- Очень хорошо, - сквозь зубы сказал Роллинг и через стол протянул
Гарину лиловую шершавую руку.
- Очень хорошо, - повторил Гарин. - События развиваются стремительно.
Нужно, чтобы на континенте было подготовлено мнение трехсот королей. Вы
напишете им письмо о всем безумии правительства, посылающего флот
расстреливать мой остров. Вы постараетесь приготовить их к "золотой па-
нике". (Он щелкнул пальцами; подскочил ливрейный лакей.) Налей-ка еще
шампанского. Итак, Роллинг, выпьем за великий исторический переворот...
Ну что, брат, а Муссолини какой-нибудь - щенок...
Петр Гарин договорился с мистером Роллингом... История была пришпоре-
на, история понеслась вскачь, звеня золотыми подковами по черепам дура-
ков.
Впечатление, произведенное в Америке и Европе гибелью тихоокеанской
эскадры, было потрясающее, небывалое. Североамериканские Соединенные
Штаты получили удар, отдавшийся по всей земле. Правительства Германии,
Франции, Англии, Италии неожиданно с нездоровой нервностью воспрянули
духом: показалось, - а вдруг в нынешнем году (а вдруг и совсем) не нужно
будет платить процентов распухшей от золота Америке? "Колосс оказался на
глиняных ногах, - писали в газетах, - не так-то просто завоевывать
мир..."
Кроме того, сообщения о пиратских похождениях "Аризоны" внесли пере-
бой в морскую торговлю. Владельцы пароходов отказывались от погрузки,
капитаны боялись идти через океан, страховые общества подняли цены, в
банковских переводах произошел хаос, начались протесты векселей, лопнуло
несколько торговых домов, Япония поспешила просунуть на американские ко-
лониальные рынки свои дешевые и скверные товары.
Плачевный морской бой обошелся Америке в большие деньги. Пострадал
престиж, или, как его называли, "национальная гордость". Промышленники
требовали мобилизации всего морского и воздушного флотов, - войны до по-
бедного конца, чего бы это ни стоило. Американские газеты грозились, что
"не снимут траура" (названия газет были обведены траурной рамкой, - это
на многих производило впечатление, хотя типографски стоило недорого),
покуда Пьер Гарри не будет привезен в железной клетке в Нью-Йорк и каз-
нен на электрическом стуле. В города, в обывательскую толщу, проникали
жуткие слухи об агентах Гарина, снабженных будто бы карманным инфракрас-
ным лучом. Были случаи избиения неизвестных личностей и мгновенных паник
на улицах, в кино, в ресторанах. Вашингтонское правительство гремело
словами, но по существу показывало ужасную растерянность. Единственное
из всей эскадры судно, миноносец, уцелевший от гибели под Золотым остро-
вом, привез военному министру донесение о бое, - подробности настолько
страшные, что их побоялись опубликовать. Семнадцатидюймовые орудия были
бессильны против световой башни острова Негодяев.
Все эти неприятности заставили правительство Соединенных Штатов соз-
вать в Вашингтоне конференцию. Ее лозунгом было: "Все люди суть дети од-
ного бога, подумаем о мирном процветании человечества".
Когда был опубликован день конференции, редакции газет, радиостанции
всего мира получили извещение о том, что инженер Гарин лично будет при-
сутствовать на открытии.
Гарин, Чермак и инженер Шефер опускались в лифте в глубину главной
шахты. За слюдяными окошками проходили бесконечные ряды труб, проводов,
креплений, элеваторных колодцев, площадок, железных дверей.
Миновали восемнадцать поясов земной коры - восемнадцать слоев, по ко-
торым, как по слоям дерева, отмечались эпохи жизни планеты. Органическая
жизнь начиналась с четвертого "от огня" слоя, образованного палеозойским
океаном. Девственные воды его были насыщены неведомой нам жизненной си-
лой. Они содержали радиоактивные соли и большое количество углекислоты.
Это была "вода жизни".
На заре последующей - мезозойской - эры из вод его вышли гигантские
чудовища. Миллионы лет они потрясали землю криками жадности и похоти.
Еще выше, в слоях шахты, находили остатки птиц, еще выше - млекопитаю-
щих. А там уже близился ледниковый период - суровое снежное утро челове-
чества.
Лифт опускался через последний, девятнадцатый, слой, произошедший из
пламени и хаоса извержений. Это была земля архейской эры - сплошной чер-
нобагровый, мелкозернистый гранит.
