воитель умудряется справляться с «Крыльями мрака». Способность накапливать ману является врожденной способностью Защитников, но Безымянный уже не был Защитником. Как только у него появится время подумать и вспомнить, кто он такой, возникнет немало проблем.
— Что случилось? — спросил Безымянный.
— Эти ублюдки ранили его, ему очень больно. — Денсер вдохнул глубже и увеличил частоту взмахов крыльев. За его спиной Безымянный каким-то непонятным образом сделал то же самое.
Любимчик слабел. Огонь пожирал его ногу и хвост. Хозяин, конечно, торопится, но он может и не успеть. Любимчик из последних сил удерживался от падения, но черная пелена боли грозила отнять у него сознание. Внизу маг готовил еще одно заклинание. И Любимчик заплакал, понимая, что смерть уже витает над ним.
Хозяин! — взмолился он. — Приди и отомсти за меня.
Огненный шар попал ему в шею. Любимчик сжался в комок и рухнул на землю.
Денсеру показалось, будто булыжник неожиданно проломил ему голову, а в глаза одновременно вонзились тысячи игл. Последний мучительный шепот и вздох Любимчика лишили его сознания, и мана развеялась.
Безымянный увидел, как голова Денсера запрокинулась и маг безумно схватился за лицо, словно хотел содрать с него кожу. Крылья задрожали, ярко блеснули в ночном небе и исчезли. Денсер начал падать, и Безымянный нырнул вниз. Сначала он промахнулся, но сделал вираж и, развернувшись, подхватил мага в пятнадцати футах над землей.
С Денсером на руках Безымянный начал медленно набирать высоту. Он взглянул на мага. Несмотря на то что зитескианец был без сознания, его бледное лицо было перекошено от боли. Безымянный неожиданно почувствовал желание защитить этого человека. Он нахмурился, зная, что прежде ненавидел Денсера, но теперь эта ненависть, казалось, осталась в далеком прошлом. Другие воспоминания начали медленно просачиваться сквозь трясину его сознания, которое еще совсем недавно подчинялось чужим приказам. Безымянный подавил их и все внимание сосредоточил на «Крыльях мрака».
Он злился. Он был зол на тех, кто причинил Денсеру боль. Он был зол на Зитеск, который сделал его Защитником и украл у него смерть. Но пока он оставил мысли о мести — сначала нужно воссоединиться с Воронами. Безымянный полетел к озеру Триверн.
Селин думала, как ей добраться до пирамиды. Когда она стала оценивать последние, но самые опасные несколько сот футов, ее хладнокровие не выдержало, и волна дрожи пробежала по спине. Однако Селин боялась не смерти: просто она почувствовала повисшую над Парве атмосферу силы, энергии, страха и предвкушения. Казалось, каждый камень восстановленного города лордов-колдунов чувствовал приближение чего-то важного.
Зитеск давно смутно догадывался об угрозе со стороны Висмина. А когда пришла весть об исчезновении лордов-колдунов, уже никто не сомневался, что вторжение произойдет. И теперь Селин должна получить ответ на последний вопрос. Вместо «будет или нет» ей предстояло узнать «когда».
Дом, на крыше которого она отдыхала в течение последнего часа, со всех сторон был окружен улицами. Над домом возвышались три дымовые трубы. Селин стояла, плотно прижавшись к средней из них, и осматривалась по сторонам.
За ее спиной простирались в ночь Израненные пустыни. Справа тянулись низкие неосвещенные постройки, за ними начинались руины. Девушку интересовали районы города, расположенные перед нею и слева.
Прилегающая к дому улица была одной из четырех главных улиц города и вела с востока к центральной площади, на которой возвышалась пирамида. От дома до площади было больше тысячи футов прямой и широкой дороги. Селин знала, что с площади в пирамиду ведет тоннель, снабженный множеством охранных устройств. Селин должна узнать, открыт тоннель или нет. Если открыт, значит, времени у них осталось совсем мало.
На улицах было безлюдно и тихо. Казалось, до пирамиды добраться довольно легко, но Селин чувствовала опасность. И поэтому стояла на крыше и наблюдала.
Спустя три часа она заметила какое-то движение на площади примерно в том районе, где, по ее предположениям, должен был находиться вход в тоннель. Потом темная масса на площади разделилась, и Селин смогла различить отдельные фигуры. Всадники, много всадников. Они покидали площадь, направляясь к Израненным пустыням. Это были шаманы.
Итак, можно считать доказанным, что лорды-колдуны управляют Висмином через шаманов. Нет сомнений, хозяева наделили их сильной магией. Когда шаманы выехали из города, Селин начала действовать.
