Собравшаяся у трупа толпа скорбно молчала: частично отдавая дань
памяти, частично по причине похмелья и головной боли. По мере того, как
толпа густела, все новые зеваки прибывали к таверне лишь ради самого
скопления людей. Ганс подошел одним из первых, крепко сжав кулаки.
Выбегая, он все же не забыл надеть кинжалы, с которыми никогда не
расставался. Он мрачно и спокойно смотрел на труп Сджексо, не глядя на
Минси Зитик. Та всхлипывала, прикладывая порой руки ко лбу из-за сильной
головной боли. Сейчас Гансу совершенно не хотелось разговаривать с давней
подругой умершего. В мозгу проносились сцены вчерашних закладов и метания
костей и он чувствовал на себе взгляды, служа мишенью для сплетен. Тот,
кого вчера Ганс обыграл в кости, лежал у входа в таверну.
- Кто его так? - спросил Ганс, но собравшиеся только пожали плечами.
"Кто?" - едва не крикнул Ганс, обращая взор то к одному, то к другому из
зрителей. В зрелище трупа не было ничего удивительного для жителей
Лабиринта, но когда умирает молодой и здоровый парень... да еще безо
всяких следов насилия, тот, кто часто посещал таверну и жил всего в двух
шагах...
Конечно, следует сделать скидку на район города. Бывают разные
места... Конечно, никогда нельзя быть уверенным наверняка, но человек в
своем родном квартале имеет значительно меньше шансов быть подобранным
поутру на улице. В толпе чувствовалось брожение и недовольство, а Ганс,
чей небольшой рост говорил о взрывном темпераменте, который он подкреплял
кинжалами, был весьма чувствителен ко всякого рода околичностям.
Его угрюмый, тяжелый от головной боли взгляд остановился на чужаке по
имени Мрадхон Вис, ставшем завсегдатаем таверны.
- Ты?! - спросил Ганс. - Вчера ты ушел примерно в то же время. Ты
что-нибудь видел?
Тот пожал плечами. Бессмысленно спрашивать, никто в Лабиринте никогда
ничего не видел. Но Вис поджал губы, когда пожимал плечами, и Ганс,
помрачнев еще больше, внезапно почувствовал, почему толпа молчит, почему
смотрит на него. Расправив плечи, он вспомнил о том, как вчера Сджексо и
Мрадхон Вис столкнулись в дверях и как Сджексо смеялся и в привычной для
себя манере подтрунивал над Висом. Ганс делал осторожные выводы,
осторожные потому, что собирался обвинить человека в том, что тот лишил
другого человека удовольствий и жизни... Он посмотрел на лица других,
пытаясь на них что-то прочесть. К погибшему Сджексо Ганс не питал любви,
но тот был местным и погиб, что вызывало у людей жалость.
Протискиваясь сквозь толпу. Вис начал уходить.
- Вот на кого стоит обратить внимание, - нарочито громко проговорил
Ганс. - Эй, ты! Тебе не нравится отвечать на вопросы, да? За что тебя
вышвырнули из гарнизона? Иди сюда, проклятый трус, не показывай спину!
- Он сумасшедший, - сказал Вис, протолкнувшись наружу, но по-прежнему
прикрываясь зеваками. - Его мог убить тот, кто забрал его деньги и
женщину, подумайте сами. Скорее всего человек, который...
Ганс схватился за нож.
- На нем нет никаких следов, - прозвучал чей-то юный голос. Толпа
рванулась прочь, открывая путь к Вису. Минси завизжала, но несколько
сильных рук удержали Ганса на месте. Тот безуспешно пытался вырваться, а
Мрадхон Вис тем временем поправил одежду.
- Сумасшедший, - повторил Вис, и Ганс неожиданно перестал толкаться.
Его охватил холодный липкий страх, ведь Вис или толпа могут сделать с ним
все что угодно, а кроме ножей у него ничего не было. Быстрыми шагами Вис
стал удаляться, а Ганс попытался еще раз высвободиться из цепких объятий.
- Спокойнее, - слева донесся голос Каппена Варры. Свой локоть он
обвил вокруг руки Ганса, другой рукой схватился за запястье, так, что
достать певца тот не мог. Его голос был спокоен и вежлив. Ганс
возненавидел Варру в этот момент, но ничего сделать не мог и лишь
бессильно наблюдал, как вызвавший его ярость Вис удаляется прочь. Крепко
держась на ногах, вор медленно стал отряхивать одежду, решив умерить гнев.
Варра разжал объятая, а следом то же самое сделал здоровяк Иган. Хлопки по
плечам и взгляды сочувствия убедили Ганса в том, что он еще не полностью
потерял доверие.