Гарин кусал ноготь от нетерпения. Все трое молчали. Было тяжело ды-
шать. На спине у каждого висел кислородный аппарат. Слышался рев гипер-
болоидов и взрывы.
Лифт вошел в полосу яркого света электрических ламп и остановился над
огромной воронкой, собирающей газы. Гарин и Шефер надели резиновые круг-
лые, как у водолазов, шлемы и проникли через один из люков воронки на
узкую железную лестницу, которая вела отвесно вниз на глубину пятиэтаж-
ного дома. Они начали спускаться. Лестница окончилась кольцевой площад-
кой. На ней несколько голых по пояс рабочих, в круглых шлемах, с кисло-
родными аппаратами за спиной, сидели на корточках над кожухами гипербо-
лоидов. Глядя вниз, в гудящую пропасть, рабочие контролировали и направ-
ляли лучи.
Такие же отвесные, с круглыми прутьями-ступенями лестницы соединяли
эту площадку с нижним кольцом Там стояли охладители с жидким воздухом.
Рабочие одетые с ног до головы в прорезиненный войлок, в кислородных
шлемах, руководили с нижней площадки охладителями и черпаками элевато-
ров. Это было наиболее опасное место работ. Неловкое движение, и человек
попадал под режущий луч гиперболоида. Внизу раскаленная порода лопалась
и взрывалась в струях жидкого воздуха. Снизу летели осколки породы и
клубы газов.
Элеваторы вынимали в час до пятидесяти тонн. Работа шла споро. Вместе
с углублением черпаков опускалась вся система - "железный крот", - пост-
роенная по чертежам Манцева, верхнее кольцо с гиперболоидами и наверху
газовая воронка. Крепления шахты начинались уже выше "кротовой" системы.
Шефер взял с пролетающего черпака горсть серой пыли. Гарин растер ее
между пальцами. Нетерпеливым движением потребовал карандаш. Написал на
коробке от папирос:
"Тяжелые шлаки. Лава".
Шефер закивал круглым очкастым шлемом. Осторожно передвигаясь по Краю
кольцевой площадки, они остановились перед приборами, висящими на моно-
литной стене шахты на стальных тросах и опускающимися по мере опускания
всей системы "железного крота". Это были барометры, сейсмографы, компа-
сы, маятники, записывающие величину ускорения силы тяжести на данной
глубине, электромагнитные измерители.
Шефер указал на маятник, взял у Гарина коробку от папирос и написал
на ней не спеша аккуратным немецким почерком:
"Ускорение силы тяжести поднялось на девять сотых со вчерашнего утра.
На этой глубине ускорение должно было упасть до 0,98, вместо этого мы
получаем увеличение ускорения на 1,07..."
"Магниты?" - написал Гарин.
Шефер ответил:
"Сегодня с утра магнитные приборы стоят на нуле. Мы опустились ниже
магнитного поля".
Уперев руки в колени, Гарин долго глядел вниз, в суживающийся до едва
видимой точки черный колодец, где ворчал, вгрызаясь все глубже в землю,
"железный крот". Сегодня с утра шахта начала проходить сквозь Оливиновый
пояс.
- Ну, как, Иван, здоровьишко?
Шельга погладил мальчика по голове. Иван сидел у него в маленьком
прибрежном домике, у окна, глядел на океан. Домик был сложен из прибреж-
ных камней, обмазан светло-желтой глиной. За окном по синему океану шли
волны, белея пеной, разбивались о рифы, о прибрежный песок уединенной
бухточки, где жил Шельга.
Ивана привезли полумертвым на воздушном корабле. Шельга отходил его с
большим трудом. Если бы не свой человек на острове, Иван навряд бы ос-
тался жить. Весь он был обморожен, застужен, и, ко всему, душа его была
угнетена: поверил людям, старался из последних сил, а что вышло?
- Мне теперь, товарищ Шельга, в Советскую Россию въезда нет, засудят.
- Брось, дурачок. Ты ни в чем не виноват.
Сидел ли Иван на берегу, на камешке, ловил ли крабов, или бродил по
острову среди чудес, кипучей работы, суетливых чужих людей, - глаза его
с тоской нет-нет да и оборачивались на запад, где садился в океан пышный
шар солнца, где еще дальше солнца лежала советская родина.
- На дворе ночь, - говорил он тихим голосом, - у нас в Ленинграде -
утро. Товарищ Тарашкин чаю с ситником напился, пошел на работу. В клубе
на Крестовке лодки конопатят, через две недели поднятие флага.