Спрыгнув на землю, она нырнула в безмолвную темноту и стала осторожно, но быстро пробираться к центральной площади. Сначала все шло хорошо, но в двух кварталах от площади Селин внезапно нырнула в темный подъезд и замерла там, стараясь даже не дышать.
За ней следят. Она никого не увидела и не услышала ничего подозрительного, но она знала это наверняка. Чутье еще ни разу ее не подводило.
В щелку двери она увидела, как из-за угла медленно и осторожно вышел человек. Его шаги были почти беззвучными. Когда Селин рассмотрела его, у нее сжалось сердце. Это был шаман. Он может найти Селин, если настроен на ее ману. Она торопливо взвела пружины механизмов на запястьях. Шнурки, протянутые к средним пальцам, приводили их в действие. Теперь ей стоило лишь резко опустить ладонь вниз, и пружины выстрелят.
Шаман шел вдоль дома, касаясь руками стены. Селин ждала, затаив дыхание. Прошло пять минут, десять. Прислушавшись, девушка смутно различила голоса людей и треск факелов, приближающихся со стороны площади. Простучали копыта, хлопнули двери. Пятнадцать минут.
Внезапно он вырос перед Селин, и вонь от шкур, в которые он был одет, ударила ей в нос. У шамана было темное лицо и холодные глаза.
— Ты думаешь, я не чувствую твоей вони, зитескианец? — с ужасным акцентом произнес шаман.
Селин молча вскинула руку и опустила кисть. Стрелка с глухим стуком вонзилась в глаз шаману. Он умер мгновенно и рухнул на пол словно мешок.
— Проклятие, — выдохнула Селин. Она перевернула висминца на спину, вытащила стрелку и вытерла ее о шкуры врага. Напрягая все силы, девушка затащила труп в темноту коридора. Почему он шел пешком? Почему отстал от остальных? Впрочем, не важно. Теперь нельзя было терять ни секунды: исчезновение шамана скоро будет обнаружено.
Не прошло и пяти минут, как Селин добралась до площади и замерла, пораженная. Огромная площадь — длина любой из ее сторон составляла не меньше четверти мили — была вымощена белым камнем. С востока к пирамиде вела блестящая дорожка, выложенная кварцевой плиткой. Гробница лордов-колдунов возвышалась не меньше чем на двести футов. Поверхность усыпальницы была абсолютно гладкой, единственная лестница вела к шести сигнальным огням, пылающим на вершине пирамиды.
А перед открытым входом в тоннель раскинулось людское море. Служители лордов-колдунов в темных сутанах с капюшонами стояли на коленях, не сводя глаз с черный дыры входа. Они ждали — просто ждали. На Селин навалилась невероятная тяжесть, словно на плечи ей опустили жернов. Воздух был необычно густым и, казалось, потрескивал от обилия маны. Над пирамидой, клубясь, собирались черные тучи. Селин вздрогнула. Кроме биения своего собственного сердца, она слышала только один звук — дыхание служителей лордов-колдунов. Неторопливое и осторожное, оно словно служило неотъемлемой частью церемонии, которая вот-вот должна была начаться.
Селин узнала все, что было ей нужно. До пробуждения лордов-колдунов, несомненно, остались считанные дни, а возможно, даже часы. Она вернулась на крышу и связалась со Стилианом.
— Очаровательное зрелище, — сказал Стилиан, со всех сторон обойдя Безымянного. Рядом стояли старейшины университетов, пораженные этим достижением Зитеска, за которое Лариону пришлось заплатить жизнью. — Защитник без маски.
Шатер уже лишился своего богатого внутреннего убранства. Совещание закончилось. Встреч на озере больше не будет, пока не закончится война. Стулья и столы уже вынесли и упаковали для отправки. В шатре остались только грубо сколоченный стол и лавки без спинок. В центре горел костер, над которым висел котелок с водой.
За спиной Денсера и Безымянного сидели только что прибывшие Илкар и Ирейн. Увидев Воителя, эльф не мог скрыть своего восторга и без конца восхищался Денсером. Даже сейчас с его лица не сходила широкая улыбка. Ирейн сразу же подбежала к Денсеру, чтобы утешить его и попытаться облегчить боль. Но маг едва обратил на нее внимание.
Безымянный посмотрел на Стилиана сверху вниз. Воитель отказался от топора, которым пользовался Сол, и предпочел оставить себе только свое любимое оружие — двуручный меч.
— Я не Защитник, — сказал он. — Кроме того, я не являюсь результатом ни вашего, ни любого другого магического эксперимента. Если вы хотите говорить со мной, встаньте ко мне лицом.