- Пойдем, выпьем, - предложил Варра. - Могильщики скоро разнесут
весть, так что не стоит торчать столбом на улице. Идем.
Подойдя к двери, Ганс еще раз оглянулся. Минси по-прежнему
всхлипывала, Сджексо с раскрытыми глазами лежал в пыли, а толпа постепенно
редела.
Гансу страшно захотелось вина.

Никем не преследуемый, Мрадхон Вис повернул за угол и пошел по аллее,
отводя в сторону ветки. Как неприятно. За годы службы наемником Вис видел
немало трупов и даже внес свой вклад. Но стать участником глупого
разбирательства... особенно сейчас, когда в карманах звенело золото, а
впереди маячила радужная перспектива. Иногда Вис подрабатывал
телохранителем, но был недостаточно силен для такой работы, а угрюмое лицо
чужеземца не сулило приятных перспектив в плане службы. А тут так
подфартило. Стоило хорошенько позаботиться о хозяйке, столь щедро
отвалившей целую пригоршню золота, и дай бог, чтобы сегодня ночью ей не
перерезали горло. Он был взволнован, и рассудок снова и снова возвращал
его, вопреки желанию, к шумной сцене неподалеку от "Распутного Единорога",
где лежал труп человека, которого он в последний раз видел живым и
невредимым со своей хозяйкой, на которую он возлагал свою последнюю
отчаянную надежду. Вис был серьезно встревожен.
В голове мелькнули и другие тревожные мысли, различные догадки, но
Мрадхон отметал их прочь, не желая доискиваться правды. На поясе висел
нож, бренчали деньги в кармане, а за свою жизнь Мрадхон накопил богатый
опыт общения с хозяевами всех сортов, и ни один в конце срока службы не
отказывался заплатить... тем или иным способом.

3
В таверне непрерывно хлопали двери, впуская завсегдатаев и случайно
забредших утренних посетителей. Выпив эля, Ганс положил голову на стол
напротив Каппена. Ему совершенно не хотелось поддерживать разговор или
оказаться в центре внимания в эту минуту.
- Дроги подъехали, - сообщил от дверей мальчик. Поток посетителей
уменьшился, означая, что могильщики увезли с собой толки и пересуды. Со
словами извинения Каппен Варра встал со своего места и направился к двери.
Ганс тоже поднялся, намереваясь присоединиться к нему.
Кто-то легонько коснулся его руки. Он обернулся, подумав, что это
Минси, видеть которую у него сейчас не было ни малейшего желания, но
вместо этого наткнулся взглядом на невидящие глаза безбородого человека
неопределенного возраста. "Слепой", - понял Ганс.
- Ты Ганс, по кличке Заложник Теней? - послышался сухой и тихий
голос.
- Что тебе нужно?
- Ты потерял друга.
- Ха, это не друг. Так, знакомый. Причем здесь ты?
Слепой взял его за обе руки, слегка сжав пальцы. От такой неожиданной
фамильярности Ганс оторопел, но вдруг почувствовал металлическую тяжесть
монеты.
- Слушаю тебя.
- У моего хозяина есть для тебя еще.
- Где?
- Не здесь. Хочешь услышать его имя, пойдем наружу.
Слепой собирался вывести его через главный вход из таверны на улицу,
где по-прежнему было людно. Вместо этого Ганс черным ходом увел человека
на боковую аллею, редко посещаемую людьми и на которой сейчас не было ни
души.
- Ну, - вымолвил Ганс, беря слепого за руку и подводя к стене. - Кто
он?
- Инас Йорл.
Ганс изумленно опустил руку.
- Он! Зачем?
- Хочет переговорить с тобой. Советовал, - слепой подчеркнул это
слово, - прийти. Тебе заплатят.
Ганс глубоко вздохнул и принялся вертеть в руках монету. Разглядев ее
повнимательнее, вор отметил про себя, что отлита она недавно. Мысли по
поводу предложения были невеселыми. Такие монеты так просто не
достаются... но Инас Йорл - чародей - почти никого не принимает у себя, а
последнее время в Санктуарии происходят странные вещи. События
несоизмеримые с простым вором - Гансом по кличке Шедоуспан. Весь Лабиринт
наполнен слухами.
Сджексо умер без единой царапины, а Инас Йорл предлагает деньги вору,
чтобы тот пришел к нему на разговор: мир несомненно сошел с ума. Ганс
прошелся по узенькой дорожке.
- Ладно, - сказал он, зная о могуществе Йорла и о том, что
благоразумнее последовать его совету. - Показывай дорогу.
