В голове что-то глухо стучало, шея совсем затекла. Было больно, но пока еще терпимо.
Он снова подумал о брате и друзьях. Валис и Аланна убежали в лес еще до того, как на него наткнулся чиморг, испуганный светом рубина. Зверь едва не затоптал его и только потом заметил.
Так где же остальные? В лесу, вместе или порознь. «Эрик, Эрик, как я тебя подвел!»
Он поднял глаза. Возможность увидеть что-то с вершины дерева была невелика, но что-то — лучше, чем совсем ничего. От земли до нижней ветви было футов девять. Он подпрыгнул, ухватился за нее и подтянулся. Грубая кора царапала ладони, но ему было уже все равно. Он карабкался все выше и выше, осторожно пробираясь в темноте и пробуя ветви на прочность, прежде чем навалиться на них всем весом. Листва была слишком густой, чтобы видеть землю. Он уже собирался спускаться и только на миг обернулся влево.
Стена пожара высилась, словно зарево Судного дня. Весь горизонт пылал. Он вытянулся, насколько позволяла прочность ветви, и глядел в немом ужасе. До пожара было еще несколько миль — слабенькое утешение. Огонь грозил поглотить весь этот высохший лес.
Он-то, может быть, и подождал бы до утра, когда будет легче найти друзей. Но огонь ждать не собирался; ветер раздувал и гнал его с довольно приличной скоростью.
Не поэтому ли чиморг оставил его в покое? Может быть, учуял дым?
Он прикусил губу. Нет, вряд ли. Зверь вполне мог не спеша прикончить его и затем спасти собственную шкуру. Чиморг были не просто животные, но неуязвимые и неутомимые создания Шандал Карг. Он преспокойно мог убить Роберта и убежать, бежать всю ночь, если потребуется.
Роберт торопливо спустился на землю. Если огонь шел от разрушенной деревни, то он был на северо-западе и идти в сторону дома надо было как раз в противоположную сторону, то есть на юго-восток. Может быть, покричать? Хотя нет, лучше не надо: а то могут услышать не только друзья.
Деревья, темнота, тени — и никаких признаков тропы. Он пробился сквозь кустарник, перешел высохшее русло ручья и снова остановился. С земли огонь было не разглядеть, следовательно, ничего не стоило потерять нужное направление.
— Вот черт! — выругался он.
Пришлось заставить себя успокоиться. Так брата не найти. Лес слишком велик, ночь слишком темна. Да и Эрик сам не станет его искать: там же вся компания и эта их важная миссия. Они тоже, наверно, уже знают о пожаре. А если им не удалось бежать? Он медленно, тяжко выдохнул. Тогда они либо погибли, либо в плену у Каджин Касста и его людей. Словом, в любом случае брат не стоит сейчас посреди поляны, поджидая его.
Очень живо он представил себе, как Эрик говорит остальным: «Не беспокойтесь, Бобби прекрасно о себе позаботится».
И что теперь делать? Они направлялись в Чол-Гекате. Значит, надо идти туда. Лес как раз на границе, и, если выбраться из него с противоположной стороны, можно встретить товарищей.
Ветер донес слабый запах дыма. Роберт снова залез на высокое дерево. Вид был просто ошеломляющий: часть неба алела, голодное пламя поднималось до облаков. Пожар приблизился настолько, что уже можно было разглядеть, как он охватывает одно дерево за другим.
Он снова спрыгнул на землю и порвал джинсы на правом колене. Нахмурился, разглядывая болтающийся лоскут, — и решил, что об этом лучше забыть. И без того хватало забот. Он никогда не был религиозен, но сейчас пробормотал короткую молитву за брата и друзей и пожелал им удачи, а затем зашагал, как ему казалось, на юг.
Он продирался сквозь заросли с мрачной решимостью, то и дело взбираясь на деревья, чтобы следить за движением огня. Как он сам ни торопился, пламя приближалось. Ветер приносил запах дыма. Насекомые перестали жужжать, словно почувствовав опасность. Светлячки исчезли.