Стилиан остановился перед ним.
— Прости, Безымянный. — Лорд Горы улыбнулся. — Но все же ты являешься важной вехой в наших магических исследованиях.
— Я просто оживший труп, — возразил Безымянный. — Я бы предпочел смерть, но Зитеск рассудил иначе. Но это был последний раз, когда вы решали мою судьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Оно вбирало в себя свет свечей и отражало его усиленным в сотни раз. «Цепь демонов» пронзительно завопила и попыталась качнуться назад, но голубое свечение ее маны служило для зеркала пищей, и оно начало притягивать к себе этот свет. Денсер прикрыл ладонью глаза, когда свет устремился в зеркало с возрастающей яркостью и скоростью. Демоны завыли, почувствовав, как тает их жизненная сила. Через несколько мгновений все стихло, и демоны исчезли, оставив после себя эхо ярости и бледно-голубую полоску в спектре маны.
Денсер повернулся и увидел сидящего на столе Безымянного.
Они оставили светильники в доме зажженными — для маскировки Хирад понимал, что озеро Триверн сейчас — единственное безопасное место для Воронов: в присутствии сильнейших магов всех четырех университетов им ничто не грозило. И все-таки он испытывал какую-то непонятную тревогу. Ему нужен был Илкар. Эльф знал, что сказать, чтобы сгладить внезапность их появления. Без Илкара и его знаний Хирад чувствовал себя беззащитным.
В сгущающихся сумерках они гнали лошадей на север. Эвенсон показывал дорогу. Хирад все время высматривал в небе Любимчика, хотя и понимал, что уже никогда не увидит его. Любимчика было нелегко полюбить, но уважение — это совсем другое чувство. В отличие от Илкара Хирад не считал создание Денсера порождением зла. Любимчик заявил, что погибнет, отвлекая на себя врага, и воин мог по достоинству оценить эту жертву.
Отношение к Денсеру он тоже переменил. Теперь Хирад был уверен, что черный маг и в самом деле был искренен в своем желании использовать «Рассветного вора» для спасения Балии, а не для возвышения Зитеска. Варвар чувствовал себя виноватым за то, что сомневался в нем. Погоняя лошадь, он думал обо всем этом — и еще о том, какой прием им окажут на озере.
Они не чувствовали его, и он усмехнулся. Враги скакали по открытому полю и уже были всего в часе езды от фермы. Их было двенадцать, и они скакали по трое — маг и два Защитника, — готовые отразить атаку с земли, но беззащитные для нападения с воздуха. Он сделал круг, послал предупреждение по мане хозяину и выбрал цель: того, от которого исходила самая сильная угроза. Ньер, мастер Зитеска. Человек, с которым так долго общался его хозяин. Предатель. Почти уже труп.
Он набрал высоту и восторженно ринулся вниз, сдерживая желание засмеяться своим булькающим смехом. Нацелившись в затылок Ньеру, он камнем падал на цель. В последнее мгновение Любимчик расправил крылья, затормозив падение, выставил лапы и вонзил когти в беззащитную шею мастера.
Удар вышиб Ньера. Защитники закричали, но было уже слишком поздно. Пока они разворачивались, Любимчик выгнул спину и ударил кулаками по голове Ньера.
Потом он засмеялся и поднялся в воздух, ускользнув от Защитников, бесполезно размахивающих мечами. Оставшиеся маги готовили заклинания, чтобы поймать его, но теперь Любимчик был уверен, что он не умрет. Хозяин откликнулся на его зов и уже спешит на помощь. Тепло вливалось в его сердце, оно забилось чаще, наполняясь новой энергией. Любимчик неторопливо развернулся в воздухе, и в это время маг сотворил заклинание. Пламя охватило ногу и хвост Любимчика.
На «Крыльях мрака» Денсер мчался вперед, когда боль с грохотом ворвалась в его сознание. Отчаянно стараясь сохранить присутствие духа, Денсер сосредоточился на крыльях. Но взгляд его затуманился, по щекам покатились слезы.
Он оглянулся: Безымянный не отставал, и Денсеру хватило сил удивиться, как Воитель умудряется справляться с «Крыльями мрака». Способность накапливать ману является врожденной способностью Защитников, но Безымянный уже не был Защитником. Как только у него появится время подумать и вспомнить, кто он такой, возникнет немало проблем.
— Что случилось? — спросил Безымянный.
— Эти ублюдки ранили его, ему очень больно. — Денсер вдохнул глубже и увеличил частоту взмахов крыльев. За его спиной Безымянный каким-то непонятным образом сделал то же самое.