Слепой взял его за руку и они пошли по аллее, настолько медленно и
неуверенно, что Ганс даже заподозрил, что слепой притворяется - трюк,
который часто используют нищие. Наверняка он хороший актер, пришло в
голову Гансу, приноравливавшемуся к шагам слепого.

Мрадхон Вис бродил под балконом дома, который он отыскал вчера
вечером. Улица и дома на ней ничем не отличались друг от друга и от других
районов Лабиринта: некрашеный забор, стены из потрескавшегося кое-где
камня, небольшая терраса на сваях. Дом выглядел запустевшим.
Чем больше Мрадхон ждал в этом унылом месте, тем все более мрачные
мысли лезли ему в голову. Воображение рисовало мертвую хозяйку, павшую,
как и Сджексо, от рук неизвестного убийцы и брошенную в одном из глухих
тупиков. Он проклинал себя за то, что малодушно ушел, не настояв на том,
чтобы остаться, бросив женщину беззащитной в темных закоулках Лабиринта...
а теперь все - исчезли ее друзья, боги, деньги, ведь именно они влекут к
себе друзей, как, впрочем, и врагов. Воображение рисовало все более и
более мрачные картины: принцы, политики, тайные собрания, этот Сджексо, в
действительности бывший совсем иным человеком, женщина, сорившая деньгами,
дабы избавиться от нежелательного свидетеля.
Размеренно прохаживаясь и окончательно измучив себя домыслами,
Мрадхон поднялся вверх по скрипучим ступеням, потоптался, спустился вниз.
Набравшись смелости, он снова подошел к двери и дернул за ручку.
Дверь распахнулась. Выхватив кинжал, Мрадхон широко растворил ее. В
ноздри ударил запах парфюмерии и благовоний. Зайдя внутрь, Мрадхон
тихонько притворил дверь. Неяркий свет пробивался из занавешенного
светлыми шторами окна, освещая обтянутую красно-коричневым шелком тахту,
пыльные занавески, куски материи и всякие необычные предметы.
Послышался шорох и хлопанье крыл. Пригнувшись, Мрадхон быстро
оборотился, заметив огромного черного ворона, сидевшего на цепи напротив
двери. Он должен был уловить птичий запах, но аромат благовоний и
притираний был слишком силен. Не обращая внимания на птицу, Мрадхон
подошел к столу, потрогав стоявшие там ящички и флакончики.
Снаружи заскрипели ступеньки. В испуге Мрадхон отшатнулся к стене
комнаты, спрятавшись в ее тени. Шаги слышались уже у порога. Дверь
распахнулась под шум крыльев и карканье.
На пороге показалась женщина в черных одеждах. Она спокойно
повернулась в его сторону, не выказав удивления при виде ножа. Закрыв
дверь, дама сбросила капюшон, рассыпав иссиня-черные волосы и открыв
скорбное лицо.
- Мрадхон Вис? - тихо спросила она. На миг ему показалось, что
женщина принадлежит темноте, этому дому с его загадочными вещицами.
Казалось невероятным, что она способна выходить на улицу днем.
- Я, госпожа, - ответил Вис.
- Ишад, - представилась она. - Как тебе мой дом?
- Мужчина, который был с тобой вчера ночью, умер.
- Да, я уже слышала, - ответила она холодным безразличным голосом. -
Мы расстались вчера. Жаль. Красивый мальчик. - Подойдя к столу, она взяла
палочку с благовониями и поставила в украшенную драконами вазу, взамен
той, что уже догорела. Ишад снова повернулась к Мрадхону: - Итак, у меня
есть работа для тебя. Надеюсь на твою непривередливость.
- Я готов.
- Вознаграждением для тебя станет золото. И, может быть, скоро я
вновь прибегну к твоей помощи.
- Я редко отказываюсь.
- Надеюсь, что так, - она подошла ближе, и Мрадхон поспешно убрал
кинжал в ножны. Ее глаза, такие усталые и скорбные, смотрели на него.
Женщины того круга, в котором он вращался, обычно отводили взгляд, эта же
смотрела прямо в глаза. Мрадхон почувствовал, что ему хочется отвести
взор, посмотреть под ноги или куда-нибудь в сторону. Ишад протянула вперед
руку, едва не дотронувшись до него, и ему пришло в голову, что это,
возможно, дозволение вести себя так, как он посчитает нужным. Ишад
отдернула руку и ощущение исчезло. Подойдя к ворону, она предложила ему
рыбу из чаши. Ворон снова захлопал крыльями.
- Что ты имеешь в виду? - недовольно спросил Мрадхон, слегка
раздосадованный этими экивоками, - нечто предосудительное, я полагаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39