Вдруг он споткнулся о какой-то старый пень — и благословил судьбу: в ямке собралось немного прохладной дождевой воды. Роберт набрал полную пригоршню и выпил, а потом ополоснул лицо. Вода имела неприятный привкус, но привередничать в такой ситуации не имело смысла.
Порез на лбу все еще саднил при прикосновении, зато головная боль прошла.
И вдруг в воздухе повеяло холодом. Он выдохнул белесое облачко пара и остановился, обхватив себя руками. Затем снова стало тепло — и сразу опять холодно.
Роберт догадался, в чем дело.
Сквозняки.
Он тихонько сказал: «Привет!», надеясь, что дух его поймет. Роберт непроизвольно огляделся и, конечно, ничего не увидел — у сквозняков нет видимой формы.
Он вспомнил то немногое, что успел узнать о духах Пейлнока. Сквозняки — это древние души, которые зашли в своей эволюции дальше, чем дандо и анку, и уже утратили гнев, но так и не нашли покоя и пути к Ор-дхаму.
Что бы ни говорили Флогис и Аланна, он так и не смог до конца понять суть этих превращений, но знал, что сквозняки и другие духи во множестве населяют леса Пейлнока.
— Ну-ну, — сказал он, — я не возражаю. Возьми немного моего тепла.
Сначала ничего не произошло, но затем холод охватил все тело. Ощущение было почти осязаемым; какой-то глубинной частью своего существа он почувствовал отзвуки горя и одиночества, похожие на шорох осенних листьев.
Когда все кончилось, он вздохнул — и тут же вздрогнул от новой волны холода.
— Ладно, ладно, и тебе тоже.
Он протянул руки, чтобы отдать и этому пришельцу частицу своего тепла. В конце концов, это были вполне безобидные создания, древние духи, затерявшиеся на пути к вечному покою почти так же, как он — в этом лесу. Они хотели на миг прикоснуться к нему и ощутить теплоту живого тела.
Он невольно застонал. Одиночество, отчаяние. Тоска стиснула его сердце, словно пара бестелесных рук.
Здесь было много сквозняков. Они тянулись к нему один за другим. Он дарил им надежду. В почти разрушившемся сознании призраков вспыхивали тусклые искорки радости.
Но он сам больше не мог это выносить.
— Пожалуйста.
Одного слова оказалось достаточно. Призраки упорхнули, словно невидимые птицы, и он остался один.
Один. Мысль об этом повергла Роберта в ужас, но тотчас же он понял, что это всего лишь отголосок одиночества сквозняков. Он обнаружил, что стоит на коленях, и поднялся, все еще дрожа.
Ветер шевелил верхние ветви деревьев и доносил уже довольно сильный запах гари. Надо было торопиться, а Роберт все не мог отделаться от мысли, что станет с его душой, если он, житель Земли, погибнет на Пейлноке.
Он огляделся. Он любил леса и горы и прекрасно ориентировался даже ночью, но на Земле были знакомые звезды, а что делать здесь? Даже Танадор и Мианур были скрыты за тучами.
Роберт сделал несколько шагов, вглядываясь во тьму. Ветвь хлестнула по лицу, и он отвел ее в сторону. Весь мир казался сплошным сплетением лиан и кустов.
Что-то холодное коснулось тыльной стороны ладони. Он даже подпрыгнул, но это оказался всего лишь очередной сквозняк. Хотелось дать ему немного тепла, но времени было в обрез.
— Извини.
Сквозняк коснулся затылка, Роберт вздрогнул.
— Прекрати! Ты не понимаешь. Я не могу отсюда выбраться.
Но сквозняк все не отставал.
Роберт остановился. В этих прикосновениях было что-то необычное. Призрак не хотел забирать его тепло и едва касался шеи и рук.
— Да чего же ты хочешь?
Ответом было легкое-легкое прикосновение к кончику носа. Роберт не понял. Он нахмурился и потянул носом воздух. Огонь был все ближе. Еще прикосновение. Еще и еще — к шее, плечам и спине.
Словно руки. Здесь был явно не один сквозняк. Те, кто разделил его тепло, толкали его куда-то.