Любимчик слабел. Огонь пожирал его ногу и хвост. Хозяин, конечно, торопится, но он может и не успеть. Любимчик из последних сил удерживался от падения, но черная пелена боли грозила отнять у него сознание. Внизу маг готовил еще одно заклинание. И Любимчик заплакал, понимая, что смерть уже витает над ним.
Хозяин! — взмолился он. — Приди и отомсти за меня.
Огненный шар попал ему в шею. Любимчик сжался в комок и рухнул на землю.
Денсеру показалось, будто булыжник неожиданно проломил ему голову, а в глаза одновременно вонзились тысячи игл. Последний мучительный шепот и вздох Любимчика лишили его сознания, и мана развеялась.
Безымянный увидел, как голова Денсера запрокинулась и маг безумно схватился за лицо, словно хотел содрать с него кожу. Крылья задрожали, ярко блеснули в ночном небе и исчезли. Денсер начал падать, и Безымянный нырнул вниз. Сначала он промахнулся, но сделал вираж и, развернувшись, подхватил мага в пятнадцати футах над землей.
С Денсером на руках Безымянный начал медленно набирать высоту. Он взглянул на мага. Несмотря на то что зитескианец был без сознания, его бледное лицо было перекошено от боли. Безымянный неожиданно почувствовал желание защитить этого человека. Он нахмурился, зная, что прежде ненавидел Денсера, но теперь эта ненависть, казалось, осталась в далеком прошлом. Другие воспоминания начали медленно просачиваться сквозь трясину его сознания, которое еще совсем недавно подчинялось чужим приказам. Безымянный подавил их и все внимание сосредоточил на «Крыльях мрака».
Он злился. Он был зол на тех, кто причинил Денсеру боль. Он был зол на Зитеск, который сделал его Защитником и украл у него смерть. Но пока он оставил мысли о мести — сначала нужно воссоединиться с Воронами. Безымянный полетел к озеру Триверн.
Селин думала, как ей добраться до пирамиды. Когда она стала оценивать последние, но самые опасные несколько сот футов, ее хладнокровие не выдержало, и волна дрожи пробежала по спине. Однако Селин боялась не смерти: просто она почувствовала повисшую над Парве атмосферу силы, энергии, страха и предвкушения. Казалось, каждый камень восстановленного города лордов-колдунов чувствовал приближение чего-то важного.
Зитеск давно смутно догадывался об угрозе со стороны Висмина. А когда пришла весть об исчезновении лордов-колдунов, уже никто не сомневался, что вторжение произойдет. И теперь Селин должна получить ответ на последний вопрос. Вместо «будет или нет» ей предстояло узнать «когда».
Дом, на крыше которого она отдыхала в течение последнего часа, со всех сторон был окружен улицами. Над домом возвышались три дымовые трубы. Селин стояла, плотно прижавшись к средней из них, и осматривалась по сторонам.
За ее спиной простирались в ночь Израненные пустыни. Справа тянулись низкие неосвещенные постройки, за ними начинались руины. Девушку интересовали районы города, расположенные перед нею и слева.
Прилегающая к дому улица была одной из четырех главных улиц города и вела с востока к центральной площади, на которой возвышалась пирамида. От дома до площади было больше тысячи футов прямой и широкой дороги. Селин знала, что с площади в пирамиду ведет тоннель, снабженный множеством охранных устройств. Селин должна узнать, открыт тоннель или нет. Если открыт, значит, времени у них осталось совсем мало.
На улицах было безлюдно и тихо. Казалось, до пирамиды добраться довольно легко, но Селин чувствовала опасность. И поэтому стояла на крыше и наблюдала.
Спустя три часа она заметила какое-то движение на площади примерно в том районе, где, по ее предположениям, должен был находиться вход в тоннель. Потом темная масса на площади разделилась, и Селин смогла различить отдельные фигуры. Всадники, много всадников. Они покидали площадь, направляясь к Израненным пустыням. Это были шаманы.
Итак, можно считать доказанным, что лорды-колдуны управляют Висмином через шаманов. Нет сомнений, хозяева наделили их сильной магией. Когда шаманы выехали из города, Селин начала действовать.
Спрыгнув на землю, она нырнула в безмолвную темноту и стала осторожно, но быстро пробираться к центральной площади. Сначала все шло хорошо, но в двух кварталах от площади Селин внезапно нырнула в темный подъезд и замерла там, стараясь даже не дышать.
За ней следят. Она никого не увидела и не услышала ничего подозрительного, но она знала это наверняка. Чутье еще ни разу ее не подводило.