Когда мальчик поправился, Шельга начал осторожно объяснять ему поло-
жение вещей и увидел, так же как и Тарашкин в свое время, что Иван боек
понимать с полуслова и настроен непримиримо, по-советски. Если бы только
не скулил он по Ленинграду - золотой был бы мальчишка.
- Ну, Иван, - однажды весело сказал Шельга, - ну, Ванюшка, скоро отп-
равлю тебя домой.
- Спасибо, Василий Витальевич.
- Только надо будет сначала одну штуку отгвоздить.
- Готов.
- Ты лазить ловок?
- В Сибири, Василий Витальевич, на пятидесятиметровые кедры лазил за
шишками, влезешь, - земли оттуда не видно.
- Когда нужно будет, скажу тебе, что делать. Да зря не шатайся по
острову. Возьми лучше удочку, лови морских ежей.
Гарин теперь уверенно двигался в своих работах по плану, найденному в
записках и дневниках Манцева.
Черпаки прошли мощный слой магмы. На дне шахты слышался гул кипящего
подземного океана. Стены шахты, замороженные в толщину на тридцать мет-
ров, образовывали несокрушимый цилиндр, - все же шахта получала такие
вздрагивания и колебания, что пришлось бросить все силы на дальнейшее
замораживание. Элеваторы выкидывали теперь на поверхность кристалличес-
кое железо, никель и оливин.
Начались странные явления. В море, куда уносилась по стальным лентам
и понтонам поднятая на поверхность порода, появилось свечение. Оно уси-
ливалось в продолжение нескольких суток. Наконец огромные массы воды,
камней, песку вместе с частью понтонов взлетели на воздух. Взрыв нас-
только был силен, что ураганом снесло рабочие бараки и большая волна,
хлынув на остров, едва не залила шахты.
Пришлось перегружать породу прямо на баржи и топить ее далеко в океа-
не, где не прекращались свечение и взрывы. Объяснялось это еще неизвест-
ными явлениями атомного распада элемента М.
Не менее странное происходило и на дне шахты. Началось с того, что
магнитные приборы, показывавшие еще недавно нулевые деления, внезапно
обнаружили магнитное поле чудовищного напряжения. Стрелки поднялись до
отказа. Со дна шахты стал исходить лиловатый дрожащий свет. Самый воздух
как будто перерождался. Азот и кислород воздуха, бомбардируемые мириада-
ми альфа-частиц, распадались на гелий и водород.
Часть свободного водорода сгорала в лучах гиперболоидов, - по шахте
пролетали огненные языки, раздавались точно пистолетные выстрелы. На ра-
бочих загоралась одежда. Шахты потрясали какие-то приливы и отливы в
океане магмы. Было замечено, что стальные черпаки и железные части пок-
рываются землистокрасным налетом. В железных частях машин началось бур-
ное распадение атомов. Многие из рабочих были обожжены невидимыми луча-
ми. Все же с прежним упорством "железный крот" продолжал прогрызаться
сквозь Оливиновый пояс.
Гарин почти не выходил из шахты Только теперь он начал понимать все
безумие своего предприятия. Никто не мог сказать, на какую глубину зале-
гает слой кипящего подземного океана. Сколько еще километров придется
проходить сквозь расплавленный оливин. Одно только было несомненно, -
приборы указывали на присутствие в центре земли магнитного твердого ядра
чрезвычайно низкой температуры.
Опасность была, что замороженный цилиндр шахты, более плотный, чем
расплавленная среда вокруг него, оторвется силой земного тяготения и ув-
лечется к центру. Действительно, в стенках шахты начали появляться опас-
ные трещины, через них с шипением пробивались газы. Пришлось уменьшить
вдвое диаметр шахты и ставить мощные вертикальные крепления.
Много времени заняла установка нового, вдвое меньшего диаметром, "же-
лезного крота". Утешительными были только известия с "Аризоны". Ночью
яхта, снова начавшая крейсировать под пиратским флагом, ворвалась в га-
вань Мельбурна, зажгла склады копры, чтобы известить о своем прибытии, и
потребовала пять миллионов фунтов. (Для острастки был сбит движением лу-
ча бульвар на берегу моря.) В несколько часов город опустел, деньги были
уплачены банками. При выходе из гавани "Аризона" была встречена английс-
ким стационаром, открывшим огонь. Яхта получила сквозную пробоину шести-
дюймовым снарядом выше ватерлинии и, в свою очередь, атаковала и искром-
сала военное судно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42