— Хотите, чтобы я последовал за вами? Никакого ответа, потом снова холод на кончике носа. — Сюда?
Неужели духи знают дорогу? Они повели Роберта не прочь от огня, а перпендикулярно его направлению, в обход зарослей.
— Ну ладно, — нервно сказал он, потирая замерзший нос. Справа между деревьями показался клочок неба, освещенного заревом. Роберт сжал зубы и зашагал быстрее.
Идти было трудно, но непреодолимые препятствия исчезли. Он перешел еще одно сухое русло, вскарабкался на холм. Стоило хоть немного отклониться от курса, и нос снова начинал мерзнуть.
Зарево исчезло, запах дыма чувствовался уже не так сильно.
И вдруг он вышел на какую-то старую дорогу — ну, может, не на дорогу, а просто на широкую тропу, ведущую, судя по всему, на юг. Роберт едва сдерживал радость. Он прикусил губу, чтобы не завопить, и запрыгал, колотя себя кулаками по бедрам.
— Спасибо! Спасибо, спасибо, спасибо! — Он распахнул руки. — Погрейтесь, ребята!
Но сквозняки уже исчезли. Ему снова стало одиноко, и на этот раз это было уже не эхо чужой тоски, на его собственное чувство.
Он представил себе Солнечного, пикирующего с тоскливым криком прямо в огонь, и крепко закрыл глаза. Он тоже кричал тогда, умоляя дракона взять его вместо погибшего Эвандера, как Тень взял Эрика. В таком трудно признаться, но он завидовал брату. Эрик нашел себе место в этом мире — его принял не только Тень, но и весь Пейлнок.
А Роберт так и остался неприкаянным. Мир словно наблюдал за ним, примеривался к нему и не спешил выносить суждение. Эрик теперь был частью Пейлнока, а Роберт — нет. «Вот так, — мрачно подумал он, — я все еще в джинсах и кроссовках».
Но сквозняки — они, казалось, его приняли. Он прикоснулся к одной из тайн Пейлнока — и вроде бы безнаказанно. Роберт мысленно попрощался с духами и зашагал по дороге.
В ветвях над головой что-то зашевелилось, и Роберт отскочил в сторону. Пара маготов пронеслась над головой с невероятной скоростью и исчезла. Наверняка они спасались от пожара.
Он побежал трусцой, тревожно оглядываясь по сторонам и чувствуя спиной невидимый пока еще огонь. И все же была уверенность, что он успеет. И еще мысли об Эрике, Кэти и остальных.
Аланна. Он еще никогда не встречал такой женщины. Он невольно испытывал смущение, когда думал о ней и тем более когда держал ее в объятиях. Ей еще так много надо было узнать о нем, — а он не мог заставить себя рассказать. Ну как ей объяснить, что, представляя ее, он тут же видит перед глазами Скотта Силвера?
Наконец он перешел на шаг: надо было беречь силы. Он прислушался. Насекомые не стрекотали, хотя дым здесь не. чувствовался. Слева мелькнуло несколько светлячков. Странно все-таки, какой прекрасный и одновременно страшный мир.
А что, можно подумать, Земля не такая?
Ветер принес какой-то странный запах. Роберт остановился и принюхался, зашагал дальше с опаской. В темноте показался огонек. И даже не один. Ветер снова донес запах, и теперь Роберт все понял: люди. Он сошел с дороги в кусты и стал потихоньку подбираться поближе.
Вскоре он разглядел пять костров и сваленные возле них в кучу лакированные доспехи и мешки с припасами. Чуть поодаль смутно виднелись три повозки — и никаких животных: похоже, чолы впрягались в них сами.
Он как можно тише вскарабкался на дерево, чтобы получше рассмотреть лагерь.
Солдаты спали, завернувшись в одеяла. Человек пятьдесят, не меньше. Кто-то калачиком свернулся у костра, кто-то растянулся в высокой мягкой траве. По обе стороны лагеря бродили полусонные стражи.