В щелку двери она увидела, как из-за угла медленно и осторожно вышел человек. Его шаги были почти беззвучными. Когда Селин рассмотрела его, у нее сжалось сердце. Это был шаман. Он может найти Селин, если настроен на ее ману. Она торопливо взвела пружины механизмов на запястьях. Шнурки, протянутые к средним пальцам, приводили их в действие. Теперь ей стоило лишь резко опустить ладонь вниз, и пружины выстрелят.
Шаман шел вдоль дома, касаясь руками стены. Селин ждала, затаив дыхание. Прошло пять минут, десять. Прислушавшись, девушка смутно различила голоса людей и треск факелов, приближающихся со стороны площади. Простучали копыта, хлопнули двери. Пятнадцать минут.
Внезапно он вырос перед Селин, и вонь от шкур, в которые он был одет, ударила ей в нос. У шамана было темное лицо и холодные глаза.
— Ты думаешь, я не чувствую твоей вони, зитескианец? — с ужасным акцентом произнес шаман.
Селин молча вскинула руку и опустила кисть. Стрелка с глухим стуком вонзилась в глаз шаману. Он умер мгновенно и рухнул на пол словно мешок.
— Проклятие, — выдохнула Селин. Она перевернула висминца на спину, вытащила стрелку и вытерла ее о шкуры врага. Напрягая все силы, девушка затащила труп в темноту коридора. Почему он шел пешком? Почему отстал от остальных? Впрочем, не важно. Теперь нельзя было терять ни секунды: исчезновение шамана скоро будет обнаружено.
Не прошло и пяти минут, как Селин добралась до площади и замерла, пораженная. Огромная площадь — длина любой из ее сторон составляла не меньше четверти мили — была вымощена белым камнем. С востока к пирамиде вела блестящая дорожка, выложенная кварцевой плиткой. Гробница лордов-колдунов возвышалась не меньше чем на двести футов. Поверхность усыпальницы была абсолютно гладкой, единственная лестница вела к шести сигнальным огням, пылающим на вершине пирамиды.
А перед открытым входом в тоннель раскинулось людское море. Служители лордов-колдунов в темных сутанах с капюшонами стояли на коленях, не сводя глаз с черный дыры входа. Они ждали — просто ждали. На Селин навалилась невероятная тяжесть, словно на плечи ей опустили жернов. Воздух был необычно густым и, казалось, потрескивал от обилия маны. Над пирамидой, клубясь, собирались черные тучи. Селин вздрогнула. Кроме биения своего собственного сердца, она слышала только один звук — дыхание служителей лордов-колдунов. Неторопливое и осторожное, оно словно служило неотъемлемой частью церемонии, которая вот-вот должна была начаться.
Селин узнала все, что было ей нужно. До пробуждения лордов-колдунов, несомненно, остались считанные дни, а возможно, даже часы. Она вернулась на крышу и связалась со Стилианом.
— Очаровательное зрелище, — сказал Стилиан, со всех сторон обойдя Безымянного. Рядом стояли старейшины университетов, пораженные этим достижением Зитеска, за которое Лариону пришлось заплатить жизнью. — Защитник без маски.
Шатер уже лишился своего богатого внутреннего убранства. Совещание закончилось. Встреч на озере больше не будет, пока не закончится война. Стулья и столы уже вынесли и упаковали для отправки. В шатре остались только грубо сколоченный стол и лавки без спинок. В центре горел костер, над которым висел котелок с водой.
За спиной Денсера и Безымянного сидели только что прибывшие Илкар и Ирейн. Увидев Воителя, эльф не мог скрыть своего восторга и без конца восхищался Денсером. Даже сейчас с его лица не сходила широкая улыбка. Ирейн сразу же подбежала к Денсеру, чтобы утешить его и попытаться облегчить боль. Но маг едва обратил на нее внимание.
Безымянный посмотрел на Стилиана сверху вниз. Воитель отказался от топора, которым пользовался Сол, и предпочел оставить себе только свое любимое оружие — двуручный меч.
— Я не Защитник, — сказал он. — Кроме того, я не являюсь результатом ни вашего, ни любого другого магического эксперимента. Если вы хотите говорить со мной, встаньте ко мне лицом.
Стилиан остановился перед ним.
— Прости, Безымянный. — Лорд Горы улыбнулся. — Но все же ты являешься важной вехой в наших магических исследованиях.
— Я просто оживший труп, — возразил Безымянный. — Я бы предпочел смерть, но Зитеск рассудил иначе. Но это был последний раз, когда вы решали мою судьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68