Может быть, это обоз войска Каджин Касста? Вполне вероятно: солдаты явно направлялись в Вистовим. Сначала Роберту захотелось уничтожить повозки — для этого было бы достаточно нескольких головней из костра. Но толку-то?
Он посмотрел на север. Вдали уже виднелся огонь пожара. Можно вообще ничего не делать — Каджин Касст и без того никогда не получит этот обоз.
Но, может быть, можно найти здесь что-то ценное для себя? Он спустился и тихонько проскользнул мимо ближней пары стражников. Они облокотились на груду ящиков и шепотом болтали, не обратив на него ни малейшего внимания.
Роберт остановился и оглядел лагерь. В первую очередь ему была нужна вода, но со своего наблюдательного поста он не увидел никаких сосудов.
Хорошо, тогда оружие. Неподалеку, рядом с вытянутой рукой спящего солдата, лежала дубинка. Негусто. Но он тут же невольно улыбнулся, заметив в центре лагеря развевавшееся на шесте знамя. В далеком детстве была такая игра — «Захвати знамя». Прокрасться, что ли, мимо этих спящих дурачков? Игры он любил, а из шеста вышел бы неплохой боевой посох.
Он по-пластунски выполз на дорогу, надеясь прикинуться одним из спящих, если кто-нибудь проснется и заметит его. Проползая меж двух солдат, Роберт с отвращением подумал, что им бы не мешало помыться. Весь лагерь пропах потом здоровых мужиков, которые прошагали весь день с тяжелой поклажей.
Кто-то установил шест между двумя ящиками. «М-да, забавно». Роберт схватил флаг и скрылся в темноте.
Ему было трудно разобрать, какого цвета полотнище, но на ткани была вышита какая-то надпись.
Медальон на шее у Роберта тоже был покрыт странными письменами. Он сунул флаг под рубашку и покосился на дорогу. Можно оставить посох здесь, у дерева, и поискать воду.
Вскоре он вернулся с плоской керамической флягой на ремешке, встряхнул — жидкости было где-то до половины — и выдернул пробку зубами. Оказалось, что там какая-то жидкость со сладковатым запахом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Он снова подумал о брате и друзьях. Валис и Аланна убежали в лес еще до того, как на него наткнулся чиморг, испуганный светом рубина. Зверь едва не затоптал его и только потом заметил.
Так где же остальные? В лесу, вместе или порознь. «Эрик, Эрик, как я тебя подвел!»
Он поднял глаза. Возможность увидеть что-то с вершины дерева была невелика, но что-то — лучше, чем совсем ничего. От земли до нижней ветви было футов девять. Он подпрыгнул, ухватился за нее и подтянулся. Грубая кора царапала ладони, но ему было уже все равно. Он карабкался все выше и выше, осторожно пробираясь в темноте и пробуя ветви на прочность, прежде чем навалиться на них всем весом. Листва была слишком густой, чтобы видеть землю. Он уже собирался спускаться и только на миг обернулся влево.
Стена пожара высилась, словно зарево Судного дня. Весь горизонт пылал. Он вытянулся, насколько позволяла прочность ветви, и глядел в немом ужасе. До пожара было еще несколько миль — слабенькое утешение. Огонь грозил поглотить весь этот высохший лес.
Он-то, может быть, и подождал бы до утра, когда будет легче найти друзей. Но огонь ждать не собирался; ветер раздувал и гнал его с довольно приличной скоростью.
Не поэтому ли чиморг оставил его в покое? Может быть, учуял дым?
Он прикусил губу. Нет, вряд ли. Зверь вполне мог не спеша прикончить его и затем спасти собственную шкуру. Чиморг были не просто животные, но неуязвимые и неутомимые создания Шандал Карг. Он преспокойно мог убить Роберта и убежать, бежать всю ночь, если потребуется.
Роберт торопливо спустился на землю. Если огонь шел от разрушенной деревни, то он был на северо-западе и идти в сторону дома надо было как раз в противоположную сторону, то есть на юго-восток. Может быть, покричать? Хотя нет, лучше не надо: а то могут услышать не только друзья.
Деревья, темнота, тени — и никаких признаков тропы. Он пробился сквозь кустарник, перешел высохшее русло ручья и снова остановился. С земли огонь было не разглядеть, следовательно, ничего не стоило потерять нужное направление.
— Вот черт! — выругался он.
Пришлось заставить себя успокоиться. Так брата не найти. Лес слишком велик, ночь слишком темна. Да и Эрик сам не станет его искать: там же вся компания и эта их важная миссия. Они тоже, наверно, уже знают о пожаре. А если им не удалось бежать? Он медленно, тяжко выдохнул. Тогда они либо погибли, либо в плену у Каджин Касста и его людей. Словом, в любом случае брат не стоит сейчас посреди поляны, поджидая его.
Очень живо он представил себе, как Эрик говорит остальным: «Не беспокойтесь, Бобби прекрасно о себе позаботится».
И что теперь делать? Они направлялись в Чол-Гекате. Значит, надо идти туда. Лес как раз на границе, и, если выбраться из него с противоположной стороны, можно встретить товарищей.
Ветер донес слабый запах дыма. Роберт снова залез на высокое дерево. Вид был просто ошеломляющий: часть неба алела, голодное пламя поднималось до облаков. Пожар приблизился настолько, что уже можно было разглядеть, как он охватывает одно дерево за другим.
Он снова спрыгнул на землю и порвал джинсы на правом колене. Нахмурился, разглядывая болтающийся лоскут, — и решил, что об этом лучше забыть. И без того хватало забот. Он никогда не был религиозен, но сейчас пробормотал короткую молитву за брата и друзей и пожелал им удачи, а затем зашагал, как ему казалось, на юг.
Он продирался сквозь заросли с мрачной решимостью, то и дело взбираясь на деревья, чтобы следить за движением огня. Как он сам ни торопился, пламя приближалось. Ветер приносил запах дыма. Насекомые перестали жужжать, словно почувствовав опасность. Светлячки исчезли.
Вдруг он споткнулся о какой-то старый пень — и благословил судьбу: в ямке собралось немного прохладной дождевой воды. Роберт набрал полную пригоршню и выпил, а потом ополоснул лицо. Вода имела неприятный привкус, но привередничать в такой ситуации не имело смысла.
Порез на лбу все еще саднил при прикосновении, зато головная боль прошла.
И вдруг в воздухе повеяло холодом. Он выдохнул белесое облачко пара и остановился, обхватив себя руками. Затем снова стало тепло — и сразу опять холодно.
Роберт догадался, в чем дело.
Сквозняки.
Он тихонько сказал: «Привет!», надеясь, что дух его поймет. Роберт непроизвольно огляделся и, конечно, ничего не увидел — у сквозняков нет видимой формы.
Он вспомнил то немногое, что успел узнать о духах Пейлнока. Сквозняки — это древние души, которые зашли в своей эволюции дальше, чем дандо и анку, и уже утратили гнев, но так и не нашли покоя и пути к Ор-дхаму.
Что бы ни говорили Флогис и Аланна, он так и не смог до конца понять суть этих превращений, но знал, что сквозняки и другие духи во множестве населяют леса Пейлнока.
— Ну-ну, — сказал он, — я не возражаю. Возьми немного моего тепла.
Сначала ничего не произошло, но затем холод охватил все тело. Ощущение было почти осязаемым; какой-то глубинной частью своего существа он почувствовал отзвуки горя и одиночества, похожие на шорох осенних листьев.
Когда все кончилось, он вздохнул — и тут же вздрогнул от новой волны холода.
— Ладно, ладно, и тебе тоже.
Он протянул руки, чтобы отдать и этому пришельцу частицу своего тепла. В конце концов, это были вполне безобидные создания, древние духи, затерявшиеся на пути к вечному покою почти так же, как он — в этом лесу. Они хотели на миг прикоснуться к нему и ощутить теплоту живого тела.
Он невольно застонал. Одиночество, отчаяние. Тоска стиснула его сердце, словно пара бестелесных рук.
Здесь было много сквозняков. Они тянулись к нему один за другим. Он дарил им надежду. В почти разрушившемся сознании призраков вспыхивали тусклые искорки радости.
Но он сам больше не мог это выносить.
— Пожалуйста.
Одного слова оказалось достаточно. Призраки упорхнули, словно невидимые птицы, и он остался один.
Один. Мысль об этом повергла Роберта в ужас, но тотчас же он понял, что это всего лишь отголосок одиночества сквозняков. Он обнаружил, что стоит на коленях, и поднялся, все еще дрожа.
Ветер шевелил верхние ветви деревьев и доносил уже довольно сильный запах гари. Надо было торопиться, а Роберт все не мог отделаться от мысли, что станет с его душой, если он, житель Земли, погибнет на Пейлноке.
Он огляделся. Он любил леса и горы и прекрасно ориентировался даже ночью, но на Земле были знакомые звезды, а что делать здесь? Даже Танадор и Мианур были скрыты за тучами.
Роберт сделал несколько шагов, вглядываясь во тьму. Ветвь хлестнула по лицу, и он отвел ее в сторону. Весь мир казался сплошным сплетением лиан и кустов.
Что-то холодное коснулось тыльной стороны ладони. Он даже подпрыгнул, но это оказался всего лишь очередной сквозняк. Хотелось дать ему немного тепла, но времени было в обрез.
— Извини.
Сквозняк коснулся затылка, Роберт вздрогнул.
— Прекрати! Ты не понимаешь. Я не могу отсюда выбраться.
Но сквозняк все не отставал.
Роберт остановился. В этих прикосновениях было что-то необычное. Призрак не хотел забирать его тепло и едва касался шеи и рук.
— Да чего же ты хочешь?
Ответом было легкое-легкое прикосновение к кончику носа. Роберт не понял. Он нахмурился и потянул носом воздух. Огонь был все ближе. Еще прикосновение. Еще и еще — к шее, плечам и спине.
Словно руки. Здесь был явно не один сквозняк. Те, кто разделил его тепло, толкали его куда-то.
— Хотите, чтобы я последовал за вами? Никакого ответа, потом снова холод на кончике носа. — Сюда?
Неужели духи знают дорогу? Они повели Роберта не прочь от огня, а перпендикулярно его направлению, в обход зарослей.
— Ну ладно, — нервно сказал он, потирая замерзший нос. Справа между деревьями показался клочок неба, освещенного заревом. Роберт сжал зубы и зашагал быстрее.
Идти было трудно, но непреодолимые препятствия исчезли. Он перешел еще одно сухое русло, вскарабкался на холм. Стоило хоть немного отклониться от курса, и нос снова начинал мерзнуть.
Зарево исчезло, запах дыма чувствовался уже не так сильно.
И вдруг он вышел на какую-то старую дорогу — ну, может, не на дорогу, а просто на широкую тропу, ведущую, судя по всему, на юг. Роберт едва сдерживал радость. Он прикусил губу, чтобы не завопить, и запрыгал, колотя себя кулаками по бедрам.
— Спасибо! Спасибо, спасибо, спасибо! — Он распахнул руки. — Погрейтесь, ребята!
Но сквозняки уже исчезли. Ему снова стало одиноко, и на этот раз это было уже не эхо чужой тоски, на его собственное чувство.
Он представил себе Солнечного, пикирующего с тоскливым криком прямо в огонь, и крепко закрыл глаза. Он тоже кричал тогда, умоляя дракона взять его вместо погибшего Эвандера, как Тень взял Эрика. В таком трудно признаться, но он завидовал брату. Эрик нашел себе место в этом мире — его принял не только Тень, но и весь Пейлнок.
А Роберт так и остался неприкаянным. Мир словно наблюдал за ним, примеривался к нему и не спешил выносить суждение. Эрик теперь был частью Пейлнока, а Роберт — нет. «Вот так, — мрачно подумал он, — я все еще в джинсах и кроссовках».
Но сквозняки — они, казалось, его приняли. Он прикоснулся к одной из тайн Пейлнока — и вроде бы безнаказанно. Роберт мысленно попрощался с духами и зашагал по дороге.
В ветвях над головой что-то зашевелилось, и Роберт отскочил в сторону. Пара маготов пронеслась над головой с невероятной скоростью и исчезла. Наверняка они спасались от пожара.
Он побежал трусцой, тревожно оглядываясь по сторонам и чувствуя спиной невидимый пока еще огонь. И все же была уверенность, что он успеет. И еще мысли об Эрике, Кэти и остальных.
Аланна. Он еще никогда не встречал такой женщины. Он невольно испытывал смущение, когда думал о ней и тем более когда держал ее в объятиях. Ей еще так много надо было узнать о нем, — а он не мог заставить себя рассказать. Ну как ей объяснить, что, представляя ее, он тут же видит перед глазами Скотта Силвера?
Наконец он перешел на шаг: надо было беречь силы. Он прислушался. Насекомые не стрекотали, хотя дым здесь не. чувствовался. Слева мелькнуло несколько светлячков. Странно все-таки, какой прекрасный и одновременно страшный мир.
А что, можно подумать, Земля не такая?
Ветер принес какой-то странный запах. Роберт остановился и принюхался, зашагал дальше с опаской. В темноте показался огонек. И даже не один. Ветер снова донес запах, и теперь Роберт все понял: люди. Он сошел с дороги в кусты и стал потихоньку подбираться поближе.
Вскоре он разглядел пять костров и сваленные возле них в кучу лакированные доспехи и мешки с припасами. Чуть поодаль смутно виднелись три повозки — и никаких животных: похоже, чолы впрягались в них сами.
Он как можно тише вскарабкался на дерево, чтобы получше рассмотреть лагерь.
Солдаты спали, завернувшись в одеяла. Человек пятьдесят, не меньше. Кто-то калачиком свернулся у костра, кто-то растянулся в высокой мягкой траве. По обе стороны лагеря бродили полусонные стражи.
Может быть, это обоз войска Каджин Касста? Вполне вероятно: солдаты явно направлялись в Вистовим. Сначала Роберту захотелось уничтожить повозки — для этого было бы достаточно нескольких головней из костра. Но толку-то?
Он посмотрел на север. Вдали уже виднелся огонь пожара. Можно вообще ничего не делать — Каджин Касст и без того никогда не получит этот обоз.
Но, может быть, можно найти здесь что-то ценное для себя? Он спустился и тихонько проскользнул мимо ближней пары стражников. Они облокотились на груду ящиков и шепотом болтали, не обратив на него ни малейшего внимания.
Роберт остановился и оглядел лагерь. В первую очередь ему была нужна вода, но со своего наблюдательного поста он не увидел никаких сосудов.
Хорошо, тогда оружие. Неподалеку, рядом с вытянутой рукой спящего солдата, лежала дубинка. Негусто. Но он тут же невольно улыбнулся, заметив в центре лагеря развевавшееся на шесте знамя. В далеком детстве была такая игра — «Захвати знамя». Прокрасться, что ли, мимо этих спящих дурачков? Игры он любил, а из шеста вышел бы неплохой боевой посох.
Он по-пластунски выполз на дорогу, надеясь прикинуться одним из спящих, если кто-нибудь проснется и заметит его. Проползая меж двух солдат, Роберт с отвращением подумал, что им бы не мешало помыться. Весь лагерь пропах потом здоровых мужиков, которые прошагали весь день с тяжелой поклажей.
Кто-то установил шест между двумя ящиками. «М-да, забавно». Роберт схватил флаг и скрылся в темноте.
Ему было трудно разобрать, какого цвета полотнище, но на ткани была вышита какая-то надпись.
Медальон на шее у Роберта тоже был покрыт странными письменами. Он сунул флаг под рубашку и покосился на дорогу. Можно оставить посох здесь, у дерева, и поискать воду.
Вскоре он вернулся с плоской керамической флягой на ремешке, встряхнул — жидкости было где-то до половины — и выдернул пробку зубами. Оказалось, что там какая-то жидкость со сладковатым запахом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28